Я взяла себя в руки и посмотрела на Арлейна. Правда, сердце слишком громко ухало и мешало сосредоточиться.
— Будем считать, что я сегодня добрый и по собственной прихоти отвечу на несколько вопросов.
Он замолчал, засмотревшись на незамысловатые фокусы уличного артиста. Мне пришлось постучать ложечкой о краешек чашки, чтобы он заговорил снова:
— Вы знаете, иллюзионисты — обычно самые слабые маги, но когда смотришь на их работу, с этим утверждением очень сложно согласиться. А все почему? Они умеют отвлечь внимание от главного. От того, что сейчас действительно происходит, — уличный маг подарил возникшую в воздухе розу симпатичной девушке. — С леди Фоншторн та же история. Она сразу везде и всюду. Всегда на виду, принимает участие во всех значимых событиях, на короткой ноге со всеми важными персонами Аоры. Иногда кажется, на ней нет только таблички «иностранная шпионка»! Но попробуй предъявить ей обвинения, как у нее на все случаи жизни окажется стопроцентное алиби.
— Может, она сотрудничает с тем, кого вы ищете?
— Возможно, но позвольте предположения о том, кто это может быть, оставить при себе.
— Только предположения? — Я даже немного разочаровалась.
— Что же касается второго вашего вопроса… Хозяин пленки не бегал за мной по всему дворцу со слезными мольбами вернуть пропажу.
— А может, он еще не обнаружил, что пленка пропала?
— Или она к нему также попала не совсем правильным путем и сведения о ее исчезновении он не может обнародовать.
— Так что там?
— Узнаем. Вот поймаем нашу рыбку и узнаем… — многозначительно протянул герцог. — Еще вопросы будут?
Ладошки от волнения опять стали влажными, с трудом удержалась, чтобы не вытереть их о подол юбки. И матушка, и воспитатели в пансионе долго отучали меня от этой дурацкой привычки.
Я глубоко вздохнула и выпалила:
— Почему убийство леди Паус было помечено руной гордости?
Артлейн подавился своим кофе. Хоть ты подойди да по спине постучи, чтобы прокашлялся быстрее.
— Леди Аврора, — через несколько минут смог проговорить он, — понять человека — значит стать похожим на него. Я как-то не хочу походить на маньяка. Мной и так детей пугают! Однако служба обязывает. — А вот сожаления или обреченности в голосе Ворона не слышалось. У меня сложилось впечатление, что он любит свою работу. Может, Ольга и права: нашел свое место и не видит смысла кому-то что-то доказывать. — Относиться к жертвам преступлений как к частям головоломки намного проще, но они живые люди, а не винтики в механизме. Не ступени для достижения цели. И мой вам совет: не надо лезть в это дело! Испачкаетесь! По самое не могу!
Скомкал и зло бросил на стол салфетку.
— Господин архимаг уже сообщил вам, для какого ритуала готовятся жертвы?
— Глупая, упрямая женщина! — процедил мужчина сквозь зубы. — Я же защитить вас хочу!
Обойдусь!
— Зато верная и беспокоюсь о безопасности своей госпожи! — От его заявления кровь побежала быстрее, разнося по жилам разочарование и боль. Один уже говорил подобные слова!
— Каким же образом?
— Не ваше дело! — огрызнулась я.
— А вы уверены? — В темных глазах блеснул хитрый огонек.
И тут я поняла, что совершила глупейшую ошибку. Надо было улыбаться, смущаться и кокетничать! Мило и скромно. Заинтересовать такого человека… Опаснее только вызвать его ненависть.
— Абсолютно! — Я с уверенностью, которой не чувствовала, закивала головой. — Так вы скажете, какие версии вам предложил архимаг? Или мне самой с ним поговорить?
Вряд ли господин Авксентий соизволит со мной общаться на подобные темы, но… Ворон тоже так решил!
— Попробуйте! Будет забавно поприсутствовать при этой беседе. — Затем мужчина оставил шуточный тон. — Я не хочу, чтобы вы были замешаны в подобных историях.
Глупо надеяться на откровенность с его стороны. У него ровно столько же причин не доверять мне, как и у меня не доверять ему.
— Ваша светлость, а ваши люди точно профессионалы? — резко перевела тему, рассматривая фигуры катающихся на коньках людей и не только. — Им можно доверять?
— Более чем! — сухо отрезал Артлейн.
— Тогда какого… нехорошего фрукта рядом с княжной ошивается этот эльф?
— Княжна взрослая девушка и способна разобраться с ухажерами самостоятельно! — даже не взглянув на надуманную проблему, отрезал герцог.
— В моей способности разобраться с навязчивыми кавалерами вы были не так уверены!
— Господин Сидорчук не просто увивается за молоденькими самоуверенными фрейлинами, но и весьма успешно промышляет шпионажем. Вы думаете сыграть с ним на равных?
Между тем светловолосый стройный эльф в элегантном модном наряде в самом деле разговаривал с леди Камиллой и Ольгой. Девушки улыбались и смеялись. Что мне не понравилось? Наверное, веселье княжны. Со мной она в последнее время чаще плакала или обсуждала серьезные вещи.
— И все-таки я считаю, что мое место рядом с госпожой. — Я встала, намереваясь накинуть шубку и покинуть кафе.
Артлейн тоже поднялся, но помогать мне с верхней одеждой не стал, а вместо этого схватил за руку.
— Леди Аврора, мне казалось, что вы одна из немногих, кто меня не боится. Или я ошибся? Отчего такое поспешное бегство? Я не понимаю ваших эмоций. В начале разговора вы были спокойной и рассудительной, а сейчас на грани бешенства. Как такое можно объяснить?
Объяснять ему что-либо? Увольте! В животе тугой пружиной скрутились злость, недовольство, давно забытые чувства беззащитности и слабости. Я хочу быть сильной! И никто! Никто — пусть даже он почти чистокровный эол — не сможет вызвать во мне неконтролируемые эмоции!
— Отпустите меня.
Его взгляд, глубокий, тяжелый, властный, я выдержала. А он выпустил мою ладонь.
Схватив шубку и шапку, почти выбежала на улицу. За спиной звякнул дверной колокольчик. Надо запомнить название кафе. Никогда больше сюда не приду! Судорожно вдыхая морозный воздух, обжигая легкие, я старалась успокоиться. В том, что герцог последует за мной, не сомневалась.
— Аврора? — раздался откуда-то сбоку хриплый мужской голос, который я уже лет пять не слышала. — Аврора Орловска? Это ты?
ГЛАВА 10
Не оборачиваться. Не реагировать. Спокойно. Без суеты.
Влиться в праздничную толпу, затеряться между яркими ярмарочными палатками. Быстро. Мимо праздношатающихся студентов, дам в нарядных шубках, господ в цилиндрах, детей со сладостями, женщин в белоснежных передниках. Как во сне. За спиной слышались возгласы недовольства и возмущения. Кого-то я ненароком толкнула, перед кем-то не успела извиниться. Я очень боялась, что тот человек, который, как и все, считал меня мертвой, догонит, узнает, задаст неудобные вопросы.
Кондитерская лавка. Столик с бесполезной праздничной мишурой. Палатка предсказательницы.
Вроде бы через нее можно пройти насквозь.
Не раздумывая, скользнула за полог. О нет! Старая гадалка сидела за круглым столом под синей бархатной скатертью, держа руки на огромном стеклянном шаре, полном молочно-белого тумана. Горели свечи в высоких канделябрах. Тяжелый запах восточных благовоний мгновенно отрезал от веселого и беззаботного мира ледяного городка.
— Подходи, чего стала. — Женщина подняла на меня слепые глаза, затянутые бельмами. — На любой вопрос отвечу.
Я окаменела, не зная, что делать дальше: выбежать обратно? Но там же Змитер и Ворон… Или подойти к хозяйке палатки?
— Да не ты! — крикнула гадалка мне за плечо. — У тебя всегда вопросов много. А задавать нужные самому себе не научился. Как не мог избранницу от самой себя защитить, так и сейчас ничего не можешь!
Я обернулась. За моей спиной молчаливой тенью стоял герцог Артлейн. Догнал все-таки.
— Иди, иди, девочка. — Меня поманили рукой с неожиданно юной кожей без морщин и пигментных пятен. — Без ответа не уйдешь. Просто подумай, о чем хочется узнать. Шар Романы все сам покажет.
Ароматы сандала, специй и неведомых цветов дурманили разум и пьянили. Первым порывом после ее слов было сделать шаг назад и опять очутиться среди привычного шума улиц. Каким-то шестым чувством поняла, что Ворону не нравятся ни эта старуха, ни ее приглашение. Поэтому я и подошла к гадалке.
Артлейн зашипел, дернулся, как от удара электрическим током, но с места не сдвинулся. Не захотел? Или не смог?
— Садись, садись, касаточка, — ворковала гадалка, указывая на стул с потертой обивкой. — Ручки свои золотые протяни да на шар волшебный положи. — Я, как завороженная, послушно выполняла ее требования. — А ты не рвись, крылатик! Без моего веления не войдешь.
Мои пальцы коснулись чуть теплого стекла. Туман внутри шара пришел в движение.
— Уже знаешь свой вопрос, милка?
— Да, — прошептала я еле слышно.
Почему — руна гордости? Или — как мне избавиться от настойчивого внимания герцога? Он же относится ко мне как к возможному шпиону. Зачем почти ультимативно требует стать приманкой? Воспользуется мной в качестве разменной монеты? Глупая Аврора! Опять видишь в людях лишь хорошее!
— Какие интересные вопросы крутятся у тебя в голове, касаточка… — Старуха изогнула шею немыслимым образом и пытливо взглянула мне в глаза. А потом резко хлопнула меня ладонью по лбу.
Свечи вспыхнули и погасли.
И я оказалась в летнем парке. На подъездной дорожке, посыпанной мелким светлым гравием, появился ярко-алый автомобиль и с серией коротких гудков подкатил к двухэтажному особняку со старомодными колоннами…
Я наблюдала, впитывала недостающие сведения, чтобы правильно понять развертывающиеся передо мной картины, и все больше удивлялась. Ту ситуацию, которую нам так старательно показывают, можно рассмотреть и с другой стороны! Без знания особенностей традиций и магии эолов все выглядит не так! А крылатые все-таки малочисленная и очень закрытая раса, и при всех дружелюбии и контактности они мало кому рассказывают о себе. А еще реже говорят правду! Вот тот же обычай помолвки с ранних лет…
Меня дернуло на самом интересном месте: юная девушка протягивает букет пионов черноволосому жениху, а его друг, улыбаясь, просит и для себя цветочек.
И да, он свой пион получил! К неудовольствию брюнета. Я же только сейчас начала понимать, что значит этот момент на языке символов!
Земля под ногами еще раз покачнулась. В теплый солнечный день ворвались треск, морозный ветер, неверный свет фонарей, ощущение неудобства зимней одежды и крики где-то совсем рядом.
Я распахнула глаза. Какая палатка? Где странная гадалка и стеклянный шар, показывающий весьма любопытные картинки?
Зато были безлюдная узкая улочка, зажатая между двумя высокими стенами без окон, снежинки в воздухе, очередное землетрясение и злой, крепко-крепко обнимающий меня Артлейн.
Людской шум ненадолго заглушил стук сердца. Я дернулась и совсем случайно потопталась всем своим весом на его щегольских ботинках. Дабы не забывался!
— Я рад, что вы наконец-то пришли в себя! — прошипел герцог с максимально возможной для него вежливостью. — Идемте!
И, покрепче ухватив меня за руку, потащил за собой. Я едва успевала за его широкими уверенными шагами, но мужчина не замечал, что его спутнице иногда приходится бежать.
Через пару минут мы вышли на центральную площадь, полную взбудораженных, перепуганных, суетящихся людей. Краем глаза я отметила мундиры королевской гвардии. Солдаты изо всех сил старались предотвратить панику и организовать эвакуацию посетителей Ледового городка, в один миг ставшего ловушкой.
— Землетрясение… — начала я.
— Было слабым и уже закончилось. Не волнуйтесь, подобные ситуации случаются. Работа ведется в штатном режиме.
— А Ольга?
— Я отведу вас в безопасное место. — Меня будто не услышали.
— Я говорю, нужно найти княжну! — попыталась остановиться. Но теперь меня тащили волоком.
— Княжну проведут во дворец согласно инструкции! — не сбавляя шага, бросил Артлейн. Странное дело, в бурлящей толпе, ведомой древнейшим инстинктом самосохранения, от него шарахались, отскакивали в стороны, пропускали вперед.
Я начала задыхаться. Кончики пальцев заледенели, вверх, до локтей, а потом к плечам, поползли холодные змеи. Онемение. Растерянность. Страх. Не мои эмоции! Ольга!
Очередной толчок. Крики. Усиливающаяся паника. Некоторые люди попадали друг на друга. Меня в буквальном смысле слова бросило на эола. Тот, к сожалению, на ногах устоял и меня удержать сумел.
Еще одна волна холода. Мое сознание раздвоилось. Я была и здесь, и с Ольгой. В двух местах одновременно. Так случается, когда я становлюсь щитом, а госпожа далеко. В истории записан один случай, когда щит и защищаемый поменялись душами: тело было уже не спасти, а жизнь требовалось сохранить любой ценой.
Княжна! Где она? Малолюдно. Погасшие фонари. Огромные ледяные скульптуры, иногда целые. После первого подземного толчка несколько многометровых фигур опасно накренились. А сейчас одна из них падала. Медленно. С шумом и треском. Но из-за своего крика я ничего не слышала.
По всему телу выступил иней, седой изморозью покрылись ресницы и волосы. Кости рук и ног, хрупкие, почти стеклянные, треснули и выгнулись, как у сломанной марионетки. А на бледной, холодной коже струйки крови оставили слишком горячий след. Появились и тут же впитались. Исчезли без следа.
Боль тоже ушла. Быстро. Осталось только безумно колотящееся сердце. И слабость. Я же сейчас беспомощнее младенца!
— Как любопытно… — протянул Артлейн, пристально рассматривая меня. На дне его глаз плескалось отражение… удивления? Горечи? Не смогла разобрать. Слишком кратким был миг, когда душа обнажилась. И снова передо мной стоял суровый и жесткий мужчина. — Пожалуй, вы правы. Вам лучше вернуться во дворец.
И опять потащил меня куда-то. Я упала через несколько шагов. Молча.
— А сказать, что вам плохо, гордость не позволяет? — Эол поднял меня на руки, как пушинку. И продолжил двигаться дальше, не замечая ни моего веса, ни сторонящихся людей.
На его вопрос я только закрыла глаза и кивнула в ответ. Потом вдохнула терпкий запах мужского парфюма. Вот приду в себя и все выскажу. Забуду это чувство защищенности и расслабленности — и выскажусь. Чуть позже.
С площади мы попали на улочку с самыми обычными магазинами, лавками и кафе. Перед дверью, на которой болталась табличка «Ремонт», Артлейн поставил меня на ноги и, убедившись, что я могу самостоятельно стоять, ходить и давать пощечины, молча вошел внутрь. Мне оставалось гордо последовать за ним.
В комнатах, которые если и занимал когда-то магазин, так теперь ничто об этом не напоминало, деловито сновал десяток людей в штатском. На одной из стен без окон висели карты города и ближайшего к парку квартала, на соседней — разлапистая звезда амулета связи, сияющая янтарно-оранжевыми огоньками. Не такое надежное средство, как новое изобретение — телефон или уже не раз испытанный телеграф, но позволяет небольшой группе людей общаться на расстоянии двух или трех километров.
Какой-то человек неприметной наружности сразу же подскочил к нам.
— Ваша светлость? — вытянулся он в струнку. — Вы…
— Нуждаюсь в новом переговорнике, — сухо закончил фразу эол, достал из-за пазухи миниатюрную почерневшую копию амулета связи и точным броском отправил ее в урну. — Быстро!
Встречающий отдал короткое приказание, и двое других сотрудников шустро оставили бумаги, практически синхронно вскочили со стульев, опрокинув их, столкнулись лбами и, спотыкаясь, вылетели в одну из покрашенных белой краской дверей.
— Этих двоих уволить за непрофессионализм, — брезгливо поморщился Артлейн.
— Я могу узнать более точные причины?
— Излишняя эмоциональность мешает делу. — Ворон изучающе рассматривал собеседника — человека, давно преодолевшего планку среднего возраста, но так и не заслужившего высоких чинов.
— Любопытство и инициативность тоже не способствуют карьерному росту. — Начальник невезучих сотрудников верно истолковал взгляд герцога. — Капитан Ковальски к вашим услугам. Можете пройти в мой кабинет.
Точнее сказать, к одному из угловых столов, заваленных папками, коробками, огрызками яблок и бутербродов.
— Где сейчас княжна и последние данные о происходящем.