— Не сказал бы.
— Ты, мерзавец, — процедила и вновь дернула конечностью, которая стала затекать.
— Я в курсе, — улыбка на его лице стала еще шире. Так бы и вмазала.
Владимир
Когда мы пришли в «Кронвэл», и мне навстречу кинулась сестра, я сначала опешил. Нет, я всегда знал, что Вика — взбалмошная девчонка, но не настолько же! Это чем надо думать, чтобы броситься мне на шею на глазах у коллег? Что обо мне теперь подумает босс? Да и для нашей фирмы в целом совсем не полезно, когда кто-либо из представителей теряет лицо в деловой обстановке. А тут… Нет, мне определенно надо поговорить с дядей. Что она себе позволяет? Ну, ладно, то, что она мужиков женатых из семьи уводит и на деньги раскручивает — это теперь не мое дело. Но занимая должность секретаря при начальстве, она просто не имеет права вести себя подобным образом.
Еле смог отцепить ее от себя и пошел за Летуновой наверх, в конференц-зал. Там-то мы и встретились с Павлом Ерыгиным, который тут же прицепился к моей женщине (меня не колышет, что она пока об этом не знает). Мне не понравился его взгляд и состояние начальницы во время переговоров. Последняя вообще не замечала своего мужа, так как ей было не до того. Если у нее на самом деле сейчас токсикоз, то даже представить себе не могу, что ей приходилось испытывать все это время. Говорить, представлять интересы нашего руководства, не давать слабину и бороться до конца, при этом испытывая тошноту, слабость и еще кучу всего, с чем обычно нужно сидеть дома и не высовываться. Собственно, поэтому я твердо решил: сегодня или никогда. Как только мы уберемся из этой дыры, я запру ее в собственном кабинете и не выпущу, пока она не согласиться стать моей. И не подтвердит догадки насчет беременности.
Павлик Морозов, что б его, оказался тем еще мерзавцем. Чтобы расколоть его, потребовалось накануне взломать его электронную почту и запросить распечатку телефонных разговоров. Оказалось, что у него есть приятель у нас, в «Эллипсе». Виталий Константинов, который работает в отделе логистики. Единственный парень, от которого сходят с ума все девушки на этаже. Разумеется, пока меня нет. Этот пад***а сливал всю информацию, полученную от Леськи из планового. Спали они, временами встречались. Ну и обсуждали в постели всех и вся. Скорее всего, спаивал девчонку, а та и выбалтывала ему конфиденциальную информацию. Как же хорошо, что Ромка Востров, мой одноклассник, стал ментом. Я его Машку к нам на стажировку устроил, а он… Вскрыл всю подноготную Ерыгина. Теперь понятно, почему этот придурок столь неожиданно получил повышение. Он же столько воды лил на сегодняшнем совещании…
Мы так ни до чего и не договорились. Нас присоединяют, порядки те же, народ еще не факт, что не потеряет рабочие места. Интересно, а если Константинов перестанет сливать инфу, что-нибудь изменится? Лично я бы не хотел к ним переводиться. Уж очень много внеплановой работы берут на себя сотрудники. Еще и не факт, что качественно ее выполняют. Правда, платят потом в два раза больше, да только слышал, что работники и сверхурочно остаются, и по выходным выходят. Зачем? Чтобы быть впереди всех? То есть нас. Еще и на взятках, вполне вероятно, процветают.
Когда Елизавета попросила нас с коллегами спускаться без нее, у меня возникло нехорошее предчувствие. Я уже успел заметить, что Павел, когда встречал нас у лифта, ка-то воровато осматривался по сторонам. Пока бывшая жена не видела. А ведь он понятия не имеет, кто из них на самом деле неполноценный. Ущербный, я бы даже сказал. Потому что отнимать у когда-то любимой женщины последнее имущество низко и подло.
— Владимир Егорович, — меня окликнул один из сопровождающих. — Вы идете?
Очнулся будто ото сна. Нет, это же надо… Встал посреди холла и ни туда, ни сюда. А сердце все не на месте из-за Лизы.
— Обождите, — я развернулся и широким шагом направился к лифту. — Сейчас Летунова спустится, и тогда ее проводите.
— А вы?
— А у меня тут еще дела…
Сказал как раз вовремя — двери лифта закрылись, отрезая меня от моих коллег. Но мне уже было совершенно все равно. Почему босс решила идти отдельно? Надо было зайти в туалет? Ну, так сказала бы мне. И почему так долго? Что-то задумала или у нее появились проблемы?
В последнее время Ерыгин более активно донимал Елизавету. Она отключала мобильный, ставила его на беззвучку, игнорировала и почему-то так и не отправила его номер в черный список. Сегодня взгляд этого урода не предвещал ничего хорошего. Он буквально пытался испепелить мою начальницу, которой, к счастью, все было до лампочки, взглядом. А я-то думал, что поначалу ее плохое настроение связано с походом в гости к ее бывшему. Как бы не так. Впрочем, радоваться мне еще рано. Сначала разберемся со сложившейся ситуацией, потом и посмотрим, как быть дальше. А Павел… Пора мне выйти из тени и показать ему, что Летунова находится под моей защитой. Плевать, что ей это может быть и не нужно. Если начнет упираться, то только по привычке всегда и во всем быть главной, ответственной за свою жизнь и не нуждающейся ни в чьей помощи. В последний месяц, думаю, она начала осознавать, что ей нужен кто-то, кто всегда будет рядом, выслушает, поймет и подставит свое плечо. Только бы не натворила дел. Но я прослежу и за этим.
Лиза
— Здесь нет камер, да? — подняла взгляд вверх и осмотрела потолок и стены, насколько смогла.
— Нет. И еще примерно час тут будет тихо и…
Договорить он не успел. Его схватили сзади за плечо и развернули к себе лицом. Потом в это самое лицо ударили, да так, что мой бывший пошатнулся, и если бы не успел опереться о стену, точно бы упал.
— Елизавета Викторовна, — спокойно обратился ко мне Вова, — спускайтесь вниз. Геннадий и Юрий ждут вас.
— Но… — стало как-то боязно за друга. Он, конечно, спортивного телосложения, но черт знает этого Ерыгина. При мне он спортом особо не занимался. Тело у него и от природы было очень даже.
— Лиза, — с нажимом произнес мое имя Владимир, и я покорно пошла по коридору в сторону лифтов.
Признаюсь, хотела остаться. Беспокоилась за напарника. Павел не из тех, кто просто так отступает. Вон, сколько мне уже нервы трепал. Не боялся отпора. Расслабился и пропустил удар. Да какой! Вова разбил ему губу. Успела заметить, как у него по подбородку побежала струйка крови. Ох… лишь бы Вове за это не досталось. Камер там может и нет, но если Павел нажалуется…
На первом этаже возле ресепшена меня на самом деле ждали двое мужчин. Юра, тот самый с пальцами-колбасками и Геннадий Никитич, мужчина пятидесяти лет, подтянутый и всегда следящий за собой.
— Елизавета Викторовна, — когда я подошла к мужчинам, обратился ко мне Юрий, — Владимир сказал, что вы плохо себя сегодня чувствуете. Попросил проводить. Пойдемте? Кн и г о ед . нет
Заметив стоящую неподалеку Викторию, отказываться от конвоя не стала. Желания чесать языками с этой девицей не было. Одновременно с тем, чтобы уйти, меня мучило совсем противоположное желание — остаться и дождаться Вову. С трудом заставила себя шевелить ногами в сторону выхода из фирмы-конкурента. Все, больше я сюда ни ногой. Если Колобок будет настаивать, пусть увольняет. Мне мои нервы дороже. Да и из-за такой нервотрепки я могла навредить ребенку.
Оказавшись снова в своем кабинете, заходила туда-сюда по мягкому бежевому ковру. Юрий с Геннадием не стали доводить меня до самых дверей, разошлись по своим отделам. Я поблагодарила коллег за участие и тоже пошла к себе. И вот теперь мерила свои владения шагами в ожидании Владимира. Позвонить ему или не стоит? По-хорошему, еще много работы, а я трачу время на нервотрепку. Но оставаться в стороне не могла. В голове крутились вопросы, ответы на которые я не знала. Пока шла до кабинета, встретила еще двоих мужчин, что вместе со мной отмечали женский день. У Максима Леонидовича на левой руке золотой перстень, у моего незнакомца украшений не было. Макс мог его, конечно, снять. Только вместе с двумя фалангами, так как колечко было ему уже маловато. Что же касается второго… у того на тыльной стороне ладони был глубокий шрам. Из-за этого он точно не мог быть моим любовником. Я бы такую деталь запомнила. Нет, у моего полусна-полуяви были другие руки. Без каких-либо видимых изъянов, колец, татуировок…
Владимир
— Не знал, что вы падки на пользованный, неполноценный товар, Владимир Егорович, — протянула эта мразь, и я тут же дал ему в морду. Терпеть не могу, когда при мне оскорбляют женщин. Тем более моих. — Ай…
Он зашипел, подобно гадюке и снова отскочил от меня подальше. Заозирался. Ну, да, камеры-то так и не появились. Сам себя загнал в эту ловушку.
— Не бойтесь, я больше вас не трону, — проговорил, наблюдая, как у него из носа течет кровь. — Если, конечно, вы пообещаете не лезть к Елизавете Викторовне. Знаете ли, у нас через девять месяцев родится ребенок, поэтому я бы не хотел, чтобы моя будущая супруга пострадала от вашей природной тупости.
Я с нескрываемым превосходством наблюдал, как вытягивается от изумления лицо моего собеседника. В тот момент как-то не думалось, что Елизавета, когда узнает о моем самоуправстве, открутит мне голову. Да и поженимся мы вряд ли… Просто для меня пока странно видеть себя в роли мужа. Хотя, я изо дня в день и выполняю некоторые обязательства оного. Но ребенка обязательно на себя запишу. У него должен быть отец. А если я снова размечтался и…
— Этого не может быть, — процедил, наконец, Павел, вырывая меня из собственных мыслей. — Ты видел эту офисную крысу? Да на нее даже плешивый бомжара не позарится.
Тут он осекся. Я посмотрел на него так, будто собирался прибить. Да, я пока не мог расстаться со своей свободой, но это не означало, что позволю унижать себя и свою женщину, каким бы ни был ее ответ, когда я вернусь.
— Еще как может, — пожал плечами, продолжая самозабвенно блефовать. По крайней мере, эта тварь уймется и перестанет уже доставать Летунову. — Тест показал две полоски. В субботу идем к гинекологу. Что-то еще?
— Ты лжешь! — тихо рыкнул Ерыгин и кинулся на меня с кулаками. — Она не может забеременеть. Тем более от тебя.
— Это почему же? — Я легко увернулся от удара и перехватил сжатую в кулак руку, и с силой заломил ее назад.
— Сука-а… — еле слышно взвыл Павел, переставая трепыхаться. — Потому что если от меня не смогла, то от тебя и подавно.
— Почему? — я чуть надавил на согнутую в локте конечность и смог расслышать зубной скрежет. Правильно, ни мне, ни ему было не желательно, чтобы на шум сбежался народ.
— Потому что ты ничтожество, мелкий офисный планктон, который вечно подмазывается к своей начальнице, — принялся плеваться желчью мой соперник. — Был бы нормальным мужиком, бабу покруче нашел бы и оприходовал. А тут секонд-хэнд, который родить не может, а еще не пользуется популярностью у сильного пола. Как раз по тебе. Вы нашли друг друга.
Его крепкое телосложение не соответствовало тому, как он вел себя в драке. Проще сказать так: бывший Летуновой полный ноль. Только и знает, как унижать более слабых. А когда сталкивается с более сильным или хотя бы равным себе противником, то сразу в кусты.
— Я потратил на тебя слишком много своего времени, — презрительно фыркнул, отталкивая наглеца, который тотчас повалился на пол. — Но предупреждаю, если ты еще раз посмеешь приблизиться ко мне или к моей семье, то ты жестоко пожалеешь. Павлик.
Так его называла только моя сестра. Ну и я в мыслях. А теперь еще и реально. Достал. Интересно, а Вика сказала ему, что является моей родственницей? Ну, не совсем же он придурок, чтобы не вдуплить, с кем спит? Черт, что это я на жаргон перешел? Совсем уже крыша поехала с этим му… Нехорошим человеком.
— Так это ты нас тогда подставил? — запоздало осознав очевидное, выдал Ерыгин. — Сволочь!
Он вскочил на ноги и уже был готов снова попытаться меня ударить. Но тут у него из носа снова потекла кровь и горе-боссу пришлось притормозить. Громко шмыгнуть носом. Обматерить меня и уйти в туалет приводить себя в порядок. Ну а я отправился к Викусе, чтобы поговорить. Впрочем, она сама нашла меня.
— Стой, где стоишь, нехороший мальчишка, — я на несколько секунд прикрыл глаза и сокрушенно покачал головой. Ну, как так можно? — А теперь пойдем ко мне, засранец такой, расскажешь, какого фига пристал к моему Павлику.
— А пойдем, — неожиданно согласился. — Ты тоже мне кое-что расскажешь.
— Мне скрывать нечего, — отчеканила моя двоюродная сестра и, ухватив меня под локоть, повела в одной ей известную сторону. — А вот тебе…
Еще раз пересказывать девчонке сказку про белого бычка не собирался. Так, вкратце рассказать про ее благоверного, что не имея денег лезет к моей беременной начальнице. И что последний факт доказывает неполноценность именно Павла, за которого Вика собиралась выйти замуж и впоследствии родить от него детей. Кстати, зачем мне идти куда-то, когда я могу все это выложить ей прямо так, на ходу?
— Вова! — возмущенно засопела девушка, когда я остановился. — Чего встал?
— Дел много, — коротко ответил и поведал о том, что только что прокрутил в голове.
Сестра была недовольна неожиданными новостями, но отказываться от свадьбы не стала. Ее глаза опасно блестели. Видно, что-то задумала. Но это уже не моя проблема.
Про меня очень быстро забыли. Просто Павел не справился сам со своими разбитыми частями тела и призвал ее на помощь. В тот момент я поразился, как быстро Вика переменилась в лице. Из властной, злой стервы, она превратилась в юную, наивную дурочку. М-да… дядя явно что-то проглядел, когда взрослела его дочь.
Лиза
Что за день сегодня такой, а? Почему в последнее время я постоянно на нервах. Но поход в соседнюю фирму… добил окончательно.
Владимир задерживался. Прошло уже целых двадцать минут. Много… Непозволительно много времени, потраченного на моего бывшего супруга. Или он еще со своей сестрой опять встретился? Если так, то точно уволю. Не посмотрю, что сотрудник хороший. Поступлю как самая настоящая истеричная стерва. Потом буду жалеть о своем низком поступке, но то потом…
В дверь тихо постучали и, не дожидаясь позволения, вошли. Так поступал только один человек. Обернувшись, я наткнулась взглядом на хмурого напарника.
— Ну вот и зачем ты полез? — напустилась на него, подходя ближе. Он прикрыл дверь и отошел от нее, делая в мою сторону несколько шагов. — Почему не рассказал, что Виктория твоя сестра?
— Двоюродная, — подправил мои последние слова мужчина.
— Без разницы, — мотнула головой. Зря, перед глазами все поплыло и пришлось торопливо отойти от Вовы и, опершись копчиком о край столешницы, сделать вид, что все так и задумывалось. Надеюсь, мое лицо снова пятнами не пошло? — Зачем ты во все это влез?
— А может мне не безразлично, — он привычно пожал плечами и сунул руки в карманы брюк. Прошелся по кабинету, рассматривая два шкафа с папками. — Об этом ты думала?
— Подозревала. — Хм, и когда это в кабинете стало так жарко? — Но не настолько же… Я понимаю, что ты относишься ко мне, как к другу…
— Нет, — он покачал головой и направился ко мне. Везет, у него черные точки перед глазами не маячат. Стоп, а зачем он ко мне подходит?
— Стой, — вытянула руку перед собой. Вовремя. Ладонь уперлась в широкую грудь. — К чему ты клонишь? Давай прямо и честно. Иначе я уже ничего не понимаю.
Приложила пальцы к вискам и стала медленно массировать. Гул в ушах стоял такой, что я стала подозревать, что это не у меня в многострадальной голове такой шум, а за окном, на улице. Там как раз что-то в очередной раз копают.
— Елизавета Викторовна, — мой собеседник вздохнул так мученически, что его стало немного жаль. Совсем капельку. — Лиза, короче, ты мне нравишься.
— Как начальник? — жалобно спросила, отнимая руки от головы, которая была готова взорваться.
— Нет, как женщина.
Хорошо, что не как мужчина… Что-о-о-о-о?!
Встрепенулась, аж от стола отскочила. Таким неожиданным было признание. Хотя… если так подумать, абы кому кофе в кабинет не приносят. Если это не напарник. С другой стороны, не стал бы кто другой со мной так носиться. Павел вон… и хлеб себе сам порезать не мог. Чего уж об ухаживаниях за женой говорить. Подарит букет цветов на восьмое марта и все.