— Проще называть его моим личным помощником, — усмехнулся мужчина. Абигейл слегка улыбнулась в ответ на эти слова, радуясь про себя о том, что сегодня наконец сможет расслабиться и поесть спокойно.
За первым блюдом — белым супом с курицей и горошком, они обсуждали сегодняшний приезд Катарины и ее привязанность к котенку.
— Вот что происходит с женщиной в бездетном браке, — сказал Ланфорд, окуная в густой суп кусочек обжаренной в масле гренки. — Ослепительная красавица на балах, мечта любого кавалера. А на самом деле — одинокая страдалица, топящая грусть в шампанском и интрижках.
— Я подумала сегодня о том же, — кивнула головой Эбби. — Хотела бы я знать, почему она выбрала себе именно такого мужа…
— Катарина — дочь владельца «Вестника Коры» — крупнейшего газетного магната и моего делового партнера. Он хотел отдать ее замуж за Марлоу, но она отказалась и поступила ему наперекор.
— За Марлоу! — воскликнула Абигейл, забыв о хороших манерах. — Да кто же, в здравом уме, согласится…
— Милая Абигейл, — рассмеялся Ланфорд. — Конечно, нехорошо потешаться над своим коллегой, но здесь я с вами соглашусь. Он совершенно не умеет общаться с женщинами, в отличие от меня.
Почувствовав на себе его откровенный взгляд, Эбби вновь покраснела и опустила глаза. Положение спас лакей, забравший тарелки из–под супа, и принесший горячее.
Перед гостьей появилась большое блюдо с лобстером на зелени. Такое кушанье было популярно в ее деревне, располагавшейся возле моря. Так же как и здесь, там его запекали со сливочными маслом, чесноком и петрушкой, а затем щедро сдабривали лимоном. Эбби очень его любила, но сейчас ей трудно было проглотить даже кусочек — так сильно билось ее сердце.
«Некоторые утверждают, будто месье Броуди в тебя влюблен» — вновь звучали в ее голове слова Катарины.
— Для чего вы привезли меня сюда, Ланфорд? — осмелилась спросить Абигейл, для храбрости вновь хватаясь за ножку бокала.
— Я уже говорил вам о причинах, — пожал плечами мужчина, подцепляя белоснежное мясо на вилку. — Чтобы в Коре с вами не случилось какой–нибудь неприятности. После того, как я спас вас от толпы бедняков, я чувствую… некую ответственность за вашу судьбу. И не могу позволить вам бродить по трущобам, в поисках брата–преступника.
— Но ведь вы держите меня здесь взаперти…
— Ну что за глупые мысли, Абигейл? Вы можете гулять по особняку и по саду, — заметил Ланфорд. — А если желаете пройтись по городу, по крайней мере, приличным его районам… Сообщите мне, и я с радостью составлю вам компанию. В крайнем случае, можно попросить об этом Катарину или Салли. Вы здесь не пленница, а гостья. Вы же сообщили об этом в письме своему отцу?
Эбби пристыженно вздохнула и отпила глоток вина. Будто бы прочитав ее мысли, покровитель усмехнулся.
— Вы до сих пор не написали ему, не так ли, Абигейл? — спросил он, пристально глядя на нее. — И кто кого загоняет в клетку?
— Простите меня, — прошептала Эбби. — Мне стыдно за то, что я могла про вас плохо думать. Но то, что вы сказали о корпорации и о моем брате… А еще, если бы вы позволили мне прогуляться одной, хотя бы по саду, без этой Салли…
— Хорошо, я передам ей, чтобы она поубавила свое рвение в работе, — насмешливо проговорил Ланфорд. — Я хочу, чтобы вы чувствовали себя здесь как дома.
— Но… почему вы этого хотите? — не успокаивалась Эбби — она твердо решила все выяснить.
— А как вы думаете, Абигейл? — спросил мужчина, и его темные глаза сверкнули в свете ламп. — Уверен, вы сами порой не замечаете, насколько милы и очаровательны. Вы краснеете из–за всего подряд, скромны и не избалованы мужским вниманием. Это удивительные качества, которых не встретишь в высшем свете Коры. Вы отличаетесь от всех знакомых мне девушек, и это стало ясно еще при первой встрече в поезде. Скажите… Я нравлюсь вам?
Сердце Эбби словно подпрыгнуло в груди и забилось сильнее прежнего. Она отвернулась, обдумывая услышанное. Никто и никогда не учил ее разговаривать с мужчинами на подобные темы. Правил приличия для таких ситуаций она не знала.
— Нравитесь, — проговорила она.
— В жизни каждого человека наступает момент, когда вопрос одиночества встает слишком остро, — тихо произнес он и отчего–то показался грустным. — Особенно актуальным он становится под конец.
— О чем вы говорите, Ланфорд?
Мужчина невесело усмехнулся и попросил у слуги сигару. Лишь закурив, он ответил:
— Вам не зачем знать о том, чего еще может и не случиться, милая Абигейл. Но я рад слышать о том, что мои чувства к вам взаимны.
Он накрыл ее ладонь своей и несколько мгновений они сидели в тишине, прерываемой лишь потрескиваем дров в камине и легким шипением тлеющего табака. После настало время для десерта — летних груш в шоколаде. К нему подали искристое шампанское, а разговор стал более непринужденным и обыденным.
От ужина у Эбби остались противоречивые чувства. Об этом она думала, когда лежала в своей мягкой постели, не в силах заснуть. Ланфорд буквально развеял все ее страхи и признался в своих чувствах (чего она так страшилась, и в тайне надеялась), но между ними еще осталось что–то неоговоренное. Важная тема, ускользнувшая из ее внимания.
Возле кровати послышалась возня, и милый питомец вскарабкался по одеялу наверх. Абигейл рассеянно погладила котенка по голове. Сегодня она надеялась поговорить с Ланфордом о бумагах Марлоу, но, неожиданно для себя, получила ответы совсем на другие вопросы…
Котенок теплым комочком свернулся возле ее шеи и тихо мурлыкал, пока она не уснула.
Утром, поднявшись необычно поздно, Эбби почувствовала себя окрыленной, с желанием полюбить и обнять весь мир, чего с ней не происходило уже очень давно, с тех самых пор, как не стало Демиана. Кто знает, может теперь сам Ланфорд решится помочь ей в поисках? Она убедила бы брата вернуть похищенную вещь, если покровитель пообещал бы простить его. Эта новая мечта казалась очень наивной и даже детской. Но кто знает, что ждет их всех впереди?
Салли принесла ей роскошный букет южных цветов, ярких, как радуга, которой уже много лет не видели в Коре, и прямоугольную коробочку, перевязанную летной. В ней лежали печенья, покрытые разноцветной, ажурной глазурью, съедобным бисером и шоколадом. Абигейл распорядилась поставить цветы в вазу на комоде, принести сливок для котенка и горячего какао к печеньям. Так она и позавтракала в спальне, хрустя изысканным лакомством и играя с котенком ленточкой от коробки.
Решив проверить, выполнил ли Ланфорд свое обещание, Эбби попросила горничную принести ей свежую газету.
— Я собираюсь прочитать ее во время прогулки в саду, — добавила она. — А ты пока можешь принести чемодан моего отца из чистки.
— Как будет угодно, мадемуазель, — кивнула Салли. — Но ваш чемодан, боюсь, еще не готов.
— Что значит «не готов»? — нахмурилась Абигейл. Чемодан, как и отцовский цилиндр у нее отобрали по приезду сюда для того, чтобы «починить их и вычистить». Горничная обещала, что они станут как новенькие. Но без любимых вещей, напоминающих о доме, их хозяйка чувствовала себя не совсем спокойно.
— Ваш чемодан очень старый, мадемуазель, — пролепетала служанка. — Нужно еще несколько дней, чтобы привести его в опрятный вид.
— Только не очень уж старайся, Салли, — смягчилась Эбби. Что ж, для начала ей хватит и простого разрешения гулять в одиночку.
Горничная выбрала из гардероба прелестное светлое платье в крупную клетку, и длинный кейп мятного оттенка. После всех приготовлений, Абигейл натянула белые перчатки до локтя, терпеливо подождала, пока Салли застегнет застежку защитной маски, взяла газету и отправилась вниз.
Она спустилась по мраморной лестнице на второй этаж и вышла на террасу. Сделав несколько шагов по гранитной плитке, она неуверенно оглянулась, чтобы проверить — не увязалась ли за ней горничная. Но Салли нигде не было, и Эбби вздохнула с облегчением. Ланфорд не соврал.
Сегодня было на редкость прохладно. Ветер колыхал верхушки старых деревьев, чьи ветки были совсем голыми, как зимой. Новые растения, привозимые сюда регулярно, чтобы радовать месье Броуди зеленью и красочными цветами, не могли прожить здесь и месяца. Причина была одна — все тот же воздух, которой отравлял жизнь горожанам и животным. Абигейл прошла до конца террасы и облокотилась на мраморный бортик, глядя вниз, на редкий сад и старый фонтан, в чаше которого плавали увядшие листья. Аллеи и клумбы заканчивались высоким забором, скрывавшим земельный участок от глаз любопытных прохожих. Идея прогуляться здесь была не лучшей, и хорошее настроение, согревавшее ее всего час назад, стало рассеиваться.
Это гнетущее ощущение серости мира было главной особенностью Коры. Оно же стало первым впечатлением, когда «Виктория» приближалась к вокзалу, минуя промышленные зоны и районы бедноты. Эбби, прилипшая было к окну купе, осталась разочарованной — столица показалась ей мрачной, темной и грязной. Позже она поняла, что вся яркость и блеск здесь скрывались внутри богатых домов, и снаружи делать было совершенно нечего.
Вздохнув, она спустилась к фонтану, прошлась по гравийной дорожке и присела на одну из мраморных скамеек. В ее руках по–прежнему была газета — Абигейл старалась следить последними новостями.
По развернув ее, и пробежавшись глазами по верхней строчке, Эбби сердито пождала губы — газета оказалась трёхдневной давности. Вот чем решила отомстить ей противная горничная! Об этой черте прислуги Салли так же стоило поговорить с Ланфордом.
Но делать было нечего — можно было прочитать и этот выпуск. Выяснилось, что его Абигейл еще видела. Главная статья — «ПРАВЛЕНИЕ КОРПОРАЦИИ ВЕСТОНА СЪЕЗЖАЕТСЯ В КОРУ» — была не очень интересной.
Все это Эбби знала и так. Пару дней назад она слышала разговор Ланфорда с Орсоном — о том, что принц Александр ужасно докучает корпорации, требуя незамедлительно решить проблему с выбросами заводов. Но быстро такие вопросы не решаются. Требовалось провести совет и проголосовать за один из вариантов, с тщательным обсуждением каждого из них. Принц распространял среди народа слухи о том, будто Вестон равнодушен к тому, что у крестьян погибают посевы и скот, а рабочие умирают от болезней и тяжелых условий труда. Это было неверно.
Каждый день месье Броуди, как правая рука Вестона, закрывался в своем рабочем кабинете, иногда даже пропуская ужин с Абигейл, и в поте лица трудился, для того, чтобы решить насущные проблемы страны.
Другая статья, размещенная почти в конце, заинтересовала Эбби больше.
«АУДИЕНЦИЯ ПРИНЦА ОТМЕНЕНА ПО ПРИЧИНЕ БОЛЕЗНИ ИМПЕРАТОРА.
Встреча, назначенная на ближайший четверг, была перенесена на неопределенный срок. Придворный врач сообщил, что Его Величество Император подхватил легкую форму простуды, и отныне должен соблюдать постельный режим.
— В таком почтенном возрасте люди должны более тщательно следить за своим здоровьем, — сообщил газете лекарь месье Бенар. — Иначе даже легкая инфекция может стать для них смертельной.
Напоминаем нашим уважаемым читателям, что 25 ноября правителю империи исполнится 78 лет. Принц Александр отказался от развернутого комментария в связи с переносом аудиенции, сказав лишь, что «большего от отца не ждал». Но заверил нашу редакцию в том, что желает монарху скорейшего выздоровления. Пожелаем и мы того же! Надеемся, что свежий воздух Горного замка лишь поспособствует этому».
Абигейл торжествующе усмехнулась, вспомнив разговор с поезде со старичком Питером. Она была права, сказав, что «к императору никого не пускают». Монарх был уже слишком стар для политических игр и серьезных потрясений вроде приезда мятежного сына, один раз уже серьезно разочаровавшего его. Ведь ходили слухи о том, что именно Александр поднял восстание рабочих, после которого и был изгнан из страны.
Почувствовав на своем лице холодную каплю, Эбби смахнула ее и засобиралась домой. Начинался дождь, а зонта с собой не было. Проходя мимо розовых кустов, она посмотрела на небо, которое показалось гораздо светлее обычного. Сейчас оно было скорее молочно–белым, чем серым, каким являлось всегда.
В одну секунду в воздухе пролетело нечто неуловимое, вроде пушинки. Затем пушинок стало все больше и больше. Абигейл хотела прижать ладонь ко рту, но почувствовала лишь холодную маску. Поверить в происходящее было почти невозможно — в Коре шел снег.
Ощутив весь ужас заморозков в июле, Эбби вспомнила об отце, и о бескрайних полях ржи, погибающей сейчас в деревне Лан–Лаин. Но, может, ненастье обрушилось лишь на столицу? Ведь если нет, то что начнется по всей стране после такого?!
Сорвавшись с места, Абигейл бросилась вверх по каменным ступенькам и вмиг оказалась на террасе. Распахнув стеклянную дверь в особняк, она вручила уже поджидавшей ее Салли газету и маску, а затем побежала в сторону покоем Ланфорда. Ей нужно было срочно обсудить с ним увиденное. Горничная не последовала за ней, так и оставшись стоять в растерянности.
Она промчалась по темному коридору и оказалась в анфиладе с большими окнами. Там она остановилась, чтобы отдышаться и привести себя в нормальный вид перед встречей с покровителем. Отсюда ей хорошо было видно Адамант–стрит и хлопья снега, покрывающие мостовую. Экипажи останавливались посреди дороги. Их пассажиры выходили наружу. Никто не мог поверить в то, что возможен снег посреди лета.
Тяжело вздохнув, Абигейл свернула в сторону кабинета месье Броуди, надеясь застать его там. Но подойдя ближе, она заметила, что дверь была открыта, а из–за нее раздавались голоса. Входить посреди разговора показалось ей невежливым, и она решила подождать паузы. Со своего места ей было хорошо слышно, о чем спорили мужчины. Ланфорд и Марлоу.
— Сколько фильтров вы уже успели поставить?! — гневно переспросил месье Броуди.
— Чуть более пятидесяти процентов предприятий уже охвачено, — отвечал Марлоу, чуть более спокойным, но все же встревоженным голосом.
— Этого мало, — разочарованно выпалил Ланфорд. Послышался скрип, будто он с размаху сел в свое высокое кресло. — Мы не успели.
— Кто знал, что на это отведено так мало времени… — пробормотал Марлоу.
— Я подозревал это, и говорил Вестону, что нельзя с этим тянуть. Его можно понять — технология изготовления подобных фильтров весьма трудоемкая и дорогостоящая. Он боялся, что корпорация понесет колоссальные убытки. Теперь бояться нужно уже не этого. Каковы прогнозы? Когда рассеется смог?
Ответом была тишина. Сейчас Эбби могла бы зайти, но страх заставил ее сильнее прижаться к стене. Интуиция подсказывала ей — они обсуждали падающий снег!
— Марлоу! — рявкнул мужчина. — Слишком поздно заламывать руки! Мне нужны конкретные ответы! Когда прекратятся эти заморозки?!
— Группа ученых, которых мы собрали, считают что… Вот, подождите, сейчас я найду нужную бумаги, — мямлил Марлоу. — Вот она, кажется, нужная. Металл, используемый нами в тяжелой промышленности, известный как сентерий, наравне с другими тяжелыми металлами, попадает в верхние слои атмосферы в виде частиц, где задерживается, образуя смог и препятствуя проникновению ультрафиолета. Избавление от смога невозможно из–за частиц этого металла воздухе.
— Невозможно, Марлоу?!
— В данный момент мы не располагаем такой технологией, которая могла бы помочь… Возможно, проект «Сент–Эрис»…
— Мы работаем в этом направлении как можем, и ты об этом прекрасно знаешь! — отрезал Ланфорд. — Что еще тебе известно?
— На данный момент темные тучи покрывают большую часть нашей страны. И… ближайшие десять лет это не изменится. По мнению наших ученых, выбросы повлекли необратимые изменения климата на всей планете.
— Значит другие континенты, и острова?..
— Так же будут накрыты тучами в скором времени.
Ланфорд шумно вздохнул. Послышались шаги, будто кто–то наматывал круги по кабинету.
— Сколько у нас времени до того, как начнутся волнения в обществе? — спросил месье Броуди.
— Я телеграфирую начальнику полиции сразу же, как уйду от вас. Нужно чтобы они успокоили людей, хотя бы на время. Но после праздника Жатвы, на котором не будет урожая…
— Значит, у нас осталось полтора месяца, чтобы спасти мир от гибели.
В кабинете вновь стало тихо. Эбби позволила себе несколько осторожных вдохов, пытая переварить услышанное. В этот момент в дверном проеме показалась фигура Ланфорда.
— Абигейл, из вас не выйдет хорошей шпионки, я заметил вашу тень. Войдите внутрь. Нам нужно поговорить о вашем брате.
Глава 9. Незваный гость
Абигейл усадили в кресло перед широким дубовым столом и попросили Салли принести воды. Теперь, глядя на этот хрустальный стакан, одиноко стоящий на серебряной поставке, она понимала — разговор будет серьезным.