Надо же! Похоже, я и правда сильно нужна бабке! Раньше меня намеренно обряжали пугалом, чтобы знала свое место. Личной служанки тоже не было, и одевалась и причесывалась я сама. Собственно, я бы не расстроилась, если бы так продолжалось и дальше, но похоже, выбора нет. Нужно улыбаться так, что аж челюсти сводит, и благодарить бабку за оказанную милость. Разумеется, о том, чтобы охмурять темного мага, и речи не шло. Наоборот, сделаю все, чтобы ему не понравиться настолько, чтобы плевался при виде меня! Так, чтобы у Катрины не было иного выбора, кроме как согласиться на ритуал и в случае успеха отправить в Академию.
Тут мелькнула неутешительная мысль. А что если дар так и не проснется? Вдруг во мне его вообще нет?
Что ж, тогда задумаюсь об ином выходе. Но из поместья Кармадов в любом случае нужно убираться. Куда угодно! Везде будет лучше, чем в этом гадючнике! Эти соображения немного утешили. Уже похоже на какой-то план, который постепенно обретет очертания. Пока же я намерена по мере сил изображать из себя пай-девочку и водить за нос не ожидающих от меня подставы родственников.
ГЛАВА 4
Следующие два дня я безвылазно находилась в своей комнате, отлеживалась и набиралась сил. Единственной моей компанией был приходивший утром и вечером старый лекарь-травник, живущий в поместье на такие вот непредвиденные случаи, и обещанная бабушкой служанка.
Последняя мне не понравилась сразу. Взгляд цепкий и холодный, почтительность в обращении фальшивая до приторности. Что-то мне подсказывало, что помимо прямых обязанностей она выполняет еще и роль соглядатая. При ней следовало быть осторожной и не показывать произошедших во мне перемен.
Лекарь был не так опасен. Элисса знала его с детства, и он единственный, кто не относился к ней как к дерьму. Старичок в основном проводил время в подвальном помещении, где делал снадобья, мази, порошки и прочее, что охотно покупали простолюдины, живущие на территории ардарата. Он не был магом, но в своем ремесле достиг изрядных успехов. Да и требовал значительно меньше за услуги, потому его здесь и держали. Мага-целителя из ближайшего города звали лишь в крайних случаях. Лекарь во время одного из своих визитов сообщил, что ко мне того тоже звали, но сделать он ничего не смог. Заявил, что причина моего состояния не физическая. Все равно содрал с Кармадов кучу денег за беспокойство и отбыл восвояси. Очередное подтверждение того, насколько здесь ценятся маги. Даже бабушка при всей стервозности не встала в позу.
У нее самой, насколько знала Элисса, были небольшие способности стихийника и темного мага. Но не такие, чтобы восприниматься значительной фигурой в этом качестве. Кстати, девушка, в тело которой попала, не так уж ни на что не способна, как я думала. У нее оказалась склонность к лекарскому ремеслу, и она его неплохо перенимала. Старичок, которому только в радость было поговорить с кем-то о любимом деле, охотно учил юную лирну. А началось все с того, что ему поручили дать обеим барышням необходимый минимум по лекарскому делу. Это входило в тот круг знаний, что следовало изучить благородным девицам.
Беатриса, ожидаемо, лишь отбывала повинность, присутствуя на этих занятиях. Ей больше нравились танцы, игра на фортепиано и прочее, что позволяло выигрышно себя подать. Элисса же лекарским делом заинтересовалась и занималась дополнительно. Разумеется, с согласия бабки. Тут ничего не происходило без ее одобрения. А та считала, видимо, что если в Элиссе не пробудится магия, то хоть таким образом станет приносить пользу. Лекарь уже немолод, всякое может случиться. А покорной, забитой внучке даже платить не нужно. Но сейчас это давало мне шанс устроиться в жизни, если придется срочно драпать отсюда. Лекари везде нужны, даже не маги!
Жаль, что у старого Самдора было еще много других дел, так что долго с ним поболтать не получалось. Я вынуждена была развлекать себя сама, а делать тут совершенно ничего. Отоспалась же я на год вперед, наверное, и несмотря на слабость, надолго отключиться уже не могла. Так что, скрепя сердце, обратилась к служанке — девице по имени Линетта, чтобы принесла что-то почитать.
Вообще к книгам в этом мире относились с изрядным пиететом. Печатных станков еще не изобрели, соответственно, книги были рукописные и дорогие. Разрешалось читать в основном в библиотеке, где были необходимые условия хранения. По крайней мере, Элиссе не позволяли выносить что-то оттуда. Но в этот раз ардара Катрина милостиво сделала исключение. И с ее позволения Линетта принесла мне книгу.
Но едва я развернула кожаный переплет, инкрустированный золотом и полудрагоценными камнями, как от разочарования едва не взвыла. «Заветы Созидательницы». Это что-то вроде местной Библии. Притом написано таким пафосным стилем, что плеваться хотелось. Но все равно я выдавила улыбку и попросила служанку передать бабушке благодарность. Сама же, оставшись одна, едва не заскрежетала зубами. Намек более чем прозрачный. Если облажаюсь с темным магом, меня ждет храм Созидательницы. И лучше уже сейчас начинать всерьез изучать священную книгу. Вот же стерва! И все равно, за неимением других развлечений пришлось читать, что дали.
Нужно ли говорить, что на третий день, когда лекарь официально разрешил выходить из комнаты, я едва не прыгала от счастья. Проснулась ранним утром, когда родственнички наверняка еще сладко спали. Не став вызывать служанку, напялила одно из унылых платьев, составляющих гардероб Элиссы, собрала волосы в пучок и бегло оглядела себя в зеркале.
Странно было видеть вместо себя прежней совершенно другого человека. Да еще память Элиссы наслаивалась и тоже отмечала нечто для себя новое. Некоторое время я озадаченно пыталась понять, что не так. Потом дошло. Изменились взгляд и осанка. Глаза приобрели живой блеск, и я невольно отметила, что они у Элиссы и правда очень красивые. Синие, яркие, выразительные, опушенные густыми темными ресницами. Ей даже подводить их не надо, и так прямо-таки завораживают. Темные волосы и белая кожа только подчеркивают эффект.
Если бы не чуть вздернутый носик, черты лица были бы абсолютно правильными. Но и так девушка была очаровательной, даже несмотря на нелепый наряд. Мое прежнее тело на Земле значительно уступало новому, хотя я не знала пока, радоваться этому или нет. Так что, может, и хорошо, что приходилось носить такое убожество. В этом легче не привлекать к себе внимания. Впрочем, с последним раньше Элисса прекрасно справлялась благодаря повадкам запуганной лани.
Сейчас же, глядя на себя в зеркало, я закономерно опасалась, что могу невольно выдать произошедшие изменения взглядом или жестами. Интересно, походка тоже изменилась? С каждой секундой я ощущала себя все увереннее, и прежние повадки давали о себе знать. Так, у меня в прошлой жизни была привычка сдувать с глаз длинную ассиметричную челку, и я и сейчас то и дело порывалась это сделать. Или вызывающий прищур во время общения с кем-то, кто мне неприятен. Нужно такие моменты пресекать и следить за собой.
Намеренно сгорбилась, как делала это Элисса, потупилась, из-под ресниц глянув на собственное отражение. Так-то лучше! Вот теперь больше похожа на прежнюю хозяйку тела. Пока не попаду в Академию или не уберусь отсюда куда-нибудь еще, не должна вызывать подозрений!
Пользуясь тем, что до завтрака еще часа два, я решила выйти в сад. После пятидневного заточения в собственной комнате потребность подышать свежим воздухом была непреодолимой. У Элиссы даже было любимое место в саду — там, где меньше вероятность встретить кого-то. Заброшенная беседка неподалеку от каменной ограды, которой по каким-то причинам перестали уделять должное внимание. Ей на смену сделали белый мраморный павильон в центре сада, окруженный кустами роз. Там любили бывать Беатриса с Крысенышем и Леонсом. Элиссу редко приглашали присоединиться, а если и делали это, то стоило насторожиться. Заканчивалась такая милость очередной порцией издевательств.
То и дело озираясь по сторонам, чтобы убедиться, что мое продвижение осталось незамеченным, я почти добралась до места, когда услышала приглушенный стон. Насторожившись, замерла, и дальше продвигалась еще осторожнее, прячась за деревьями. Благо, в этой части сада они так разрослись, что это не составляло труда.
Услышала новый стон и, увидев в просвете между деревьями очертания старой беседки, поняла, что звуки исходят оттуда. Некоторое время колебалась, стоит ли туда идти. Но мысль о том, что кому-то плохо и он нуждается в помощи, пересилила. И я подобралась ближе. Осторожно заглянула в проем беседки, увитой плющом, и тут же щеки ярко вспыхнули.
Моя помощь однозначно никому не требуется! Похоже, не только я сегодня поднялась спозаранку. В беседке находились двое, и их занятие не поддавалось двусмысленному толкованию. Те стоны, что я слышала, издавала женщина — судя по платью и чепчику, какие носят простолюдинки — служанка. Заставив ее упереться в одну из стен беседки, сзади яростно вколачивался мужчина. Последнего я узнала по не слишком густой пепельной шевелюре, стянутой в хвост на затылке. Крысеныш, похоже, уделяет внимание не только потенциальной невесте, но и прислуге!
Усмехнувшись, я уже хотела ретироваться, но как назло, под ноги попала сухая ветка, и треск в окружавшей тишине прозвучал оглушительно. Служанка взвизгнула и, вырвавшись из рук Дамиена Нартрана, кинулась прочь, напоследок бросив на меня испуганный взгляд. Девица была мне знакома. Горничная арды Олирры. Замужем, между прочим! Не за кем-нибудь, а за управляющим поместья. Ее, конечно, отчасти можно оправдать. Муж — редкостный зануда, старше чуть ли не вдвое, и на редкость безобразен. Видать, вышла за него ради денег. И решила утешиться с молодым аристократиком. Но выбрать Крысеныша?! Похоже, я его недооценила. Тот еще Казанова!
Дамиен тоже меня заметил и поспешно привел в порядок одежду. Наверное, я не сумела скрыть насмешки во взгляде, поскольку он нахмурился и горделиво вскинул голову.
— Что вы здесь делаете, лирна Элисса? — сухо бросил, даже не снизойдя до попыток оправдаться.
Впрочем, к чему? Даже если я расскажу обо всем Беатрисе, на планы бабки выдать ее за него замуж это никак не повлияет. И он, если не дурак, прекрасно понимает ситуацию.
— Просто гуляла, — смиренно потупившись и играя роль смущенной увиденным девицы, произнесла я. — Извините, если помешала, ард Нартран.
Он досадливо поморщился и двинулся к выходу из беседки. Но уже проходя мимо, резко обернулся и пристально вгляделся в лицо. Я с трудом сдерживала улыбку, поглядывая на него из-под полуопущенных ресниц.
— Вы как-то изменились, лирна Элисса, — наконец, пробормотал он.
— Может, подурнела из-за болезни, — пролепетала, съеживаясь в привычном жесте бывшей хозяйки тела. Не хватало еще, чтобы из-за этого гада все пошло прахом!
— Скорее, напротив, — последовал задумчивый ответ.
— Вам показалось, — чересчур резко, чем следовало, бросила и демонстративно двинулась в противоположную сторону.
Не удержавшись, вскоре обернулась. Дамиен стоял на том же месте, продолжая буравить мою спину взглядом. Черт! Только этого не хватало! Неужели что-то подозревает? Или, что еще хуже, я заинтересовала его не только как объект для злых шуточек. Но с чего вдруг? Раньше вообще не воспринимал Элиссу как женщину!
Тут же бросило в жар. А что если та непонятная привлекательность для противоположного пола, что доставила мне немало проблем в родном мире, не была свойством тела? Исходила от души. Каким-то образом обычные люди чувствовали отличие таких, как я и Айдар, от них самих. Ощущали бешеную энергетику, что их невольно притягивала. Если так, я крупно попала! Ведь мне никак нельзя, чтобы темный маг, которому желают меня сбагрить, почувствовал интерес. Уже не говоря о Крысеныше! Такого «счастья» и подавно не надо!
Хотя, положа руку на сердце, настолько уж отталкивающим он не был. По-своему привлекательный, пусть и не классический красавчик. Но натура у него мерзкая. Злобный, эгоистичный и высокомерный типчик, считающий, что статус наследника ардарата дает ему право считать менее родовитых грязью. Такие люди не нравились мне никогда, и учитывая мое нынешнее двойственное положение в семье, менять взгляды было бы странно. Для таких, как Крысеныш, даже в случае возникновения интереса я могла стать разве что постельной игрушкой. Браки они заключают с позиции выгоды, а не чувств.
Лориан Тирмил, кстати, тоже вполне может не посчитать меня достойной статуса жены. Он все же ардар, пусть его клан и не так влиятелен. Но не сомневаюсь, что за поддержку Кармадам бабушка согласится отдать ему меня и в качестве любовницы. Хотя она явно рассчитывает на большее, учитывая, насколько сильные чувства темный маг питал к ее дочери. И тот, и другой расклад меня не устраивал! Становиться пешкой в чужой игре не желаю. И сделаю все, чтобы этого избежать!
Проходя в столовую к завтраку, я терзалась еще одной проблемой. Что в результате слияния сознаний произойдет с чувствами Элиссы к Леонсу? Не станут ли они моими? Так что, усаживаясь за длинный стол, где уже сидели остальные домочадцы, сразу отыскала взглядом солнечного мальчика. С облегчением перевела дух. Никакого участившегося сердцебиения и румянца на щеках, как при первой встрече. Похоже, с этой напастью удалось справиться!
Но вместе с тем я поймала себя на том, что разглядываю парня с интересом. Даже без реакции, вызванной чувствами Элиссы к нему, я находила его заслуживающим внимания. Леонс мне нравился, и это ощущение было для меня непривычным. В прежней жизни никто не вызывал подобной симпатии. Но в любом случае следовало узнать его получше. Если Элисса не обманывалась в его хороших качествах, из Леонса мог бы получиться неплохой союзник. Все же быть совершенно одинокой в чужом мире, без малейшей поддержки — не сахар. Друг не помешает. О большем я даже не думала. Влюбиться в моем шатком положении было бы верхом глупости!
Заметив, что я его разглядываю, Леонс слегка вскинул брови и улыбнулся. Я скомкано улыбнулась в ответ и опустила взгляд в тарелку. Из роли выходить пока не стоит.
Завтрак проходил за привычной, пустой и ничего не значащей беседой, в которой лично я не принимала участия. Лишь исподтишка разглядывала окружающих. Олирра — преувеличенно радушная и заглядывающая в рот ардаре Катрине. Дядя Димитр — вялый и молчаливый, чье опухшее лицо выдавало, что и вчера вечером не обошелся без привычных возлияний. После того как перенес серьезную болезнь и стал бесплоден, он сильно изменился. Стал невоздержан в выпивке и замкнут. Беатриса привычно кокетничала с Дамиеном и пила мерзкое пойло из смеси трав.
Кстати, о последнем следует сказать особо. Единственный рецепт из уроков лекаря, который она взяла на вооружение. При регулярном его употреблении улучшался цвет кожи, блеск глаз и волос. Беатриса, повернутая на своей внешности, взяла себе за правило пить эту гадость вместо завтрака. Элисса когда-то ради интереса попробовала и впредь зареклась. Да и она не придавала такого уж значения собственной привлекательности.
Крысеныш вел себя за столом, кстати, непривычно. Почти не участвовал в разговоре, отвечал невпопад, и то и дело бросал взгляды в мою сторону, что сильно тревожило. Отдувался за них обоих Леонс, сыплющий любезностями и остротами. Так что дамы остались довольны.
По окончанию завтрака ардара Катрина предложила молодежи погулять в саду, пока они, старики, займутся делами. Говоря о себе как о старухе, она явно напрашивалась на комплимент, что не преминул отвесить Крысеныш, наконец, очнувшийся от прострации. Бабка благосклонно улыбнулась ему и двинулась прочь из гостиной. Вообще, говоря о делах, она нисколько не лукавила. Ардара Катрина много времени проводила с управляющим, разгребая финансовые отчеты и решая текущие вопросы. Олирра тоже не оставалась в стороне — на ней был контроль за слугами и хозяйственные проблемы. И только дядя Димитр обычно бездельничал или пил.
Несмотря на мою неприязнь к Беатрисе и Дамиену, отнекиваться от совместной прогулки я не стала. Отличный повод познакомиться с Леонсом поближе! Обычно, когда я составляла им компанию, кузина уводила Крысеныша за собой, а мы с солнечным мальчиком следовали на почтительном расстоянии. И уже потом, сделав несколько кругов по садовым аллеям, возвращались к павильону, и начиналась общая беседа. Элисса радовалась кратким моментам, когда могла побыть наедине с любимым, хотя ему ее общество вряд ли доставляло удовольствие. Она буквально язык проглатывала, находясь с ним рядом, не могла и двух слов связать. Ему приходилось отдуваться за обоих. Конечно, из вежливости он старался не показывать, что испытывает дискомфорт, но я бы на его месте такое точно чувствовала.