— Не беспокойтесь, Саша, все оплачено. К тому же я уверена, что мы договоримся. Но сначала поешьте спокойно. Я не буду мешать. Мне все равно нужно сделать пару звонков.
Она отвернулась, достала телефон и принялась звонить. Саша ел, не прислушиваясь к разговору. Но вот он замер. Дина обернулась и проследила за его взглядом: в руках одного из посетителей ресторана виднелся журнал новостей бизнеса с ее портретом на обложке. Это была ужасная фотосессия! Она еле нашла с фотографом общий язык.
— Это вы?
— Не обращайте внимания. Ко всему привыкаешь рано или поздно, к хорошему или плохому. Иногда имя помогает в бизнесе… Но чаще мешает оставаться собой.
Его взгляд потянулся к журналу, а потом перешел на нее.
— А от меня-то что вам надо? — он отодвинул тарелку с недоеденным салатом «Цезарь».
Дина отложила телефон, сбросив очередной звонок и попутно заметив, что раньше никогда бы так не поступила. Никакой речи она не заготовила, поэтому сказала то, что считала главным.
— Я хочу предложить вам контракт. На длительный срок. Или на очень длительный — тут многое будет зависеть от вас. И каждый из нас, потеряв часть, получит взамен что-то другое.
— Ничего не понял!
С досады он взлохматил волосы, позволив пряди волос упасть на глаза. В этом жесте — детском и непосредственном — он был собой, а не тем красавчиком, которым хотел казаться.
— Как вы уже поняли, я человек обеспеченный. У меня есть все, кроме…
— Неужели у вас чего-то нет? — перебил он. — Что могу вам дать я?
На его месте она тоже удивилась бы.
— Себя, Саша, — тянуть дальше не имело смысла. — Я хочу, чтобы вы стали моим мужем.
За столом повисла тишина. Дина следила за сменой выражений на его лице. За пару минут он передумал о ней все. Окончательный диагноз ей не понравился, хотя и был предсказуемым: бесящаяся с жиру идиотка.
— Не смотрите на меня так, Саша, вы не ослышались, я не сошла с ума. И, разумеется, все не так просто, как кажется, — она постукивала пальцами по накрахмаленной белой скатерти. — Я не прошу, я беру то, что мне нравится. И плачу за это хорошие деньги. Тот, кто не может это оценить, понять и принять, меня не интересует. Второго шанса не будет, в чем убедился мой бывший жених. Я ищу не любовь, не чувства, не привязанность — только верность! У всего на свете есть цена. Цена моего благополучия — одиночество, цена вашего — свобода, — Дина замолчала чтобы перевести дух, подозвала метрдотеля. — Пожалуй, принесите нам выпить. Что-нибудь не очень тяжелое.
Им принесли белое вино и фрукты. Дина отхлебнула из своего бокала. Саша пить не стал.
— Если хотите что-то спросить — спрашивайте.
— Почему вы выбрали меня?
Она кивнула:
— Закономерный вопрос. Я покупатель, вы — товар. Товар должен быть качественным и красивым.
У него дрогнули губы, загорелись на скулах красные пятна, словно ему надавали пощечин.
— Вы ошиблись, я не проститутка, — он едва справлялся с гневом, — и не продаю сексуальные услуги.
— А что вы продаете, Саша? — Дина наклонилась к нему через стол, уцепилась взглядом за вспыхивающие гневом глаза. — Скажете, вы не такой, как все? Я видела ваши глаза, когда вы пересчитывали на улице деньги — сколько в них было счастья! Почему бы не сделать так, чтобы счастье длилось дольше? Я могу это устроить. Будете жить так, как захотите, иметь то, что пожелаете, и всего-то за маленькую услугу: вы будете принадлежать мне. Поверьте, это не так много за то, что я даю.
Он резко встал из-за стола, зазвенев тарелками и бокалами.
— Вы… ненормальная!
На них оглядывались с соседних столиков. Дина не знала, куда деть дрожащие руки. Жаль, что здесь нельзя курить, но рвать салфетку ей никто не запретит.
Схватив со столика кепку, Саша направился к выходу. Затем резко повернул назад. Дина знала, что он вернется, и спокойно ждала.
Выдвинув стул ногой — зачем заботиться о приличиях, если тебе сделали неприличное предложение? — Саша сел и налил себе полный бокал вина, плеснув раз на скатерть.
— В следующий раз, когда будете покупать людей, вспомните, что у них есть душа и сердце! Желаю удачной покупки! — он поднял бокал и выпил его до дна.
— Сколько стоят ваши душа и сердце? — устало спросила Дина. — Я заплачу.
— Бабок не хватит!
Впервые в жизни она не могла смотреть в глаза человеку. Его ресницы намокли от слез… Вот чего она не ожидала. Разве мужчины плачут? Они мстят. Или на этот раз она ошиблась?
Взяв из вазы большую виноградину, Дина закинула ее в рот. Сладкий сок потек по губам, и она слизнула его кончиком языка.
— Вы вернетесь, Саша, и примете все мои условия. Это бизнес, а в нем я обошла все подводные рифы. Вы вернетесь, а я буду ждать.
— Состаритесь! — выплюнул он ей в лицо.
Дина сжала руку в кулак, впиваясь острыми ногтями в ладонь.
— Значит, вы будете жить со старухой!
Перед ее лицом оказалась фига. Веский аргумент. Дина смотрела не на нее, а на покачивающуюся на Сашином запястье цепочку-браслет с толстеньким амурчиком-брелоком. Прижаться бы сейчас к ней губами…
На ее плечи легли тяжелые руки, придавили к стулу. Мочки уха коснулись горячие мужские губы:
— Даже если бы ты… вы… ты осталась на земле последней бабой, я бы никогда… Лучше бы оскопил себя!
— Я бы не отказалась от вас, будь вы с рождения евнухом!..
Их глаза встретились так близко, что больно стало обоим.
Он разжал руки, махнул на нее и выдавил:
— Пошла ты… сука!
Подперев щеку ладонью, Дина глядела ему вслед.
— Ты вернешься, Сашенька, и я получу от тебя все, что захочу. Ты мой, с потрохами… А я, кажется, твоя…
ГЛАВА 5
ВАСЬКА
Как же больно!
Вытирая кепкой злые слезы, Саша выбежал из ресторана. Он метался по улице, не зная, в какую сторону бежать. Куда деться от боли, заполнившей все внутри? Многое он повидал и услышал, но еще никогда не чувствовал себя вещью, тряпкой, которую можно купить. Словно выплеснули на него помои и выставили на всеобщее обозрение!
Он прошел мимо машины Дины, вернулся и стал пинать ее по колесам. Зло, жалея, что не может растащить по винтику. К нему со стороны гостиницы бежал охранник, но вышедшая из дверей ресторана Дина остановила его. Саша плюнул на землю: благодетельница!.. Развернулся и пошел прочь. Ничего, и это переживет!
Идти к Ваське в таком состоянии нельзя. Волновать ее не стоило, значит, с визитом придется подождать.
Саша бродил бесцельно по улицам, пока не оказался в уютном сквере. Вдоль дорожек стояли лавочки, посередине на круглой клумбе росли яркие цветы — малиновые, пурпурные, белые. Он не знал их названия, просто присел и погладил нежные бархатные лепестки. Они задрожали, на ладонь скатились капельки воды — видимо, их недавно поливали. Оказывается, цветы тоже умеют плакать.
Заметив на другой стороне знакомый белый костюм, он едва не выругался. Она следит за ним? Толкнув случайного прохожего, Саша рванулся к Дине, но понял, что та его не видела — гуляла. Места ей мало для прогулок!..
Она остановилась у фонтана, открыла сумочку и что-то достала. Повернулась к воде спиной и закрыла глаза. Саша видел, как двигались ее губы. Оказывается, она бросила в фонтан монетку! Неужели на счастье?..
В киоске Дина купила эскимо, села на скамейку и забылась. Мороженое таяло рядом, превращаясь в молочную лужицу. Подойти бы и растереть молоко по надменной физиономии!
Он почти сбежал из парка. Для посещения Васьки у него оставался еще час. Купил по дороге цветы и апельсины, какой-то гламурный журнал.
Она ждала его в палате: сидела и читала любовный роман, который он купил ей в прошлый раз. Хотел купить фэнтези, но решил, что сейчас ей необходимо нечто большее, чем единороги и валькирии. Чувства! Любовь! Только надежда и любовь могут вытащить ее из могилы!
А еще — операция и деньги. Много денег.
Васька обернулась на скрип двери и улыбнулась.
— Привет, братишка! Я думала, ты уже не придешь.
— Привет, солнышко! — он провел ладонью по ее мягким волосам, откинул со лба непослушную светло-рыжую прядь. — Как у тебя сегодня дела? Извини, что так долго: замотался. Сама знаешь, какая у меня работа…
Упоминание о его работе всегда приводило Ваську в уныние.
— Не говори об этом! Мне больно, что из-за меня ты продаешь себя!
— Ну-ну, так уж и продаю!..
Саша прижал ее голову к груди, вспоминая утренний разговор с Диной — сегодня это он уже слышал!
— Сашка, уйди из той фирмы! — жалобно попросила Василиса. — Неужели ты не найдешь себе другой работы?
Он пожал плечами.
— Найду, конечно, зато у меня много свободного времени, которое я могу проводить с тобой, мне платят неплохие чаевые. Да и с женщинами общаться всегда приятно!
— Со старухами! — поправила Васька.
— Не всегда, — возразил он. — Попадаются еще те экземпляры…
Он видел перед собой надменное лицо, черные глаза, в которых либо увязнешь, либо утонешь. Откуда она взялась на его голову?
— Тебя кто-то обидел?
Он стряхнул с себя наваждение и улыбнулся Ваське:
— Кто может меня обидеть? Побью сразу!
Васька всегда его жалела, чего он не выносил. Кому из них плохо? Кого из них нужно спасать? Кто старше, мудрее, опытнее, сильнее?.. Он качал ее на руках, менял пеленки и возил в коляске, а она его жалеет!
— Саша, что случилось?
Он присел перед ней и уткнулся лбом в ее худые коленки.
— Васька, я обещаю, что найду эти чертовы деньги и мы сделаем тебе операцию! Ты верь мне! У меня, кроме тебя, никого нет. Если я потеряю еще и тебя, зачем вообще жить?..
— Не надо, Саш, не расстраивайся! — всхлипывая, Васька гладила его по голове. — Я верю тебе! Только откуда их взять? Но я стараюсь, я терплю.
Саша сел рядом и сжал ее худенькие ладошки:
— Ты не думай обо мне плохо. Никогда, ладно?
Васька покладисто кивнула:
— Хорошо. Саша, что все-таки случилось? Ты всегда делился со мной проблемами, рассказывал обо всем. А теперь?.. Ты мне больше не веришь? Расскажи, а я пойму!
— Я сейчас…
Он дал себе время собраться с мыслями. Ближе и роднее Василисы у него никого нет и не будет. Ради нее он готов на что угодно! А вот рассказать о том, какую работу ему предложили, язык не поворачивается.
— Ты ешь апельсины, они сладкие, — буркнул Саша, принимаясь чистить рыжий шар.
Он очищал дольки и сам клал их в рот Ваське. Она ела, облизывая губы. Вот и Дина облизывала с губ сок, правда виноградный…
— Саш, ты, наверное, устал, а еще приходится ко мне ходить, — Василиса вытерла тыльной стороной руки пот с его лба. — Смотри, бледный какой!.. Ты сегодня что-нибудь ел?
— И даже пил, — успокоил он. — Отличное вино. Я сидел в шикарном ресторане с умопомрачительной женщиной среди роскоши зеркал и хрустальных люстр…
Василиса засмеялась, приняв его слова за шутку.
— Чего смеешься? — улыбнулся он в ответ. — Я не шучу. Думаешь, я в такой ресторан никогда не попаду?
Она положила голову ему на плечо и вздохнула:
— Попадешь, конечно. Я бы тоже хотела побывать в таком… Там, где зеркал много, и чтобы на мне было красивое длинное платье… на узеньких бретелях. Оно мне пойдет?
— Обязательно! — они прижались друг к другу. — Мы пойдем вместе. Знаешь, Васька, я нашел деньги…
Она отстранилась, взглянула на него с усмешкой:
— Банк ограбил?
Саша опустил голову и взглянул на свои руки.
— Еще нет, но собираюсь.
— Сашка!.. Тебя посадят в тюрьму…
В ее глазах отразился ужас, и Саше стало стыдно.
— Не бойся, мне предложили хорошую работу… Я отказался, а теперь подумал… Почему бы и нет? От меня не убудет.
Не умеет он врать! Васька сразу раскусила, что дело неладно, пристала чуть не до обиды:
— Если ты не расскажешь, я не буду с тобой разговаривать! — она сложила худые руки на груди и отвернулась. — Мне не нужен брат, который из-за меня занимается гадостями!
Саша помог ей одеться и вывел погулять в больничный сад. Они прошли пару метров, а потом Ваське стало плохо. Он подхватил ее на руки и пошел по плиточной дорожке.
— Сашка, что люди подумают? — покраснела Васька.
— Пусть думают что хотят. Ты моя любимая сестра!
— Они же об этом не знают.
— Все равно.
Васька смирилась с тем, что катается на его руках, и наслаждалась прогулкой, вдыхала свежий воздух без запаха лекарств, щурилась на заходящее солнце, хлопала в ладоши при виде чирикающих воробьев. В такие минуты Саше казалось, что она обязательно выздоровеет. Не может ничего с ней случиться, ведь она так хочет жить! И он продаст душу дьяволу в юбке, чтобы Васька жила и была счастлива!
— Саша, расскажи мне, что за работу тебе предложили.
— Обещаешь, что не станешь отговаривать меня?
— Обещаю, что стану!
— Я познакомился с одной богачкой, которая хочет выйти за меня замуж.
Васька задергала ногами:
— Вечно твои шуточки! — потом заглянула ему в глаза и засомневалась: — Это правда? Что ей надо от тебя? Она старая и уродливая, как жаба?
Дина?! Саша невольно вспомнил мягкие алые губы… Какое наслаждение завладеть ими, раскрыть в поцелуе. Жаба!..
— Если и жаба, то волшебная, которая в полночь сбрасывает шкурку и становится красавицей.
— И что она хочет?
— Меня, — Саша хмыкнул, когда Васька открыла рот и захлопала ресницами. — Понимаешь, она еще молодая, здоровая женщина, а мужчины рядом нет… Последнего она выгнала, кажется. Вот я и нужен для… этого самого.
— Саш, поставь меня на ноги. Не бойся, падать не собираюсь.
Он выполнил ее просьбу, не забывая поддерживать под руку.
— Если хочешь знать мое мнение — я против!
— Васька, она предложила мне много денег. Очень много! Сказала, что подарит дорогую машину. Я ведь смогу ее продать!.. Так мы быстро наберем деньги на операцию! А потом… сбежим.
— А она найдет тебя и посадит в тюрьму!
Нет, такая гордая женщина искать его не будет, разве что кому-то прикажет. Но ему будет уже все равно.
Они присели на скамейку, держась за руки.
— Саша, ты не сможешь быть рядом с женщиной, которая тебе противна!
— С чего ты решила, что она мне противна?
— Разве нет?
— Ну, в общем, да, — согласился он, потирая шею.
Как объяснить Ваське, что он сам не разобрался в своих чувствах? Сказать «ненавижу» просто, но это не то, что терзает душу. Никогда прежде не хотелось поднять на женщину руку, не хотелось ударить и наблюдать, как по губам стекают капельки крови. Но Ваське он об этом не расскажет, а то еще испугается.
— Нет, она не может быть красивой! — Васька притопнула ножкой в мягкой тапочке. — У нее непременно должны быть бородавка на носу и пучки волос в ушах!
— Я найду тебе ее фотографию и принесу.
— Договорились.
Васька после прогулки устала и почти сразу легла спать. Саша поцеловал ее в лоб и тихонько вышел из палаты. Врач уже ждал его в своем кабинете.
— Проходите, садитесь. Порадовать мне вас пока нечем, донора ищем. А как у вас с деньгами? Нужно поторопиться. Вот список лекарств. Они дорогие, но, сами понимаете, переводить ее на дешевые аналоги…
— Не надо! — Саша забрал список. — Деньги на лекарства у меня есть. Скоро будут и на операцию.
— Поскорее бы, — кивнул врач. — Ваша сестра сильная женщина, но и ее силы имеют предел. А силы организма — тем более. С нашей стороны мы делаем все возможное: ее продвинули в списках на трансплантацию. Ищите деньги. Это большая сумма, а понадобится еще больше на восстановительный период после операции.
Перед уходом Саша написал Ваське несколько слов и положил письмо под подушку.
Обычно после разговора с врачом он выходил из больницы разбитым, подавленным, но сегодня все было иначе. Впереди забрезжила надежда по имени Дина. Как ему теперь найти ее? Что сказать в извинение за свое поведение? Впрочем, слова для извинений он найдет, будет лгать, выкручиваться, лишь бы она поверила и простила.