Уснуть не удалось. Поэтому, когда Билл Салем сексуальным голосом заядлого курильщика предложил Джозефине Трей толкать его помятый мустанг к ближайшей автозаправке, и та охотно согласилась, пожирая его тело глазами… Ужас, людоеды на каждом шагу! Меня прервали.
— Я вернулся, — сказал появившийся в дверях Макс. — Поехали.
— Погоди, я дочитаю. — Переворачиваю страницу пустоголового романа. Закрываю, встаю. — До конца осталось всего двести с чем-то страниц, ты пока располагайся удобнее, — подхожу, обнимаю.
— Бери подушку, к утру я закончу.
— Угу, — отвечает он, прижимая меня крепче.
— Дорогой, ты опоздал на час.
— Извини. Дела…
— Вижу, — я указала на деловой костюм, галстук и светлую рубашку, в которые он был облачен. — Пошли?
Нолан и Барбара тихо говорили на кухне в этот поздний час. Пожимая руку Нолана, МЧ отказался от гостеприимно предложенной чашки кофе, что-то ответил на реплику улыбающейся хозяйки дома, взял меня под руку и вывел. На крыльце он остановился.
— Если ты что-то забыл, мы можем вернуться.
— Нет, в этом нет необходимости. Пошли.
— Уверен?
— Да. И не переспрашивай. Не собираюсь сомневаться.
— Как скажешь, дорогой.
— Спасибо, дорогая.
Водитель открыл дверь, МЧ помог мне занять место. И коснувшись руки, чуть дольше задержал ее в своей ладони. Еще пару мгновений он потратил на разъяснение дороги для водителя, конечно на английском языке. Умник! Ну так и я не буду себя утруждать переводом.
Машина мягко тронулась с места.
— Куда теперь?
— Как договаривались.
— Договора не было. Это вообще похищение, меня оторвали от чудесной книги, на самом интересном месте, из гостеприимного дома.
— Ладно, завтра же верну к ним. — Заверил он, устраиваясь удобнее.
— Зачем манжеты расстегивать? — Не выдержала я через несколько минут его непробиваемого молчания. — И пиджак зачем снимать?
— Так удобнее.
Машина двигалась медленно по улицам неспящего города. Ночной Лондон, как и следует столице Великобритании, пульсирует и кипит бурной жизнью, взрываясь красками рекламных огней и ночной подсветки. В другое время попросилась бы на танцы, или в клуб, или погулять по набережной Темзы, встретить рассвет или… или что-нибудь еще! Но сейчас, чувствуя себя разбитой и несчастной, хотела только забраться под теплое одеяло и уснуть.
Я откинулась на сидении, устраиваясь удобнее.
— Иди ко мне. — МЧ гостеприимно раскинул руки и подмигнул. — Не укушу. Ну же, Полина, ты замерзла.
— В этом нет необходимости, пусть водитель включит отопление.
— Не включит. Иди ко мне.
— Даже если я попрошу?
— Даже если разверзнется небо и на нас прольется праведный гнев.
— Вам не кажетс, что это немного чересчур.
— Мне не кажется. Мы на «ты», не забывай. — Подмигнул. — Иди ко мне, упрямая моя.
Осталась сидеть на месте. А как иначе, я по первому зову не бегу. Он стремительно наклонился и, ухватив за колени, притянул меня к себе. Кожаные сидения в авто — ненавижу.
— Полегчало? — поинтересовалась я.
— Нет. Еще. — С этими словами он водрузил меня на свои колени. Проверяя сохранность груза, его руки прошли от лопаток к бедрам и замерли там. — Зачем сердиться? Так сложно было сделать, о чем прошу?
— Да сложно. В нашей ситуации это, — я указала на нас, — неприемлемо.
— Приемлемо. Ты замерзла. Я решил тебя согреть.
— Где?
— Это провокационный вопрос? Или мне предоставляется возможность указать на значительно подмерзшие участки?
Под его пристальным взглядом и я свои подмерзшие участки тоже определила.
— Скромница, — он разнял мои руки от груди, — прижмись ко мне и мы убьем двух зайцев сразу.
Прижаться? К нему, после всего… всего?! К черту мое чувство одиночества! Дважды уговаривать не нужно. Я прильнула, совсем о приличиях забыв. Давно так беззаботно не прижималась к горячей мужской груди. Возникшие образы из шальной молодости отогнала вопросом. — Каких зайцев?
— Твой холод и меня.
— В смысле? — Ой! Зря спросила. Потому что теплая мужская грудь тут же приобрела крепко обнимающие мужские руки и настойчивые губы. И мне стало очень хорошо. Настолько хорошо, что все его последующие слова я пропустила мимо ушей.
— Дорогая, сопротивляйся для приличия…
Я утонула в его поцелуе забыв ответить.
— Говори мне нет. — Его губы спустились к моей шее. — Категоричное нет… Эти поцелуи и объятия неприемлемы… Мы вести себя так… не должны.
Это его «неприемлемо» в данный момент я превосходно чувствовала. И целовался он великолепно, так что пока говорил, я по мере сил возвращала поцелуи.
— Сам виноват, зря пригрел на груди.
— Что ни слова против того, что происходит сейчас? — он медленно погладил мою спину и заинтригованно спросил. — Совсем?
— Нет. — Решила воздать ему по заслугам тем же страстным способом — закрыла рот поцелуем. Во мне проснулась шкодница. Макс влип…
Кажется, об этом он уже догадался. Меня отстранили от теплой мужской груди. Отстранили, какая жалось. Ладно, повожу по ней пальчиками, пуговку расстегну. Вот первая, а теперь вторая…, а этим двум пуговкам скучно без третьей.
— Я конкретно влип? — мою руку он перехватил. — Полина, мне нужно знать.
— Еще не решила…
И шея у него крепкая, и затылок мне его нравится, и запах всегда привлекал, и глаза с серьезным взглядом, и голос… А сейчас голос его совместно с глазами что-то требовал. Но когда его руки лежит на моей пояснице и вот так вот держат, слушать вообще сложно.
— Реши сейчас.
— Что решить?
— Ты знаешь… Реши сейчас.
Он мягко сжал меня.
— Зачем? — вот тут меня понесло. — Я замерзла, у нас медицинские процедуры по согреванию. Ра-ра-растирание мы уже прошли… — и лукаво добавила. — Да, доктор?
Он внимательно смотрит на меня. Долго, не отводя серьезного взгляда. Не хмурится, но результатом своего мыслительного процесса остался недоволен. И вид у него такой обиженный. Как же хочется, сказать — «Масик, ну такая я и ничего с этим не поделаешь! Еще пять или семь недель, а может месяц всего — буду такой зажатой. Это же не страшно?!»
И так хочется прильнуть к нему и не отпускать.
— Да, сестра. — Соглашаясь, он привлек меня обратно и просто обнял. Чувствуя макушкой его подбородок, слыша теперь уже спокойное, почти умиротворенное дыхание я начала сожалеть о своей нерешительности. И все же…
— На этом все? — пальчиком робко описала круг на груди, один, затем второй… на третьем очень медленном МЧ ответил.
— Процедура окончена.
— Можно идти? — спрашиваю и не двигаюсь, потому что очень хочется услышать «нет».
— Нет. — Ответил он. Потом меня поцеловали в макушку и убрали мои руки от тела. Даже в таких условиях с радостью останусь. Уткнулась в его шею, аккуратно застегнув две из трех пуговок. Идиллия, не будите меня до утра.
Утро. Проснулась как в раю. В другой комнате со светлой и красивой обстановкой, Лондон, небольшой дом Макса, утопающий в парковой зелени, и радостная тишина 5 часов утра по Гринвичу. Проблем нет, тревог нет, настроение прекрасное. Улыбнулась и подбросила вверх подушку. Пробежаться бы!
Я позвонила родным, точно зная, что ждут звонка и сегодня от меня, лягушки-путешественницы. Посмотрела в зеркало на свои счастливо блестящие глаза и честно признала, что лягушке до меня далеко! Или мне до нее, так как слишком счастливая для лягушки.
* * *
Он проснулся в половине шестого и с трудом разлепил глаза. В голове набатом бьет колокол, а руки все еще сжимают одеяло, напоминая о несбыточности сна. Он посмотрел на свои руки и разжал их. Кажется, кого-то с наслаждением душил в сновидении, вспомнил он и нахмурился. Еще минута и желание бы исполнилось. — Подумал мужчина, — возможно, именно нереальность происходящего во сне заставила проснуться.
Он сел на кровати и потер глаза.
— Жаль.
Макс был уверен, что переубедит Грэга, и она без проблем уедет, вернется в нормальную жизнь. Но все пошло не так…
К моменту, когда он смог пройти через толпу гостей к Браунам, Элизабет исчезла. Коротко поприветствовав его, Грэг сразу перешел к интересовавшему его вопросу. — Почему ты здесь один?
— Брайс узнал, что я в городе. И очень хочет «обсудить» спорные вопросы.
— Макс, я хочу ее увидеть. Считаешь, зря я потратил кучу денег, оформив на нее визу несколько лет назад? — Грэг отпил из бокала. — Я так не считаю.
Теперь ясно, о каком умершем говорила Полина. И ясно как день, что захоронив его в прошлом, не захочет откапывать. Макс кивнул на его слова, и все же попытался вразумить. — За мной ведется слежка, я не хочу ею рисковать.
— Я получу то, что хочу. И в настоящий момент я хочу увидеть ее.
— В этом нет необходимости… — как бы между делом продолжил мужчина. — К тому же ваша встреча вряд ли положительно отразится на разводе. — Напомнил он. — Элизабет не должна получить подтверждения о вашей связи. Иначе дело обретет иной характер.
Браун молчал, его взгляд блуждал по залу, перемещаясь от одной группы к другой в поисках супруги. Когда их глаза встретились, Грэг ласково улыбнулся ей и получил в ответ ненавидящий взгляд. Его лицо приобрело довольное выражение, и как гром среди ясного неба прозвучал ответ. — Нет.
Макс проследил за его взглядом, подмечая, как бледнеет и без того напряженная Лизи. Он был бы счастлив свернуть шею Грэгу, но сдержался.
— Грэг, не стоит отступать от программы.
— Я о том же. — Он обратил свое внимание на Макса. — Ты обещал ее привезти к Эверетту. И ты ее привозишь.
— Хорошо, привезу. — Мужчина расправил плечи, и продолжил, — при одном условии.
— Мы не должны встретиться. — Понял Грэг.
— И ты понимаешь, почему.
— Отнюдь, но так и быть, соглашусь с тобой. Мы не пересечемся.
Макс скептически хмыкнул и перевел тему. — Где Элизабет? Стоит сказать, выставка удалась на славу. Ее идеи грандиозны!
— Не могу согласиться. Помню я ее идеи…
Перед глазами Макса всплыли черные тюльпаны, он хотел добавить, «а я помню последствия твоих идей!», но промолчал. Направляясь в сторону Лизи, МЧ затылком чувствовал его тяжелый взгляд. Грэг является тем человеком, открыто выступать против которого осмелится лишь идиот. Он не умел и не любил проигрывать, опрокидывая противника навзничь, добивал. Медленно растягивая уничтожение, смаковал ненависть, отчаяние и безысходность поверженного. Макс помнил его с юношеских лет, когда Грэг еще восьмилетним мальчишкой переехал в их город с матерью.
Наклонность к жестокости проявилась постепенно. За восемь лет пребывания в Кировограде он неоднократно и незаметно стравливал группы мальчишек, а повзрослев — часто становился причиной для драки между девушками. При этом всегда оставался в стороне. Вскоре он пресытился играми на человеческих чувствах. Григорий лично знал всю верхушку в городе, и водился с сыновьями и дочерями некоторых шишек. Однако и это положение дел его не устраивало. Гончарук «задыхался» без новизны ощущений, несмотря на частые путешествия по миру. Поэтому вспомнив о наличии родственников в Туманном Альбионе, быстро возобновил связи и переехал.
Кто бы мог подумать, что выучившись на лингвиста и получив возможность стажироваться в Лондоне, Макс встретится с Элизабет. Григорий к тому времени значительно расширил круг своей деятельности и власти и именовался теперь не иначе, как Грэг Браун. Тот самый Грэг, о котором с восторгом живая непоседа и огонек Лизи будет рассказывать своему другу лингвисту в течение года.
Прежде чем огорошить датой свадьбы и предложением работы на семью Браунов, она, не заметив, уничтожила все питаемые им надежды. Для этого хватило одной фразы.
— Я не хочу тебя терять, Макс. Ты ценный друг.
Он с трудом свыкся с этой мыслью, в надежде остаться хотя бы другом. Однако время шло. И о том, что раньше они могли проболтать всю ночь, Лизи уже не вспоминала, да и не успевала. Поглощенная ревностью, она не замечала его, отделываясь лишь приветствием, и коротким, не требующим ответа: «Как дела?». До одного определенного дня, когда ворвалась в кабинет, желая узнать — кому звонил Грэг.
Это была большая ошибка…
Мужчина отправился в душ, чтобы смыть остатки сна и взбодриться.
Впереди два тяжелых дня, затем еще пара недель, и все это время он должен быть готов к непредвиденному.
Около получаса я выжидала момент, когда можно будет позвонить домой и поговорить с родными. Первым делом узнать, что взять маме, так как она до сих пор не решила, чего хочет вместо халата или помимо него. Потом решила вытащить Макса на прогулку и по магазинам, и еще в галерею, музей и если хватит сил еще куда-нибудь. В общем, услышав через окно в своей ванной, как за стенкой течет вода, я предположила, что МЧ уже поднялся. Быстро завершила разговор с мамой и, спустя пять минут после окончания его мокрых процедур, пошла на поиски МЧ. В гостиной его не было, в кухне тоже, и я внаглую ринулась в его спальню. Дверь оказалась открытой, постель уже убрали, и я робко вошла. Если у него гостей больше нет, значит это все же его апартаменты, и я вломилась без приглашения к нему, а не к другому.
Итак, если у меня в комнате возбужденным был коралл на потолке, то здесь аквамарин на стенах. У Кристин точно тяга к резким насыщенным цветам. В ходе изучения обстановки пропустила момент возникновения Макса в дверях, так что скрыться и постучать не успела. В общем, сбежать не сбежала, зато восхищенно прокомментировала его внешний вид в одном полотенце.
Могла бы и попытаться сбежать, пока он из ушей воду выбивал, но как-то растерялась от увиденного.
— Вау! — мой возглас оторвал его от этого действа. Сталкиваюсь с его удивленным взглядом. — Извини, я стучала, — прячу скрещенные пальцы за спиной.
— Врешь. — Улыбнулся МЧ.
— Я честно…
— Полин, сзади тебя зеркало, я видел твой жест.
— Интересно, — поворачиваюсь, точно, сзади зеркало и моя невинная улыбка отражается в нем. — Что же ты в то зеркало смотришь? Я тут!
— А задние карманы твоей юбки сзади. — Выбив воду, он все же распрямился.
— Нравятся карманы?
— Нравишься ты в юбке.
— Спасибо, очень приятно. — Он скрылся в гардеробе. — Макс, вернись, я еще не все рассмотрела.
— Что ты сказала? — он выглянул уже в черных спортивных штанах, держа в руках майку.
— Сказала, что не все успела рассмотреть, но ты уже оделся. — Между делом полезла в книгу, что лежала на кровати. «Граф Монте-Кристо» Александра Дюма вызвал удивление.
— Это поправимо, — подмигнул он. — Хочешь заполнить пробелы в картинке? — Подошел ближе, поцеловал.
— Я подумаю, — кивнул.
— Макс, может, пробежимся?
— Сейчас?
— Да. А что, люди твоего уровня не бегают?
— Бегают.
— Что-то ты так странно ответил. Будто бы в основном бегают от алиментов или от приставов.
— Бывает и так. — Согласился он.
— Побегаешь от меня?
— Это будет интересно. — Красавец с жилистой подтянутой фигурой, без накаченных грудных мышц, зато с кубиками на животе и мускулистыми руками, натянул на себя майку. Окончательно скрыв от глаз и торс, и плечи с прокаченными дельтовидными мышцами, трицепсами и бицепсами, улыбнулся. Эх!
— Ладно, тогда за мной? — предложила я.
— Зачем за тобой?
— Надену шорты на пол попы… — и начинаю наматывать локон на палец, очаровательно ему улыбаясь.
— Даже так?
— Ага, чтобы у тебя не возникло желания отстать. — Выхожу из комнаты, он следом.
— А если обгоню?
— Неужели ты бросишь такое сокровище на дороге в нескромных шортиках?
— Нет, но и бежать сзади… — подмигнул.
— Прикрывая мой тыл! — и поясняю, — от жадных глаз…
— Хм, мне в таком случае со своими глазами что делать?
— Этот момент я не продумала, что насчет повязки?
— Давай для начала позавтракаем.
— Согласна.
Глядя на блюда, внушающие аппетит одним своим видом, я потянулась к кофейнику. Кофе и булочка с маслом мне вполне достаточно до обеда. И понятное дело, этот перекус дал море свободного времени для созерцания завтракающего МЧ. Где-то я вычитала описание трапезы, точнее взгляд со стороны на то, как мужчина ел. А ел он столь сексуальным образом, что дама напротив не удержалась и накинулась на него. С трудом припоминаю, был это любовный роман или новая сага о вампирах, но смысл не в том.