— Можешь не тратить время у вас таких переводчиков нет, — ответил Петрович после того как вынул из кармана небольшой дисплей.
Повернув экран в нашу сторону, я увидел на нем набор японских иероглифов.
— Я не силен в японском языке, так что понятия не имею что здесь за абракадабра, — пожал я плечами.
— Здесь написано «можешь не тратить время, у вас таких переводчиков нет», по крайней мере, надеюсь, что именно это здесь написано, — объяснил он.
— Круто, а почему у нас таких нет? — удивился я. — Ни за что не поверю, что в отделе не завалялось парочки таких же.
— Вам они не нужны.
— Как это не нужны? Как мы тогда будем с японцами болтать?
— Не напрягаясь, — ответил Петрович. — Мияги по-русски может сказать только одно слово «спасибо».
— Минутку, но ведь он с нами разговаривал, — привел я неоспоримый аргумент.
— Он говорил по-японски, кстати, Нестерова отвечала ему тоже по-японски.
— Я знаю японский? — не скрывая сомнений в голосе, спросила Валькирия.
— Да также как и Соболев, — ответил Петрович.
— В каком смысле как Соболев? — удивился я. — Что-что, а вот японский я уж точно не знаю, — заверил я его.
— Вы его не знали до возрождения, я имею в виду последнего возрождения, а теперь вы на нем можете свободно общаться практически также как и на русском. Скажу больше, вы теперь и думаете на японском языке. Непостоянно конечно, а только когда находитесь в среде японо-говорящих. Но не волнуйтесь вы не стали японцами это в человеке уже не изменить вы русские и всегда ими останетесь. Но вот язык будет меняться для вас автоматически, когда вы будете говорить по-японски или по-русски. Честно говоря, мне бы такая функция не помешала, по крайней мере, я бы тогда не таскал вот эту вот хрень.
Петрович покрутил в руке монитор на экране которого появлялись все новые и новые иероглифы по мере того как он говорил.
— Мои возрождения уже израсходованы а если бы и осталось одно то я бы не хотел его тратить лишь для того чтобы спокойно общаться на японском языке.
— Выходит мы, таким образом, можем выучить любой язык какой только захотим? — поинтересовалась Валькирия.
— В теории возможно, но на практике не все так просто, — ответил Петрович, убирая монитор в карман. — Вот с ним, например проблем никаких не возникло, — кивнул он в мою сторону. — А с остальными фениксами эксперимент провалился. При последней зачистке, когда вы неожиданно обнаружили настоящее логово, погибло около семидесяти фениксов. Отдел попытался внедрить такую же функцию в их сознание, но ни с кем из них не преуспел, самый лучший смог произнести не больше двадцати слов.
— Погоди минутку, что-то тут не сходится, — заметила Валькирия. — В отличие от пророка я при последней зачистке осталась жива и меня не возрождали.
— Это так, — кинул Петрович. — На самом деле Мияги давно уже сотрудничает с нами, а в этом направлении эксперименты начались около трех лет назад. Ты единственная из фениксов кто оказалась восприимчива к японскому языку. Так что по большому счету в Японию мы летим именно из-за тебя. А вот что касается Соболева, то это чистая удача. Помимо того что он оказался пророком в его сознание так же как и у тебя удачно вписался инородный язык. Скажу больше, японцы вообще-то довольно сдержанная нация они не особо любят показывать свои эмоции окружающим впрочем, о нас они точно такого же мнения. Так вот когда Мияги узнал что появился феникс с аномалией пророка, он чуть штаны не обмочил от радости. Но мы летим в Японию не только для того чтобы усовершенствовать ваше тело и оружие. Мы должны научиться противостоять новым видам противников.
— Это каким? — не удержался я от вопроса.
— Тем, что приходят из глубин океана, — ответил Петрович, обведя нас взглядом. — Японская цитадель находится на острове и со всех сторон окружена водой, терраформерам подступиться к ней довольно сложно. Но дело в том, что наша планета не первая, на которой они оказались, да и не последняя. По данным разведки терраформеры уже знакомы с планетами, где большую часть занимает вода. Поэтому модификация происходит не только на суше, но и что самое опасное они начали изменять и морских обитателей. Пока нам опасаться их не стоит, наша цитадель находится в центре континента и до нас добраться они физически не в состоянии. А морские существа хотя и могут находиться на суше, но довольно непродолжительное время, относительно непродолжительное конечно. Континент они пересечь не в состоянии, а вот остров даже крупный для них не составляет особой проблемы. Вот только история показывает, что терраформеры упертые гады и это лишь вопрос времени, когда они создадут чудовищ, которые смогут спокойно находиться как на море, так и на суше.
— Не хочется соглашаться, но вот с этим не поспоришь, — признал я.
— Но даже если это займет у них длительное время в наших планах, в конечном счете, полностью очистить наш континент от терраформеров и их порождений, — продолжил говорить Петрович. — А это означает, что рано или поздно нам предстоит подойти к морским границам. И в этом случае нам очень сильно пригодится опыт и знания, которые вы будет получать одни из первых. Японцы нам дают некоторые технологии, которые мы можем объединить с нашими разработками, а мы с ними поделимся некоторой информацией из программы «Феникс». У них тоже есть что-то подобное, но таких успехов как у нас они пока не достигли, да и двигаются они немного в другом направлении. Их проект называется «Самурай» и в большинстве случаев он рассчитан на ведение боя на близкой дистанции. В общих чертах я, конечно, знаю суть их программы и даже видел некоторые образцы, но вряд ли я смогу вам доходчиво объяснить детали их технологий.
— Хорошо с этим все вроде понятно, — произнесла Валькирия. — Но почему мы не взяли нашу броню или экзоскелет тоже летит с нами? А если нет, то когда его ориентировочно доставят?
— Вынужден вас расстроить, но никакой брони и экзоскелетов мы с собой не везем.
— Выходит, броню мы будем примерять местную из проекта «Самурай», — логично предположил я.
— Нет, их броня заточена под их физиологические особенности, — ответил Петрович. — Мы обрастаем мышечной массой гораздо быстрее, чем японец. Конечно, я не говорю, что среди них нет здоровых парней, они есть и в достаточном количестве, но среднестатистический японец не отличается большой мышечной массой. Поэтому их проект рассчитан именно на их тела, да и технологии синхронизации у нас кардинально различаются. Я даже не говорю о контактах для подключения брони. У нас их несколько и расположены в основном на позвоночнике, а у них один имплантированный в правый висок.
— Тогда я не пойму мы, что должны в ночных пижамах бегать по полю битв? — задала логический вопрос Валькирия.
— На этот счет можете не беспокоиться, в трусах вас никто в бой не выпустит. — Для этого и был создан новый проект, объединяющий технологии двух цитаделей. У вас будет новая броня новое оружие, но подробности об этом мы узнаем только на месте. Сам проект является особо секретным, о нем знает только высшее руководство наших цитаделей. Во всех цитаделях есть индивидуумы сочувствующие терраформерам или те, кто жаждет присоединиться к ним думая, что благодаря их помощи они смогут влезть на вершину пищевой цепи на планете Земля. Но дело в том, что раб командующий другими рабами все равно раб. Так что как я и говорил все подробности, мы узнаем непосредственно в тот момент, когда прибудем на место назначения. А пока полагаю, нам стоит немного отдохнуть. Ведь что-то мне подсказывает, что в Токио времени на отдых у нас будет катастрофически мало.
Мы и сами понимали, что Петрович прав, поэтому решили последовать его совету и отправились на отдых. Той информации которая была вывалена на нас за эти несколько минут достаточно чтобы взять некоторую паузу для того чтобы обдумать и переварить все услышанное. Да и морально подготовиться к новой действительности не помешает. Хотя, что касается меня, то я толком-то еще не привык ощущать себя полноценным фениксом, а меня уже перебросили на другой конец планеты.
Но человек существо адаптирующееся практически к любой обстановке так что больших проблем я не рассчитывал испытать. И тут я вдруг обнаружил, что из головы совершенно вылетели все воспоминания о моей гибели и последующего возрождения. Все-таки когда у тебя происходит слишком много событий и жизнь, можно сказать, насыщена и бьет ключом рефлексировать по поводу собственной гибели времени уже не остается. Так что я рассчитывал, что объединенные технологии наших цитаделей дадут несколько больший шанс на выживание. Размышляя над всем этим, я не заметил, как уснул.
Глава 8
Глава 8
Такого, конечно, я от себя не ожидал, но я отключился практически на все время пути. Валькирия меня разбудила за полчаса до посадки.
— Подъем солдат, — толкнула она меня в плечо. — Самое интересное проспишь, — добавила она, указывая на иллюминатор.
Продрав спросонья глаза, я присоединился к ней, взглянув на открывшийся ночной вид цитадели Токио. Смотреть на цитадель с высоты птичьего полета было необычайно красиво. Японцы, похоже, не скупились на рекламу, и цитадель была вся освещена яркой переливающейся разнообразными цветами рекламой и напоминала новогоднюю елку. Говорить о том, что остров находится в осаде, как-то было даже неудобно. У них тут не выживание, а просто праздник жизни какой-то.
Несмотря на то, что на улице было раннее утро, все проспекты оказались заполнены огнями спешащих по своим делам машин. Стена, ограждающая цитадель и мирных жителей от опасности снаружи, также оказалась подсвечена. Но вот на ней рекламы уже не было. Мощные прожекторы, без перерыва прощупывали набегающие на стену волны в поисках противника. Правда праздник жизни закончился, как только мы миновали центральную часть цитадели, и самолет начал заход на посадку.
Цитадель была четко разделена на секторы. В центральной части жили обычные люди своей спокойной размеренной жизнью. Они практически не задумывались об опасности. Тогда как внешний периметр был отдан военным, и вот там иллюминации было не так много. Ее, конечно, хватало, но она по сравнению с рекламными щитами была весьма тусклой и хорошо освещала только необходимые места, например, такие как посадочная полоса, куда и начал заходить наш самолет.
После того как самолет совершил посадку и к нему подогнали трап я с облегчением вышел на свежий воздух. Спустившись по трапу на взлетную полосу вместе с Валькирией, я заметил, как в нашу сторону на большой скорости приближается конвой из бронированных автомобилей. Первым шел броневик затем два легковых автомобиля, следом ехал грузовик и еще один бронеавтомобиль замыкал колонну.
— Вы садитесь в передний автомобиль а я поеду в кабине грузовика после того как туда загрузят четыре капсулы, — набросал нам план действий Петрович.
В этот момент из грузового отсека самолета начали выгружать капсулы возрождений. Создание новых тел занимает довольно большое количество времени, а в период боевых действий это непозволительная роскошь. Поэтому отдел, определил нам по паре новых тел, на тот случай если нам вдруг захочется угробить ныне действующие тела.
Встречающая команда оказалась довольно расторопной и за каких-то десять минут капсулы из самолета перекочевали в грузовик. После того как мы заняли места в головном бронеавтомобиле колонна сразу же тронулась с места. Я не знаю, с какой скоростью здесь принято передвигаться, но в любом случае колонна неслась довольно-таки быстро как минимум, держа скоростной режим в пределах девяносто километров час. В бронированном кортеже мы двигались без пробок, поэтому до места назначения добрались минут за двадцать.
Разглядывая улицу через небольшое бронированное стекло, я ожидал увидеть чего-то необычное, все-таки другая страна другие обычаи. Но военные базы, похоже, везде одинаковые и строились примерно по одному образцу. Единственное что я увидел это двух огромных роботов стоящих по обеим сторонам от двери ангара, к которому нас подвезли. Ростом они оказались как два тяжелых экзоскелета фениксов.
— А вот как раз и яркие представители проекта «Самурай», — кивнул в их сторону вылезший из грузовика Петрович.
— Согласна выглядят они довольно эпично, — кивнула Валькирия, внимательно разглядывая роботов. — Но при таких габаритах их скорость должна уступать нашим экзоскелетам, — добавила она.
— Верно, — согласился Петрович. — Но этот недостаток они с легкостью компенсируют просто чудовищной мощью.
— Вот тут даже спорить не буду, — произнес я, разглядывая огромные мечи, на которые опирались роботы.
— Следуйте за мной, — произнес подошедший к нам японец, и мы поторопились за ним, продолжая по пути разглядывать эти две боевые машины.
— Против пауков думаю, они довольно бесполезны, — шепнула мне Валькирия, чтобы нас не услышал японец и случайно не обиделся.
— С чего ты это решила?
— В борьбе с арахнидами кроме мощи нужна скорость, — попыталась она объяснить. — Морские обитатели неспособны так легко передвигаться по вертикальной поверхности как это делают пауки. Арахниды мгновенно облепят этих красавцев и обязательно вскроют капсулу с пилотом. А когда они определят слабые места роботов, то начнут их вскрывать как орешки.
— Я с тобой согласен, но вид у них все равно эпичный, — кивнул я на не двигающихся роботов.
— Я и не спорю вещи красивые, но совершенно бесполезны в наших условиях. В нашей цитадели их можно было бы поставить разве что для красоты.
— Отставить болтовню, — шикнул на нас Петрович. — Арахнидов у них тут нет, и боевые машины они создали для противостояния чудовищам из глубин океана.
— Прости, конечно, но я как наивная девочка задаюсь глупым вопросом: — За каким лешим мы-то им понадобились.
— Это потому что не надо бежать впереди паровоза, тогда и глупых вопросов поубавится. Профессор Мияги все вам объяснит, а пока…
Что мы должны были сделать «пока» он так и не договорил.
— Да куда же вы их черти выгружаете-то, — ругнулся он и побежал к грузовику с капсулами возрождений, возле которых суетились несколько японцев.
Сопровождавший нас сотрудник не обратил на данный эпизод никакого внимания и указал нам рукой на платформу в центре ангара. Когда мы на нее зашли, он вел комбинацию из цифр на пульте управления, и платформа медленно стала опускаться.
«Видимо скоростной спуск или экстренная эвакуация здесь не предусмотрена», подумал я, пока японец тыкал пальцем в цифры, выписывая неслабую такую комбинацию. Нетрудно было догадаться, что ангар на поверхности представляет собой всего лишь верхушку айсберга, а самое ценное и секретное находится глубоко под землей. По мере того как платформа плавно спускалась над нами постоянно закрывались створки очередного уровня на который нам пока доступа не было.
Хотя возможно мы никогда и не получим доступ во все части помещений комплекса. Мы, конечно, сотрудничаем, но секретность никто не отменял. После пятой закрытой створки над головами платформа остановилась, и сопровождавший нас сотрудник провел карточкой по электронному замку, открыв перед нами дверь. На пятом уровне секретной лаборатории нас сопровождал уже другой сотрудник внешне ни чем не отличавшийся от прошлого.
— Не понял это у них шутки такие? — посмотрел я на Валькирию.
На мой вопрос ответил новый сопровождавший нас японец.
— Это совместный проект и мне непонятно ваше удивление тому, что вы увидели своих соотечественников, — произнес японец.
— Конечно, я понимаю, что проект совместный просто меня никто не предупредил.
— Вы русские производите лучшее оружие, но ты явно не из их числа, — покачал головой японец и, повернувшись к нам спиной, пошел по коридору между лабораторий.
— Не нравится мне Япония, — шепнул я Валькирии и направился вслед за японцем.
— Не принимай это близко к сердцу, — улыбнулась она. — Он привык работать с русскими инженерами, а не с теми, кто непосредственно использует их разработки.
Кем был этот японец, я понятия не имел, хотя на его халате имелась карточка с его физиономией, но иероглифы для меня по-прежнему были иероглифами. Наличие способности разговаривать совершенно не гарантирует навыка чтения письма. Японец шел шагах в десяти впереди нас и, похоже, притормаживать не собирался. Видимо он рассчитывал, что мы будем следовать за ним, пытаясь не отстать.