Тихо ругаясь про себя, я накинул Жорло на танк, чтоб тот немного остыл и обозвал Пожирателя половой тряпкой, что всем ужасно понравилось.
— Impotant! — высказалась Сушеная Голова, а Пробрюшливое Жорло тихо заметило:
— Да, я такое, очень и очень важное…
Тут неожиданно взревел мотор и танк тронулся. Краух взвыл и едва успел выскочить из-под начавшей вращаться гусеницы. Внутри бронемашины дико хохотал Дистройер. Краух изловчился и вскочил на броню, потом открыл люк, пролез внутрь и хохот заглох вместе с движком. Вместо смеха из глубины до нас донеслись громкие чавкающие и хлюпающие звуки, а потом все стихло.
Тут Чукки заметил, что Выгребная Яма наполнилась водой, очевидно Мусорщики задели какую-то трубу, и мы тут же полезли купаться. Взбодрившийся Пожиратель Крыс сказал, что за буйки лучше не заплывать, а Чукки сказал, что плевать, а я ничего не стал говорить, потому что буйков никаких не увидел, а те последние, что оставались в Желтой Деревне у старика Мицусито украл Хромой Магнус. За что его вчера, кстати, и должен был казнить наш бравый Хэнгмен. Но тут вернулись Мусорщики и выбросили Витала из своей машины, он разумеется, стал возмущаться и эти скромные но суровые работяги решили побыстрее уехать.
Глава 7 СТОРОЖ
«Ну и черт с ними с Мусорщиками», — подумал я про себя и снова чуть не свернул в переулок к Мясоедам.
Вот же тоже твари мерзопакостные. Пока в городе хозяйничали Лиловые десантники, они сидели тише воды и ниже травы, не смея высунуть наружу свои щетинистые уши, когда пришел Принц, их вообще не стало видно. Зато теперь…
Мда, распустились. Надо учить.
Тут сверху послышалось кудахтанье вертолета, и на Площадь впервые за сегодняшний Ненаступивший День приземлилась настоящая боевая машина с эмблемой Желтой Деревни — берцовая кость и два скрещенных черепа.
Первым из вертолета выпрыгнул брат Горбуна с короткими руками-плоскогубцами и неестественно даже для здешних непрезентабельных мест вытянутой мордой. Следом выполз и сам Горбун — старый чертяка в прямом смысле этого слова, он еще больше осунулся и разжирел, но титановые рожки, наполненные чистейшим цианидом, все также задорно блестели на его лысеющей голове.
Последним выпрыгнул Веселый Сторож, в защитном камуфлированном под местную специфику костюме и летном шлеме с эмблемой Императорской Летной Школы Суррикаппы, был он худощав, высок и подтянут.
Мы обнялись и Сторож, загадочно улыбаясь, объявил:
— У нас война!
— Опять? — я искренне удивился, — я думал у нас концерт.
— Одно другого не исключает, я обо всем договорился, — наш Менеджер, как всегда был сух и деловит. С одинаковым успехом он договаривался о войнах и выступлениях, и при этом всегда оставался в финансовом шоколаде.
— Ты слышал эти новости? — обратился я к Чукки, который подошел и обменялся с Сержем особым рукопожатием Stiffen Cоrpses. Краух тоже был на подходе, и вскоре вся наша могучая команда, за исключением, как всегда куда-то запропастившегося Хэнгмена, собралась у вертолета. Горбуны при этом внимательно рассматривали Дистройера и в беседу почтительно не вступали.
— Рассказывай! — потер руки Чукки, которому тоже было наплевать по большому счету, выступать ли нам перед публикой, или перед строем велосипедистов Принца.
— Падаки! — загадочно произнес Сторож.
— И?
— И 64-е королевство.
— Понятно, — я задумался. Что же это получается, вампиры выждали, пока мы очистим Город от Принца и тут же решились нанести удар. А 64-е королевство финансирует всю эту затею. Разумно, тем более они знали о том, что мы будем давать Представление, и тогда они одним ударом убивают двух… ну скажем Кысок, их не жалко, или Ырр… Мда. Дела, как говорит один мой знакомый Кат Скабичевский, не Хэнгмен, но все же…
Вслух же я сказал следующее:
— То есть, мы им обеспечим приток свежей крови?
— Именно, — Сторож сиял, видимо из-за моей прозорливости, впрочем, он всегда сиял.
— Подожди, Юзик, — вмешался Чукки, — значит, они хотят использовать нас в качестве Загонщиков?
— Ну да, — мне стало совсем грустно, — Принц низложен, Город ликует, Stiffen Corpses дают шикарный концерт, на Площади масса свежей питательной крови, приходи и пользуйся.
— До или после… — значительно произнес Краух, и было как всегда непонятно, спрашивает он или утверждает.
Тут мнения разделились. Чукки нанес бы удар перед началом концерта, я во время, а Сторож сказал, что самое выгодное время — это по завершению, когда толпа будет совершенно чумная, бери ее и ешь, никто и не заметит. Поспорив еще некоторое время, мы прекратили это бесполезное занятие, ибо логика вампиров нам была непонятна, а логика их предводителя Падаки тем более. Решили начинать подготовку, не взирая ни на что. И это было правильно, и это было по-нашему.
— Грузовики? — спросил я.
— Все под контролем, — Серж глянул на небо, потом на свой Хронометр и улыбнулся белозубо, — все под контролем. Кстати с ними Эдсон. В клетке, как положено. Так, что у вас с оружием?
— Жорло, — ответил я, — сушится и Дистройер, мочится…
— Так, этого мало, — Сторож полез в вертолет и выволок на свет божий несколько портативных ракет Земля-Воздух переделанных под одноразовые базуки, — вот, берите, тебе и Чукки, как раз на вампира.
— Вещь! — обрадовался Даун, — давай одну попробуем!
— Пробуй!
Чукки схватил одну из базук и, высунув длинный заостренный язык, одновременно прикрыл левый крылатый глаз и прицелился. Ракету он выпустил в переулок Мясоедов, ибо там опять что-то зашевелилось. Взрыв был хорош, и Чукки удовлетворенно поцокал коваными сапогами.
— Не годится… — потом рассмеялся, — шутка!
Мне вспомнилось отчего-то бухта Роверсона и Голубые Карлы со своими наточенными Атрибутами, Центральное море, подземные туннели, гнилая капуста, забытые деревни, больные ноги… Это было давно и скучно, а теперь близко и весело. Захотелось с кем-нибудь поругаться, немедленно… Где снова этот придурошный Витал?
— А где, кстати, Витал? — поинтересовался Сторож, он всегда заботился об этом ненормальном, по-моему они росли вместе, как когда-то сказал Чукки Даун, «из пня под одним Димедроловым Деревом», а я еще добавил «а потом их разделили» и мы долго смеялись над этой гипотезой.
— Не знаю, — ответил я, — вчера он нам тоже мало помогал.
— Скотина, — добавил Чукки.
— Ну не ссорьтесь, — погрозил нам пальцем веселый Сторож, — все я полетел. Счастливого Кровопролития…
И улетел. Хмурые Горбуны настроили Зонд-18 и отправились по пеленгу встречать грузовики с массовкой и оборудованием.
Однако чуть раньше на Площади снова нарисовался Витал, он появился из Четвертого Переулка, выглядел усталым, сильно потел и тащил на себе средних размеров свежесрубленную виселицу.
— Сильно она тебе нужна? — поинтересовался Чукки, а молчаливый Краух сплюнул и полез на свой танк.
Вместо ответа Блумен зацепил виселицей за угол крайнего дома и принялся раскачивать ее и дергать, до тех пор пока перекладина не хрустнула и не отвалилась. Вместе с ней выпало несколько расшатанных кирпичей и чуть не прибило нашего затейника в балахоне.
Витал немедленно принялся стонать на разные голоса, а настонавшись сказал:
— Вы б лучше помогли… Чем издеваетесь… — Хэнгмен наш был к тому же еще и косноязычен.
Чукки обиделся сразу. Потому что ни разу в жизни никому не помог, в смерти помогал, а в жизни нет, такой вот прикол от Чукки Дауна. И ушел купаться к Выгребной Яме. Я тоже помогать Блумену особенно не стремился, и потому он обреченно потащил свою находку за танк и потом долго там над нею сопел.
Когда через некоторое время виселица приняла вертикальное положение, Хэнгмен влез на подозрительно потрескивающую перекладину и занялся разматыванием веревочной бухты. Дело это долгое, кропотливое, и мы отвлеклись. Примерно через полчаса со стороны виселицы донеслись истошные вопли и, повернувшись к источнику шума, мы снова могли созерцать нашего Хэнгмена. Он висел в петле, крепко схваченный за щиколотку распутанной веревкой, вниз головой и светил нам своими неестественно белыми обнажившимися ягодицами. Подобно древним шотландским воинам нижнего белья Блумен не носил. Из-под балахона опутавшего его умную голову до нас доносились придушенные возгласы:
— Снимите меня!
— Надо повторить эту шутку на вечернем концерте! — сказал Чукки и щелкнув пальцами вызвал Дистройера.
Тот быстренько свалил всю эту конструкцию и втоптал виселицу в камень Площади. Витала же отцепил выбравшийся из танка Краух, к нашему с Дистройером великому сожалению.
Оправив свой незамысловатый наряд и разыскав сандалии, наш неунывающий басист, тут же принялся канючить, мол, зачем ему испортили такую прекрасную забаву. Дистройер возмущенно защелкал пальцами и убежал. Мы отошли подальше, едва сдерживая смех, а Пробрюшливое Жорло поймало пробегавшую мимо крысу, обглодало ее и в утешение протянуло Хэнгмену недожеваный хвостик.
Витал подношение отверг и прошипел, что-то среднее между педагогом и велосипедистом. Кого он имел в виду, было не ясно. Видимо себя. Потом подобрал свой Топор и ушел, громко стуча им о булыжники.
И тут с неба на Город посыпались темные точки.
Пробрюшливое Жорло ахнуло:
— Лиловые десантники! Они всегда прыгают без парашюта!
— И не разбиваются? — подозрительно спросил заинтересовавшийся Хэнгмен.
— Хгуп… — усмехнулся Пожиратель Крыс, медленно пожевывая крысиный хвостик, — лиловые десантники сразу вступают в бой. У них даже норма есть упасть с высоты десять километров за определенное время на значок ГУП…гуп…гуп…
— А это еще что такое?
— Готов к Убийству Противника. О!
Мы прислушались, откуда-то издалека послышались звуки выстрелов.
— Опять началось, — сказала Сушеная Голова.
Я щелкнул ее по уху и сказал:
— Съезжу к ним, поговорю, в принципе мы сейчас союзники. По-крайней мере не враги. Хочу, чтоб они выделили Городу несколько патрулей против вампиров. Краух заводи машинку!
Пока я лез на броню, на Площадь въехал наш Первый грузовик с аппаратурой, и сразу же стало быстро темнеть. Из переулков медленно потекли Те, Кто Идет Вдаль. Стрельба на окраине стихла, видимо десантники закончили зачистку оставшихся велосипедистов. Хэнгмен, чтобы не участвовать в разгрузке, посвистывая, удалился в сторону Городского Сада. Понятно к кому. Ну, нравятся ему памятники! Горбуны, вздыхая и жалуясь на жизнь стали разбирать инструмент. Вечер вступал в свои права. Ненаступивший День так и не наступил.
Глава 8 УТРО ПОСЛЕ НЕНАСТУПИВШЕГО ДНЯ
… Нет, ну ведь интересно все-таки, как они это делают? Не подскажите? А зря… Я рассматривал Утренних Кувыркальцев, чудивших в своем неповторимом стиле над памятником Сатане и внутренне восхищался. Выразить восхищение вслух мне не позволял Статус.
Приятная истома разливалась по телу, так бывало всегда по утрам, когда отступало ночное трупное Окоченение. Теперь меня снова можно убить. И желающие в наличие имеются. Но это не повод, чтобы у Корпса, тем более у Корпса Со Звездочкой На Глазу испортилось настроение, наоборот, знаете ли, бодрит.
И я легонько подтолкнул под локоток Чукки и обменялся с ним взглядами. Даун как обычно стоял с ничего не выражающим лицом, но мне давно знавшему Чукки и так было все понятно. Кувыркальцы никого не могли оставить равнодушными, даже Корпсов. Но мы-то, конечно же, никогда в этом не признаемся. Статус. Апломб. Особая кинетика лицевых мускулов, в конце концов.
Или вот Пьедестал этот, громадная хреновина из Черного Базальта. Причем вблизи черный, как ночь, а отойдешь, светиться. Как его сюда заперли? Сидит Сам на шикарном троне, рога по десять тонн, корона, взгляд. Одним словом Сатана. Одно неясно, город в его честь назвали, или притащили после, когда Город был уже выстроен. Сколько же это лет прошло? Пропасть…А впрочем говорят, что раньше тут дьяволы как раз и жили, и это их верховный правитель изображен, может и так, а может быть и нет… Кажется Белый про это рассказывал, точно он же из местных.
Размышляя сим нехитрым образом, я наблюдал за погрузкой аппаратуры, а еще краем глаза за Виталом, пытаясь определить до какой же степени низости и подлости мог докатиться наш Хэнгмен, если в преддверии величайшего концерта в истории рок-музыки, он втихаря ежеминутно прикладывается к спрятанной в рукаве концертного балахона фляге. И кроме того горстями закидывается странными желтоватыми таблетками, считая при этом, что никто ничего не замечает.
Скотина и причем редкостная. Мы снова обменялись многозначительными взглядами с Чукки Дауном.
Или вот, например, Принц, его, сука, высочество, как он сам себя называет. Что? Ага, и я про тоже. Жалкая. Ничтожная личность. Ничтожнейшая. Ну, ладно, провозгласил ты себя правителем, Верховным правителем. Да здесь, в Дьявольском Городе, и что? И ничего, нашлись, сущности, неподвластные магии его имени. Тот же Координатор, тот же Дойч Болл. Отсюда десанты Лиловых, Подрывники, Подполье, наконец. Хотя тут у меня отношение неоднозначное. Нет, конечно, все куплено и продано, как впрочем, и везде, но ведь сделали, но ведь сыграли. Свою роль. И последним аккордом, мы. Stiffen corpses. Как последний гвоздь в крышку.
А нам главное, что? Правильно, Творчество. И не просто творчество, а Правильное Творчество. То есть Творчество В Последней Инстанции и такой же паровоз, как любит говаривать Даун.
Где же еще выступать как не здесь? А тот же Краух говорит:
«Не хер сюда ездить!»
По ходу он вообще противник гастролей. В любом виде.
Теперь если мы все будем слушать Крауха, то сидеть будем безвылазно в Желтой Деревне, на радость тамошней публике. Так ведь тоска… Там ведь можно совсем окоченеть. Навеки. Нет, на общественное мнение плевать. Мне вообще непонятно, что это такое, как и всякому нормальному Корпсу. Если слово «нормальному» в данном случае применимо. Но для себя-то можно постараться? Можно.
Нас позвали мы приехали, все! И абсолютно не важно, кому мы сочувствуем, и тем более неважно кого поддерживаем.
А тут Падаки… Или как любит говаривать Электронный Репортер: «Фактор Падаки». Тоже еще фишка из будущего. Вампиры! Голубая, сука, кость. У них Траур. У них Величие. Не сметь выстукивать на костях. Ага, это пускай они сами Эдсону объяснят, если смогут. Ибо тут все, видите ли, пропахло их гнойной Мечтой! А сами ведут себя подобно прилипалам. Стоит нам собрать более-менее приличную толпу зрителей, они тут как тут. Потому что Кровь. Свежая.
И так все время, с короткими перерывами. Город постоянно переходит из рук в руки. А Падаки паразитирует на этом. Одно слово га…
— Да в неспокойное время мы живем, — неожиданно произнес Хэнгмен, вытирая ладони о балахон.
— Очнулось чучело, — процедил Чукки, — давай грузиться, поехали уже!
Поедем сейчас. А как же. Я желчно сплюнул, и Сушеная Голова повторила мой плевок. Все со своими закидонами, и я такой же, и хоть кол мне на черепе чеши. Тому же Виталу объясни, что он неправ. Ага?
Тут на связь вышел Сторож и по-обыкновению радостно сообщил, что Фанаты уже прознали о грядущем выступлении и собираются в окрестностях Дворца. В этот момент хэнгменова туша благополучно перевалила через борт Грузовика.
— Война войной — концерт по расписанию! — произнес я вслух и мы, наконец, тронулись, а Кувыркальцы все также выделывали свои коленца, абсолютно не взирая на окружающую действительность.
Глава 9 РАЗОГРЕВ
Этот сержант не понравился мне сразу. Слишком много на себя брал. Помимо двух пулеметных лент на нем висел еще и пулемет системы Маркеса, а еще два десятка лимонок на крючках и большой армейский бинокль.
Насчет бинокля я мстительно шепнул Хэнгмену:
— Это чтоб тебя лучше видеть, когда ты будешь балахон задирать…
Витал испуганно шарахнулся от меня, как делал обычно с похмелья, а оно у него явно было Свинцовым, ибо палач все время шарахался и слегка тормозил.
Чукки мощно погладил его широкую спину минометной плитой и стал командовать грузчиками.
Сержант Полтора, а звали его именно так, принялся с деловым видом помогать. Как по мне, так он слишком уж суетился, прям как какой-нибудь недоделанныйефрейтор. Да и дьявол с ним, вечно понабирают в муниципалы кого попало. Вот сейчас, как он расставил людей. Где тут офицер, черт задери?