— Я Вам весь день звонила, хотела, что бы Вы подписали документы, но Вы не отвечали. А сейчас я была рядом и решила заехать. Дверь была открыта, вот я и зашла.
— Да, это хорошо. А то я просто не знаю, что делать? Вы понимаете, меня весь день не было дома, приехала, звонила, звонила, дверь никто не открыл. Зашла в квартиру — никого, я подумала, что Лиза ушла в магазин, прошла на кухню… а, а там она, а дальше я не помню.
— Дальше Вы упали в обморок. Я вас так и нашла.
— Танечка, а что с Лизой?!
Что с Лизой? Она мертвая, это совершенно точно, нельзя быть живой со свернутой шеей. Только вот что-то там еще, не могу понять, но выяснять это я не пойду. Хватит и так уже вляпалась.
— эээ… Лиза умерла, Валентина Павловна, у нее шея сломана. Возможно, поскользнулась и неудачно упала.
Знаменскую передернуло, она начала беспокойно оглядываться по сторонам, так, без слез все-таки не обойдется.
Через пять минут рыдания стихли, и Знаменская в очередной раз спросила:
— Таня, что мне делать? — вот это вопрос!
Что делать, что делать? Полицию вызывать.
***
Но сначала я позвоню младшему Знаменскому, Никита кажется. И еще моему однокурснику, Вадику Молчанову, он у нас большой специалист по уголовным делам, а Знаменской адвокат сейчас очень нужен.
Вообще-то Знаменской сейчас не только адвокат нужен. Сначала муж сбегает, потом прислуга, ни с того ни с сего, шею сворачивает. От такого и крыша съехать может запросто.
— Танечка, Вы знаете, это все не просто так, я знаю, нас всех сглазили…
Ну вот начинается! Сглазили, еще скажи, прокляли. Наверное, у меня было слишком удивленное лицо. Знаменская подалась вперед, сжала мою руку и заговорила, быстро-быстро.
— Вы не думайте, я сама в такое не очень верю, но после того как ушел Сашенька, я места себе не находила. Он не мог уйти, понимаете, не мог! Мы столько лет жили, душа в душу. И тут как гром среди ясного неба! У меня есть подруга и вот она мне посоветовала сходить к экстрасенсу. Я не хотела. Но потом, Вы знаете, мне было так плохо. Мне просто нужно понять, почему так произошло. Вот я сегодня и поехала на прием.
Ну да, это когда возврат мужа по фотографии и все такое.
— Таня, Вы не поверите, она мне все-все рассказала сама, я даже рта раскрыть не успела.
Ага, только эта экстрасенс сначала с вашей подругой пообщалась, и что бы ей потом вам все-все не рассказать! Такие мысли я озвучивать, конечно же, не стала.
— Таня, она мне сказала, что Сашеньку приворожили, и то, что он ушел не по своей воле, он сейчас вообще себя не контролирует. А еще она мне сказала, что на нас порчу навели. И что скоро что-то не хорошее случиться. Я тогда подумала, куда уж хуже. А теперь, теперь понимаете! А если это еще не все. Если еще что-нибудь произойдет!!!
Так ну все, с меня хватит, звоню сыну, теперь его очередь матушку успокаивать. Я попросила Знаменскую набрать номер сына, потом взяла у нее телефон.
— Никита? Здравствуйте, меня зовут Татьяна Зверева, я юрист, работаю с вашей матерью. Вы не могли бы подъехать к ней домой как можно быстрее…
***
Знаменский — младший приехал через двадцать минут. Еще бы после такой новости. Я за это время созвонилась с Молчановым. Он тоже подъедет с минуты на минуту.
Вот уже звонят. Пойду, открою. А могла бы уже дома на диване с книжкой валяться. Ничему тебя, Зая моя, жизнь не учит.
Да, Зая. До двадцати пяти лет я была Зайцевой, и друзья звали меня то Заей, то Зайкой. А потом я стала Зверевой. Друзья тогда вволю надо мной посмеялись. Еще бы — Зайка стала озверевшая!
А вот наша доблестная полиция прибыли-с. Нет, я нормально отношусь к полиции, при всех минусах с ними лучше, чем без них. И понять их можно, очередное тело, может стать глухарем и испортить отчетность. Но встречаться с ними мне бы хотелось как можно реже. Именно поэтому я выбрала специализацию по гражданскому праву.
Все как всегда — начался осмотр места происшествия. Да, похоже, домой я сегодня приеду не скоро.
Совсем забыла, надо позвонить в агентство, узнать как там дела.
— Настя, это я. Как дела?
Моя помощница заговорила с некоторой обидой:
— Татьяна Владимировна, было бы не плохо, если бы Вы хотя бы позвонили. Я тут от клиентов отбиваюсь, а у Вас телефон не отвечает. Я даже не знаю, на какое время их на прием записать. На всякий случай всех расписала на завтра после обеда.
— Ну, ты у меня умница, и нечего так переживать. А телефон не отвечает, потому что батарея села. Давай, не скучай, до завтра.
Очень хорошо, значит завтра, до обеда я свободна. Есть время немного придти в себя.
— Татьяна Владимировна, подойдите, пожалуйста. Скажите, как вы здесь оказались? — оперативный работник наконец добрался до меня. Вот и замечательно, чем быстрее расскажу, тем быстрее поеду домой.
Рассказ много времени не занял.
***
Уже без четверти десять. Наконец-то я еду домой. Не перестаю удивляться мудрости наших правоохранительных органов.
Обалдеть. Их основная версия — домработницу убила Знаменская. Не преднамеренно. Во время ссоры. Толкнула, а та неудачно упала. Вот ведь как все расчудесно, убийца найден, дело раскрыто!
Ну да, сначала Знаменская убила домработницу, потом ужаснулась содеянному и упала в обморок. Я конечно не эксперт, походы в морг всегда не любила, но что-то мне кажется, это было бы слишком просто. Хотя, всякое бывает. Ладно, потом от Молчанова узнаю результаты вскрытия.
А сейчас домой, под душ и баиньки. Хотя, нет, сразу домой не получится. Надо заехать в магазин. Если мне не изменяет память в холодильнике пусто. И завтра утром я рискую остаться без завтрака. Как раз в это время я проезжала мимо супермаркета, припарковалась и пошла в магазин.
Я рассеяно бродила по практически пустому залу. И тут, во второй раз за сегодня, почувствовала себя неуютно.
Наверное, это от голода. Придется отступить от правила, не есть после шести и устроить себе легкий ужин. Стройная фигура это хорошо, но умирать от голода, я не согласна. Я, как и большинство женщин, периодически веду борьбу с лишним весом. И даже теперь, когда мне это совершенно не нужно, я борюсь по привычке. Сейчас мне не из-за кого изнурять себя диетами и выкраивать время на походы в спортзал. И вообще, за все мучения я заслужила большую шоколадку!
В общем, домой я ехала, мечтая о чашке чая с шоколадкой. А в затылке появился, какой то неприятный холодок. Пока я рассеяно гуляла по магазину, прошло не меньше получаса. Сейчас уже почти половина одиннадцатого, движение не очень интенсивное, никто не подрежет, чего я так напрягаюсь?
Я посмотрела в зеркало заднего вида, за мной ехала машина. Странно, еду с такой скоростью, что можно уже несколько раз обогнать, не обижусь. Но водитель, видимо, тоже никуда не торопится, о! он вообще притормаживает.
Подъехала к повороту, после него еще три квартала и я буду дома. Я посмотрела в зеркало, по глазам резанул свет фар. Вот придурок! Никакого уважения… Удар. И кто-то выключил свет.
***
Когда я осознала себя в пространстве, была уже глубокая ночь. На улице шел дождь. Значит я в помещении. Так, я — это я. Понять бы еще, где я. Попыталась повернуть голову, но в глазах закружились звездочки.
Ага, машина, удар. Логично предположить, что я в больнице. И если болит голова, значит у меня сотрясение мозга. Что само по себе не хорошо, потому что это мой рабочий инструмент.
Руки. Шевелятся, боли нет. Ноги. Шевелятся, тоже все в порядке. Глубокий вдох. Ну вот. Значит только сотрясение.
И кто же тот добрый человек, что из всего что, было, вокруг выбрал именно мою машину, что бы затормозить?
Стоп. Машина, если ты помнишь, была всего одна.
Ха-ха, ой! Моя голова! Интересно и кому же это я помешала, чтобы вот так в городе идти на таран?
Ну вот, начинается легкое головокружение, и нелегкая тошнота. Пожалуй, на сегодня все. Моей несчастной голове и уставшему телу требуется отдых. А потому, как говорил один известный персонаж: «Подумаю об этом завтра».
глава 2
Утром меня разбудило солнце. Нахально светило прямо в лицо. Как не странно я сразу вспомнила, что нахожусь в больнице, что накануне попала в аварию. А еще мне вспомнилось, что в палату кто-то заходил. Или мне это приснилось?
Голова болела жутко. И очень хотелось пить. Ха, одноместная палата, что-то не похоже на городскую больницу. Люди! Вы где? Навестите пострадавшую. И вообще, не пора ли начаться обходу.
В этот момент дверь открылась, и в палату вошел врач. Подошел к кровати, присел на стул и очень внимательно на меня посмотрел.
Ого, ну просто ожившая античная статуя. Мужественный подбородок, правильные, красивые черты лица, глаза с прищуром. Голубые.
Жаль, только мою неземную красоту он оценить не сможет. Кажется, подушка безопасности вчера сработала, и я с ней поздоровалась, значит видок у меня сейчас еще тот. Ничего кроме жалости вызвать не может.
— Здравствуйте, меня зовут Сергей Иванович, я ваш лечащий врач. Ну и удивили вы нас вчера. Машина, как нам сказали врачи со скорой, восстановлению не подлежит, а у вас только сотрясение мозга и то легкое. Как вы себя чувствуете?
— Вы знаете, доктор, сейчас не плохо, только пить очень хочется.
Пока Сергей Иванович наливал в стакан воды, мне в голову пришли две мысли. Первая — меня хотели не просто напугать, меня хотели убить. Вторая — выгляжу я, наверное, просто отвратительно.
Ура, вода!!! Оказывается после чудесного спасения даже стакан воды вызывает много положительных эмоций.
— Доктор, меня привезли без сознания?
— Да. И ваш муж очень переживал, что вы никак не придете в себя. Хотел остаться ночевать в больнице. Его с трудом отправили домой.
Муж?!! Выходит, пребывая в бессознательном состоянии, я успела выйти замуж?!! Или у меня еще вдобавок ко всему амнезия развилась?
— Ну хорошо, отдыхайте. Если что нибудь понадобиться, вызывайте сестру. В течение дня я еще загляну.
Доктор направился к выходу, около двери он обернулся.
— Кстати, Ваш муж просил позвонить, как только вы придете в себя. Ему что нибудь передать?
Сил у меня хватило только на то, что бы отрицательно качнуть головой.
***
Я брежу. Зверев просто не мог оказаться в больнице. И даже если бы он здесь был, то не стал бы рваться в палату, а уж оставаться ночевать!
Телефон я найти не смогла, может в машине остался? Нужно позвать сестру и попросить ее принести мне телефон. Настасья, наверное, с ума сходит.
Телефон появился в палате через пару минут. Оперативность выполнения моей просьбы приятно удивила. Кстати я окончательно убедилась, что клиника частная.
Как я и предполагала, персонал моего агентства пребывал в панике. Что в общем-то понятно. Когда шеф исчезает без предупреждения — это не нормально. Не вдаваясь в подробности, я сказала, что попала в небольшую аварию и пару дней в офисе не появлюсь. Настя девочка сообразительная, все мои встречи разбросает между сотрудниками. И вообще не позволит им сильно расслабляться.
А вот теперь можно подумать обо всем и по порядку. Так сказать — открыть поток сознания. Иногда в таком состоянии ко мне в голову приходят достаточно бредовые идей. Но в этот раз я точно знала, откуда уши растут.
Знаменские… К гадалке не ходи, моя авария связана с их семейкой и всем, что там происходит.
Нужно позвонить Молчанову и узнать последние новости. Нет, позвоню попозже. Сейчас мне нужно вспомнить что-то очень важное. Когда я была в квартире у Знаменской и потом позже. Что-то там было не так. Что-то или кто-то. Думай, Зайка, думай!
В это время в коридоре, у моей двери приятный мужской голос спросил: «Сестра, подскажите, в этой палате лежит Татьяна Зверева? Вас не было ночью. Да, конечно, только что сменились. Я — ее муж».
Я чуть в кровати не подпрыгнула. Голос своего бывшего я еще могу узнать. И это не Зверев. Значит у меня все-таки амнезия. И какой сейчас год интересно?!
Дверь открылась, и в мою палату вошел букет. Потом из-за букета показалась голова. Вот это да! Я оказывается замужем за Знаменским. Никитой Александровичем. Новоявленный муженек с порога налетел на мой ехидный взгляд и попытался улыбнуться.
— Здравствуйте, как Вы себя чувствуете?
Мне это показалось или он смущается? Значит, как называться мужем смелый, а как с благоверной поздороваться — краснеем! Или это его мой внешний вид потряс. И чего я зеркало у сестры не попросила?!
Пауза, однако, затянулась.
— Здравствуйте, Никита, честно говоря, не ожидала вас здесь увидеть. Кстати, вы мне ничего сказать не хотите?
— Нет, а о чем? — ой, не могу, покраснел, глазки потупил, обхохочешься.
— О нашей неожиданно возникшей семье, например? Что-то я не припомню, когда мы с вами в ЗАГСе успели побывать?
Ответа не последовало. Вместо этого Знаменский начал осматривать палату, видимо что-то искал. Ежу понятно — вазу, которая стояла рядом с телевизором. Однако Знаменский ее почему-то упорно не видел. Забежал в душ, вышел и повернулся к двери. Ну, хватит, пора прекратить эту клоунаду.
— Ваза, между прочим, у телевизора стоит, — я попыталась, что бы яду в голосе было побольше.
— Точно, а ее и не увидел!!! — ну конечно, так я тебе и поверила.
Наконец — то цветы были поставлены на место. И он сел рядом со мной.
— Понимаете, я вчера, случайно оказался рядом с вашей машиной, когда Вас из нее вынимали. Ну врачи со скорой попросили отойти и не мешать, а я сказал, что я Ваш муж. Потом уже поздно было объяснять. Они Вас в дежурившую больницу увезти хотели, а я позвонил дяде Леве и попросил, чтобы к нему в клинику положили. Вы извините, я понимаю, что глупо вышло.
Ладно, я тебя потом прощу, помучайся чуть-чуть. В это время у двери палаты послышалось: «А я говорю, мне можно!», — так узнаю голосок Вадика Молчанова, а вот и он.
***
— Ну ты Зая совсем озверела, у меня чуть инфаркт не случился!!! — Молчанов подлетел к кровати, посмотрел на меня, хмыкнул и наклонившись чмокнул в лоб.
Я поморщилась от боли. Молчанов хитро косил в мою сторону. Вот свинтус!!! И что у меня с лицом? Надо срочно себя осмотреть, иначе я с ума сойду.
— Кто ни будь, дайте зеркало!!! — Знаменский метнулся за зеркалом, а Молчанов начал тихо похрюкивать.
Наконец я получила вожделенную стекляшку. Что-то мне не хочется на себя смотреть. Я малодушно закрыла глаза, пару раз вздохнула и уставилась в зеркало. С лицом у меня все было бы нормально, если бы не огромный рог, прямехонько в центре лба. Как я его набила? Теперь понятно, чего они так на меня все смотрят. Если как говорят, машина всмятку, а у меня из видимых повреждений только шишка, есть чему удивляться. И пусть Молчанов только попробует назвать меня рогатым зайцем…
— Зайка, ты у нас теперь неизвестный зверь с рожками!!! — Молчанов веселился вовсю. Он у нас вообще шутник. Это Молчанов, после того как я вышла замуж, назвал меня озверевшей Зайкой.
Ладно, сейчас я на него злиться не буду, — это у него нервное. А глядя на его довольную физиономию, я сама начала смеяться, да так, что слезы покатились.
И тут я вспомнила, что Знаменский все еще в палате. Он сидел на стуле и смотрел на меня с улыбкой, нет, улыбались только глаза, лицо было очень даже серьезным. Мы с ним, похоже, одногодки, плюс минус пара лет. Странно, а на висках уже седина появилась. С чего бы это. Жизнь удалась, вполне самостоятелен, Знаменская говорила, что он очень успешный архитектор, и до последнего времени мог рассчитывать на папину поддержку. Не скажу что красив, но очень даже интересен.
— Вадим, хватит. Познакомитесь, Никита Знаменский. Вадим Молчанов.
— Ну ты Зая даешь, мы еще вчера познакомились. Или ты не помнишь, что вчера было?
Ага, забудешь такое, я слегка наморщила нос.
— Слушай, Вадим, а ты как узнал, что я в больнице?
— Как, как — Настасья твоя позвонила, я и примчался. Кстати, хорошо, что вы оба здесь. Надо кое-что обсудить.