— Давай, — согласилась я, понимая, что Володя ведёт себя прилично. По-дружески или по-родственному.
Не переступая за грань, как мы и договаривались. Разве не этого я хотела?
Получить призрачную возможность завести ребёнка и навсегда стереть из памяти то, каким образом это случилось?
Глава 38. Янина
Володя заказал такси и попросил таксиста отвезти нас в приятное и тихое место.
Таксист без лишних разговоров привёз нас в небольшой ресторанчик, обставленный, будто зал в доме у кого-то из друзей.
Низкие мягкие диваны с тканевой обивкой, повсюду торшеры с тканевыми абажурами. На полках много круглых пластинок и старых бумажных книг.
— Нео-винтаж? — оглянулся Владимир. — Неплохо!
— Довольно уютно.
— Что будешь заказывать? — он бросил быстрый взгляд на меня и углубился в изучение меню.
— Особо ничего не хочется. Меня мама раскормила так, что хватит на полгода вперёд!
— Нужно сказать ей спасибо за твои щёчки и блестящий взгляд! — отозвался Владимир как ни в чём не бывало.
Официант принёс наш заказ через несколько минут. Я выбрала себе только десерт: шоколадный торт и горячий чай. Владимир заказал себе то же самое, но ни к чему не притронулся.
— Меня мама тоже раскормила, — усмехнулся он. — Рождественским гусем и ванильным пудингами. Скоро пиджак на спине треснет.
Володя не давал скучать за столом, развлекая беседой и показывая фотографии семейного торжества.
Поневоле я вспомнила, что на прошлое Рождество мы летали в Германию все вместе. С родителями Славы и Володи у меня были отстранённые отношения.
Мы виделись всего несколько раз: один раз до свадьбы, потом на свадьбе и на прошлое Рождество.
«Это ещё не всё!» — поправляю я себя, добавляя похороны и сорок дней…
Я возвращаюсь в действительность, заставляя себя не смотреть так часто на лицо Владимира и не задерживаться взглядом на его пальцах. Умелых и очень сильных.
В лицо бросается жар.
Но вовремя пришедшая мысль о Славе проносится по спине холодком, отрезвляя меня.
— У меня есть для тебя подарок.
Володя тянется в карман пальто и достаёт коробочку, затянутую в золотистую обёрточную бумагу. Коробочка достаточно большая, размером с мужскую ладонь.
Владимир протянул её мне, зажав руку между своих ладоней.
— С Новым годом. Пусть всё прошлое останется в прошлом. Я бы очень этого хотел.
— Спасибо.
Я погладила пальцем обёрточную бумагу с тиснёнными золотыми звёздами, но не решилась открыть подарок, прямо спросив:
— Что там?
— Надежда? — вопросом на вопрос ответил Владимир.
— Володя… — я прикусила губу, понимая, что рассудок начинает плавиться.
Вновь всё трогается с места. Я осторожно поставила коробочку на стол, гадая, что там. Достаточно тяжёлая.
Володя покачал головой:
— Там нет ничего плохого, правда. Но открывай не сейчас, идёт? Откроешь дома, когда будешь одна.
Я улыбнулась, побарабанив пальцами по поверхности подарочной упаковки:
— Мне хотелось бы узнать, что там внутри. И… не хотелось бы. Похоже, мне вообще не стоит её открывать. Так дольше сохранится ощущение праздника.
— Решать тебе, — усмехнулся Владимир. — Но мне кажется, что я обязательно узнаю, когда ты решишься заглянуть внутрь.
У Владимира зазвонил телефон.
— Извини, я отвечу?
Брат мужа поднялся из-за стола, отвечая на звонок, и неторопливо пошёл прочь.
— Да, Тамара. Нет. Ещё не в городе. Но скоро вернусь. А в чём дело?.. Ужин? Перенеси его, будь так добра.
Поневоле я прислушалась к его разговору. Но Владимир отошёл на приличное расстояние. Ничего не было слышно.
Я повернула голову в его сторону, разглядывая мужской профиль и улыбку, изгибающую губы. Потом поспешно отвела взгляд, чувствуя себя воришкой, когда Владимир повернулся в мою сторону.
— Так что ты решила? — невозмутимо спросил он, вернувшись за столик.
— Насчёт чего?
— Да насчёт всего. Я же предлагал тебе работу. Вдруг передумала?
— Нет, не передумала. Я и так обязана тебе очень многим. И Славка…
Владимир махнул рукой.
— Нет, подожди! — сказала я, внезапно для себя накрыв его руку своей. — Я на самом деле благодарна тебе за всё, что ты сделал для нашей семьи.
Владимир накрыл мою руку, похлопав по ней:
— Слишком много спасибо для одного вечера, Янина.
Он перевёл взгляд на часы. Сейчас они были у него другие. Не те, что он носил обычно.
— Время пролетело незаметно. Можем возвращаться в аэропорт. Если не хотим задержаться здесь надолго.
— Да, конечно.
Я поспешно встала и оделась. Владимир же не торопился, расплачиваясь по счёту.
— Не суетись. Успеем. Я всегда отсчитываю время с запасом.
Он окинул меня горящим взглядом.
— Не люблю опаздывать. Каждый раз как ножом по сердцу.
Глава 39. Янина
Я безумно волновалась, поднимаясь по трапу самолёта.
Но присутствие Владимира успокаивало. И в то же время его близость влияла на меня так, словно горячее мужское дыхание щекочет сзади кожу шеи.
Места нам с Владимиром достались не рядом. Но может быть, это было и к лучшему. Мне нужно было немного привести мысли в порядок. Потому что я путалась и в своих эмоциях, и в поведении Владимира.
Он то вёл себя так, словно ничего не было, и мы просто родственники, то вдруг случайно брошенное им слово или взгляд обжигали кожу, заставляя мысли бежать не в том направлении.
Но за всё время полёта я так ни к чему и не пришла. Ясно было только одно: наши сложные отношения запутываются тем больше, чем дольше мы находимся рядом.
Я считала, что возненавидела Володю всей душой за ту ночь, когда он прикинулся Славкой. Он как будто протащил меня по грязной, липкой похоти — так мне казалось тогда.
Но прошло уже довольно много времени. На него наслоились события всех последующих дней.
Я кощунственно часто вспоминаю о том, как хорошо нам было вместе на Рождество.
Мне становится жутко стыдно за тот первый раз. Даже не за измену. А за те чувства, что я испытывала и продолжаю испытывать.
Мне совестно за горячее Рождество, за каждый стон, вздох и жадный поцелуй.
Ситуация ужасно неправильная. После смерти мужа прошло очень мало времени, а его родной брат своим голосом способен свести меня с ума и заставляет бурно кончать даже на расстоянии.
Каждый раз, когда Володя помогает мне, он делает это не из чувства гуманности, но надеется на ответные чувства.
Но самое страшное, что этот ядовитый плющ уже разрастается внутри меня.
Мы прилетели в город уже ночью, но спать мне не хотелось совершенно. Я была странно взвинчена и взбудоражена, хоть и смертельно устала от переживаний за прошедшие сутки.
— Заглянешь ко мне? — предложил Володя. — Родители передали тебе подарок.
— Сейчас?
— Да, извини. Уже поздно. Если хочешь спать, я провожу тебя. Просто у меня будет очень загруженная неделя, мне не хотелось бы держать у себя твой подарок. Вдруг он будет очень важным для тебя?
Я поколебалась всего мгновение. Но Володя держался отстранённо сейчас. Поэтому я согласилась прийти к нему, стараясь не думать о том, что видели и слышали эти стены.
Брат мужа держался спокойно и уверенно, распаковывая чемодан и шутя. Но у меня то и дело начинали гореть щёки. Неуместные воспоминания лезли в голову. Я боялась подойти к Володе ближе, чем на метр.
Я боялась случайной вспышки. Не с его стороны, но теперь уже со своей. Потому что в аэропорту мне стало так хорошо и тепло рядом с ним, что не хотелось даже разжимать объятий.
Получив заветный подарок, я даже не стала открывать его. Мне хотелось уйти поскорее на свежий воздух и немного остыть.
— Я пойду, наверное.
— Хорошо, я тебя провожу.
— До дома идти недалеко и…
— И я всё равно тебя провожу, — терпеливо возразил Володя. — Ты уже потеряла свой чемодан. Вдруг потеряешь ещё что-то?
Володя опять был прав. Мы оделись и вышли на улицу. В нашем городе тоже начал идти лёгкий снежок.
Я шла, медленно растягивая шаги. На улице было светло и морозно. Снег приятно поскрипывал под ногами.
— Хочешь прогуляться? Янина?
— Уже поздно. Проводи меня до подъезда.
— Я не спрашиваю, поздно или рано, — перебил меня Володя. — Я спрашиваю, хочешь ли ты прогуляться? У тебя вид ребёнка, которого гонят домой родители против его воли.
— У тебя будет загруженная неделя, сам же сказал. Тебе надо выспаться.
— Коза упрямая! — выругался Володя, подцепив меня под локоть.
Я замерла рядом на мгновение, но потом он потянул меня в сторону. Мне пришлось подстроиться под его шаг, чтобы не семенить рядом с ним.
Володя немного замедлил ход, улыбнулся, поглядев на меня.
— Наконец-то. Оттаиваешь, Янин.
Я проглотила ком в горле: какое-то ощущение мимолётной радости, как в детстве.
Когда делаешь то, что хочешь, не задумываясь о последствиях.
Так и сейчас: мы бездумно топчем свежевыпавший снег, оставляя цепочки следов. А когда мы повернём назад, нового снега навалит столько, что не будет видно, откуда мы пришли.
— О чём-то хочешь попросить? — спросил Володя.
— Откуда ты знаешь? — удивилась я.
— Выражение лица у тебя меняется, вот и всё.
— И да, и нет. Мне ужасно неловко. Я чувствую себя так, словно я к тебе на шею забралась и ножки свесила, — честно призналась я. — Ты не должен…
— Я не делаю и половины из того, что обязан делать. И намного приятнее делать именно то, что не должен. Понимаешь? — спросил Володя.
Мы уже дошли до небольшой парковой зоны. Я стряхнула снежинки со скамейки. Володя сел рядом, но не стал прижиматься: между нами было достаточно свободного места.
— Это касается бизнеса Славки, так?
— Я расплатилась по долгам. Но фирма осталась. С ней надо что-то делать. Я…
Я перевела дыхание, признавшись:
— Я прекрасно понимаю, как это выглядит со стороны. Я просто сижу, хожу, ем и сплю. Кто-то скажет, что я не делаю ничего и не предпринимаю ни одной попытки жить самостоятельно. Кто-то назовёт меня эгоисткой. Я всё это понимаю. Но я так себя чувствую сейчас. Я ничего не могу с этим поделать. Я рада за тех, кто может перемахнуть через пропасть одним прыжком. У меня не получается. Я иду понемногу. Я перейду через всё это. Но не сразу. Понимаешь?
Я посмотрела на Володю. Мне хотелось, чтобы он понял: мои слова в большей степени относятся к нему и к нашей ситуации. Может, слегка запутанно, но я просила его подождать.
Я не могу переключиться на Володю так быстро, как ему того хочется. Мне не позволит это сделать ни совесть, ни горе, всё ещё воющее внутри, ни проклятое воспитание.
Володя кивнул и сказал совершенно другое. Он расценил мои слова по-своему:
— Фирма Славки? Давай по-честному? Ты не способна сейчас управиться с ней. Да, ты махнула пальчиком, и деньги перегнали кредиторам. Но что касается всего остального, у тебя нет ни опыта, ни сил, ни деловой хватки, чтобы вытащить фирму из задницы. Я говорю это не в укор тебе. Это факты, Ян.
— Ты прав, — усмехнулась я, поняв, что Володя думает сейчас точно не обо мне.
— Переоформи фирму на меня? — предложил Володя.
— Ты просишь добавить тебе ещё одну головную боль?
— Это для тебя головная боль. Для меня — перспективы и очередной вызов. Самому интересно, что получится в итоге. Я уже думал об этом. Но остерегался предложить тебе. Вдруг бы ты решила, что я отбираю у тебя всё?
— Нет. Я о таком даже не думала. Я буду тебе благодарна, если ты возьмёшься за фирму.
— Возьмусь! — решительно ответил Володя, вставая. — Я пошевелю своих юристов. Они оформят всё в кратчайшие сроки. Сложностей быть не должно. У меня полно знакомых, способных протащить целый Камаз через игольное ушко. Было бы желание.
— Да. Я согласна.
Я последовала за ним. Тоже поднялась с лавочки и медленно побрела по тропинке. Володя закатал рукав пальто, посмотрев на циферблат часов.
— У тебя другие часы?
— Да. Удивлён, что заметила.
— Заметила, — улыбнулась я. — Те часы тебе невероятно шли.
Я смутилась: не самый подходящий момент расточать комплименты. По лицу Володи проскользнуло непонятное выражение. Он подался вперёд, но в самый последний момент передумал и просто пошёл рядом.
— Давай прогуляемся ещё немного? Потом отведу тебя домой. Скоро рассветёт, надо поспать хотя немного.
— Уже так поздно? — удивилась я. — Извини, что вытянула тебя.
— Нет, не поздно. Сегодня — ещё слишком рано, — ответил Володя.
Глава 40. Янина
Я распаковала подарок родителей Володи на следующий день.
Внутри коробки была фигурка снежного ангела. Очень красивая. Сразу видно, что работа тонкая и дорогая.
Я поставила фигурку подальше, чтобы ненароком не разбить.
У меня с родителями мужа были не самые тёплые отношения. Я видела их всего несколько раз. Один раз до свадьбы.
Причём в тот раз я успела предстать перед ними запачканной в земле, потной и растрёпанной, когда возилась в саду, сажая георгины.
Славка предупреждал, что прилетают его родители из Германии, но не уточнил у них, когда именно. Вот они и прилетели для меня внезапно. Пожилая, состоятельная семейная чета.
Я мало того, что предстала первый раз перед родителями мужа замарашкой, так ещё дома не было ни крошки к обеду, и кое-где валялись наши вещи. Я не рассчитала время и чересчур увлеклась работой в саду.
Славка всегда появлялся дома к вечеру. К тому времени я успевала сделать всё, что надо. Но у родителей мужа обо мне сложилось не самое благоприятное впечатление.
Они посчитали, что я слишком молода, легкомысленна и неопытна для того, чтобы стать женой для их сына.
К тому же моя семья не могла похвастаться большим состоянием.
Славка не ругался с родителями по этому поводу. Он сам пересказал мне их слова, довольно весёлым тоном, как всегда. Он не воспринимал всерьёз недовольство родителей.
— Мама сказала, что ты — очередная Золушка, — улыбнулся Славка.
Меня немного покоробили эти слова. Но Слава продолжил:
— На этот раз она права. Ты — моя маленькая Золушка!
Славка не позволил зацикливаться на словах родителей и отмахнулся:
— Мы их будем видеть не чаще двух раз в год. Не всё ли равно, что они думают? Жить ты будешь со мной.
Именно сейчас, спустя время, я вспомнила этот разговор и внезапно поняла, почему Слава занимал деньги на свадьбу у своего брата.
Потому что его родители просто не одобрили выбор своего сына. На похоронах и на «сорока днях» родители Славы держались отчуждённо, мы едва обменялись с ними несколькими дежурными фразами.
Они постоянно находились рядом с Володей и вполголоса разговаривали с ним на немецком языке. Я не знала немецкого языка, поэтому не понимала, о чём они беседуют.
Внезапно я на секунду представила, что я и Володя вместе, как ему хотелось. Тотчас же мне стало дурно.
Я словно ощутила ту неприязнь и грязь, которой, несомненно, обольют меня. Скажут, что я — охотница за деньгами или переходящее знамя от одного мужчины к другому.
Я обругала себя за неуместные мысли. Последний разговор с Володей был мирным и как никогда ранее непритязательным. Ни к чему.
Володя быстро взялся за дело. Он не любил тратить время впустую. Я переписала фирму на брата мужа, пришлось потратить довольно много времени.
Но если бы не связи Володи, уверена, я не смогла бы провернуть это в одиночку.
Как он и сказал, неделя выдалась загруженной. Мы часто виделись и много времени проводили вместе, когда оформляли документы.
Но потом Володя с головой окунулся в текущую работу. А я впервые поняла, что мне начинает не хватать его присутствия.
Мне очень нравилось быть с ним, когда он не давил на меня, не требовал ничего и не смотрел голодным взглядом.
В такие моменты я отдыхала душой рядом с Володей, чувствуя, что сама начинаю притягиваться к нему понемногу.