— В одно место, которое я хочу тебе показать. Но мы не договорили — о чем еще ты думаешь, рыжая. Я безумно хочу знать.
Ричард как-то незаметно обнял меня за талию, когда мы вышли к прилавкам, полным толпы. Здесь продавали, кажется, все — овощи, мясо, рыбу, всевозможные фрукты и сладости. Мне стало интересно, производит ли все это сама стая, или же идет обмен с другими сообществами… Нужно будет обязательно узнать об этом.
— Еще я думаю, что такая жизнь, какой бы восхитительной она не была, мне не подходит, — решив говорить открыто, выдохнула я.
— Почему, рыжая? — спокойно отреагировал Ричард, вновь наклоняясь к моей шее, слегка пощекотав ее своим дыханием.
Я моментально покраснела, хотя ничего «такого» в этом движении не было.
— Потому что это клетка, — весьма заезжено повторила я.
Это сравнение было в моей голове почему-то очень устоявшимся и правильным, а еще невероятно пугающим в своем определении. Только не под замок. Только не в четыре стены. Мой огонь не выдержит этого…
Ричард на мои слова как-то странно дернулся всем телом, что я почувствовала, и опять посмотрела на него с вопросом. Он только еле заметно кивнул — мол, ты получишь ответы чуть позже. Видимо, когда наконец дойдем туда, куда меня вел оборотень.
— Почти на месте, — Ричард развернулся ко мне, и глубоко вздохнул, — Стеф, я могу рассчитывать на несколько аспектов наших отношений, полагаясь на которые, смогу быть с тобой полностью откровенен?
Я хлопнула глазами. Это с чего он заговорил так… Официально?
— На какие именно? — спросила осторожно, внутренне начиная бояться неизвестно чего.
— Первое — ты выслушаешь меня от начала и до конца. Второе — честно и откровенно спросишь все, что тебе покажется не понятным. Не боясь уязвенной гордости или еще какой-нибудь херни, что может тебя остановить. Просто открываешь рот и спрашиваешь все, что угодно. Идет?
Я кивнула. И нечего бояться…
— И последнее, — продолжил Ричард, склоняясь ко мне, — если отбросить в сторону наш первый, не совсем удачный разговор, и забыть о всех возведенных тобой рамках… Ты признаешь, что чувствуешь ко мне то же, что и я.
Я застыла, боясь вздохнуть слишком резко. От его слов и близости сводило скулы, и хотелось прильнуть к оборотню, что стоял неподвижно, ожидая моего ответа.
— Но я не знаю, что чувствуешь ко мне ты, — выдохнула я, не удержавшись, чуть подавшись вперед, и проводя кончиком пальца по напряженным скулам парня.
Ричард поймал губами мой пальчик, слегка куснув его подушечку, отчего мое тело пронзило током. Он вздохнул, и с видимым трудом убрал от себя мою руку.
— А вот это я тебе сейчас покажу, — хрипло прошептал оборотень, и утянул меня за собой.
Глава 18
— Ричард, что ты…
Я не усела договорить, как мой рот зажала крепкая ладонь, и оборотень отодвинул свисающую вниз зелень какого-то дерева. Я ахнула ему в руку, забыв о том, что хотела сказать.
Золотая поляна, светящая из-за обильного скопления огненных птиц, завораживала и лишала дара речи. Красивые, золотые перья вперемешку с красным, черные маленькие клювики и глазки, и выдающиеся, с огненным отливом, хвосты. Мое сердце застучало быстрее, так как я поняла — передо мной не маленький образец из зверинца академии, что был выращен в неволе. Это были настоящие, крупные особи, что обладали моей магией. В меньшей степени, но все же.
— Откуда? Как? — вопросы сыпались из меня вперемешку с восторгом.
Ричард аккуратно подвел меня поближе, и встал за спиной, мягко сжимая плечи.
— Тссс, — его дыхание шевельнуло волоски на шее, — не двигайся. Посмотри вон той, самой крупной птице в глаза, и дождись сигнала. Если разрешит, мы подойдем к ним ближе, и даже сможем погладить. Эти птицы дикие, и редко кого-то к себе подпускают, но в тебя я верю, огненная.
Я набрала в легкие воздуха, и нашла взгляд красивущей птицы. Какая же она невероятная! С гордостью взглянула на меня сверху вниз, чуть склонила голову, и изучающе смотрела в мои глаза. Хотелось моргнуть, но я усилием воли сдержалась. Ужасно хотелось подойти ближе, чтобы оценить яркое свечение перьев.
Неожиданно птица благосклонно склонила голову, и Ричард сильнее сжал мои плечи. От радости я чуть не подпрыгнула, а губы оборотня вдруг прикоснулись к выпирающей косточке на шее сзади.
— Обожаю, когда ты радуешься, — выдохнул он, и подтолкнул мое натянутое как струна тело вперед. Черт, как хотелось, чтобы ласка продлилась немного дольше!
Но птица смотрела, привлекая мое полное внимание, и я радостно протянула руку прикасаясь к горячим перьям. Как сияют! И как здорово мой огонь реагирует на это! Я приблизила лицо, не замечая жары, и только сейчас поняла, что остальные птицы тоже подтягиваются к нам, изучая нас с Ричардом.
— Откуда они здесь в таком количестве? — выдохнула я, поглаживая перья, — их же обычно не заставишь приблизится к людскому населению! А тут прям… Скопление!
Я повернулась к оборотню, а тот лишь пожал плечами.
— Они чувствует радостные эмоции, насколько я понял из учебников в вашей академии, — он улыбнулся, намекая, что мне бы тоже не помешало их изучить, — и стремятся быть ближе к их источнику. Здесь живут оборотни, что сами являются наполовину животными, поэтому чтут уединенность птиц, и другим не позволят охотиться на них на своей земле. По сути, у них тут защита и источник для счастливой жизни. Кстати, тебе их способности ничего не напоминают?
Я кивнула, сама размышляя над этим. Способность чувствовать эмоции у огненных птиц… Дар Ричарда и сущность моей силы… Все это было как будто нарочно. Идеальнее и не выдумаешь.
— А… Они всегда живут здесь? То есть, насколько я помню, у огненных нет дома. Или в неволи с рождения, или в пути — навсегда. Неужели не улетают?
— Улетают, — кивнул оборотень, беря меня за руку, и отводя чуть подальше от чудесных созданий. Только сейчас я поняла, что Ричарду, в отличии от меня, некомфортно столько времени стоять с ними рядом, так как слишком жарко, — но, как ни странно, всегда возвращаются. Знаешь, я думаю, даже таким свободолюбивым птицам все же требуется… дом.
Он внимательно следил за выражением моего лица, и, скорее всего, считывал эмоции. Я сглотнула, понимая, куда клонит Ричард.
— Дом — безусловно, — мой голос дрожал, — но ведь, по сути, они свободны. Могут улететь в любой момент…
— И поэтому каждый раз возвращаются.
Наши взгляды встретились, и мое сердце против всякой логики забилось быстрее. Почему он сказал это? Почему смотрит так, будто не может наглядеться? Почему руки оборотня скользят по моей спине, а я стою, не в силах убрать их?
— Рыжая… — его губы в сантиметре от моих, и я чувствую теплое дыхание на нежной коже, — ты же понимаешь, почему мы здесь?
Я отрицательно покачала головой, солгав лишь наполовину. Да, безусловно, посыл понятен — но строить догадки можно сколь угодно много. Он был категоричен год назад. Неужели сейчас передумал?
— У нас уже не раз не получались разговоры, — покачал головой Ричард, и слегка улыбнулся, — я даже боюсь заводить новый. Но понимаю, что это нужно. Мы можем попытаться поговорить, не разругавшись в пух и прах от твоих выдуманных выводов?
Мгновение — и я безуспешно пытаюсь справиться со вспыхнувшей внутри обидой. Это я-то выдумываю?!
— Ох, черт, — оборотень ощутил во всей красе реакцию на свои слова. А затем осторожно погладил мою щеку, не взирая на то, что я дернулась от него в сторону, — Стефи… Прошу, пойми, у меня нет цели тебя обидеть. Только поговорить.
Я глубоко задышала, успокаиваясь. Интересно же, что он так хочет сказать.
— Я слушаю, — выдохнула, беря под контроль эмоции, и уже проявляя чистый интерес к стоящему рядом парню.
— Рыжая моя, — Ричард ласково улыбался, а я вздрогнула от его слов. «Моя…». Это было так… Приятно. — Ты сегодня увидела, как живу оборотни. Еще немного, но все же… Наши женщины, они счастливы. Я с детства видел, как хорошо им быть в любви, радости, растить детей и принимать покой и заботу от своего мужчины. Мой отец с детства учил меня, как нужно обращаться с той, кто по-настоящему запала в сердце. И я всегда считал, что это истина в последней инстанции, и любая будет счастлива от моих методов в будущем. Пока не повстречал тебя.
Я замерла, осознавая. Он действительно рос здесь, где это было в порядке вещей. Да и на моей родине многие девушки были бы счастливы жить с любимым мужчиной, не думая ни о чем, кроме домашнего очага и потомства. В том, откуда такие убеждения у парня, я теперь понимала. Также и признавала, что могла и перегнуть с выводами о «клетке». Самую малость. Совсем чуть-чуть.
— Это не отменяет того, что ты будешь жить тут всегда, — упрямо произнесла я, словно сопротивляясь чему-то, — твой дом — это твоя стая. Ты же не станешь этого отрицать.
Глаза Ричарда потемнели. И я мигом пожалела о сказанном.
— Не стану, — все еще стоя очень близко, произнес он.
Ну вот. Что и требовалось доказать.
— Я не стану отрицать свою причастность к нашему клану и виду, — продолжал тем временем Ричард, делая шаг, наступая на меня, заставляя все внутри дрожать, — Не стану притворяться, что в восторге от того образа жизни, что выбираешь ты, рыжая. Не буду ездить с тобой в поездки и сопровождать в каждом чертовом соревновании, снимая пустые квартиры, и выжидая, когда ты присоединишься ко мне в них! Черт возьми, я не собираюсь притворяться и врать, ломать себя и подстраиваться, гнуть никому ненужную линию и пытаться удержать тебя этим!
Он выплюнул все это, уже прижав мое тело к себе, глядя в лицо гневно и с вызовом. И тут же вдруг отпустил, беря мои пылающие щеки в ладони, и нежно проводя кончиками пальцев по ним.
— Но и тебя не заставлю делать все это, огненная. Ни за что и никогда.
Я почувствовала, будто тепло разливается где-то в районе солнечного сплетения. От глаз, что были напротив, казалось, исходят волны необычайного света, проникая внутрь меня, и указывая на что-то… И я пока сама не понимала, на что именно, но чувствовала, что это безумно важно.
— Я никогда больше не буду ломать тебя и навязывать свою линию, милая, — прошептали его бархатные губы совсем рядом от моих, — но вместо всей этой чуши, что вряд ли тебе нужна, я обещаю, что буду всегда ждать тебя здесь. Дома. Буду звонить чаще, чем бы ты сама попросила, бесконечно волнуясь и ревнуя к каждому тренеру и спортсмену. Буду срываться, если тебе понадобиться помощь, и разорву любого, кто посмеет обидеть. Буду тебе надежным плечом, опорой, силой, которая есть и в тебе. Я никогда не сяду у твоих ног, огненная — но лишь потому, что знаю — тебе самой это не нужно. Я смогу дать тебе больше, милая. Не обещаю, что все у нас будет гладко. Скорее, могу гарантировать, что гладко не будет! Но кому нужны идеальные отношения, когда есть вот это, — его губы скользнули на шею, и низ живота заныл, вынуждая мои руки вцепиться в его свитер, — страсть, рыжая. Желание быть вместе. Желание обладать. Ты ведь тоже этого хочешь, женщина. И я могу тебе это дать. Не романтично-ванильную чушь — но зато не скуку. Нет, моя огненная, нам скучно не будет!
С этими словами он подхватил мои ягодицы, в то время как мои ноги сами обвили талию оборотня. Я застонала, чувствуя, как он меня хочет. И от того, как хочу этого несносного гада я!
Наклонилась, желая впиться в чувственные, вкусные губы… Как вдруг в мои волосы погрузилась рука, заставив отклонить голову назад.
— Нет, рыжая! — рыкнул зверь, а я затрясла головой, не в силах понять, почему мне отказывают.
— Что?!
— Я сказал: «Нет!», — тихо прошипел он мне в лицо, все еще сжимая мою гриву в кулак, — я не поцелую тебя, пока… Ты не признаешь, что выбираешь меня. Я больше не стану делить тебя ни с кем, потому что есть только я и ты… Хищник и огненная королева. Или ты оставляешь всех прочих за бортом, или…
Его взгляд, испытующий и твердый — на мне. Его губы, что теперь хотелось в десять раз сильнее — в сантиметре. Я знала, что, если потянусь сейчас к ним, сдамся в руки этого оборотня навсегда. Пути назад не будет. И Чита в моей жизни — тоже.
Глава 19
Я так и замерла, обвивая талию оборотня ногами, в сантиметрах от его лица, глядя прямо на него, и не решаясь на этот последний, такой важный шаг. Ричард так много сказал сегодня… Так радикально поменял в моей голове мысли о нем. Черт, я поверить не могла, что парень готов отпускать меня куда угодно, лишь бы я сделала этот выбор в его пользу. Почему? Мы ведь не так много общались, чтобы его чувства стали столь глубокими…
Он же практически предлагает мне жить тут! В смысле… «Я буду ждать тебя дома» — кажется, примерно так он сказал. Это серьезно, намного больше, чем просто решение, с кем строить отношения. И меня испугало это. Очень.
Ричард смотрел на меня, следил за эмоциями, и, видимо, что-то поняв, вздохнул. Тяжело опустил на землю, а затем заключил лицо в горячие, широкие ладони.
— Слишком много для одного раза, да, — не спрашивая, а утверждая, произнес он, — что ж, это я могу понять. Идем, у нас сегодня праздник, да и родители должны скоро приехать.
Он развернулся, и повел меня за руку вон из чудесного места, от птиц, что оставались позади, и были светом и теплом, от которого мы удалялись. Я шла чуть позади, смотря на мускулистую спину и плечи, и казалось, будто тоже чувствовала эмоции оборотня. Напряженность. Смирение. Разочарование.
Он ждал от меня совсем другого ответа, нежели молчания. И я не могла винить его в этом, так как понимала, какой шаг ко мне навстречу сделал Ричард. Но также ощущала благодарность, что не стал давить, хотя имел право — он дал время, чтобы подумать. До завтра или до конца наших каникул — не важно. Я должна как можно скорее все решить для себя, и перестать мучать обоих парней.
Когда мы вернулись в дом Ричарда, на плите уже стояла просто огромных размеров кастрюля, откуда доносились невероятно аппетитные запахи. По чуть кисловатым ноткам я поняла, что это солянка. Рот непроизвольно наполнился слюной.
— Явились, наконец! — к нам выбежала Джена, на ходу развязывая фартук, и доставая тарелки из шкафа, — Стеф, помогай накрывать на стол! Только вас к обеду ждали!
Я быстро сполоснула руки, схватила из рук Джены посуду, и начала расставлять ее на столе. Лишь спустя минуту до меня дошло, что приборов для троих многовато.
— Родители вернулись? — спросил Ричард, намыливая руки.
— Ага! — Джена была радостна, и не обратила внимания на мое побледневшее от новости лицо, — сейчас переоденутся и выйдут.
— Хорошо, — Рик, в отличии от сестры, внимательно следил за мной взглядом, — ты уже сказала, что у нас гостья?
— А как же! — ухмыльнулась Джена, — им не терпится познакомиться.
Я сглотнула, брякая рядом с тарелками вилки, и тут в комнату грациозной походкой вошла красивая стройная женщина. За ней, важно, но также легко, показался высокий мужчина, чьи черты лица не оставляли фантазии, чей он отец. Ричард вылитая копия своего папы!
— Вернулись! — радостный возглас женщины очень напоминал Джену.
Она тут же обняла Ричарда, хотя едва доставала тому до плеча. Взрослый сын слегка приобнял маму, а другой рукой поздоровался крепким рукопожатием с отцом.
Они обменялись мне непонятными взглядами, а затем Ричард выпутался из женских рук. Все повернулись ко мне, и я сжала в руках оставшиеся вилки.
— Мам, пап, знакомьтесь, это Стефи, моя…
Ричард запнулся, явно не зная, как меня правильно представить родителям. Я чуть не застонала, понимая теперь, почему оборотень хотел получить мой ответ до знакомства со всеми членами семьи. А я, стоя сейчас тут, ставила его в неловкое положение…
Мой рот открылся от пронизывающего меня вдруг желания помочь парню. Слова вылетели прежде, чем мозг успел все обдумать.
— Девушка. Я его девушка, — произнесла, заливаясь густой краской, и положила вилку на стол.
Мама Ричарда тут же счастливо охнула, и заключила теперь меня в объятия. Я выглянула из-за женской спины — Ричард стоял, удивленно глядя на нас, и даже не думая скрывать свое изумление. Вот ведь… Болван. Хотя я дура побольше буду.
Отец Ричарда, видимо, устав ждать, что их тоже представят, заговорил.
— Меня зовут Сафель, а это Надина, моя жена. Нам очень приятно познакомиться с тобой, Стефи, и видеть тебя в нашем доме.