Коляска проскочила далеко вперед прежде, чем в зубах возникла сильная и долгая боль. Я шарахнулся о кованое ограждение, притаившееся под снегом. Но лежать и переживать по этому поводу было некогда: я молодой, на мне все быстро заживает. А сейчас надо удирать.
Я кое-как перекатился через сугроб, потом спрыгнул под откос, съехал на спине вниз и оказался за какими-то огородами. Снега здесь было едва ли не по пояс, так что я взмок, пока выбирался на дорогу. Но и тогда я не остановился: мне нужно было убежать. Убежать, найти укрытие, спрятаться, затаиться, понять — не преследует ли кто-нибудь. И только потом разбираться, что к чему…
Откуда у меня возникли такие мысли, я не знал. Меня ведь никогда никто не преследовал. Я вообще по жизни был другим человеком — совсем не тем, кто обычно выпрыгивает из экипажей на ходу, а потом еще и убегает от кого-то… или чего-то…
Сбавив ход, я стал отряхиваться от снега. Снег валил, словно над моей головой прорвалась пуховая перина. А на меня — на меня самого — отчетливыми волнами накатывало чье-то чужое сознание, чья-то чужая личность.
Я остановился на перекрестке, огляделся по сторонам. В пелене снегопада дрейфовали рыжие огоньки газовых фонарей, но снег валил так густо, что я никак не мог понять, где я нахожусь: место было вроде бы и знакомым, а вроде бы и нет. То ли сиренево-оранжевые зимние сумерки так преобразили знакомое место, что я не узнал его, то ли я и в самом деле не бывал здесь раньше, то ли этот перекресток вовсе был из какого-то иного мира — кто знает? — но я стоял, озираясь, и не понимал, куда мне идти. Сквозь снег я увидел размытую фигуру и захотел окликнуть прохожего, чтобы спросить дорогу, но вдруг передумал. Да ведь даже если я пойму, куда идти, я не смогу сдвинуться с места — пронеслась в моей голове очень странная мысль. И мне вдруг стало страшно — так страшно, как не было еще никогда в жизни… Словно вся преисподняя прошествовала мимо и прежде, чем скрыться из вида, бросила через плечо недолгий многозначительный взгляд.
Там, впереди, зыбился силуэт той самой девушки.
Я оцепенел от страха. Чего я боялся, почему — я не понимал, да и не хотел понимать. Единственное, чего я хотел — бежать. Оказаться как можно дальше от этого проклятого перекрестка — и как можно быстрее. Спрятаться, забиться, выждать время. Сначала надо действовать — а разберусь я уж со всем потом. В зависимости от того, каким будет это самое «потом». Но… Я не мог сдвинуться с места.
Вдруг кто-то дернул меня за рукав. Я оглянулся — это был тот, второй. Без шапки, в куртке нараспашку, он стоял рядом со мной и смотрел на меня не то с жалостью, не то сердясь. Я посмотрел ему в глаза…
— Чего стоишь? — спросил он. — Беги! Или ты знаешь, что делать?
Я не знал, что делать. Наверное, нужно было бежать. Но я не двигался с места. Я зацепился за его взгляд — застрял в его глазах, больших, темных и плоских, будто бы отражающих что-то серебрящееся, несуществующее.
Мальчишка выругался и, крепче ухватив меня за руку, потащил за собой. Мы убегали — и я спиной чувствовал, как девушка провожает нас взглядом, но не находил в себе смелости обернуться и увидеть… или не увидеть ее.
Мы пробежали несколько кварталов. Потом мальчишка остановился, уперся ладонями в колени, пытаясь отдышаться. Белесый пар валил от нас обоих.
— Рик… — мальчик посмотрел на меня исподлобья. — Что ты натворил?
Я покачал головой, пожал плечами.
— Понятия не имею. А что случилось?
— Это я у тебя хочу спросить! Чего Хельга до тебя довязалась? Что ты ей сделал? Ты хоть знаешь, кто она такая?
— Хельга… Это та девушка?
Мальчишка недобро усмехнулся.
— Девушка… Рик, подумай…
Тут я перебил его.
— Откуда ты знаешь, как меня зовут?
Не знаю, может быть, он и спасал меня от чего-то — а может быть, никакой опасности не было вовсе — но он мне не нравился. Его, в отличие от той девушки, я совсем не боялся. Наоборот: чем-то он меня раздражал. Что-то с ним было не так. Но думать об этом толком не получалось.
Паренек посмотрел на меня с удивлением и вдруг мягко улыбнулся.
— А что тут такого, Рик? Тебя все знают.
Я отвернулся. Я сегодня это уже слышал… И я понятия не имею, чем это могло закончится, но уж точно ничем хорошим.
— Это не очень хорошо, — словно услышав мои мысли, сказал мальчик и выпрямился. — Мы искали тебя очень долго. Ты всегда был немного странным: исчез тогда, никому ничего не сказал… Но ведь такому магу, как ты, не так-то легко спрятаться!
Что, простите? Ма… Магу?.. Да у меня даже мысли от этих его слов заикаться начали!
— Думаю, вы ошиблись, — ответил я, с трудом держа себя в руках. — Я не тот, кто вам нужен.
— Да ты что, смеешься, что ли? — он снова улыбнулся. — Магия — не иголка, в стоге сена не спрячешь!
— Да я даже не знаю, кто ты такой!
— Меня зовут Колен, если ты забыл, — невозмутимо ответил парень. — Пойдем. Мы должны уйти отсюда. Если у нас есть немного времени…
На этот раз его прервал странный, механический звук, раздавшийся где-то в отдалении. Мальчишка побледнел и стал белее снега — пропали даже алые пятна румянца.
— В чем дело? — спросил я.
— У нас нет времени, — прошептал Колен. — Надо бежать!
И мы снова побежали — сначала по одной улице, к порту, потом свернули на другую. Я не понимал, куда, зачем и, главное, от чего мы бежим. Я вообще уже порядком устал от всей этой беготни, и пару раз мне хотелось даже незаметно отстать от своего спутника, затеряться в дворах и пойти своей дорогой. Но всякий раз я делал над собой усилие — и бежал дальше. Что заставляло меня это делать? Слова Колена… Возможно.
Колен нырнул в распахнутую парадную какого-то здания.
— Сюда! Возможно, мы сможем скрыться!
Я последовал за ним. Мы оказались в большом темном холле. Пахло старым деревом, пылью и холодом. Под окнами, стекла в которых были разбиты, лежал наметенный ветром снег. Дом был нежилым.
— Что происходит? — снова спросил я. — Ты можешь объяснить?
Колен только качнул головой и приблизился к окну. Заглянул в него осторожно, стараясь стоять так, чтобы его не было видно с улицы. Я начинал злиться. В конце концов, я же ни в чем не виноват! Эти двое до меня, кажется, спорили или выясняли отношения — но какое мне до этого дела? Я ничего им не сделал!
— Колен! — позвал я.
Мальчишка оглянулся — я увидел, как в темноте блеснули его глаза. Эти глаза полоснули по мне неподдельным страхом. А в следующий миг, проламывая рамы и стены здания, в него ворвались… Я даже не знаю, как описать этих существ. Я их и не разглядел толком — как-то вот не до этого было. Уловил лишь, что они в полтора раза выше человека и какие-то сгорбленные и длиннорукие.
Колен бросился ко мне, схватил меня за руку.
— Быстрее! — крикнул он, но крик его потонул в хрусте ломающихся досок и бревен.
Уворачиваясь от обваливающегося потолка, мы перебежали через холл, выскочили в какой-то коридор, уткнулись в лестницу. Верхний пролет был обрушен, зато за ним обнаружилась дверь. Но она была замурована.
— Давай, — Колен кивнул на дверь. — Сначала ты, потом я.
Я всем своим видом постарался показать, что не понимаю, что от меня требуется.
— Рик! — в этом его окрике послышалась едва сдерживаемая злость. — Ты что с собой сделал? Зачем?
— О чем ты?
Мальчишка стиснул руки в кулаки — и вдруг с силой и ловкостью, которой от него никак нельзя было ожидать, он схватил меня за шиворот и швырнул на каменную кладку. Я налетел на ящики, составленные у прохода с другой стороны, прокатился по полу, царапая ладони. Поднялся, огляделся. Тут из замурованного дверного проема появился Колен.
— Дверь же никогда нельзя уничтожить до конца, — пояснил он. — Она продолжает существовать за счет тех следов, которые оставили проходившие через нее.
Мы оказались в небольшой комнате, за которой был черный ход. Вскоре мы выбежали на улицу с заднего крыльца. Медленно обваливающееся здание стонало за нашими спинами. Мне стало страшно до тошноты.
Наверное, мой сомнительный спаситель собирался затеряться где-нибудь в дворах и отсидеться в наиболее подходящем местечке, отдохнуть и подождать, что же будет дальше… Нет, так сделал бы я. А у Колена просто обязано было быть какое-нибудь убежище, недоступное тем существам — кем бы они ни были. И Колен был просто обязан отвести меня туда. Больше всего на свете мне хотелось, чтобы все это наконец закончилось…
Но ничего не заканчивалось. Когда мы выбежали на задний двор, там нас уже ждали.
Их было шестеро — рослых косматых существ, похожих на собак, вставших на задние лапы. Только грудные клетки и холки, покрытые гривой, были у них гораздо крупнее, а руки были почти человеческими, их уродовали только длинные, загибающиеся вовнутрь когти. Присмотревшись, я понял, что у них головы утоплены глубоко в плечи, а пасти — большие собачьи пасти — выдаются чуть ли не из груди.
Они моментально окружили нас, скользя в темноте быстро, бесшумно, устрашающе-красиво. Резким движением Колен сунул меня себе за спину и выставил вперед руки. Я не знал, что он собирается делать, но почему-то чувствовал, что в этом нет смысла. Он с ними не справится. Если бы нас нужно было поймать — возможно, у нас бы еще что-то получилось. Но никто не собирался ловить нас. Задача перед этими существами была поставлена предельно простая: уничтожить. До Колена им не было никакого дела — они пришли за мной. И они не принадлежали к нашему миру. От них исходил какой-то совершенно особенный запах, не ощутимый человеческий обонянием. Но я его почувствовал… И вот тут мое сознание сдалось. Я понял, что нужно делать.
Мир вдруг стал непривычно четким. Воздух вокруг меня стал накаляться, сжиматься в невидимый, но непроницаемый купол. Я создавал его для защиты. Но было у него и иное применение. Если ты создаешь и контролируешь такой купол, надетый на кого-то другого, тебе ничего не стоит сжимать его до тех пор, пока заключенный внутри него не превратиться в кучку спрессованного мяса. Мертвого мяса, разумеется.
Они не сразу поняли, что происходит. А когда поняли, со страшным раскатистым рыком попытались разорвать накрывшие их купола. Зря: из них можно выскользнуть, но только если ты маг высшей категории. Но разорвать их не получится ни у кого. У этих тоже, разумеется, ничего не получилось. Может, по сравнению с обыкновенными людьми они и были сверхсуществами. Но по сравнению со мной они были ничто.
Они кричали громко, но не долго. Вскоре от них не осталось ничего, кроме аккуратных тефтелек. Колен, оцепенев, какое-то время таращился на них, потом взглянул на меня.
— Рик!
Он был не то удивлен, не то шокирован. Смотрел он на меня так, словно размышлял: продолжать попытки спасти меня или самому меня уничтожить от греха подальше… Хм. То есть, попытаться уничтожить.
— Чего тебе, Колен?
Какую-то долю секунды я искренне не понимал, зачем мне этот мальчишка, если я в одиночку могу разогнать всех магов этого городка, особо при этом не напрягаясь. Но уже в следующий миг чье-то чужое сознание стало отступать и гаснуть, и мир потерял четкость контуров и глубину резкости, а я снова был собой — перепуганным и ничего не понимающим собой, которому без мальчишки никак. Кажется, он понял это. И снова схватил меня за руку.
— Бежим!
Да, разумеется. Бежим… Бежим… Опять бежим…
Допустим, все это действительно происходит со мной. Но почему такое странное ощущение — будто бы сознание выворачивается наизнанку, а следом за ним — и целый мир?!.
Когда мы ныряли в темную арку, позади снова послышались эти странные звуки — словно в движение приходил какой-то огромный механизм. Они были тяжелые и жуткие. Такое, наверное, можно было бы услышать в утробе парохода. Я попытался обернуться, посмотреть, что там происходит, но Колен резко дернул меня.
— Рик, ты что! Это же Мрак! — воскликнул он. Механические звуки, уже вроде бы оставшиеся позади, вдруг стали стремительно приближаться. Колен, промычав сквозь зубы какие-то проклятия, коротко пояснил: — Он пришел, чтобы пожрать плоть существ, которых породил… А тот, кто приготовил ему обед, вдвойне лакомый кусочек! — добавил он, и в голосе его отчетливо прозвучал сарказм. А я-то думал, откуда в моей голове такое вкусное сравнение с тефтелями… — Нормальные маги калечат его слуг, но стараются не убивать. А ты, Рик… Как всегда! Шевели ногами! Быстрее!
Не мог я быстрее шевелить ногами. Я не железный. От этой сумасшедшей беготни у меня перед глазами уже черные круги плавали. Я передвигался только потому, что Колен тащил меня за руку. Слишком много событий для одного вечера… То есть, ночи.
Были какие-то дворы, потом широкая пустая освещенная улица. Я двигался еле-еле, но мир почему-то двигался еще медленнее. Я сам себе напоминал тряпичную куклу, которую тащит за собой бегущий по улице мальчишка. Я слышал только тяжелые механические звуки. Они догоняли.
— Нет, по земле нам не уйти, — процедил Колен. — Готовься.
К чему, интересно?.. К чему еще?..
Передвигаться вдруг стало еще труднее. Я уже не разбирал, где нахожусь, я весь обратился в слух, мысленно оценивал расстояние, разделяющее нас, и с ужасом признавал, что оно сокращается. Я почему-то был уверен, что этому существу мне противопоставить нечего.
Колен неожиданно остановился, я наткнулся на него. Как вспышка, возник мост и берега темного канала. На парапете лежал смерзшийся снег. А там, позади нас, у начала подъема на мост, двигалось что-то темное, аморфное.
— Прости, Рик, — сказал Колен.
И я, получив мощный толчок между лопаток, полетел через перила.
Воздух ударил под грудь, проломился, но тут же сросся, выпрямился, выгнулся — и подбросил вверх. Поздние сумерки превратились в серый непогожий день. Где-то далеко внизу поплыли в сторону и мост, и замерзшая река, и набережные каналов, и серый язык залива, высунутый холодным морем. А над самым моим ухом послышались взмахи сильных, упругих крыльев. Моих собственных.
— Не знаю, кто ты на самом деле, Рик, — услышал я внутри своей головы голос Колена — точнее, догоняющей меня большой серой птицы, — но, когда припекало, ты тоже оборачивался филином.
Здорово. Я — филин. Я лечу над своим городом, я удираю на крыльях от странного аморфного существа, пожелавшего меня сожрать… А ведь оно осталось на мосту, это существо. Мрак — кажется, так. И он… обижается! Капля моей крови могла подарить ему такое удовольствие — а я, гадина, пожалел… Нет, моя кровь еще понадобится мне самому. Вся, до последней капли. Извините.
Колен поймал восходящий поток, взметнулся вверх и стал круто заворачивать. Я последовал за ним. Неужели — неужели все это случилось со мной? Наконец-то случилось?.. Оттого, с какой легкостью получалось управлять своими крыльями, голова шла кругом. Мир внизу сливался в однородную серую массу, темнота неба послушно расступалась, дышалось легко и свободно, полет не чувствовался.
Ну, теперь можно попасть в какой-нибудь древний бастион, находящийся вне пространства и времени, — обитель древних богов и мудрых магов, которым я вдруг очень понадобился. Я же последняя надежда спасти этот мир…
И тут я понял, что происходит на самом деле… То есть, не так. Скорее, я заметил, что вот уже несколько минут стою посреди перекрестка. Снег валит стеной. Горят, плавая во мраке, фонари. Кроме меня, здесь больше никого нет. Осыпаемый снегом, я стою и таращусь вникуда. И я с невероятной ясностью ничего не вижу.
Я встряхнул головой — жест бессмысленный, лишние мысли из черепной коробки все равно не вытряхиваются, но это как-то приободряет. К тому же, я наконец-то сообразил, где нахожусь: да, я уже бывал здесь раньше. Даже странно, что я не сразу узнал это место. Самый обычный перекресток.
Кстати, именно здесь под команды дрессировщика танцевала та самая забавная зверушка… Она еще очень понравилась Руне. Когда это было? Кажется, вечность назад.
Снег, снег валит стеной. Все как прежде, словно ничего и не произошло… А ведь и правда: ничего не произошло! Все было лишь странным миражом, иллюзией, которая на несколько минут захватила меня… Они снова посмеялись надо мной. Зачем?.. Зачем?!…