– Ну, туристы прибывают сюда на две или четыре недели, а это значит, что вожатым приходится сталкиваться с тысячей людей каждое лето. С теми, у кого уже есть опыт, и с теми, кто не знает, как надежно зашнуровать ботинки, когда идешь в гору. Для вожатого важно уметь поладить с каждым.
Голова загудела.
– И как ты это делаешь?
– Знакомлюсь с ними. С работой. Делаю ее хорошо.
– Звучит пугающе.
Он кивнул в сторону туристов и последовал к ним.
– Давай.
Он убедился в том, что я следую за ним.
– Это легко. Придумай план. Следуй ему. Веселись. Остальное получится само собой.
Я скрестила руки.
– Проще простого.
Я не скрывала сарказма.
Он похлопал меня по плечам и склонил свою голову ко мне.
– Шаг за шагом. Вот и все. Я пойду впереди, чтобы задавать темп. Ты пойдешь сзади, будешь следить, чтобы никто не отставал. Будь начеку, следуй за мной, веселись и не позволяй никому отставать, – сказала он, загибая пальцы. – Я тебе доверяю.
Мое лицо расслабилось.
– Ты меня даже не знаешь.
– Это не имеет значения. В моём мире мы начнем с моего доверия.
Он сжал мои плечи, а потом отпустил.
– Все зависит от тебя.
– Но...
– Никаких но. Так ты научишься. На практике, а не сидя в классе, делая конспекты.
Кэллам указал жестом на туристов.
– Мы должны все уладить с походом, если не хотим обедать во время ужина. Есть ещё вопросы?
Я знала, что он имел в виду «лучше бы у тебя не было вопросов», но я должна была спросить.
– А что насчёт футболки для вожатого? Чтобы все знали, кто я.
Кэллам посмотрел на меня, словно задаваясь вопросом, есть ли у меня мозг.
Он сложил руки у рта и крикнул кучу туристов.
– Эй, народ! Доброе утро. Это Финикс, прямо как птица, восставшая из пепла.
Когда он радостно взглянул на меня, я пихнула его локтем. Это развеселило его еще сильнее.
– Она будет в походе вместе со мной. Так что если у вас есть вопросы, не стесняйтесь и спрашивайте любого из нас.
Я улыбнулась и помахала им.
До тех пор, пока они не спросили у меня чего–то сложного или не попросили наложить гипс, я должна была справиться с ролью. Я надеялась.
– Мы уходим через пять минут. Пожалуйста, сходите в уборную, дважды проверьте свои ботинки и бутылки с водой. Маттерхорн в трёх милях вверх и затем три вниз. Вы можете натереть мозоли, поэтому не ленитесь и ещё раз проверьте свою обувь.
Он взглянул на мои ноги, увидел старую пару кроссовок для бега и закатил глаза. Это, конечно, придавало уверенности.
– И, пожалуйста, удостоверьтесь, что у вас с собой, по крайней мере, два литра воды. День будет жаркий, а обезвоживание – злейший враг туриста.
Он ещё не закончил свою напутственную речь, а люди уже последовали его инструкциям. Большинство людей было вдвое старше Кэллама, но они слушали его так, будто он был президентом Соединённых Штатов Лагеря Кисмет.
Я была поражена. Я не могла заставить слушать меня даже родителей, когда пыталась сказать, что им звонят.
– Тебе следует сменить обувь, – сказал мне Кэллам, закатив глаза во второй раз. – У тебя есть пять минут, чтобы сходить к себе и переобуться. Сможешь?
– Не смогу, даже если бы у меня было двадцать минут, так как другой обуви у меня нет.
Я взглянула на свои старые кроссовки. Я не видела никакой проблемы. Я прошла в этих малышках пять сотен миль на тренировках и ещё пару сотен по знакомым тропам и пляжу. Они были надёжными и проверенными.
– У тебя нет других?
– Нет. Кроме сланцев и сандалий.
Он выдохнул через нос.
– Невероятно. Куда ты вообще ехала? В лагерь чирлидерш?
Внутри меня вспыхнул огонек. Возможно, потому что Китс изменил мне с одной из чирлидерш.
– Спасибо за твою заботу. Но я буду в порядке.
Кэллам поднял руку и отошёл в сторону.
– Твой выбор. Забудь, о чем я говорил.
Он двинулся в сторону туриста, который мучился, пытаясь надеть ботинок.
– Будь готова выходить через пять минут.
Я снова посмотрела на свою обувь. Они отлично подходили для прогулки в шесть миль. Почему же он так суетился?
Когда я взглянула на обувь всех остальных, то заметила общую тенденцию. Никто не был в том, в чем была я. Все они носили высокие, мощные ботинки. Они выглядели так, словно могли совершить длинный переход по всему земному шару. Если все из них были излишне подготовлены, то я была полностью не готова.
Мой взгляд остановился на чем– то знакомом: на паре ботинок, которые мы купили в большом магазине на новом шоссе недалеко от дома.
Гарри, прятавшийся за группой туристов.
Никого из родителей рядом не было, а если он прятался, то, значит, они не знали о его местонахождении.
Я поспешила к нему, не выпуская Кэллама из виду, чтобы я сумела разрешить все с Гарри, прежде чем он увидел бы это.
– Что ты здесь делаешь? – прошептала я, хватая Гарри за руку и отводя в сторону.
Если выражение его лица не высказало того, что он пойман, то голос сделал это.
– Собираюсь на пешеходную прогулку.
– А мать и отец об этом знают?
Я уже знала ответ, но хотела, чтобы он сказал это себе.
– Они... узнают, – начал он, почесывая голову, – по крайней мере, когда проснутся и прочтут записку на холодильнике.
Мои глаза округлились.
– Гарри? Ты серьезно? Как ты собираешься выпутываться из этого?
Гарри сморщил нос.
– Легко?
– Скорее всего, нет.
Я почесала лоб, размышляя.
Гарри был единственным, кто радовался этой летней поездке. Он завел друзей в первый же день. Более того, я за ним приглядывала. Мои родители всегда возлагали это на меня, так что изменилось?
Я притворилась, что обдумывала это, но приняла решение ровно в тот момент, когда он взглянул на меня своими большими, молящими глазами.
– Оставайся позади меня.
Его лицо просияло, словно он возглавлял теперь следующую миссию на Марс.
– Хорошо. Обещаю.
Он обхватил меня руками и уткнулся головой мне в живот.
– Спасибо, Финикс.
– За помощь в том, чтобы обмануть наших родителей и чертовски вывести их из себя? – пробормотала я, обнимая его в ответ. – Конечно. В любое время.
Кто–то появился позади нас.
– А это, должно быть, тот самый младший брат, о котором я так много слышал.
Голос Кэллама был дружелюбным, когда он наклонился к Гарри.
– Ага. Я – Гарри.
Он протянул ему руку, и Кэллам пожал ее без колебаний.
– А кто ты?
Кэллам выглядел оскорбленным.
– Хочешь сказать, что Финикс не говорила обо мне так же много, как мне о тебе?
Гарри покачал головой.
– Невероятно. Финикс не рассказывала мне о ее новых друзьях. Ей тут не нравится. Она не хотела приезжать.
Когда Гарри был уже на грани того, чтобы раскрыть все мои секреты, я вмешалась.
– Что насчёт той прогулки, на которую мы собираемся?
Кэллам и Гарри меня проигнорировали.
– Так ты говоришь, что твоя сестра не хотела сюда приезжать? – спросил он с недоверием. – Что ей тут не нравится? В лучшем месте в мире?
Гарри печально вздохнул.
– Ни чуточку.
– Вот облом, – Кэллам придвинулся к Гарри и наклонился, чтобы они оба могли смотреть на меня. – Может, если она даст этому месту шанс, то ей здесь понравится.
Гарри поднял одно плечо.
– Может.
Они снова взглянули друг на друга, прежде чем Кэллам выпрямился.
Его внимание переключилось с меня на Гарри.
– Твои родители здесь?
Он не осматривался, потому что знал ответ.
Гарри и я одновременно покрылись испариной.
Он потряс головой.
– Нет.
– Они подписали разрешение, позволяющее тебе участвовать в мероприятиях без них?
Кэллам смотрел ему прямо в глаза.
В горле у него застрял комок, глаза расширились, и, перед тем как ответить, он взглянул на меня. Не знаю почему.
Я собрала все своё мужество.
– Они подписали, – влезла я в разговор. – Ему можно с нами.
ШЕСТЬ
Две с половиной мили по горе Маттерхорн. Я знала, что это выше моих сил. И ещё я знала, почему эта гора называлась именно так: она была безумно крутой.
Тропа сама по себе была довольно чистой, почти полностью каменной и лишённой растительности, но там было намного опаснее, чем должно было. Моя задница горела, а сердцебиение приближалось к бешеной отметке.
А я ещё считала себя спортивной. До этого момента.
Кэллам шел, не торопясь, в ровном темпе передо мной. А я изо всех сил старалась не спускать глаз с туристов напротив меня и с Гарри.
Он бы хотел идти с Кэлламом Всемогущим, который стал в его глазах супергероем, но он знал, что лучше даже не спрашивать. Я все равно скажу нет. И с момента, как я соврала ради него, он мой должник.
– Как ты?– спросила я Гарри, похлопав его по руке, пока мы поднимались. Мы были близки к последней половине мили, и Кэллам пообещал, что путь скоро станет ровнее. Лучше бы ему не преувеличивать.
– Ты уже... 50 раз... спросила об этом, Финикс.
Гарри приходилось останавливаться, чтобы переводить дыхание.
Бедный ребёнок чуть ли не задыхался.
– Спроси ещё раз... я и закричу.
Я снова похлопала его по руке.
– Как ты?
Но вместо того, чтобы закричать, он сделал кое–что другое.
– Фу, Гарри, гадость, – я зажала нос и скорчила гримасу.
– Ты сказал, что крикнешь, а не сбросишь на меня вонючую бомбу.
Он уже вовсю смеялся над этим, но, когда увидел мое лицо и то, как я пытаюсь очистить воздух, он дал волю усталости. Гарри перестал обращать внимание на тропу, а два шага спустя, упал на колени и упёрся ладонями в землю.
– Гарри! – крикнула я, подбегая к нему.
Он уже поднимался с земли. Я отряхнула от пыли его колени, а он – ладони.
– Ты в порядке?
– Я только что упал, забираясь на Маттерхорн, и даже не заплакал, – Гарри сиял. – Я феноменален!
Он снова отряхнул свои ладони.
– Хотя для красочности истории не помешало бы немного крови.
– Тебе повезло.
Он поправил очки и пожал плечами прежде, чем продолжить свой путь. Он уставал и двигался медленнее. Может, это была не такая уж и хорошая идея, думала я, наблюдая за тем, как его улыбка сменилась хмурым видом.
После нескольких минут вертикального подъема ноги Гарри подкосились и он упал. Тяжело.
Я съехала к нему, чтобы узнать в чем дело.
– Что случилось? – спросила я, поднимая его за руки и проверяя ноги. – Что болит?
Он не смотрел на меня. Гарри был слишком занят, пристально вглядываясь в землю.
На самом деле, сверля ее взглядом.
– Ничего, – проворчал он, а затем шмыгнул носом.
– Никто ещё не плакал из–за ничего. Всегда есть причина, – я взяла его за плечо и сжала. – Расскажи мне.
Гарри вытянул обе ноги и посмотрел на них так, будто они были предателями.
– Я не могу это сделать. Что подумают мои друзья, когда узнают, что я не могу это сделать?
Он фыркнул и бросил камешек в дерево.
– Эм, что ты сделал все, что в твоих силах, и что тебе только десять, а ты уже почти вскарабкался на Маттерхорн. Туда, где каждый из этих туристов испытывает тошноту и ворчит всю дорогу.
Я нашла камешек приличного размера и дала его Гарри для броска.
Мне нравилось выпускать пар конструктивными методами. Бросание камней входило в их число.
Он забросил его далеко, что было удивительно для ребенка, достигшего пика своей усталости.
– Но не Кэллам. Я наблюдал за ним. Он ни разу не показал, что ему тяжело.
– Просто он, скорее всего, делал это несколько десятков раз.
Гарри скорчил гримасу, явно не успокоенный моим объяснением.
– А ещё у меня есть сильное подозрение, что он один из тех мутантов с безумной силой.
– С чего ты это взяла?
Ряд туристов почти скрылся из виду, когда я заметила, что кто– то приближается неестественно быстро. Гарри обернулся посмотреть, на что я так уставилась.
– Ого!
Я сама хотела это сказать.
Кэллам быстро бежал по тропе на скорости и с аккуратностью. Казалось, такое нельзя было совместить на такой тропе. При подъеме требовалась твердость характера, а при спуске – большая отвага.
Он затормозил, упав на колени возле Гарри.
– Что случилось?– спросил он, и даже его голос, как и дыхание, был ровным.
– Он устал, – ответила я. – Не уверена, что он сможет продолжить восхождение.
Кэллам кивнул.
– Что–нибудь болит?
Гарри вздохнул.
– Всё, – признался он, вздохнув ещё раз.
– Но ничего не сломано.
Кэллам подвинулся ближе, улыбка появилась на его лице.
– Вот это и значит хорошее восхождение.
Он несколько раз похлопал Гарри по спине, прежде чем осмотреть тропу.
– Ты сделал все возможное. Это то, чем надо гордиться.
– Это ни к чему не привело. Провал.
– Ты прошел две с половиной мили по трехмильному маршруту на Маттерхорн. По–моему, это не провал, и уж точно не твой.
Гарри фыркнул и вытер свое лицо рукой.
– Кроме того, если бы мы преуспевали во всем, жизнь была бы офигенно скучной.
Я скинула взгляд на Кэллама. Он пожал плечами, будто слово офигенно подходило для пятиклассника.
– У вас есть вода?– спросил он. Его голос стал более официальным. Он включил режим инструктора.
– Да.
– Вот, на всякий случай.
Кэллам отстегнул одну из своих бутылок и дал ее мне.
– Я попытаюсь поторопить их с обедом, чтобы бы смогли встретиться через час. Максимум два.
Я не была в восторге от того, что мы тут останемся одни, но выхода не было.
– Мы будем здесь.
Кэллам бодро кивнул.
– Ты в порядке?
Что–то в том, как он спросил у меня это, заставило мое сердце сжаться.
– Тело моего младшего брата его не слушается, мы посреди самой опасной части тропы, что я видела, и я уверена, что провалила свое задание, как вожатый, который не дал всем туристам закончить восхождение.
Прежде чем он ответил, я опередила его.
– Давай угадаю. Ты скажешь мне воодушевляющую речь о том, что я себя накручиваю, ведь так?
– О нет. Ты реально всё провалила, – ответил он, начиная взбираться на тропу.
– Но ты только что сказал...
– Я сказал это туристу. Ты вожатая. Правила другие, – он уже мчался вверх.
– Вы отстойно толкаете речи. Босс! – крикнула я, но он уже скрылся.
Сверху послышался смех. По крайней мере, у него было чувство юмора на работе.
– Что ты делаешь? – спросил Гарри, когда я начала снимать свой рюкзак.
– Поднимаю тебя на эту чёртову тропу.
Его брови поднялись чуть ли не до линии роста волос.
– Ну конечно, когда Супер Кэллам говорит, что это ничего, а когда я так говорю, ты смотришь на меня так, будто я совершила тяжкое преступление.
Я сняла рюкзак и положила его у дерева, откуда я смогу забрать его по пути назад.
Я размяла плечи и потянула спину, почувствовав себя так легко, словно вот–вот взлечу. Я склонилась рядом с Гарри и ждала.
– Ну, давай. Залезай на борт «Финикс Экспресс».
Гарри, наконец, понял, что я имела в виду.
– Нет. Я вешу слишком много. Эта дорога итак трудна и без меня у тебя на спине.
Глаза Гарри скользнули по тропе. Она была не просто наклонной, она была вертикальной.
– Мы это сделаем вне зависимости от того, как долго ты будешь сидеть здесь и собираться с мыслями. Сейчас или потом, но ты доберешься до вершины этой горы.
Он засомневался на несколько секунд, а потом взобрался на меня. Когда он обхватил мою шею руками, я напряглась и выпрямилась, взяв его за ноги.
– Не волнуйся. Я тебя держу. У нас все получится.
Я посмотрела через плечо и улыбнулась ему.
На его лице было такое беззаботное выражение, которого я не видела давно. Он лучезарно улыбнулся, смотря на тропу.
– Знаю. Я доверяю тебе.
СЕМЬ
Я чувствовала себя так, словно поднималась на гору с взрослым человеком на спине, в то время как всего лишь преодолела оставшуюся половину пути по выравнивающейся тропе с десятилетним ребенком на закорках. С маленьким десятилетним ребенком.