Туалет — яма со свежесбитым стульчаком над ней — оказался в сарайчике, метрах в десяти-пятнадцати от ее домика.
— Я что — у вас на глазах должна им воспользоваться? — возмутилась женщина, когда охранник вошел в сарай вслед за ней.
Волк сконфузился, бегло осмотрел помещение и буркнул:
— Я за дверью подожду.
Сарай старенький, но без больших дыр — Таня осмотрела стены первым делом. Вдоль одной стороны лежала лестница и, задрав голову, волчица обнаружила, что у сарайчика есть «второй этаж». Ни дверей, ни окон. Вернее, дверь есть — одна, в которую они вошли, а в щели только её рука и пролезет.
Так, удобствами надо воспользоваться, раз уж она все равно здесь.
Завершив дела, Татьяна еще раз посмотрела наверх и тут ее уши уловили какое-то шебуршание за стенкой сарая, совсем рядом!
Женщина, стараясь не шуметь, осторожно подошла к доскам и в зазор посмотрела наружу. Более надежным был бы нюх, но туалетом уже пользовались, поэтому амбре отходов жизнедеятельности частично забивал все остальные запахи, рассортировать, возможно, но небыстро.
И когда Таня собралась отойти от стенки, решив, что ей почудилось, она заметила движение и обомлела — вдоль сарая крался волчонок. Наверное, она все-таки, ахнула, потому что волчонок поднял голову, увидел ее глаза и… перекинулся в девочку. Девчушка сокрушенно осмотрела себя — опять не сохранилась рубашка, но хорошо, что штаны и обе сандалии на месте — и перевела взгляд на стенку.
Затем, повела носом и улыбнулась, показав, что крутит педали. Да, та самая девочка, которая крикнула «тетя на велосипеде!», Таня ее узнала и внешне и по запаху.
Луна, откуда здесь ребенок?
— Эй, ты там заснула, что ли? — крикнул охранник.
Девочка замерла.
— Что кричишь? Запор у меня, у беременных это бывает, — торопливо отозвалась Татьяна. — Закончу, выйду.
«Прячься!» — показала волчонку Серая — «Беги! Это плохие дяди!»
Вообще, волки не обижают щенков, на такое способны только одомашненные, но лучше не рисковать.
Девочка улыбнулась, кивнула и, став опять щенком, бесшумно растворилась в кустах.
Таня перевела дух.
Может быть, ребенок расскажет о ней отцу или брату, с которым она видела её на том шоссе?
Надо оставить метку, свой запах. Но у нее ничего нет!
А, нет, есть!
Торопливо сняла лифчик, оторвала одну бретельку, надела вещь назад — неудобно, но она потерпит — и всунула ленточку в щель, что поменьше, зажав ее так, чтобы бретелька свисала наружу, а изнутри была не видна.
Вот так. Если щенок приведет взрослого, тот разберется, кто она и что ее здесь держат против воли.
Наверное, разберется.
Если, конечно, ее охранникам не придет в голову патрулировать участок. Хоть бы они не обнаружили следы щенка! Придется ей играть роль капризной дуры с утроенным старанием. Волки должны от нее ни на шаг не отходить, по крайней мере, сегодня, пока запах волчонка еще свеж.
— Спокойно посидеть не дают, — ворча и жалуясь, женщина вышла из сарайчика и под конвоем отправилась назад в дом. — Есть хочу. И пить!
Глава 14
Амиро поднялся, показывая, что разговор окончен.
— Тебя проводят. Надеюсь, обойдемся без глупостей.
Тут же материализовался коренастый волк с сединой на висках, выразительно посмотрел на Дёмина, дождался, когда тот обратит на него внимание, и кивком пригласил следовать за собой.
Комната, в которую попал Кирилл, наверное, была красиво обставлена, а кровать — мягкая и удобная.
Но ничего этого мужчина не заметил — не до того.
Что же он наделал?
Волк сел в первое попавшееся кресло, обхватил голову руками, замер, прислушиваясь к зверю. Грис спал. Как не вовремя! У самого Демина сон прошел напрочь, кровь бурлила, адреналин зашкаливал, и только изрядное усилие позволяло держать себя в руках.
Надо позвонить, но у Амиро, наверняка, здесь и муха незаметно не пролетит, а уж прослушивается всё и везде. Сюда его поселили не просто так, точно есть и наблюдение, и прослушка. От результата разговора может зависеть многое, поэтому он должен быть особенно осмотрителен, значит, звонить из резиденции Староффа он не будет. Однако насколько Амиро в себе уверен! Уверен, что Демину некуда деваться — у Кирилла ни телефоны не забрали, ни обыскали, сейчас, вот, одного оставили. Киру нужно держать лицо и сдерживать эмоции, Амиро не должен увидеть, насколько Демин раздавлен и ошарашен.
Итак, Татьяна у канадца. Пока, кроме слов альфы и двух фотографий, которые можно было сделать где угодно и когда угодно, никаких этому подтверждений нет.
Прежде чем что-то обещать потенциальному тестю — Кирилл скривился — он должен убедиться, что Амиро не лжет. Если Татьяна на самом деле у альфы, тому не составит труда представить доказательство — например, позволить поговорить с женщиной по Скайпу. Амиро может отказаться, и Кирилл настаивать не будет, просто сделает выводы.
Спокойно, будто речь идет о неодушевленном предмете, в числе возможных жертв Амиро упомянул и мать Кирилла. В принципе, в поселке до нее сложно добраться, но «сложно» — не равно «невозможно». Вон, даже президентов убирают, уж там-то охраны полно, самой профессиональной, включая волков. Обычные люди не знают, но руководители высшего звена в курсе — оборотни не только живут среди людей, но и нашли свою нишу. По большей части, волки работают на производствах, принадлежащих кланам, но некоторые идут в телохранители и спасатели. Розыск потеряшек в лесах и горах, поиски пострадавших в природных и техногенных катастрофах, наконец, бодигарды — вот основной перечень работ, для которых оборотни подходят намного лучше людей.
Но не всегда даже охрана из числа двуипостасных успевает предотвратить покушение.
Кирилл встал, размышляя — посадить мать под домашний арест, иными словами, запретить ей покидать поселок? В Москву она выбирается не часто, обычно, за компанию с какой-либо подругой, но и сиднем дома не сидит. Если объяснить причину, она поймет, но объяснять, как раз, было нежелательно. Он и так не знает, как рассказать ей, что был кругом неправ, что умудрился променять оригинал на «китайскую подделку», купившись на более яркую упаковку. Причем, «контрафакт» ему обошелся неизмеримо дороже во всех смыслах, и, хотя первое время он себя от счастья не помнил и купался в эмоциях и удовольствии, постепенное охлаждение, а затем и горькая правда, изрядно ударили по его самолюбию и самомнению.
Он, как дурак, погнался в пустыне за миражом полноводной реки, проигнорировав реальный родник. В результате, река оказалась не рекой, а грязным, заросшим болотом, куда даже смотреть противно, не то, что пить. А родник… родник ушел в песок, пропал из виду, и получится ли его найти, позволит ли он напиться, никто не знает.
Как он мог ошибиться? Почему?
Потому что не слушал Гриса. Ему все говорили: и отец, пока был жив, и мать, и другие взрослые оборотни — когда дело касается семьи, пары, любви, надо слушать своего волка. Он и слушал — до поры, до времени.
Как у Ангелины получилось его убедить, почему он сразу и безоговорочно поверил ей, а не отцу с матерью?
Стоп! Самоистязанием, самокопанием и самовоспитанием он займется позже, когда разгребет всю кучу собственноручно созданных проблем, и когда его родные будут в безопасности.
Сейчас есть более важные дела.
Что ему делать, он знает. Знает с той самой минуты, как только увидел на экране Таню, как только Амиро принялся выдвигать условия. Ни малейшей тени сомнения, что это решение — единственно правильное, у Кирилла не возникло. Жаль, что Грис спит, но утром он поделится с ним новостями. Посмотрим, как отреагирует на все зверь и согласится ли с его выводами.
Как давно он не советовался со своим зверем! Сколько лет прошло?
Он, тогда неопытный и наивный переярок, запал на яркую Гелю. Ангелина была чудо, как хороша, и всячески поощряла Кирилла. С ней он и получил свой первый сексуальный опыт, и настолько проникся, дорвавшись до взрослой жизни, что ни о чем другом и думать не мог. Даже гадал, а не пара ли она его, иначе, почему все так ярко и сладко?
Волчица была старше его на… существенно старше, прямо скажем — ровесница его матери. Но у оборотней судить о возрасте по внешности — дело неблагодарное, они долго сохраняют здоровье и красоту. В их клане одиночка появилась полгода назад, приехала откуда-то издалека, кажется, даже из другой страны. Да, он припоминает, что у Гели был небольшой акцент, который придавал ей еще больше шарма. Ее хотели все свободные волки, но поощряла она только двоих — Кирилла и первого бету отца — Максима. Демин вспомнил, как осторожно пыталась с ним поговорить мать.
— Кир, я понимаю, гормоны, молодость, но, все-таки, лучше присмотрись к свободным волчицам из клана. Через месяц Гон, ты наверняка, найдешь более подходящую самку.
— Почему? — набычился парень. — Зачем мне другая, если Ангелина мне нравится, и она не против. Мы ничего не нарушаем!
— Против твой зверь, верно? Зверь обманывать, придумывать или лукавить не будет. Подумай.
Да, Грис был против. Нет, спать с отзывчивой и безотказной самкой он Кириллу не мешал. Но когда Геля, перекинувшись, пригласила его спариться в звериной ипостаси, волк неожиданно взбрыкнул и отказался. Дошло до того, что Кир не смог обернуться!
Удивленный, встревоженный и растерянный парень, долго извинялся и краснел перед женщиной.
— Геля, я… мой волк, он не хочет. И я не могу перекинуться, — уши Кирилла полыхали, как маков цвет.
Луна, стыдно-то как признаваться этой потрясающей самке, что не можешь ее удовлетворить так, как она хочет…
Волчица показательно потянулась, перетекая в человеческую ипостась, и на траве оказалась обнаженная женщина. Ангелина облизнулась и мурлыкнула:
— Плохой волчок! Почему ты позволяешь зверю руководить собой?
— Но, — растерялся Кир, — он и есть — я!
— С чего ты это взял? — прищурилась самка. — Разве ты не хочешь меня? — она откинулась назад, упираясь в землю локтями и провокационно раздвинув ноги.
Переярок задохнулся, ощущая, как его, и до этого возбужденный орган, становится еще крепче и больше.
— Ты меня хочешь, — констатировала женщина, — а твой зверь — нет. Если бы вы были одним целым, то ваши желания совпадали бы. Чтобы твоя жизнь была беспроблемной, кто-то один должен взять ответственность на себя и думать за двоих. Думай, кто из вас главный — ты или он. У зверя только инстинкты, а у тебя есть еще разум.
Как можно думать, если перед ним — стоит только руку протянуть — приглашающая разделить с ней удовольствие самка? Если Грис не хочет, это его проблемы.
И с того дня переярок незаметно для себя принялся давить на зверя, подчеркивать, что именно он, Кирилл, из них двоих — главный, именно он, Кирилл, делает выводы и принимает решения.
А Геля поддерживала его стремление подчинить волка, и время от времени, высмеивала при Кирилле неудачников.
— Наверное, Борис ведомый, что его зверь ему велит, то и делает, а откуда зверю знать, как лучше? Вот, послушался волка, купил рассохшуюся лодку, конопать — не конопать, все равно — течет.
— Смотри, Васильева перевели с должности помощника Владимира в обычные сотрудники. Наверное, тоже не сам думал, а волка спрашивал, вот и не справился с работой.
Капля камень долбит, а тут еще гормоны, плотские радости — повелся, поверил, запомнил.
Чем для молодого волка закончились бы эти отношения, сказать сложно. Но во время Гона произошло несчастье. Почему Максим и Ангелина ушли за пределы территории клана, никто не знает. Старшие говорили, что от страсти волки потеряли бдительность. Оба погибли от пуль обычных охотников — бегали волками и нарвались на облаву. Трагическая случайность.
После смерти оборотень остается таким, в каком виде умер. Иными словами, если он гибнет в человеческой ипостаси, все видят умершего человека. Если в звериной — волка.
О гибели сородичей стало известно быстро, отец Кира тогда выложил охотникам баснословную сумму за два волчьих тела.
— Да, ты, мужик, шкуры сними и забирай только их, — советовал ловкий стрелок. — Зачем ты все-то тащишь? Хочешь, помогу освежевать?
Волки охраны дружно двинулись, воздух дрогнул от еле сдерживаемой ярости.
— Тише, — Роман остановил мужчин, и пояснил охотнику. — Нам целиком надо, дома снимем шкуры.
— А, так, вы фотографироваться хотите, типа, трофеи! — просиял мужик. — Возьмите еще нескольких, несолидно как-то — всего два.
— Нам хватит, — сдержанно ответил альфа, кивнув своим, чтобы тела забирали.
— Так-то, да, — легко согласился охотник. — Эти два — матерые, волк килограмм за семьдесят тянет, волчица больше полтинника. А остальные — мелочь, килограмм по тридцать пять — сорок пять всего. Первый раз вижу таких огромных!
Мужчина потряс головой, отгоняя воспоминания. Тот Гон Кирилл пропустил, но, постепенно, жизнь вошла в свою колею. Вот только привычка все решать самому и не давать Грису воли и права слова, так и осталась. Привычка переросла в правило, зверь признал приоритет человека, и из подчинения вырвался за все время только один раз — когда сбежал к волчице Татьяны.
Стояла глубокая ночь, альфа его будет ждать часов в восемь-девять. Время еще есть и, вместе с тем, его катастрофически мало.
Мужчина встал, прошел в ванную, сполоснул лицо, мельком глянув в зеркало на свою помятую физиономию.
В любимой людьми игре — футболе — есть такое понятие: автогол. Это когда игрок команды забивает гол в свои собственные ворота. А он, Кирилл Романович Демин, умудрился устроить себе автонокдаун.
Но нокдаун, это еще не нокаут.
Он оглушен, но не повержен. Он связан, но не убит.
Мужчина вернулся в спальню, постоял у кресла, потом решительно подошел к кровати и принялся раздеваться.
Он устал, так устал, что качает, а завтра, вернее, сегодня, ему предстоит схватка с сильным соперником. Сильным, хитрым, коварным и он, этот соперник, не должен ничего заподозрить. Надо поспать хотя бы два или три часа, а там и Грис придет в себя.
Он понял, теперь он все понял: Ангелина или сама заблуждалась, или преднамеренно ввела его, тогда глупого мальчишку, в заблуждение. Ему так хотелось выглядеть в ее глазах достойным, что Кир принимал на веру все, что говорила его первая женщина. За свою жизнь он не раз сталкивался, что услышанное в юности или детстве слово, сведение, правило намертво закрепляются в голове, и переубедить, что это неверно, почти невозможно. Столько раз пытался помочь другим, но даже в голову не приходило, что он сам — такой же. И пока Амиро не прижал его к стенке, до Кирилла не доходила простая истина.
Они с Грисом, на самом деле — одно целое, им не из-за чего спорить или ссориться, не надо выяснять, кто — главный, а кто — подчиненный. Человек и его зверь — это две стороны одной души. Человек — разум, знания, опыт. Волк — чувства, инстинкт, наследие предков.
Отвергнув Гриса, он лишил себя важнейшей части жизни, превратил себя в духовного инвалида.
Может быть, у него еще не все потеряно, но сначала, сначала он должен разобраться с канадской проблемой.
Медленно светлело небо, постепенно разгорался восток, ночь таяла, уступая дню.
Грис очнулся, и, как от толчка, сразу открыл глаза Кирилл.
Волк замотал башкой, попытался вскочить, его шатало, лапы разъезжались, не слушались, тело заносило. Зверь упорно собирал ноги в кучу, но они разъезжались вновь, и он плюхался на брюхо. Но, наконец, тело начало слушаться, и Грис смог встать и замереть. Наклонил голову и заскулил, посылая непонимание и обиду.
«Привет! Досталось тебе? — мысленно обратился к нему Кирилл. — Нас опоили сон-травой».
Волк замер, потом осторожно сел.
«Ты прости меня, Грис, я обращался с тобой безобразно, — Кирилл вздохнул. — Почти всю жизнь воспринимал тебя, как соперника, представляешь? Ты поможешь мне научиться жить в согласии?»
Волк наклонил голову набок: — «Слушал бы, и слушал!»
«Да, я понимаю, что за пять минут не смогу перестроиться, уже привык решать все единолично, махом это не изменишь. Но я буду стараться. Подумать только — столько лет сам себя обделял, каким же я был идиотом!»