— А что произошло? Ничего не помню, — бормочет, вылезая.
— Совсем? — интересуюсь.
— Абсолютно.
— Ты объяснялась в любви моему рабу и рыдала, почему он тебя не хочет, — хмыкаю прохладно, пока не начала его искать.
— Не может быть!
— Запись показать?
— А ты записывала?! — пугается.
— Конечно, я Антера без записи не оставляю.
— Удалишь? — просит.
— Она сама через время удалится, — пожимаю плечами. — Если специально не сохраню.
— Не сохранишь?
— Очень надо! Я же понимаю, это всё Климово пойло.
Олинка сердито смотрит на бутылку.
— Ну, Клим! — сжимает кулаки, оглядывается в поисках кнута и пультов. Взгляд падает на валяющийся на полу коврик, рассматривает, подходит, щупает.
— Всё-таки насколько красиво! — говорит удивлённо. — Как у тебя так выходит?
Лерка пожимает плечами.
— А мне можешь такой сплести? Заплачу за работу.
— Ладно, только не знаю, успею ли здесь, но если что — вышлю. Хорошо?
Почему бы этот не отдать? Молчу, начинаю демонстративно зевать, жалуюсь, мол, очень рано встали. Олинка в пасмурном настроении отказывается от угощения и уезжает вместе с рабами. На улице слышу крики — похоже, добралась до пультов. Жаль, что медкабина мозги не вправляет.
Загоняю Лерку спать, сама везу Лайлу на яхту.
— Ты хотела вернуться к Климу? — спрашиваю, разглядывая не то погрустневшую, не то уставшую рабыню.
— Что вы, госпожа, — отвечает.
— Имей в виду, я не хочу, чтобы кто-нибудь узнал, где ты. А то начнут штурмовать поле. Звонить можешь только мне или Антеру в случае необходимости. Через три дня Чара уедет, заберу тебя домой. Продукты, вещи, всё для рисования там.
— Как прикажете, госпожа, — соглашается. Да что ж тебя не устраивает-то?!
Молчу — не до Лайлы мне сейчас. Потом.
Антер уже убрал. Лайла застывает с непередаваемым выражением недоверчивого восторга. Ещё бы, я и сама до сих пор, глядя на нашу "стрелу", ощущаю пробирающее до глубины души восхищение. Она великолепна!
Похоже, осознав, что предстоит пожить именно на этом чуде дизайна, Лайла смиряется с такой необходимостью. Даже улыбка на лице появилась. Пульт убираю в сейф, коммуникатор подключаю к системе — а что делать? Придётся проверять несанкционированные звонки.
Поле закрываю. Надеюсь, проблема временно решена. Может, насовсем её здесь оставить?
Пока Антер программирует автопилот гравицикла, залезаю в машину. Лерка уже спит, наверное. Нам бы тоже не помешало, но так мало времени осталось… А в багажнике до сих пор пляжные вещи лежат…
Выезжаем подальше за город, ищем пустынный пляж. Полюбуемся на закат, а то и звёзд дождёмся. Вечер такой восхитительно тёплый.
Антер
Долго сидим на покрывале. Тали положила голову на моё плечо, мягкие волосы щекочут спину. Перебираю тонкие пальцы, переплетаю со своими, вдыхаю ночную тишину. Отголоски заходящего солнца скользят в разогретом дневной жарой воздухе, поблёскивают переливами морской ряби.
Молчим. Говорить о важном не рискуем, а о неважном не тянет — вечер и без того наполнен до краёв, слова ничего не добавят.
Хотелось бы сидеть так, не размышляя о предстоящем расставании, зная, что независимо от происходящего вокруг, в моей жизни всегда будешь ты. Хотелось бы поменяться с тобой местами, завершить твою миссию, оградить от всего.
Мелодичный сигнал коммуникатора вплетается в обволакивающий покой ночного пляжа. Тали едва уловимо вздыхает, достаёт посмотреть. Лера.
— Всё в порядке? — с некоторым волнением спрашивает подружка.
— Думала, ты будешь спать до утра, — улыбается Тали, поднимая голову с моего плеча.
— Поспала немного, полегче уже. Вы домой когда собираетесь?
— Сейчас приедем, — Тали встаёт, отряхивает налипшие на ногах песчинки. Помогаю, с наслаждением скольжу руками по гладкой коже. Не хочется возвращаться.
Пока добираемся до дома, успеваем подремать. Честно говоря, остаётся только одно желание — упасть в кровать и вернуться в оборванный сон. Но Лера ожидает с припозднившимся ужином, похоже, предстоит разговор.
— А где коврик? — Тали оглядывает гостиную, мне тоже интересно, куда делось это чудо.
— Вот, — Лерка предъявляет какую-то крохотную гильзу. Смотрю с любопытством, даже забываю сделать вид, будто меня их секреты не касаются.
— Иллюзия? — похоже, Тали прекрасно знает, что это такое. Ничего себе иллюзия, её же все щупали! Тали глядит вопросительно, Лера что-то нажимает — перед нами снова коврик, уже готовый, плотный, совершенно материальный. То-то я не припомню у неё километров нитей!
— А зачем было плести? — вырывается, Лера бросает на меня взгляд, надеюсь, не отправит в спальню. Склоняюсь над тарелкой, она же не госпожа, чтобы не дать доесть. Так и дослушаю. Впрочем, улыбается:
— В идеале желательно, чтобы пациент поучаствовал в процессе. Или хотя бы посмотрел — чем дольше, тем лучше. Если не с начала, то во всяком случае, больше половины. При крайней необходимости и в пару секунд можно уложиться, но это было бы слишком подозрительно даже для Олинки, потому я решила сымитировать процесс. Да и быстрое воздействие может снизить эффективность.
Пациент? Да уж, Олинке не помешало бы.
— И… что за воздействие? — интересуется Тали.
— Узор полностью разработан психологами, в соответствии с психологическим описанием госпожи Альвейской, цель — снижение агрессии и посильное восстановление равновесия. Даже не ожидала, что она заинтересуется, неплохо бы выслать экземпляр, но прежде лучше выяснить уровень здешней психиатрии. Не разберутся ли, что к чему? У них же тут издевательства над людьми не считаются отклонениями.
— Над рабами, — бурчу. Друг над другом-то они так не издеваются.
— Это как отдельная каста, низший сорт, над ними можно, — добавляет Тали.
— Главное, чтобы было, чем себя оправдать, — вздыхает Лера. — Кстати, если ты всё же решишь… — смотрит на Тали, та кивает, мол, поняла, о чём речь. Что она там решит? Тали сжимает мою руку под столом, наверное, снова всё на лице написано. Да, не хочу, чтобы ты рисковала и с этими психами связывалась. Лера продолжает: — коврик тоже может пригодиться.
— А для тебя это было не опасно? — хмурится Тали.
— Я психически устойчивая, — смеётся подружка. — Надеюсь. Если вдруг стану невменяемой, вы уж полечите.
Не смешно. Мне с тобой ещё лететь. Молчу, конечно, но Лера перехватывает взгляд, проводит рукой по моему плечу:
— Всё будет хорошо, не переживай. Эти программы разработаны индивидуально, с учётом психологических особенностей тех портретов, которые Тали передавала. Старались учесть по максимуму все детали.
— А есть другие?
— Конечно, на каждого здешнего психа.
Обе склоняются над столом, Лера убирает коврик и показывает что-то на гильзе — меню, наверное.
— Жаль, матрица одна, — вздыхает Тали.
— Ну простите, я тоже одна, — Лера разводит руками. — Чтобы столько всего провезти. Впрочем, Олинки и Антера хватило бы, он на неё так сурово глянул, едва появился — госпожа чуть по полу не растеклась. Ты бы занялся её воспитанием, а?
— Ага, с кнутом меня по всей кухне гоняла, — бурчу. — Уступаю роль воспитателя коврику.
Девочки смеются, тоже улыбаюсь. Хорошо-то как сидеть вместе, обсуждать.
— Ладно, — хмыкает Лера, — ты уже отчиталась, с кого штаны сняла? Мне хоть в двух словах расскажешь?
Смущаюсь слегка. Отчиталась. Тали берёт свои трофеи, демонстрирует:
— Это Селий, а это Халир, это Варн. Повешу на двери для устрашения напрашивающихся в гости.
Вкратце пересказывает прогулку. Лера хмурится:
— Ты как хочешь, но чтобы из Лайлы всё вытрясла. Надеюсь, Клим ей просто нравится, возможно, обещал выкупить и сделать любимой женой. А вдруг что серьёзнее? Насчёт сигарет ничего не узнала?
— Запрет с самого начала колонизации, вместе с другими наркотиками. На алкоголь тоже был, потом постепенно сняли.
Тали бросает взгляд на бутылку с ликёром.
— Возьму чуть-чуть с собой для анализа, — сразу же отвечает Лера.
— А теперь расскажи, зачем нам в лес.
— Здрасьте. Нужно место для посадки капсулы присмотреть, координаты снять. Или как, по-твоему, я её отправлю? С орбиты-то. Сейчас, кофе ещё сварю — детали обговорим. Или ты давай завари, я кое-что принесу.
Порываюсь подняться, по привычке принимая приказ на свой счёт, но никто и не думал приказывать — Тали идёт на кухню, Лера к себе. Решаю помочь Тали.
Наконец, накачавшись кофе, чтобы глаза не слипались, возвращаемся к разговору. Уже далеко за полночь, ещё острее осознаю, как мало времени осталось. Пытаюсь унять волнение.
Лера принесла сумочку — всё больше убеждаюсь, что женская сумка может хранить такое страшное оружие, какое нам и не снилось.
Достаёт что-то почти невесомое, разворачивает.
— Сеточка для волос, — говорит. — Чтобы ветер не раздувал.
Тали слегка сводит брови — не слишком верит. Лера хохочет, в её руках ячейки "сеточки" вдруг начинают заполняться прозрачной субстанцией, напоминающей гель. Поднимается, подходит ко мне, надевает это нечто на голову.
— Гляди-ка, какой недовольный, не смотри так на меня, я тебе не Олинка, — смеётся. — Красота!
Вытаскивает из той же сумки небольшое зеркальце, от прикосновения разрастающееся в несколько раз, поворачивает ко мне. Ничего себе. Одна-то она одна, действительно, как столько всего навезла? Всё-таки вот что значит профессионалы.
Смотрю, Тали тоже придирчиво оглядывает. Молчит, ну и я молчу: пускай Лера сама объясняет. Субстанция покрыла весь затылок, неприятно стекла на лоб, по линии роста волос, шее. Сделалась почти незаметной.
— Это должно чип экранировать, — сообщает, наконец, Лера. — Проверять будем?
Тали смотрит встревоженно, Лера тоже — на меня. Это мне, что ли, решать? Видимо, да. Пожимаю плечами:
— Нужно, наверное.
Тали вздыхает, идёт к сейфу, возвращается с пультом. Смотрит на Леру, но ей не отдаёт.
— Я сама, — шепчет тихо.
Киваю. Тали сосредотачивается на кнопках, медленно начинает набирать нужную комбинацию, после каждого нажатия смотрит на меня таким взглядом — лучше бы сам нажимал! Да не прикоснуться же.
Ловлю себя на том, что изо всех сил сжимаю кулаки. С трудом расслабляю. Ощущаю лёгкий щелчок, включился, что ли?
— Ну как? — спрашивает Тали взволнованно.
— Нормально, — отвечаю.
— Он вообще работает? — интересуется Лера.
— Щёлкнуло что-то, — говорю.
Тали с Лерой переглядываются, и ведь осознаю, что должны всё перепроверить, любой недосмотр может обойтись слишком дорого. Стягиваю с головы экранирование — моментально прямо в руках превращается в первоначальную сетку, кладу на стол, чтобы не порвать ненароком. Впрочем, смогу ли? Выяснять не буду.
Тали смотрит огромными глазищами, киваю. Быстро дрожащей рукой прикасается к самой лёгкой кнопке, тут же отдёргивает. Почти забытая боль прошивает мозг, сжимаю зубы, но глаза, наверное, выдают.
— Работает, — выдавливаю.
— Надень! — это уже Лера, снова активирует свою сеть, водружает обратно. Тали спешит отключить пульт, с каждым нажатием слышу щелчок определённого тона.
— И это работает, — улыбаюсь. Тали наконец-то отшвыривает серую мерзость, перебирается ко мне на колени. Обнимаю покрепче. — Всё нормально, — говорю.
Тали только кивает, кладёт голову на плечо, ощущаю прикосновение губ к шее. Всё хорошо, родная. Я же понимаю.
— Значит, с этим порядок, — Лера снимает сетку, возвращается на место. — Схема вырисовывается такая. Вы меня провожаете как ни в чём не бывало. А потом нужно действовать быстро. Как только пройду таможню — скину капсулу. Вы должны быть на месте, там останется не больше пяти минут, за которые она успеет вернуться на корабль. Место завтра подберём.
— Свелла не помешает? — настораживается Тали.
— Да нет, главное выбрать и координаты снять. На случай, если за вами будет хвост, подстрахует Марк. Но тогда Тали домой лучше не возвращаться. Так что желательно переодеться в костюмчик, — Лера бросает на меня взгляд. Молчу. Понятия не имею, о чём она, но не спрашивать же. — Если вдруг что пойдёт не туда — отправляешь Антера и скрываешься с Марком, будем вывозить. И не смотри так! — это уже мне, почти выговор. Да что все к моему взгляду цепляются?! — Понимаешь же, насколько всё серьёзно и опасно. Чтобы там без колебаний и перемен решения, твоя задача улететь. Это я на случай слежки, но надеюсь, никому не понадобится, следить скорее будут за моим отлётом. И, кстати, если вдруг капсулу засекут во время снижения — получите сигнал. Тоже линяйте, не разбираясь.
— За машиной можно следить по программе, — говорю. — И даже завернуть в другую сторону.
— Ну, тут уж я ничем помочь не смогу, — разводит Лера руками. — Тогда будем искать другой путь.
Демон, какой же шаткий этот план. И вместе с тем такой реальный. Как никогда ощущаю, что всё может получиться!
— А ты? — смотрю на Тали.
— Пока смогу, буду скрывать, что тебя нет, в идеале хотя бы недельку, потом устрою истерику, мол, украли. Благо, тобой многие интересуются, а я знать ничего не знаю, пускай чип ищут.
— А Лайла?
— Да, — вздыхает, — плохо, конечно, если кто её спросит, когда она последний раз тебя видела… Не знаю, я обещала её домой забрать, но могу сказать, что устала с тобой комнату делить. В моей спальне два окна, можно будет перегородку поставить, вот и скажу, дом готовлю к её приезду, комнату на двоих рабов разделяю. Спустя время уберу.
— Можно, — соглашается Лера.
— Можно и мою, об окнах для рабов никто не беспокоится, — вставляю.
— И с сейфом нужно решить, — добавляет Лера.
— В подвал перенесу, наверное. Как раз будет чем заняться в первые дни.
Такая грусть звучит в голосе, сразу представляю, насколько ей тут станет одиноко.
— В общем, — продолжает Лера, не поддерживая тоскливые настроения. Может, и к лучшему, Тали расклеиваться нельзя. Прижимаюсь губами к волосам, — вкратце обсудили, на днях с тобой свяжется Марк, после этого рассчитаем детали. Нужно подумать, у нас есть примерно… ну сколько, двадцати-тридцати километровая зона, чтобы вы могли доехать с запасом. В какую сторону лучше отправиться? Впрочем, это уже завтра, наверное.
Лера зевает, поднимается, оставляя на столе всю посуду. Мне тоже убирать не хочется, точнее, не хочется выпускать из рук Тали. Ну и ей незачем этим заниматься.
Заношу в нашу спальню. Может, запись какую-нибудь для неё оставить? Да вдруг найдёт кто.
Пока готовимся ко сну, размышляю, задавать ли не выходящий из головы вопрос, или не тревожить Тали лишний раз. Однако всё-таки решаюсь. Видимо, такой дурацкий склад ума, что нужно во всём разобраться. Да и Тали, кажется, неплохо меня изучила. Смотрит внимательно:
— Что?
Сажусь в кровати, жду, пока умостится рядом, а заодно сформулировать пытаюсь.
— Не знаю, как спросить, и если не можешь ответить… — начинаю, кивает. — Вот вы насобираете информацию, возможно даже, много секретной, не только о ключевых политических фигурах, но и о технологиях. А дальше?
Тали поворачивается, кладёт ладони на мои щёки, смотрит пристально в глаза.
— Антер, — отвечает серьёзно. — Я понимаю, жизнь научила тебя не доверять и ожидать подвоха. Но пожалуйста, поверь, там работают нормальные люди! Они действительно помогают освобождать рабов, у нас было очень много успешных операций, и свобода человека важнее того, чем он может быть полезен. Тебя обязательно освободят, найдут способ, и обязательно удалят чип. Не сомневайся. Конечно, потом предложат сотрудничество, но ты… не спеши соглашаться. Никто торопить и заставлять не станет. Понимаешь?
И так она это всё говорит, что в груди снова зарождается надежда. Неужели действительно свобода? Реальная?
Прижимаю к себе. Тали.
— Поехали со мной, — срывается. Вздыхает. — Прости, вырвалось, — шепчу.
— И ещё. Я не могу тебе рассказать, сам понимаешь. Но наша организация — независимая. И информацией, которую мы получаем, распоряжается… начальник. Наилучшим образом, не для того, чтобы помогать политикам в их комбинациях, они нас не касаются. Скорее наоборот, это мы используем тех политиков, которые могут открыть двери, дать возможность делать нашу работу, не станут препятствовать. Ясное дело, не всё так просто даётся, везде свои лидеры со своими комбинациями. Но мы не действуем в угоду чьим-то приоритетам. В этом плане мне повезло попасть туда, где моя работа приносит максимум пользы.