Я резко поднялся, решив поначалу броситься к одному знакомому, чтобы узнал, куда Янина могла полететь или поехать. Но потом рухнул обратно, громко смеясь. До слёз из глаз и колик в груди.
Янина вернула мне всё, но забрала мои часы. Два с лишним года безумного желания обладать… Она отказалась дать мне шанс, но забрала с собой мою тоску и болезненную любовь к ней.
Янина забрала моё время. Уверен, попроси вернуть — не отдаст. Потому что именно такие у нас отношения… Неправильные во всех смыслах.
Я не знаю, есть ли на свете сила, способная спаять нас в единое целое без уродливых швов и шрамов на сердце.
Глава 47. Янина
— Мелкая моя! Прилетела всё-таки! — радостно протрубил Стас, сдавливая меня в объятиях.
Рядом с братом стояла Алёна, его гражданская жена. Она тоже обняла меня, но сдержанно.
Стас привёз меня к себе домой. Он пока снимал квартиру, но надеялся вскоре купить собственную. Я не планировала стеснять брата надолго. Я хотела просто немного передохнуть у родного человека, а потом начать обустраивать свою жизнь. Заново.
Алёна, как мне показалось, была недовольна моим приездом. Но я её не винила. Просто она жуткая собственница и боится, что я сяду своему брату на шею.
Поздние посиделки на кухне закончились тем, что Алёна, зевая, отправилась в спальню.
— Стас, милый, я пойду спать. Мне завтра на работу! — поцеловала она Стаса. — Одеяло и подушка на диване в зале, — обратилась уже ко мне. — Заранее спокойной ночи!
Алёна плотно притворила дверь кухни, чтобы ей не мешали спать даже приглушённые голоса.
— Мамка говорит, что я с ней намучаюсь, — усмехнулся Стас.
— Твоя жизнь — тебе решать. Главное, чтобы она тебе нравилась, — ответила я брату.
Стас приоткрыл форточку, чтобы покурить, и бросил мне на колени пуховый платок.
— Накинь и ноги подбери, чтобы не простыть.
Я послушалась. Брат курил, изредка поглядывая в мою сторону. Он казался мне сейчас не просто старшим братом, но едва ли не отцом. Даже усмехается так же перед тем, как сказать что-то.
— А теперь рассказывай, беглянка, что стряслось? — брат докурил и захлопнул форточку.
— Почти ничего.
— Угу. Верю. Особенно увидев твой рюкзак, верю. Ты как будто из осаждённого города бежала, — пристально посмотрел на меня Стас. — С чего вдруг такая спешка?
— Давай не будем, а?
Брат развернул табуретку вместе со мной к себе лицом и обхватил за плечи ладонями.
— Нет. Давай будем. Я должен знать. Ты приехала ко мне.
— Это временно, не переживай. Я задержусь буквально на пару дней. Потом сниму квартиру и буду искать постоянное жильё.
— Цыц! — оборвал меня Стас. — Я не про то. Понимаешь, что я теперь за тебя в ответе? И если кто-то придёт и спросит, где Янина, дайте мне поговорить с Яниной… Я должен знать, послать или ответить, где ты.
Я покраснела. Откуда брат обо всём догадался? Как он мог за несколько часов понять всё?
— Ну, свёкла ты настоящая! — добродушно пошутил брат, ущипнув меня за щёку. — Всё-таки накуролесили, да? — он покачал головой. — Предупреждал я тебя, Янка. Но разве ты меня послушала?
— Поздно было прислушиваться к советам. Это всё давно началось, ещё до смерти Славки.
Брови Стаса удивлённо полезли наверх.
— Не смотри на меня так! — попросила я. — Всё сложно!
— Типичная женская отмазка…
— Нет. Просто…
— Просто ты не только Славику понравилась, но и его брату. И пудрила мозги обоим?
— Эй! — возмутилась я. — Я ничего никому не пудрила. Славка — мой муж. Во…
Мне было сложно даже назвать Володю по имени вслух и открыться вот так, перед посторонним.
— Ну, я всё понял.
— Ничего ты не понял. Просто Володя всегда был рядом, намекал, кружил. Я знала, что он помогал Славке. Но только после смерти мужа увидела все его дела и поняла, что Славка не просто изредка просил о помощи. Славка жил за счёт своего брата. Без Володи вся наша жизнь развалилась бы в два счёта.
Стас усмехнулся.
— Надо же, как благородно! Сохнуть и помогать строить крепкий брак сопернику. Мда-а-а-а… — Стас помолчал. — Но сейчас брата нет.
— Да, Славка покинул нас.
— Можно не изображать спасителя. Можно забрать себе, так?
Я кивнула, почувствовав облегчение на душе. Конечно, брату известно не всё. Но хотя бы часть правды.
— Угу. А теперь вернёмся к тому, что ты сейчас находишься здесь, в Сибири. Не хочешь ничего?
Я рассмеялась.
— Чёрт, Стас. Ты прямой, как палка.
— А зачем усложнять-то? — хлопнул в ладоши Стас.
— Неужели ты не понимаешь, что это непросто?
— Я понимаю, что первыми в тебя плюнут родители Славки и Володи, — заявил Стас. — Они точно не обрадуются такому раскладу.
— Я о них в последнюю очередь подумала. Мне на душе тяжело. У нас с Ярославом должен был родиться ребёнок…
Второй раз говорить о выкидыше вслух было всё равно ещё очень больно, но уже легче.
— Ни хрена себе. Я не знал! — потрясённо выдохнул Стас.
— Никто не знал. Я хотела Славе сюрприз сделать. Но не успела.
— Хм. А этот… знает?
— Знает.
— И всё равно давит на тебя? А ты сама чего хочешь?
Я промолчала.
— Что молчишь, мелкая?
— Стас, вот сейчас ты на меня давишь! — возмутилась я. — Я не знаю, ясно? Я понимаю, что они разные, как день и ночь. Но у меня Славка ещё в мыслях сидит и в сердце. Меня совесть сжирает, что я могу на другого посмотреть вот так быстро. Володя же мне места не оставляет! Даже для себя, понимаешь? Он хочет быть всюду: в быту, в жизни, на работе. Я начинаю задыхаться. Он не понимает. Он хочет помочь, но сейчас он для меня — как соль на рану.
Стас почесал бороду.
— Ты ему говорила?
— Говорила. Но Володя долго ждал, и сейчас ему тормоза срывает. Он как будто останавливается, но потом всё только хуже становится. Ни одного свободного вздоха. Я себя ненавидеть начинаю. И его — тоже. А я не хочу ненавидеть… — Я выдохнула и махнула рукой. — Это тяжело — потерять так много сразу. Мне нужно время, чтобы внутри перестало болеть, — я сглотнула слёзы. — Ты не понимаешь, наверное, считаешь, что это просто мои капризы.
— Почему же не понимаю? — усмехнулся брат.
Он обнял меня за плечо и поцеловал в голову.
— Я-то понимаю. Боюсь, этому твердолобому твою позицию будет тяжело объяснить. А я тебя понимаю! Когда папку нашего на заводе током прибило, ты ещё совсем мелкая была. Ничего толком не помнишь.
Я смахнула слёзы:
— Я мало чего помню, но сейчас ты — вылитый папа.
— Да, мелкая. Наверное, так и есть. Тебе, можно сказать, повезло ещё. Ты можешь себе позволить вот так сорваться и попытаться все свои потери как-то пережить по-другому. Смена обстановки пойдёт на пользу, или что там ещё психологи советуют.
Брат задумался, вспоминая что-то. Потом он пристально на меня посмотрел.
— Всё-таки хорошо, что ты ничего не помнишь. Когда папки не стало, нас тогда у мамки уже двое было. Руки нельзя опускать, надо домом, детьми заниматься. Ты — мелкая, дрыхнешь ночью, а я слышу, как мамка воет, когда думает, что мы оба видим десятый сон. Тихо так воет, не переставая. А утром встаёт и начинает жить заново. За скотиной посмотрит, на работу сходит. К вечеру дома всё убрано и пожрать приготовлено. Потом она садится за стол, на отцовское место и молчит. Подойдёшь, спросишь что-то, она в ответ тебя молча по голове гладит. А ты рук её не чувствуешь. Она словно сама мёртвая, и глаза у неё пустые-пустые. Жуть…
Стас замолчал, потянулся за ещё одной сигаретой.
— Мамка горе в себе схоронила и за правилами спряталась. Она до сих пор в трауре. Я не хочу, чтобы ты такой же стала. Если нужно время, чтобы отболело, пусть отболит. Потом решишь, чего ты хочешь.
Стас покрутил сигарету в руках, но не стал раскуривать, раздавил её в пепельнице целой, веско добавив:
— Давить на тебя не позволю. Ты погорюешь столько, сколько нужно, а через некоторое время снова начнёшь улыбаться жизни. Я не дам превратить тебя в запуганную тень.
Глава 48. Янина
Я с опаской поглядывала на телефон. Думала, что Володя начнёт названивать и заранее приготовилась к тому, чтобы поставить телефон на беззвучный режим или купить новую сим-карту.
Но вопреки моим ожиданиям Володя не звонил.
Прошло несколько дней, а телефон молчал. Я чувствовала себя странно: мне было намного легче, когда голова была полна всем, чем угодно, но только не пустотой. Но стоило признаться себе: втайне я ждала звонка Владимира.
Я чувствовала себя неловко, и мне было стыдно за мой побег. Мне хотелось, чтобы Володя понял меня, а не просто решил, что это прихоть и женские капризы.
Стас вызвался помочь мне с поисками квартиры. Он ездил со мной, не отпуская меня одну. Алёна была не очень довольна, что я свалилась к ним как снег на голову. Поэтому я хотела как можно быстрее съехать от брата.
Через неделю мне удалось найти квартиру, которую я начала снимать. Нужно было налаживать быт заново.
А я убежала с одним небольшим рюкзаком, поэтому приходилось целыми дня заниматься хлопотами. Я не оставляла себе времени думать и сомневаться о чём-то.
Тем более я не хотела думать о начавшихся выделениях, коричневато-красных. Это означало только то, что моя отчаянная и сумасбродная попытка завести ребёнка провалилась с треском.
Может быть, оно и к лучшему. Ребёнок бы ещё больше запутал наши отношения с Владимиром и стал бы поводом для того, чтобы он привязал меня к себе ещё сильнее. Я просто постаралась не думать об этом.
Не сейчас. Не время для ребёнка. Хотя мне очень сильно хотелось его…
На новом месте жизнь закрутилась вихрем. Я едва успевала подумать о чём-то, как надо было уже делать.
Когда я более-менее устроилась на новом месте, я позвала к себе в гости брата с его женой.
Алёна обмолвилась за ужином, что одна из её постоянных клиенток ищет подменного бухгалтера, который выходил бы на работу два-три раза в неделю.
— Не хочешь пойти? Ты же вроде на экономическом училась? — предложила она.
— Да, училась. Я была бы не против.
— Позвонить? Замолвлю за тебя словечко. Конечно, всё будет зависеть от того, как ты покажешь себя. Но думаю, тебе будет это по силам. К тому же, обретёшь независимость…
Последнее предложение было из разряда «тонких намёков». Алёна так сильно беспокоилась, что младшая сестрёнка усядется на шею своему старшему брату, что расхвалила меня, как высококлассного специалиста.
Мне было даже боязно идти на собеседование. Я подрабатывала, конечно, но большого опыта работы у меня не было.
Но вопреки опасениям, собеседование прошло гладко, а объём работы был небольшой. Я могла с ним справиться. Конечно, и заработная плата соответствовала. Но это был мой шанс зацепиться на новом месте и как-то зарекомендовать себя.
Поэтому я не стала воротить свой нос, а согласилась работать.
От Володи так и не было вестей. Я решила, что он смирился. Оказалось, он просто затаился на время, чтобы потом приехать без предупреждения.
В тот день я забежала к Стасу, мне было по пути. От работы до дома Стаса было всего несколько минут ходьбы. Я проведала брата и его жену, а потом собралась обратно.
Но, не дойдя до остановки, поняла, что забыла в квартире у брата перчатки. Мороз был кусачий, и пальцы мёрзли даже в карманах зимней куртки. Мне пришлось возвращаться.
Я постучала в дверь:
— Стас, это я. Перчатки у тебя дома оставила…
Дверь распахнулась сразу же. На пороге стоял Владимир. Он резко повернулся, глядя мне прямо в глаза.
Меня словно прошило током насквозь от его пронзительного взгляда. Володя немного осунулся. Глаза лихорадочно блестели.
Мне стало не по себе от его взбудораженного вида. Он как будто не спал или был пьян. Судя по запаху алкоголя, последнее оказалось верным. Володя сильно выпил.
Сердце забилось в бешеном ритме.
Я не понимала, чего во мне больше: радости, потому что я каким-то невероятным образом соскучилась по Володе, или страха, что всё опять начнётся сначала.
А я только начала засыпать спокойно, не мучаясь по полночи тягостными мыслями.
Володя усмехнулся и шагнул в моём направлении.
— Привет. Беглянка.
Поневоле я отступила назад, чувствуя, как воздуха вокруг становится меньше…
Глава 49. Владимир
Поначалу я не хотел бросаться вдогонку за Яниной.
Я хотел быть терпеливым. В глубине души понимал, что нужно дать ей время. Понимал, но не мог его дать. Чем сильнее она меня отталкивала, тем быстрее перегорали провода моего терпения.
Я и без того ждал очень долго. Два с лишним года. Они казались мне вечностью.
Сейчас я хотел получить всё. Потому что раскусил, какая Янина отзывчивая и безграничная в ласке. Это был самый настоящий подарок небес и одновременно самое ужасное проклятье.
Я гипнотизировал телефон взглядом.
Может, хотя бы догадается сообщить мне, что с ней всё в порядке?
Но по мнению Янины я, наверное, был недостоин даже этого. Недостоин ничего знать о ней.
Её побег больно ударил по мне. Я не хотел валяться у её ног и вымаливать, выклянчивать. Разве я мало просил или недостаточно сделал? Разве я мало говорил?..
Но я предполагал одно, а потом всё-таки разузнал, в какой город она улетела. В том городе жил её старший брат. Потребовалось несколько звонков, чтобы выяснить адрес Станислава, старшего брата Янины.
Просто так, чтобы знать, убеждал я себя.
Но реальность гнусно ухмыльнулась мне в лицо дверным глазком закрытой двери. Да, я всё-таки прилетел, абсолютно не понимая, почему вновь с широко открытыми глазами упорно иду в направлении известных мне граблей.
В голове шумело и грохотало: сказывались бессонные ночи и выпитый алкоголь.
Дверь мне открыла девушка, смерила взглядом с ног до головы и позвала:
— Стас! Тут мужчина пришёл. Поговори?
Она мгновенно отошла в сторону, прикрыв дверь. В коридоре раздался звук тяжёлых мужских шагов. Брат Янины, кажется, ничуть мне не удивился. Они с Яниной были совсем не похожи внешне. Только глазами. Такие же тёмно-серые, пытливые и сердитые.
— Мне нужно поговорить с Яниной.
— И тебе здравствуй.
Брат Янины отступил, впуская меня. Я прикрыл за собой дверь, но не стал запирать её на замок.
— Всё-таки приехал. А ты не думал, что она не хочет с тобой разговаривать?
— Мне нужно поговорить с Яниной, — упрямо ответил я, начиная злиться на этого амбала.
По какому праву он встаёт между ней и мной? Знает ли он хотя бы что-то? И даже если знает, ему этого не понять! Это касается только меня и её.
— Повторяю. Она не хочет с тобой разговаривать. И если ты, брат, не понимаешь намёков, то говорю прямо: она от тебя сбежала, как чёрт от ладана. Значит, оставь её в покое.
— Ты будешь решать за неё? — зло спросил я.
— Это её решение, — спокойно ответил Стас. — А я свою мелкую люблю и поддержу во всём. Тем более, сейчас. Тем более, после двойной трагедии.
По сердцу будто полоснули ножом. Значит, знает! Но всё ли? Я усмехнулся:
— Будешь держать её вдали, запирать? Мне нужно её увидеть! Янина!
Стас нахмурился и сжал моё плечо.
— Не ори. Её здесь нет. Янина налаживает свою жизнь. Если она сбежала от тебя с одним рюкзаком в руках, значит, для тебя сейчас нет места в её жизни.
Я стряхнул его руку, процедив сквозь зубы:
— Не лезь не в своё дело, брат.
Стас нахмурился и резко шагнул вперёд.
— Я думал, что в чём-то Янина преувеличивает. Думал, что это всё из-за сложного периода и тяжёлого состояния на душе. Но сейчас, посмотрев на тебя, понимаю её страх и нежелание находиться рядом с тобой.
— Не читай мне нотации. Это касается только меня и Янины. Наших отношений.
— Это не отношения. А головная боль…
— Она — моя головная боль, ясно?
Стас усмехнулся:
— Не твоя. Как бы тебе этого ни хотелось, сейчас не твоя. И никогда ею не станет, если ты будешь бросаться по её следу, как бешеная псина. Посмотри на себя со стороны. Ты прилетел бухой и невменяемый. Думаешь, я подпущу тебя к своей сестре? Да ни за что! Разворачивайся. Янины здесь нет. Я ни за что не назову тебе её адрес. Будет лучше, если она вообще не узнает, что ты за ней рванул…