У меня все было под контролем, когда я как маньяк-извращенец шептал ей какую-то дикость про глаголы, изображая из себя властного препода. Превосходно, сам себя завел так, что теперь на учебник немецкого смотреть не могу.
У меня все было под относительным контролем, когда я потянул толстовку вверх, стараясь по минимуму касаться Ложечки. Она ойкнула, когда я случайно вырвал ей пару волос. Поморщился и мысленно извинился, а еще почти распрощался с контролем, потому что Бет внезапно оказалась передо мной по пояс голая.
Зубами вцепился в капюшон, пока она соображала, что надо бы прикрыться. Слишком долго соображала. Поздно. Поздно, мать твою. И да, привет, Дастин! Давно не виделись. В этот раз он присвистнул в моей голове и щелкнул по воображаемой вкладке жанров восемнадцать плюс, в которых Бет Бэйли несомненно стала бы звездой. Блондинки, студентки, сводная сестричка, учитель и ученица, любительское, массаж, романтика…
Я не первый раз в жизни вижу грудь. И даже не второй. Очень далеко не второй. Но сейчас меня превратило обратно в школьника-девственника, который за одноклассницей подсматривает. А Бет вообще не напрягается, словно это в порядке вещей для нее сидеть посреди аудитории вот так.
— Она бы шикарно смотрелась в кадре с тобой, Эдди. Многие любят подписываться на постоянных парочек. Заведем вам отдельный блог на сайте.
Дастин в моих мыслях не умолкал ни на секунду, а я даже представить не мог что кто-то кроме меня ее такую беззащитную, красивую и умопомрачительно сексуальную увидит.
Сделал самое логичное в данной ситуации — наорал на нее:
— Бэйли, ты вообще в курсе, что надо футболку поддевать под кофту? Да хрен с ней с футболкой, где твое белье, Бет?!
Очнулась. Прикрылась. Но мне легче не стало, даже когда я надел на нее свою бесформенную толстовку обратно.
Продолжал отчитывать ее и ворчать, а сам уже выстроил примерный план нашего свидания. А думал, будет сложно. Понятия не имел, куда вести девушку, а она сама мне подсказала!
Кое-как слезла со стола, запуталась рукой в своих волосах, пытаясь их назад откинуть. Рюкзак уронила неуклюжая. Поднял его с пола и перехватил, чтобы не дорвался окончательно. Что она там такое тяжелое таскает? Можем договориться с ней, и учебники я буду сам приносить, все равно у нас одни пары. Мы же теперь вместе будем сидеть? А еще ее бы за руку взять. Просто так.
Стоял как кретин и ждал, что она догадается, чего я от нее хочу. А она смотрела на мою ладонь с таким виноватым видом, словно пять минут назад мою собаку насмерть переехала. Все? Передумала? Разочаровалась в Хэндерсоне, который на поверку оказался совсем не крутыом, а очень даже стеснительным паренем?
Ну же, Бет. Возьми чертову руку, пока я ее не отгрыз себе нахер.
— Эд, мне нужно кое-что сказать тебе о моей договоренности с Куртом. Надеюсь, ты поймешь…
Приплыли. А про него-то я и забыл. Бет заикнулась еще в пятницу про намечающийся с ним разговор, и я бы все узнал, если бы позвонил на выходных. Теперь лови правду-матку, Эдди, и будь понимающим. Другим ты просто не имеешь права быть.
Сглотнул, пытаясь держать лицо и не показать, в каком раздрае у меня сейчас мысли.
— Рассказывай.
— Давай, по дороге, нам еще Келлеру ключи отдавать, а потом к Дженкинс…
Про надоедливого немца мне лучше тоже не напоминать.
Я ждал, что Бет промямлит что-то в духе: «Прости, Эдди, мне духу порвать с ним не хватило». Но то, что я услышал, заставило испытать к ней еще большую симпатию, чем это возможно.
— Погоди! Курт с тобой тоже мутил, потому что родители велели?
— Это обратная сторона моего мира, — стыдливо призналась Ложечка, словно в чем-то виновата была. Это папочка ее не думал о дочери, или наоборот слишком много думал.
— Ты будешь отцу врать, чтобы со мной тайком встречаться? Уверена?
— Я расскажу ему, когда время придет, ты ему понравишься, мне же понравился.
— У тебя все так просто, Бет, и все решено уже. Значит, мы с тобой… пара?
Знала бы обратную сторону моей жизни, вряд ли бы захотела знакомить с отцом. И папа такого парня никогда не одобрит.
— Получается, что да. Я что зря бросила Курта? — она пнула меня локтем в ребра, и сама же поморщилась. — У тебя там бронежилет, что ли?
— Это называется мышцы, не видела никогда?
— Твои нет. Покажешь?
Это же флирт, да? У кого бы спросить, чтобы уточнить.
— Когда-нибудь покажу, когда ты расскажешь про Дженкинс и носки, например.
Она хмыкнула себе под нос.
— Это история стоит дороже, чем твой голый торс, за нее ты должен остаться в одних только носах. Это же особая носочная история, значит…
Она прижала ладони к лицу, осознавая, какую несусветную чушь несет, а мне так нравится этот сумасшедший разговор, что совсем не хотелось его прекращать.
— Я запомнил, Бет. Раздеваюсь, и ты рассказываешь мне все-все в деталях.
Пришлось оставить ее на минуту в коридоре, чтобы занести ключи на кафедру. Вышагивал к столу с таким самодовольным видом, как если бы у нас Бет только что жаркий секс в аудитории случился прямо на столе Келлера. Демонстративно размял затекшую шею. Как же давно у меня не было такого настроения. Глупо улыбался и вообще ни о чем думал. Отключил мозги и отдался этой внезапной истории полностью и без остатка.
— День Благодарения и Рождество мы отмечаем порознь? Ты играешь роль идеальной девушки Курта, а я подыхаю от ревности у себя дома?
— Прямо от ревности подыхать будешь? — смотрит недоверчиво.
— Утрировано.
Не утрировано. Если честно меня немного пугает такая перспектива. Что мешает Бет влюбиться в козла, когда над ней не будет папочкиного давления. Вдруг ее ошарашит под омелой, и она решит, что богатенький Курт лучше порнушного неудачника.
— Тогда не буду давать тебе поводов для ревности. Ну, если только самую малость.
Если бы мне нужен был повод…
У Дженскинс пришлось вытаскивать из сумки розовые носки с сердечками и клятвенно заверить старую маразматичку, что я непременно женюсь на Бет Бэйли после всего того, что она ради меня сделала. Истинную историю носков карга так и не рассекретила, видимо, умоляющий взгляд моей Ложечки растопил сердце самой сволочной преподавательницы юридического факультета.
Сели вместе. Украдкой смотрел, как Бет конспектирует лекцию, покусывает кончик ручки, пару раз она случайно в глаз себе ткнула и тут же повернулась ко мне, проверить, не стал ли я свидетелем этого фиаско. Изображал полную неосведомленность, но всерьез тревожился за товарный вид своей «невесты». К концу пятого курса она точно себе выколет что-нибудь.
На обед тоже пошли вместе. У моей привычной еды сегодня появился новый вкус, вернее пропала старая отдушка, под название одиночество.
— У тебя особая диета? Всегда хотела спросить, она кивнула на мою тарелку.
сегда хотела? Как давно она следит за мной?
— Пытаюсь гастрита избежать. А ты всерьез запихнешь в себя этот бургер?
— Уфу, — она откусила непомерный кусок, и у нее рот едва закрывался. — Я на выходных почти не ела ничего.
— Что так?
— Ждала звонка от одного парня, а он забил на меня.
— Хо-хо. Я виноват в твоем обжорстве?
— Ты! Хочешь попробовать? Это вкуснее, чем твой брокколи? М?
— В другой раз. На нас твои подруги смотрят, — кивнул на двух фриковатых девиц. Одна, кажется, даже выше меня ростом, а второй бы электрогитару в руки, а не ноутбук.
— Эти Робин и Мор. Мои соседки, — радостно сообщила Бет и принялась энергично махать им.
— Как их только в Ита Вита Фита приняли? Тоже лузеров засосали?
— А что с ними не так? — в голосе Ложечки появились враждебные нотки. А за подруг она даже передо мной будет вступаться. Как интересно!
— С ними-то? Да все, они слишком настоящие для твоего пригламуренного сестринства, ты так не считаешь?
— Считаю, но всех их очень любят. Они крутые… Стоп! А я стало быть ненастоящая и пригламуренная?
Обожаю ее заторможенную реакцию, думал, не заметит колкость, а нет, углядела.
— Ты? Мисс потная-толстовка-и-рваный-рюкзачок. Ты очень пригламуренная, — даже подавился куском брокколи, глядя на насупившееся личико. — Зато я хоть понял, как твои подруги в таком виде тебя отпустили в универ. Они сами не заморачиваются.
— Я переоденусь перед свиданием…
— Даже не думай! Так поедешь, я тебя ждать не буду. Пары кончаются, и ты идешь на автобусную остановку, а я тебя подберу.
— К чему такие сложности? Почему вместе на парковку нельзя?
— Мы же шифруемся, ты сама сказала. Для всех твой бойфренд Кертис Норис Младший. Странно будет, если ты со мной поедешь куда-то. Мы и так полдня вместе тусуемся.
— А если не для всех… Кто мой бойфренд, Эд?
Отложил вилку, сцепил руки под подбородком и выдержал паузу, мучая мою Бет Бэйли. Чего она так напряглась-то, мы же вроде все решили?
— Я.
Глава 13 Нумерология, шпионаж и бессердечный кретин
Бет
Оказалось сложно отпустить его даже на пять минут. Но Эд прав. Не стоит привлекать к себе лишнее внимание. Наше общение могут неправильно понять, вернее, понять как раз-таки правильно. Но нам с Куртом надо выиграть время до его выпуска, а там я придумаю, как познакомить своего настоящего парня с отцом и показать, какой он на самом деле классный.
Забрал мой тяжелый рюкзак. Заботливый. Улыбнулась самой себе, добавляя в копилку безупречной репутации Эдварда новые качества.
— Он мой парень, — повторила это вслух, примеряясь к новому чувству в груди. Оно было слишком большим для меня, как огромный торт, с нереальным количеством вкусов, что сходишь с ума и не знаешь, какой из них выделить. Сладкий, кислый, горький, пряный. Я думала, после разговора с Хэндерсоном мне станет проще, что неконтролируемое пламя поутихнет, превратится в приятный потрескивающий костер. Но я ошибалась, все стало хуже. Теперь меня терзало еще большее количество вопросов, на которые мне нужны были ответы здесь и сейчас.
Эд захотел быть со мной, значит, я ему симпатична, но насколько? Почему он так странно ведет себя, что скрывает ото всех за образом невзрачного зубрилы? Как он отнесся к тому, что нам придется утаивать наши отношения минимум год? Ему явно это не очень понравилось.
В голос простонала от грохочущих в моей черепушке мыслей и откинулась на спинку скамейки.
Пока елозила на пятой точке, решила, что прямо в лоб его и спрошу обо всем, и плевать, что он подумает обо мне, потому что я именно такая, как сейчас. Я не милая Бет Бэйли. Я девушка огромными тараканами, и Эдварду еще только предстоит с ними познакомиться и полюбить. Я даже подпрыгнула на месте от своей решительности.
На всякий случай натянула капюшон на самые глаза, когда на меня уже начали таращиться прохожие. Никому и в голову не придет, что перед ними гламурная дочка пищевого магната, которая еще на прошлой неделе на личном вертолете сопровождала папу на очередную самую важную в его жизни сделку-игру в гольф, а после покрасовалась на фотографиях в журнале Форбс, делая замах клюшкой. Терпеть не могу эту игру.
Резкий звук тормозов заставил вскочить с места. Шеви Эдварда остановился прямо у моих ног, а пассажирская дверь распахнулась настежь, и перепуганный до смерти парень подгонял меня встревоженным голосом.
— Скорее, Бет. За мной хвост. Ну же! Быстро садись! Они уже близко.
— Кто?!
— ЦРУ или нацбезопасность, не успел разобраться, они начали палить первыми!
В эту миллисекунду количество «что?!» в моей голове достигло критической отметки, и я отдавшись во власть инстинктов и адреналина, прыгнула в машину, и едва успела дверь закрыть, как Шевроле рывком тронулась с места и а автобусная остановка стремительно исчезала с горизонта.
Трясущимися руками я пыталась пристегнуться, и единственное, что хоть немного сдерживало мою нарастающую истерику, это чудовищное спокойствие Хэндерсона. Я нервно поглядывала в зеркало заднего вида и каждую ехавшую за нами машину записывала в подозрительные.
— Мы оторвались? — сглотнула. Вот дела! Не так я хотела узнать о его тайнах. Теперь я тоже влипла. Меня будут допрашивать, а Эда упрячут куда-нибудь в Гуантанамо, и все мои вопросы навсегда останутся без ответов.
— Нет еще не оторвались. Бет, папочка научил тебя стрелять?
— Что?!
— Нет времени объяснять. В бардачке ствол, сейчас увидишь черный «Юкон». Он бронирован. Бей по колесам. Постарайся не задеть гражданских. Справишься?
Мне это только снится. Это все не взаправду! Стрелять я, кстати, умею. Помимо гольфа, отец таскал меня на охоту. Но там было ружье, и очень милые зверюшки, которых я не могла и не хотела убивать, потому нарочно выбирала себе другие цели: странные ветки на деревьях, дупла, кувшинку на озере, ягодичная мышца телохранителя, который сорвал мой выпускной бал и сломал руку парню, пригласившему меня на танец. Зато отцу доказала, что за себя постоять смогу, когда хладнокровно сдула дымок с ружья, слушая вопли безопасника, поймавшего своей задницей картечь.
Что ж настало время снова быть сильной.
Потянула на себя дверку бардачка. Точно пристрелю ублюдков, которые решили сорвать мое свидание. Где пушка? Вместо холодной рукояти я натолкнулась на листочек с обидным: «Моя наивная Ложечка*!»
Эдвард сбавил скорость и начал ржать надо мной, пока я комкала бумагу, чувствуя себя глупо.
— Дурацкая шутка.
— Ты что на самом деле стреляла бы по правительственной машине? — спросил Эд, не прекращая довольно улыбаться. Придурок. У меня чуть сердце не остановилось.
— Не знаю. Не было времени подумать. Ты очень хороший актер, — кинула в него бумажкой, и Эд дернул рулем, заставив машину вильнуть, словно он на мгновение потерял управление.
Бросив взгляд на мое побледневшее лицо, он снова рассмеялся. Да что с ним такое? Словно черти в него вселились, едва мы покинули Пало-Альто.
— Значит, ты всерьез считала меня кем-то вроде русского шпиона? — задумчиво проговорил Эдвард, и у меня в мгновенно похолодело в желудке. Я точно не делилась с ним своими подозрениями, а в вампиров, читающих мысли, я не верю, значит…
— Ты видел мой блокнот!
От этой чудовищной догадки меня бросило в жар. На страничках моей крохотной записной книжки помимо догадок о настоящей личности Эда Хэндерсона было много такого, чего ему ни под каким предлогом никогда нельзя было видеть.
— Пока машина прогревалась, мне стало любопытно, что ты такое тяжелое таскаешь у себя в рюкзачке. Там нашлось целых три библиотечных книги… Зачем они тебе?
Я их взяла, чтобы не просто так околачиваться в читальном зале, во время слежки за Эдом. Носила каждый день, и у меня всегда был предлог заскочить на стойку, сдать старые книги и взять новые. Боже, я действительно наивная ложка!
— Много успел прочитать? — мой голос начал срываться из-за разрастающегося в горле кома и охватившего меня стыда и отчаяния. Помимо теории заговора, там еще имелось его имя, усеянное сердечками, но и оно было не самым ужасным. На страницах моего позора красовались разные девчачьи гадания, стишки и даже кривые рисунки ручкой, а еще расписание, по каким дням Эд ходит в чертову библиотеку.
— Ну, так. Очень даже мило, я не ожидал, что кому-то настолько нравлюсь. Хотя всякие оккультные символы и столбики цифр немного напрягли. Ты меня приворожить пыталась, что ли?
Смеется. А у меня с ресниц срываются слезы. Просто не могу это контролировать. Я не плакса и не сумасшедшая, просто я долго не представляла, как подойти к нему и разговор начать. Гадала на числах, ждала волшебного пинка от вселенной, а теперь… Разве, он поверит, что я нормальная?
— Останови машину, пожалуйста, — говорить трудно, воздуха в груди не осталось, а горло в тисках зажато.
— Зачем?
Он бросил на меня короткий взгляд, и я едва успела отвернуться, чтобы спрятать от него лицо, но стонущие от нехватки кислорода легкие заставили предательски шмыгнуть носом и выдать себя.
Эдвард тут же съехал на обочину, а я, не поворачиваясь к нему, отстегнулась и выбежала на улицу, изо всех сил сдерживая рыдания. Не получилось. Прижимала ладони к пылающим щекам, которые даже слезы остудить не могли.