Губы расползались в улыбке от переполнявшего счастья. Маленькая ведьмочка не представляет, что для меня невольно сделала! Я свободна! Стелла больше не сможет управлять и командовать мною! Свободна!
И я засмеялась, переполненная восторгом. Верховная сойдет с ума, когда прознает, что чары уничтожила ее собственная внучка! И ведь самое забавное: если бы я не пожалела родственников Стеллы, не решила их поддержать, кара настигла бы меня в пустом доме Германа. А так, делая добро, я вырубилась там, где мне оказали неожиданную помощь…
— Ника, что ты делаешь? — Встревоженный Матвей бросился ко мне. — Тебе рано вставать!
— Нет, мне хорошо. Я чувствую себя великолепно! Прости, но я вынуждена уйти.
Я даже принесенную в высоком стакане воду не пожелала выпить — спешила покинуть ошарашенных Ивановых. Эйфория не отключила мозги, я понимала, что нужно пользоваться выпавшей возможностью. Чудо, что девочка невольно помогла мне. И я не имею права упускать шанс.
— Вероника, постой! — Иванов встал на моем пути. — Хочу задать вопрос.
— Прости, Матвей, но я должна идти. Поговорим завтра.
Горькая складка обозначилась у рта, когда он криво улыбнулся:
— Не поговорим… Но я понимаю тебя: зачем чужие проблемы, когда своих выше головы.
Он посторонился — и я вышла из дома. Я не придала значения его словам. Ну а вообще он прав: каждый сам за себя.
Я уеду из Темных Вод. Навсегда. Прямо сейчас, в грозовую ночь, я оставлю ненавистную общину. Стелла не знает, что «ошейник» сломан, Герман на срочном вызове — никто не воспрепятствует моему побегу. Никто и ничто!..
* * *
Наблюдатель следил за окрыленной блондинкой с напряженным интересом.
Он не знал, чего ему хотелось больше: чтобы она воспользовалась подвернувшимся шансом на спасение или схлестнулась со своей обидчицей. Что пересилит? Желание жить или ненависть? Стремление пойти по легкому пути или свершить правосудие? Личное счастье или справедливость?
Она совершит ошибку, о которой вскоре пожалеет? Или ей хватит ума, чтобы сделать верный выбор?
Она сбегала. Но еще могла передумать.
Или же ее что-то остановит. Судьба капризна и легко отбирает то, что дала.
Глава 13
Свободна!
В первую очередь я переложила кулон из полотенца в кожаный мешочек. Затем переоделась в джинсы и темно-синюю блузку — для того, что собиралась сделать, нужно быть хоть немного менее заметной. И наконец самое сложное: создать иллюзию кулона на шее. Понятное дело, любая сильная ведьма, если пожелает, развеет ее, но для этого еще нужно догадаться, что сапфир ненастоящий.
Не слишком энергетически затратное заклинание выпило крохи накопленной за вечер силы. Что ж, перед побегом придется заглянуть на озеро. С моим почти выгоревшим даром без частого посещения источника не обойтись. И если не заеду к темноводинскому, то следующий доступный уже в общине отца. Туда добираться несколько дней, поэтому нельзя пренебрегать имеющейся возможностью сейчас.
На сборы ушло не больше четверти часа. Я не брала много. Зачем, если вещи можно купить на новом месте, тогда как время идет, и от случайностей — как хороших, так и плохих — никто не застрахован. Собрав документы, банковские карты, коробку с памятными вещами дегства, нижнее белье, несколько платьев, кофточек и джинсов, я вышла из дома.
Грянул гром. Косой дождь вмиг вымочил до нитки. Мокасины неприятно хлюпали. Сплошная сизо-серая стена — не видно уже в радиусе двух-трех шагов. И ничего не слышно — лишь звук колотящегося сердца отдавался в ушах, пока я шла к сгоревшему дому своей семьи. К радости от осознания, что свободна, примешалось острое чувство страха и сожаления.
Я быстро шагала, вертя головой во все стороны, силясь что-то рассмотреть за потоками воды. И панически боялась повстречать Стеллу. Случайности меняют судьбу быстрее волевых решений. Только что в очередной раз убедилась в правдивости этого выражения.
Только бы мне повезло… Только бы мне повезло! Я не прошу многого у судьбы — только еще одну капельку везения.
Даже в дождь, очищающий землю у дома, где я родилась, ощущалась безнадега. Темная аура настолько въелась в его стены, что лишь время сотрет ее до конца.
Я вошла в здание, впиваясь в ладони ногтями. Нет, я не боялась. После трагедии я уже приходила сюда. Просто сейчас была здесь в последний раз. Никогда и ни за что не вернусь в Темные Воды. И чтобы так и было, заберу главную ценность ведьм из дома Вороновых.
В восточном углу кухни, раскидав ногой мусор в стороны, я сняла четыре короткие доски, за которыми прятался металлический люк. Он вел в маленький бункер, ведьминский схрон. Цифровой замок и армированная сталь лучше, чем одни только заклинания защиты и отвода глаз, особенно когда наследница дома настолько слаба, что не может их своевременно обновлять.
Комната три на три квадратных метра. Здесь едва вмещались небольшой диванчик и дубовый шкаф, забитый особо ценными ингредиентами и предметами для зелий и обрядов: жезлы и зеркала, обработанные кристаллы и нетронутые друзы, экзотические яды и растения. А еще древние книги, украшения, ритуальная посуда и ножи.
Найдя нужную плитку, аккуратно вытащила ее, поддев первым попавшимся под руку кинжалом. Эту нишу я сделала сама три года назад. Узнай Стэлла о бункере, моя хитрость не помогла бы: с помощью ошейника она нашла бы все. Меня уберегала ее уверенность, что ценное наследие Вороновых уничтожил огонь.
Бункер — идея отчима. По его просьбе мама не рассказывала о нем Стелле. И строила его приглашенная из района бригада рабочих, к вечеру под воздействием чар считающая, что ремонтирует кухню на первом этаже. Лишь так, хитростью, удалось сберечь наивысшую ценность дома Вороновых.
Я достала из ниши шкатулку и большой тяжелый сверток. Резной деревянный ящичек хранил двенадцать идентичных кулонов — сапфир в лапах летящего ворона. От того, что носила главная ведьма рода, дубли отличались чуть меньшим размером, малозаметным символом на левом крыле птицы и не такими мощными чарами.
Надев кулон младшей ведьмы дома, я развеяла иллюзию и спрятала в шкатулку мешочек с украшением, которое зачаровала Стелла.
Подумать только… когда-то дом Вороновых объединял одновременно тринадцать полностью обученных ведьм. Если требовалось, то сила двенадцати младших через связанные кулоны временно передавалась старшей ведьме. И тогда она играючи могла уничтожить демона, творить по-настоящему мощную волшбу. А что сейчас? Община вырождалась. Нет домов, где одновременно было бы тринадцать полноценных ведающих. А дома Вороновых и вовсе нет… Калеке вроде меня его не восстановить, сколько бы я ни пыжилась.
Радость, что свободна, быстро вытеснила поднимающуюся из глубин души горечь. Нужно жить настоящим, иначе, упрекая себя за ошибки прошлого и переживая о будущем, можно выгореть до угольков.
Развернув сверток, я с благоговением коснулась родовой книги Вороновых. На коричневой коже обложки узоры из черненого серебра переплетались в парящего ворона. В груди птицы сияло синее сердце из сапфира, символа справедливости и верности.
С сожалением погладив гримуар, я завернула его обратно в ткань. Без помощи матери я его ни разу не читала — сработала защита от недостойной. Стелла передала мне кулон старшей ведьмы дома Вороновых, но из-за того, что он стал моим ошейником, а сама я обладала ничтожными силами, книга не восприняла меня всерьез и не пожелала открыться… Мое очередное горькое поражение.
Из бункера я вынесла только шкатулку и гримуар — главное наследие моей семьи. Зачарованный кулон сейчас особенно ценен: он — главное доказательство противоправных действий Верховной ведьмы Темных Вод и мой билет в новую жизнь. Я уйду из своей общины без разрешения, и чтобы обелить свой проступок, вынуждена буду предоставить вескую причину. Что может быть весомей, чем то, что сделала Стелла?..
Введя новый код для цифрового замка, почувствовала смутную опасность. Прижав книгу к груди, я замерла, испуганно прислушиваясь. Дождь прекратился. Гроза уже ушла из Темных Вод и бушевала где-то вдали. С дыр в крыше размеренно капала вода. Ничего подозрительного. Показалось?.. Неудивительно, после всех потрясений, с нервами, натянутыми, как трос под ногами канатоходца.
Я уже собралась идти в сторону выхода, как отчетливо услышала хруст шифера под чьей-то стопой. Звук, от которого я похолодела.
В оцепенении постояла несколько секунд, горячечно думая, откуда ждать опасности. Спина покрылась мурашками страха. Позади кто-то стоял. Я чувствовала, знала это точно: он закрыл собой окно, не пропуская свет.
Он не нападал. И я резко обернулась.
Пусто. В кухне я одна.
Для верности огляделась. Краем глаза зацепила тень, мелькнувшую за вторым окном, и бросилась к нему, гонимая страхом. Было настолько жутко, что я не могла оставаться в неведении. Я должна узнать, кто за мной подсматривал.
Опоздала! Перед домом уже никого нет!
Хотела броситься вдогонку, но… Книга в моих руках засияла сквозь ткань. От неожиданности я едва не выпустила ее в грязь. Страх сменился потрясением. Трясущимися руками я достала гримуар, с недоверием глядя на ворона на обложке. Ярко сиял сапфир. Так всегда было, когда мама задавала книге рода вопрос и она находила для нее ответ.
Накрыв сапфир ладонью, я затаила дыхание. И о чудо! В этот раз защитные чары смиловались надо мной — полупрозрачные печати отделились от обложки и зависли в воздухе, лазурно сияя. Желтоватые страницы, громко шурша, сами быстро переворачивались — и перед глазами мельтешили буквы, рисунки и схемы, написанные и нарисованные вручную.
«..для ясности мысли взять друзы…», «На убывающую луну начертать руны острием…», «…украсть воспоминания с помощью зелья из хвоща и…»
Наконец страницы замерли. Я с напряжением всматривалась в мелкие буквы, с трудом разбирая слова и мысленно переводя их со старославянского на русский.
«Прабабка Чернава рассказывала, что миры сближаются, когда один из них начинает умирать. Он дает своим жителям возможность спастись, открыв двери в новый дом. Второй мир сопротивляется, не желая принимать чуждых себе существ. Он отторгает пришлых, позволяя закрепиться лишь самым сильным. Кровь и плоть, чары и эмоции — вот главные якоря для иномирца.
Демоны хитры и настойчивы. Они нашли слабость ведуний и предложили то, пред чем не устоять любой женщине…»
Усилием воли я закрыла страницу. Это все занимательно, но мне нужно бежать. Почитаю потом, когда окажусь за сотни километров от Стеллы Волковой.
Выйдя из дома, я тревожно огляделась.
— Кхар! — глухо отозвался ворон с вишни. Он сидел на ветке, ближе к стволу, почти сливаясь с ним. Гений маскировки…
— Морриган, иди ко мне!
Эквиум послушно опустился на подставленное предплечье, пробивая когтями ткань блузки.
— Мы уезжаем. Ты рад?
Наклонив голову вбок, он посидел так с мгновение, затем слетел с моей руки.
— Не пропадай! И следуй за мной, — велела птице и вышла со двора.
Пока я добиралась до дома Германа, беспокойно озиралась. Дождь был отличным прикрытием, сейчас же, когда он закончился и в лужах отображался звездный лик неба, легко натолкнуться на знакомых ведьм. Нет, все-таки раннее утро — лучшее время для побега, простые горожане точно спят.
Выведя свой автомобиль из гаража, чуть успокоилась. Даже если не повезет и натолкнусь на Стеллу, это не станет провалом — я скажу, что еду к Герману.
Главное, чтобы он не явился сам домой раньше времени. Ласковое прикосновение, легкий поцелуй, жаркий взгляд, приправленные чарами на его медальоне, — и я окажусь во власти наведенного влечения. Охотник — вот кто истинная проблема: вместо дороги я отправлюсь с ним прямиком в спальню.
Пока носила вещи в багажник, ворон, нахохлившись, сидел на ветке ближайшего дерева, как будто не собирался вместе со мной. Или не верил, что я покину Темные Воды. Даже обидно, что собственный эквиум не верит в меня.
— Морриган, ты со мной? Или сам полетишь?
— Кха-а-ар, — недовольно протянул крылатый помощник и склонил поочередно голову то влево, то вправо.
И я поймала четкую волну эмоций: сомнение, осуждение.
— Ты не желаешь уезжать?
— Кхар! — подтвердил он.
Понятно. Дело не в неверии, что я смогу выбраться из городка. Он вообще не хотел, чтобы я его покидала.
— А придется. Поверь, так будет лучше, я знаю, что делаю. Ты со мной?
Ворон снялся со своего насеста и вскоре скрылся в ночном небе. Я же села в машину.
Фортуна баловала меня своей щедростью — я беспрепятственно отъехала от дома Волкова. В нетерпении едва не забыла, что собиралась к озеру, окунуться на дорожку. К счастью, нужный поворот не пропустила.
Разумеется, пляж у церкви посещать не стала — слишком велика вероятность, что там кто-то есть.
Темное волновалось. Тревожно шептали вспененные волны, накатываясь на берег. Отображая звездное небо, озеро походило на бездну, заполненную мраком, который жадно пожирал искорки света.
— Не может быть…
Я шла к цели, с удивлением ощущая, как подгибаются коленки. И снова боялась… Как раньше. Словно и не победила страх. Почему? Что со мной не так? Это нечестно! Я ведь преодолела себя!
Увы, я оказалась паршивой трусихой с хорошей памятью и очень ярким воображением.
Я все еще помню багряные брызги крови в лицо… Ее соленый вкус и резкий запах. Хрипы располосованных охотников, визг Вики. Боль и отчаяние, когда когтистые лапы вздернули мое тело вверх.
Никогда, никогда не вытравить из памяти дикий, яростный взгляд демона. Бесчеловечный, безжалостный чужак. Порождение мрака, злобное и голодное. И духи. Они также страшны. Даже бестелесные, в момент прорыва они опасны. Сонмы духов. Кто знает? Вдруг и сегодня случится прорыв? А я войду в озеро? И тысячи призрачных рук вцепятся в меня в смоляной воде. Разрывая, растаскивая по кусочкам…
Оказавшись в нескольких шагах от воды, я застыла, а потом и вовсе попятилась. Воображение гнало прочь, и я не смогла приструнить его.
Ради Волкова я вошла в озеро, а восемь лет назад ради его сестры и вовсе побывала на острове. Почему же не могу сделать хоть что-то ради себя самой?
Память подкинула воспоминание о ночи, когда Виктория решилась на побег из общины. Позже многие задавались вопросом, почему Стелла, с ее возможностями и могуществом, не вернула и даже не искала блудную дочь? Никто не произнес его вслух, и только несколько человек знали ответ.
Виктория сделала так, что целых восемь лет Стелла молчала о своем провале. Она потерпела поражение как мать и Верховная ведьма Темных Вод.
Восемь лет назад…
Губы подруги растянулись в дерзкой улыбке.
— Трусишь?
— Очень, — подтвердила я, с неодобрением глядя на нее. — Я не хочу покидать общину, пока беспомощна, и тебе не советую. Здесь нас защитят, помогут в случае необходимости, тут наши близкие и друзья. А там? Кто и что ждет нас там?
В глазах Вики отразилась боль.
— А там не будут напоминать, чего мы лишились, Ника.
Я закусила губу. Да, на самом деле это важно. Все в Темных Водах напоминало об утраченной силе: люди, наши родные, дома, озеро, сам городок… Каждое место в округе как-то связано с нашими способностями, имело свою историю. А еще сочувствующие взгляды… От них никуда не деться. Выгорев в ноль, Виктория с ее сильным характером и неугасимым оптимизмом воспринимала их, как мне казалось, легче, чем я. Или же своя рана попросту болит сильнее?
— Вероника, — подруга взяла меня за руку и крепко сжала, — давай уедем вместе, я не хочу тебя здесь бросать.
Я отвела взгляд. Видеть надежду, когда оправдать ее не могу, тяжело. Безопаснее смотреть на темный лес — мы остановили машину на окраине, не желая углубляться. Да и не стоило нам, ведьмам-слабачкам, сейчас уезжать далеко от Темных Вод. Однако езда по ночам, подальше от городских огней, здорово успокаивала, и порой мы шли на риск. Порой мне сдавалось, что подруга ловила особый кайф — оказавшись не под защитой общины, легко нарваться на одержимых.
— Вика…
Она нетерпеливо перебила:
— Подожди, послушай меня немного, прежде чем принимать окончательное решение. Я перерыла библиотеку общины и архивы семьи, пытала старых ведьм из дома Змеевых — ничего, понимаешь! Я не нашла ничего, что могло бы дать мне надежду! Ты-то можешь бегать к источнику и однажды раскачать свой дар до сносного уровня. А я?