— О да, самое подходящее время для беседы, — ответил Веритус. — Эльдарка никуда не денется, а эта комната — одна из наиболее защищенных во всей крепости. Лучшего места для интимных разговоров не сыскать. — Его рука уже тянулась к пистолету.
— Нет! Не трожь! Да послушайте себя! — воскликнул Вангорич, кривясь словно от боли. Он начал тереть переносицу и со свистом выдыхал сквозь зубы. — Вообще, я не имею ничего против, если вы двое устроите внутреннюю свару в Инквизиции. Ваша братия так часто срывала мне вполне правомерные операции, что мое терпение лопнуло. Реорганизация вашей структуры и мне, и всем остальным пошла бы на пользу.
— Мы несем миру волю Императора, Дракан, — предупредила Виенанд. — Наше слово — закон.
— А цель моего существования — следить, чтобы те, кто говорит такие слова, не начали нести миру свою волю. Просто по привычке. Разве не замечательно, как мы все тут к месту? — мрачно пошутил Вангорич. — Но нам нужно научиться ладить друг с другом. Если честно, то вы да еще я, похоже, единственные, кому удалось сохранить свежую голову во всем этом безобразии. Может, вы отложите свои разногласия? От этого зависит будущее Империума. Разве так уж сложно признать, что вы оба можете быть правы? Что Веритус прав в своей подозрительности к ксеносам?
Ластан открыл было рот, но ассасин повысил голос, не давая ему заговорить:
— А Виенанд права в том, что они могут оказаться полезными? Ведь эти точки зрения не противоречат друг другу концептуально. Может, пришло время подумать о какой-нибудь специализации? Возьмите пример с моих храмов. Нужно учиться выбирать правильный инструмент для конкретной работы. Это большая Галактика, и ни один человек не сможет идеально выполнить все лежащие перед ним задачи, даже если у него есть печать Императора. Погрязнув в раздорах, вы становитесь такими же слепыми и эгоистичными, как Верховные лорды.
Веритус играл желваками. Виенанд смотрела на оппонента свысока.
— Ну? — подстегнул их Вангорич. — Кто первый?
— Хорошо, — сдалась Виенанд, — я согласна на разрядку.
— Веритус?
— И я должен буду отдать тебе власть, так? — ухмыльнулся Ластан. — Твои достижения на посту не особо впечатляют.
— Отнюдь. Ты останешься Представителем. Если я вернусь, возникнут вопросы. Явные признаки распри ослабят наши позиции. Ситуация слишком сложная, чтобы усугублять ее моим возвращением. Инквизиция должна выступать единым фронтом, хотя бы внешне. Если меня будут считать мертвой, я получу больше свободы в действиях против Верховных лордов.
Вангорич облегченно улыбнулся, сцепил пальцы и хрустнул суставами.
— Замечательно! — сказал он.
— Удивлен, Веритус? Как видите, милорд, — продолжила Виенанд, — не только вы заинтересованы в благополучии Империума.
— Прекрасно! — воскликнул ассасин. — Мы должны приступить к работе прямо сейчас! — С этими словами он начал подталкивать инквизиторов к двери.
— Поторопитесь, — раздался голос провидицы теней. — Первобытный Разрушитель уже плетет свои козни против вас.
Вангорич успел бросить последний взгляд на Лаэриал Рэй, прежде чем дверь захлопнулась, навеки запирая ее в недрах крепости инквизиторов.
Глава 7: Разговор с Террой
За время путешествия по системе Сол Курланду удавалось успокоить мысли лишь в тренировочных клетках. Он постоянно бился с Иссахаром, пользуясь гостеприимством Боэмунда. Физическое утомление позволяло отвлечься от снедавших его горечи и злобы. Время вне поединков проходило для повелителей Космодесанта в ритуалах и обсуждениях грядущей битвы с орками.
Последняя Стена полным ходом двигалась через систему. Они уже миновали могучий Юпитер, покрытый бесконечными слоями облаков, преодолели пояс астероидов и подошли к внутренним планетам. От торговых судов, в спешке покидающих систему, узнали последние новости о ситуации на Терре и катастрофическом провале Народного крестового похода.
Обычно в системе Сол транспортные корабли то и дело сновали от точки Мандевиля к Терре и обратно. Но на пути Последней Стены встретилось всего несколько судов. Те, кто прибыл с визитом в колыбель человечества, отказывались приближаться к цели своего путешествия и неуверенно кружили возле других планет. Капитаны кораблей и правители малых колоний на орбитах газовых гигантов добавили деталей к общей картине. Они рассказали, что луна появилась у Терры, не встретив сопротивления, и без труда сокрушила станции орбитальной обороны. Космофлот в системе отсутствовал почти полностью. Когда начался крестовый поход, небольшой контингент звездолетов, что находились поблизости, предпочел остаться в стороне, в то время как миллионы имперских граждан гибли. Что еще страшнее, корабли Марса так и не покинули свои причалы. Войска Красной планеты стояли в боевой готовности, но никуда не двигались. Астропатические сообщения, отправленные на Марс и Терру, оставались без ответа.
От всех этих новостей Курланд все больше приходил в ярость. В те часы, что потребовались для путешествия от точки Мандевиля ко внутреннему периметру системы, он не покидал тренировочных клеток. Его меч раз за разом сталкивался с парными топорами Иссахара. Он сражался на инстинктах, витая мыслями где-то далеко. Имперского Кулака беспокоил ряд вопросов. Но ответ на них вызывал еще большее беспокойство: Верховные лорды, Верховные лорды, Верховные лорды…
Кулак издал низкий рык и нанес удар. Иссахар увернулся.
— Мои господа…
Курланд еще раз атаковал, влекомый вперед злобой и раздражением.
— Мои господа!
Сдиратель поймал меч Резни на скрещенные топоры.
— Посланник, — кивнул Иссахар, борясь с Имперским Кулаком в клинче.
Оба космодесантника были обнажены до пояса. Торс Сдирателя покрывала такая же густая сеть шрамов, как и лицо. Его плоть превратилась в живое руководство по кровавым ритуалам ордена.
Курланд отступил. С обоих бойцов градом стекал пот. У дверей, ведущих в клетку, стоял виллан Черных Храмовников.
— Верховные лорды вышли на связь, мои господа, — сказал он.
На поясе слуги висело оружие, а телосложение выдавало в нем воина. Он говорил с Курландом почтительно, но без подобострастия. Людям, поклявшимся в верности Черным Храмовникам, была не чужда гордость. Они не пресмыкались перед своими господами, как слуги некоторых других орденов.
— От Марса по-прежнему нет новостей? — поинтересовался Кулак.
Десантник вытер лицо и руки полотенцем, протянутым сервитором-оруженосцем, и вышел из клетки.
— Увы, но мы ничего от них не получали, господин.
— В таком случае продолжайте попытки связаться. Пусть ваши астропаты и вокс-офицеры объявят, что Последняя Стена готова отклониться от курса и зайти к ним на орбиту для уточнения причин молчания. Это должно привлечь внимание техножрецов, — приказал Курланд. — И подготовьте мою броню. Я хочу, чтобы Верховные лорды видели: я готов идти на войну.
— Мне проинформировать моего господина Боэмунда?
— Я сам переговорю с этим Представителем! — отрезал Курланд.
— Да, господин, — поклонился виллан и покинул помещение.
— Если Верховные лорды с нами связались, то можно с уверенностью сказать, что на Терре, по крайней мере, сохранилась структура управления, — заметил Иссахар.
— Да, но кто стоит в ее главе? — задумался Имперский Кулак. — И если это те же люди, что и раньше, то насколько эффективными они могут быть? Верховные лорды до данного момента не демонстрировали ничего, кроме полной некомпетентности.
— А ты учишься, магистр ордена Курланд.
Когда Курланда известили о том, что представитель Верховных лордов уже подключился по литокастовой связи, космодесантник был в своей личной оружейной, предоставленной ему Боэмундом. Имперский Кулак не стал спешить. Сервиторы-оруженосцы и вилланы облачили его в доспехи, вычищенные, но по-прежнему несущие на себе отметины, полученные на Ардамантуа. Пока слуги молча работали, один за другим закрепляя на нем элементы брони, Кулак размышлял над темами предстоящего разговора с повелителями всего Империума. С политиками. Он презирал их, но при этом не имел достаточного количества информации, чтобы выработать подходящую тактику общения. Туманные фантазии об узурпации власти и смене погрязшего в коррупции правительства представителями Космодесанта крутились в его голове. Но Астартес были точно так же подвержены порокам, как и простые смертные, и куда опаснее из-за весьма распространенной в их рядах веры в свою непогрешимость. Галактика уже достаточно настрадалась от сверхчеловеческой самоуверенности. Курланд мысленно обругал себя. Мысли Иссахара оказались заразными. Нельзя было им поддаваться.
Последний элемент брони со щелчком встал на место. Вилланы смазали волосы Курланда маслом и набросили на плечи ярко-красный бархатный плащ, после чего Имперский Кулак отправился в зал для аудиенций, расположенный на верхних палубах «Ненависти». Как и подобало месту для проведения переговоров, помещение было огромным и содержало достаточно голопроекторов, чтобы обеспечить возможность удаленного присутствия на совещании для нескольких сотен участников. Но сейчас его ожидал лишь один — зыбкий фантом неприметного человека стоял в центре комнаты. Полноразмерное изображение казалось до странного реалистичным.
— Господин, прошу извинить, что заставил вас ждать, — произнес Курланд.
Комната поглотила его голос. Гулкое эхо, порожденное звуком шагов, отражалось от богато украшенных стен.
Представитель Верховных лордов отмахнулся. Он был небольшого роста и просто одет.
— Времена сейчас не из легких. Не так уж долго мне пришлось ждать. Более того, лишь мое собственное желание поговорить с вами заставило меня появиться в переговорной раньше вас, второй капитан Курланд.
— Уже магистр ордена, — поправил космодесантник.
— О, — произнес человек. Он выглядел озабоченным. Длинный шрам, пересекавший лицо, странно кривился. — Вы потеряли много людей, я знаю. Скажите, есть ли еще выжившие?
— Все мертвы, — холодно ответил Курланд. — Я думаю, вы не до конца понимаете произошедшее. Они все погибли, все мои братья до единого. Я — последний Имперский Кулак. Когда я умру, орден перестанет существовать.
— Все погибли? — мягко переспросил человек.
— Да.
— Именно этого я и боялся, — кивнул он. — Услышав вести о том, что вы выжили, некоторые из моих коллег надеялись, что, возможно, есть кто-то еще, но… — Он резко изменил манеру поведения. — Мы забываем о цели нашей встречи, магистр. Я так и не представился. Меня зовут Дракан Вангорич, и я — глава Официо Ассасинорум и один из Верховных лордов Терры, хотя, к сожалению, и не вхожу в число Двенадцати.
— Вы? Вы — повелитель ассасинов? — изумился Курланд.
— Вам не удается скрыть свое недоверие. И это можно понять. — Едва заметная довольная улыбка собеседника разозлила Кулака. — Вы еще не до конца освоили дипломатические нюансы своего нового положения. Я действительно не похож на главу ордена убийц, и не просто так. Если бы я казался воплощением смерти, я бы плохо выполнял свою работу, верно?
— Почему для разговора со мной выбрали вас? — Курланду приходилось думать очень быстро. Битва. Он должен относиться к этому как к битве. Выбирать слова в соответствии с принципами тактики. Резня решил действовать напрямую. — Это предупреждение?
— Да. Да, я полагаю, в моих словах прозвучит предупреждение, магистр, — дружелюбно ответил Вангорич, — но не то, о котором вы думаете. Без сомнения, вы считаете, что наш разговор происходит потому, что меня прислали Верховные лорды. Я командую убийцами, которые смогут добраться и уничтожить даже вас, если я прикажу. И действительно, ваше прибытие вызвало и радость, и ужас в равных объемах. Но мое предупреждение — иного толка. Я хочу попросить вас обратить внимание на мою фразу о своем внешнем виде. Вещи редко являются тем, чем кажутся.
— Вы несете чепуху.
— Ни в коем случае, — покачал головой Вангорич.
— Тогда прямо скажите, что хотят передать мне Верховные лорды?
— Здесь есть некоторое затруднение. Я практически уверен, что Верховные лорды велят вам держаться подальше от Терры. Они потребуют этого, потому что иначе ваши действия спровоцируют орков, которые ничего не делают уже четыре дня с момента направления их посольства. Если честно, они и в самом деле могут бояться провокации. Но настоящий ужас они испытывают от того, какую угрозу их власти представляют ваши — несколько тысяч, я прав? — космодесантники. Даже в этот мрачный час они продолжают играть в свои игры, а вы заставляете их действовать сообща. Ничто не может заставить их объединить силы так быстро, как угроза власти, исходящая изнутри Империума. Жаль, что они не относятся так же к орочьему вторжению. При поверхностном рассмотрении может показаться, что их действия продиктованы ужасом, но за этой ширмой по-прежнему кишат амбиции, зависть и личные интересы, источая яд, словно змеи.
— Я не понимаю, — сказал Курланд. — Я вежливо попросил говорить понятным языком. Не заставляйте меня требовать.
Вангорич несколько озорным жестом указал на Кулака.
— О, вы добавили стали в голос, магистр ордена. Это хорошо. Нам сейчас очень нужен такой человек. Но вам следует научиться мыслить гибче. Понимаете, я говорю с вами вовсе не от лица Верховных лордов. Я сейчас нахожусь в штабе Инквизиции. И, боюсь, это все — лишь моя собственная шалость.
— Я ожидал получить инструкции. Планы. Информацию о враге.
— Весьма похвально. Инструкции я могу организовать. Со мной тут коллега — Веритус, Представитель Инквизиции в Сенаторуме Империалис и один из Двенадцати. Мы с ним, к сожалению, не обладаем кворумом для принятия решений, но у Веритуса есть кое-что, чем не могут похвастаться наши товарищи из Сенаторума. Он говорит от имени Императора.
Гололит мигнул. Еще одна фигура появилась на фокусирующей платформе рядом с проекцией Вангорича. Бесконечно древний старик в золотой силовой броне.
— Я — Веритус, Представитель Инквизиции, один из Двенадцати, — представился новоприбывший. — Послушаетесь ли вы моего приказа, магистр ордена Курланд? Повинуетесь ли вы слову самого Императора?
Облегчение, которое Курланд испытал от того, что наконец-то увидел кого-то из реальных представителей власти, уступило место беспокойному ощущению, что он вот-вот окажется в ловушке. Несмотря на всю свою автономию, ордены Космодесанта не могли просто наплевать на прямой приказ Верховного лорда. Следовало быть осторожным.
— Я слушаю вас, инквизитор.
— Властью, данной мне положением, — начал Веритус, — я заявляю, что Верховные лорды приказывают вашему флоту незамедлительно отправляться к Терре и снести штурмовую луну с орбиты.
— Разве могла быть еще какая-то причина нашего прибытия, инквизитор? Неужели Империум пришел в такой упадок, что флот Космодесанта, появившийся в ответ на прямую угрозу в священной системе Сол, вселяет страх, а не облегчение? Мы собираемся уничтожить орков, — заявил Курланд. — Это наша единственная цель.
— Тогда наши задачи совпадают, — осторожно произнес Веритус.
— Что ж, это было очень драматично, — включился в беседу Вангорич, — но у нас есть дела. Вам понадобится помощь, магистр. Вы должны отправиться на Марс и вытащить генерала-фабрикатора Кубика из его укрытия. Заставить его ступить на тропу войны. Этот человек засел в месте, охраняемом одной из самых могучих армий в Галактике, и ничего не делает. Мы дадим вам рекомендации касательно того, о чем с ним стоит поговорить. — Вангорич коротко взглянул на Веритуса. — Но сначала мы должны рассказать вам подробно, что произошло с момента трагедии на Ардамантуа. Будьте готовы к тому, что вам это не понравится.
Глава 8: Подозрительные расчеты
Кубик говорил с Курландом из центра диагностиады — пощелкивающего разума Марса. Сфера диаметром около километра была выкопана в марсианской почве много веков назад. Ее стены испещряли тысячи отдельных ячеек, в каждой из которых находился магос, напрямую подключенный к главному информационному ядру Марса. Бормотание не стихало ни на секунду. После попадания в ячейку магос мог покинуть ее, лишь когда его неестественно долгая жизнь подходила к концу. Темные области на стене отмечали погибших последователей Омниссии, напоминая битые пиксели на пикт-экране. Иногда проходили месяцы, прежде чем бригады сервиторов тщательно убирали остатки побуревших костей, отказавшие кибернетические имплантаты и полуистлевшие лохмотья, после чего готовили ячейку к появлению нового жильца. Это был сетевой разум, куда более мощный, чем любой когитатор в Галактике. Магосы, сохранявшие лишь крупицу своей прежней личности, становились едины в мыслях и намерениях. Диагностиада ни разу не сомневалась в своих решениях за многие сотни лет.