Теперь, однако, мне пришлось совершить путешествие одной, и самое рискованное из всех.
Мама сидела за радужным столом, неподвижно сложив руки перед собой.
— Ты заходишь. Ты сразу же используешь локатор, чтобы найти пола. Как только ты узнаешь, где он, ты возвращается и даешь нам полный отчет. Потом мы решим, как будем продолжать.
— Ладно, — значило ли это, что нужно связаться с Полом, если будет возможность или просто собрать информацию? Я решила, что сделаю выбор, когда прибуду во вселенную Триады.
— Если произошла поломка Жар-птицы Пола, — продолжила мама. — Возможно, он пытался вернуться в наше измерение, но вместо этого попал в другую вселенную. Твоя Жар-птица настроена на отслеживание его устройства. Ты сможешь идти по его следам, так сказать, переместиться в тот же мир, где он оказался.
— Пожалуйста, — папин голос сломался. — Разрешите мне это сделать. Для вас троих, оказавшихся в опасности одновременно…
Мои родители любят Пола и Тео почти так же сильно, как меня и Джози. Это сыновья, которых у мамы с папой никогда не было. Я знала, что они беспокоятся за Пола и Тео почти так же, как и я, но я раскололась изнутри, увидев отца насколько расстроенным.
— Папа, я справлюсь с этим лучше, чем остальные, у меня есть способности, у меня есть опыт. Однако, у тебя есть настоящие научные знания о Жар-Птице. Если ты пойдешь, и Кони поймает тебя тоже? Мы будем в ужасном положении.
Он рассмеялся слегка, как будто это было предрешено. Я понимала, что не могу сделать ситуацию проще для кого-либо из нас, но поменьше мере, я могла заставить отца принять то, что нужно сделать.
Или может быть и нет. Может быть, папа всё еще не принимал мысль о том, что я отправлюсь на спасение Пола, как и до этого. Но он больше не возражал, даже когда я обняла их обоих и прыгнула из своего мира…
… И плюхнулась в свое воплощение во Вселенной Триады, которая была в кофейне и смотрела в свой телефон. Я схватилась за стол и осмотрелась, наполовину ожидая что наемники триады ворвутся через дверь с электрошокерами. Вместо этого я увидела только обычную толпу людей, печатающих на своих ноутбуках или болтающих за капучино.
Я сразу же включила локатор на Жар-птице. Он ничего не показал. Моего Пола не было в этом измерении.
Тогда мне это показалось хорошей новостью. Конли не схватил Пола! Это было просто поломка Жар-птицы, как и сказала мама. С улыбкой на лице я привела в движение отслеживающее устройство, чтобы Жар-птица последовала за Полом и привела меня к нему.
Так я оказалась в средневековом Риме, расспрашивая всех, кого могла найти, о Паоло Маркове из России, и пытаясь избежать обвинений в колдовстве.
Так я оказалась здесь, торгуясь с Ваттом Конли за лекарство для Тео и душу Пола.
Кардинал Конли встает на ноги и выпрямляется. Я в первый раз осознаю, как смехотворно он выглядит в рясе. Кажется, что ни одна Вселенная не может ему позволить соответствовать одежде, где бы Конли ни был, он не религиозный, высокоморальный человек. Но опять же, в средних веках по большей части кардиналы такими не были. Такая должность позволяла людям обрести влияние и политическую власть. Неудивительно, что в этой Вселенной Конли стал кардиналом.
Степенно, как священнослужитель, которым он притворяется, Конли говорит:
— Если ты волнуешься о том, что тебя саму расщепят, Маргарет, позволь мне избавить тебя от этих мыслей. Совершенные путешественники не могут быть расщеплены, это ещё одно из наших преимуществ. Но в целом, душу можно разбить на столько кусочков, на сколько хочешь. Дюжины, даже сотни.
От ужаса у меня закружилась голова. Неужели Пол разорван на части даже сейчас, и они разбросаны по всей мультивселенной?
Не беспокойся, говорит Конли тоном, который легко можно принять за сострадательный, если плохо его знать. Его красные одежды кажутся дьявольскими в свете факелов.
— Я пощадил тебя, и не размазал его слишком сильно. Четыре кусочка, в четырех различных измерениях. Ты только что спасла первого! Видишь, как это просто? Я подарил тебе этот осколок знак своей доброй воле.
Он хочет, чтобы я сказала ему спасибо?
— Что я должна сделать, чтобы получить координаты других трёх измерений? — ещё три кусочка души Пола. Ещё три мира, которые мне нужно найти, и еще три спасательных миссии.
Отвратительно удовлетворенный собой, Конли говорит.
— У меня есть несколько поручений для тебя.
И вот, вокруг меня сжимается стальной кулак корпорации Триада.
Но если это цена за душу Пола, я должна заплатить.
— Позволь мне точно объяснить, что мне нужно, — Конли выпрямляется, кардинальская одежда придает ему важность, который он не заслуживает. В мультивселенной есть ещё два измерения, где твои родители очень близки к изобретению Жар-птицы. Я бы предпочел, чтобы они этого не сделали.
Я складываю руки на груди.
— Ты имеешь в виду, что хочешь оставить всю власть себе.
— А кто бы не захотел? — Он пожимает плечами. — Вот как всё будет. Есть два измерения, работающие над Жар-птицей и исследование нужно саботировать так скоро, как это возможно. Следующие два осколка души Пола спрятаны в этих измерениях. Тонкие пальцы Конли показывает на мой кулон Жар-птицу. — Если ты разрешишь, я могу запрограммировать твою Жар-птицу. Ты получишь координаты первого из этих измерений, и ещё программу, которую можно использовать как вирус, чтобы уничтожить исследование твоих родителей и ваше самое ценное оборудование.
— Каким образом я соберу осколки? — Я сжимаю другую Жар-птицу крепче. Также, как настройка напоминания? Просто держать её на нём и набрать комбинацию на кулоне?
— Именно. Видишь? Просто как яблоко.
Когда-нибудь я позволю себе роскошь ударить в Ватта Конли в лицо. Сильно.
Безразличный к моей злости, или забавляясь ей, Конли продолжает:
— Когда ты возьмешь второй осколок души Пола, то получишь координаты следующего измерения, которое нужно саботировать. Почистить, смыть, повторить. Когда ты сделаешь, всё что мне нужно, в каждом измерении, и соберешь два осколка, то вернешься в главный офис. Координаты внесены в Жар-птицу вместе с остальными.
— Главный офис? — он имеет в виду Вселенную Триады. — Я не хочу туда идти.
— Мне нужно будет проверить твою работу. Просмотрев данные на Жар-птице, я узнаю, внедрила ли ты вирус. Если ты будешь хорошей девочкой…
Если и есть выражение, которое я ненавижу больше, чем «хорошая девочка», я не знаю, что это, и слова кажутся еще более отвратительными, когда они исходят из уст Конли.
— … и, если ты приостановила исследования в других измерениях на достаточно долгое время, я отдам тебе и формулу для лекарства Тео, и координаты последнего осколка души Пола. Этот последний осколок — моя страховка, видишь ли. Твоя работа очень проста.
Как будто для меня «просто» предать родителей, тем более, когда я боюсь за жизни Пола и Тео.
— Ты мог бы послать кого угодно, или отправиться сам.
— Есть измерения, куда доступ для меня… ограничен, — Кажется, Конли больно признавать, что он не всевластен. — И да, я бы мог отправить определенных эмиссаров, но, чтобы сделать такую сложную работу, им пришлось бы принимать Ночного Вора очень, очень долгое время. Ты же знаешь, что он делает с людьми, так?
Я помню, как Тео бился в судорогах на нашей террасе, белый как снег.
— Да.
— Мы не ожидали такого побочного действия. Видишь ли, через какое-то время после употребления Ночного Вора, он лишает тебя возможности видеть сны, отсюда и название. Исследователи сна всё еще не знают, почему возможность видеть сны жизненно важна, но это так. Когда ты её теряешь… скажем, что мыслительные процессы начинают быстро и драматически ломаться.
В том, что Тео умирает из-за того, что Ватт Конли больше не позволял ему видеть сны, было что-то невероятно жестокое.
— Что касается психологического ущерба, что же, разве я не должен рассказать тебе и об этом тоже? Ты уже сама обнаружила, что Ночной Вор делает с легкими, мышцами и так далее. Отсутствие быстрой фазы сна убьет Тео раньше, чем остальные эффекты успеют прогрессировать, — улыбается Конли, хотя не знаю, что он считает таким веселым. Я представляю, как забираю меч у одного из охранников замка и втыкаю его прямо ему в живот. Он продолжает: — То есть, подводя итог, выполни мои поручения, и, взамен, ты получишь не один, а два главных приза. Когда ты отчитаешься в главном офисе, я дам тебе формулу для медикамента, который облегчит симптомы Тео и может быть даже обратит их.
— Это не похоже на лекарство, — если Конли хочет, чтобы Тео оставался болен, и хочет использовать его как заложника, я клянусь, я сейчас же отправлюсь за мечом.
Вместо этого Конли становится серьезным, и, вероятно, искренним.
— Маргарет, это лучшее, что у нас есть. Если бы я мог быстро излечивать от последствий приема Ночного Вора, ты бы мне не понадобилась, не правда ли? Но это лечение даст ему возможность выздороветь. Он будет принимать медикамент, и, в конечном итоге, иммунная система его тела должна позаботиться об остальном.
Должна. И все равно, я верю, что он говорит правду, потому что я правда была бы ему не нужна, если бы у него было лекарство.
И даже более откровенно Конли говорит:
— И в главном офисе, я так же дам тебе координаты последнего осколка души Пола, вселенной, где ты снова сможешь собрать его. Там не будет поручений, та вселенная не доставляет мне неприятностей. Ты сможешь просто пойти, забрать пола и привести его домой. Хорошо звучит?
Я представляю, как пробуждаю Пола, держу его в объятиях и говорю, что никогда его не отпущу. Мне это нужно даже больше, чем Конли может подумать, больше, чем я когда-нибудь позволю ему осознать.
— Это звучит… необходимо.
И вот опять та усмешка.
— Это значит да?
Однажды, я заставлю Ватта Конли пожалеть, что он связался с нами, но сейчас я должна ему подыграть.
— Да. Теперь дай мне то, что нужно, чтобы сделать работу.
Он вытягивает руки, жестом показывая на каменные стены и горящие факелы.
— Я дам тебе данные, но мне нужно немного более утонченное окружение, чем это. Вернемся на твою родную землю? Я смогу передать первые координаты оттуда.
Он имеет в виду моё измерение. Я с облегчением слышу его предложение. Мама и папа заслуживают того, чтобы узнать, что происходит. Сейчас они уже, наверное, сходят с ума.
— Ладно.
Конли вынимает собственную Жар-птицу из-под воротника тоги. Жар-птица со замысловатым орнаментом и тускло-бронзовым цветом выглядит… загадочно. Больше антиквариатом, чем передовой технологией. Кажется, она скорее принадлежит этому измерению, чем нашему.
— Пройдем?
— Я хочу попрощаться с Полом. С этим Полом.
— Ты так сентиментально относишься к дубликатам, — говорит Конли, тряся головой. — Но я не буду дразнить тебя из-за этого другой я ведет себя точно так же.
Это определенно не то поведение, которое я видела в Конли из нашего мира, но неважно.
— Кроме того, тебе нужно отдать приказ о защите моих родителей. От обвинений в «колдовстве». Так?
— Ох, правда! — он склоняет голову на сторону. — Я сейчас же поговорю с Её Святейшеством. Папа Марта Третья. Сплетни говорят, что рядом с ней Борджиа — просто дети, — начиная двигаться к выходу, Конли добавляет: — Послушай, когда-нибудь, когда ты примиришься с этим и мы уже будем долгое время работать вместе, ты и я вспомним это и посмеемся.
Я не удостаиваю это ответом. Вместо этого, я хочу, чтобы он ушел, и потому буду искать Отца Пола.
Как я и догадывалась, он ждал. Пол стоит на коленях в маленькой комнате, которая оказывается отдельной молитвенной. Фреска с изображением Иисуса, воскрешающего Лазаря, покрывает одну стену. Перспектива сломана и лица стилизованы, и рисунок тоже выглядит более ранним, чем эпоха Ренессанса. Они еще не открыли заново техники древнего мира, и эта цивилизация всё еще выползает из Средних веков. Мигающий свет исходит от горстки сальных свечей в железных подсвечниках. Пол, Отец Пол, молится, но, когда я вхожу, он быстро бормочет что-то на латыни, крестится и поворачивается ко мне.
— Всё хорошо? Кардинал позаботится о твоей семье?
— Я надеюсь, — в комнате нет скамеек, только подставки для того, чтобы преклонять колени. Поэтом я тоже встаю на колени рядом с ним, это единственный способ быть достаточно близко.
Пол бросает взгляд на дверь, без сомнения волнуется, что нас увидят.
— Ты можешь попросить здесь убежища. С сестрами ты будешь в безопасности, пока твои родители не будут под защитой кардинала.
Монахини? Я проведу ночь в монастыре? У Маргарет из этого мира совсем недостаточно развлечений.
Однако, она будет рядом со своим Полом. Этого достаточно. Всё, чего я хочу — это быть рядом с моим.
Я подношу руку к лицу Пола и провожу пальцами по его щеке. Он резко вдыхает. Они хотя бы целовались? Пол нерешительно накрывает мою руку своей, так что я держу в ладони его лицо. Если бы я поцеловала его сейчас, он бы не сопротивлялся. Он бы поцеловал меня в ответ так страстно, что… ну, эта комната бы сгорела.
Но я украла первую и единственную ночь Великой Княжны Маргариты с лейтенантом Марковым. Я больше не буду ничего красть. Каждая я должна прожить эти моменты сама.
— Всё будет хорошо, — говорю я, больше себе, чем ему. — Ты и я — мы что-нибудь придумаем.
— Наш путь нелегок.
Старомодные, элегантные фразы Пола напоминают мне лейтенанта Маркова, и это в первую очередь напоминает мне как я влюбилась в Пола, и я больше не могу этого выносить. Мне нужно домой, путь к спасению души Пола начался.
— Путь непрост, — говорю я. — Но мы пройдем его вместе.
Это правда в каждом мире, везде. Мне нужно поверить в это.
Я беру свою Жар-птицу и Жар-птицу Пола, обе висят вокруг моей шеи, и одна из них несет осколок души Пола, и прыгаю домой.
Я полностью ожидала, что мои родители начнут сходить с ума из-за того, что сделал Ватт Конли, и из-за сделки, которую мы подписали. Чего я не ожидала — это бесповоротного запрета идти.
— Папа… — я отвела волосу назад обеими руками, пытаясь успокоиться. — Ты знаешь, что у нас нет другого выбора.
— Мы этого не знаем, — настаивает папа. — Нам нужно по меньшей мере попытаться вытащить Пола из остальных воплощений. Мы проследили его до… Вселенной Средневековья, разве нет? Так что мы придумаем как отслеживать осколки. Нам не нужны чертовы координаты Конли.
— У нас уже есть координаты, — Тео сидит на диване в рубашке в клетку и джинсах, бледная тень обычного Тео. Пластиковый больничный браслет всё еще висит у него на запястье. — Почему бы нам не использовать их?
Пакет с данными прибыл из корпорации Триада несколько часов назад, сразу после моего прибытия. Хотя мы уже видели координаты, те, которые приведут нас во второе измерение «откроются» когда я внесу данные, доказывающие, что я сделала грязную работу Конли. Каждое предательство откроет мне еще одно измерение, еще один кусочек души Пола.
Мои родители даже не хотят загружать информацию в Жар-птицу. Папа настаивает:
— Мы справимся сами.
Тео стонет:
— Ладно, Генри. Мы даже не знали, что расщепление возможно несколько дней назад. Отследить осколки в альтернативных измерениях? Придумать, как это сделать может занять месяцы.
— Или дни, — говорит мама. — Единственная причина, по которой мы не разрешили загадку, это то, что мы даже не пытались. Очевидно, наши противники в другой вселенной освоили это, если бы это было не так, у Конли в первую очередь не было бы технологии, чтобы расщепить Пола. Мы можем сделать то же что они. Нам нужно только начать.
Папа кивает, подбодрившись.
— И, если Триада смогла придумать лекарство для состояния Тео, ну, мы тоже сможем.
— Мы не врачи, Генри, — мама бросает взгляд на бутылку с Ночным Вором на полке, которую они едва ли начали изучать. — Но все равно, мы можем попытаться. Подчиниться Конли — наш последний выход.
— Это и есть последний выход! — я больше не спорю с родителями, но сейчас я чувствую, что готова закричать. — Вы не понимаете? Пола разорвали на части. Если я этого не сделаю, мы можем никогда его не вернуть. Если хотя бы одно из воплощений Пола умрет, тогда… тогда мы потеряем его навсегда.
Мамино выражение лица более сострадающее, но она все равно качает головой.
— Это риск, да. Но достаточно отдаленный, учитывая его возраст и здоровье.
Я вспоминаю лейтенанта Маркова, окровавленного и слабого, умирающего в снегах России.