— Да, — я действительно понимал. — Никаких доказательств нет, родословную линию проследить уже невозможно. Единственное доказательство — если я сам бы это понял. И что теперь?
Моя прекрасная собеседница оживилась:
— Теперь-то понятно что! Она точно Стиратель, поэтому со временем мы ей предложим Ритуал. Она пока молода, пусть подрастет. За ней просто кто-то должен приглядывать. Уверена, что ты сам захочешь это сделать.
— Не захочу, — мое настроение достигло дна. — Там Игорь, пришлите еще кого-нибудь. Я возвращаюсь в Испанию и буду там, пока не понадоблюсь, если позволит моя госпожа, — получилось чуть более язвительно, чем я хотел. — У нас несколько лет впереди, мне незачем безвылазно сидеть при ней.
Анита недоуменно пожала плечами и согласилась с моим решением. Я уже выходил из комнаты, когда услышал еще один вопрос:
— Алекс! Но кто стер память самой Насте?
— Она сама, — я повернулся, поясняя. — Психовала, рыдала, убивалась, а потом подошла к зеркалу и сказала что-нибудь типа: «Не хочу помнить». И все. Это работает, если действительно этого захотеть.
Анита прищурилась:
— Значит, и разблокировать воспоминания она тоже может сама?
— Может. Но вряд ли этого захочет.
Настя.
Тук. Тук. Тук. Тук.
— Как долго ты уже встречаешься с Денисом?
— М-м-м… Месяца три примерно.
— И дальше поцелуев у вас дело не заходило?
— Нет, — я почувствовала раздражение, но быстро успокоилась. Игорь Петрович всегда так действовал на меня. Не знаю, с кем еще я могла бы быть настолько откровенной. — Но я думаю, что уже вполне готова… пойти дальше. Он мне на самом деле очень нравится! Заботливый, внимательный и веселый. Я хочу идти дальше!
— Я рад, — Игорь Петрович улыбался редко, и такие моменты стоило ценить.
Глава 3
Алекс.
Все-таки я счастливчик. Не то, чтобы я сразу забыл о своей поездке, но и не мучился долго депрессией. Мне понравилась не Настя — она и не могла мне настолько сильно понравиться за такое короткое время — мне понравилась частичка меня в ней, неуловимое ощущение близости. Ее улыбка. Наверное, так мама улыбалась. Я этого не помню, но, по крайней мере, теперь точно понимаю, откуда всплыли те приятные эмоции. Вообще-то удивительно, что через столько поколений она частично унаследовала внешнее сходство. Именно это и привлекло мое внимание, хотя сразу понять это было невозможно. Ха! Симпатия к самому себе! Извращенно и эгоистично, но с психологической точки зрения объяснимо. А уж в мой характер вписывается просто идеально.
Таким образом, та история для меня закончилась. Возможно, после Ритуала мне придется встретиться с ней и объяснить, как пользоваться нашей способностью. Но поскольку в свое время я обошелся без такой помощи, то и она вполне сможет справиться. Однако ж на самом Ритуале я обязательно буду присутствовать! Многим ли из нас выпадает такая удача — встретить своего родственника, да еще и того, кто войдет в ту же Тысячу? Да, я определенно счастливчик.
В Настином деле остался только один неразрешенный вопрос — как она вышла из-под внушения Пола? Объяснение Игоря не подходило, так как теперь было понятно, что она это сделала до собственной амнезии. В связи с этим я начал наводить справки о всех возможных способностях, которые когда-либо встречались в нашей и человеческой истории. И обнаружил, что ответа нет. Невосприимчивы к вампирскому внушению только Геммные вампиры и охотники. Никаких исключений. Никогда. Значит, оставалось только одно возможное объяснение — сам Пол, хоть у него и достаточно сильная способность, в тот момент почему-то не справился. Возможно, муки совести? Кстати, о нем. Я сам привел его в полный порядок, поэтому моего подопытного отпустили. Правда, выслали на другой конец света и грозно потрясли пальчиком перед носом. В этом не было ничего удивительного — у Пола очень мощный дар воздействия на эмоции, а мы такими талантливыми насильниками не разбрасываемся. Никто, включая меня и всех моих друзей, не смог бы так долго держать жертву в подчинении. А ценность вампира для Тысячи зависит, в первую очередь, от силы его способностей. Так что казнить его за такой небольшой огрех в биографии никто и не думал.
Проходил месяц за месяцем, а я наслаждался своей нежизнью, сменив уже двух художников, одну скрипачку и перейдя на флейтистку. А потом стало не до того. Вампирское сообщество потрясла страшная новость — в Тысяче Волка появились два Геммных вампира со способностью Императора — уникальным даром абсолютного внушения. Закрепив Гемму, эти двое многократно увеличили свою силу, и тем самым положили начало конца нашего мира. Грядет Вторая Война. Это невозможно предотвратить, можно только готовиться к тому, что до безумия ты уже не доживешь. Мы вряд ли сможем остановить Волков, но будем стоять до последнего. Тысяча Сокола уже ведет переговоры с Управлениями других Тысяч, и мало кто отказывается вступить в антиволчью коалицию. Только трусы, но и они находятся. Первой откликнулась на призыв к объединению Тысяча Змей. Оказалось, что именно они пытались заранее предотвратить надвигающуюся катастрофу. Но не смогли. Волки на своей территории объединились с охотниками и смогли защищать тех двоих, пока не подготовили свое самое мощное оружие. А теперь… поздно.
Конечно, вампиры все в какой-то степени животные, мы жестоки и циничны по своей природе. Но даже среди нас находятся самые худшие. И это Волки. Беспринципные, подлые, неконтролируемые звери. Именно они больше восьмидесяти лет назад начали Войну Тысяч. Мне удалось пережить ее, хотя тогда и десяти лет не прошло с моего обращения. И это было страшно. Да, нам тоже бывает страшно. И тоже больно видеть, как умирают друзья и близкие. Очень многие погибли, кто-то потерял Детей, кто-то — Мастеров, кто-то — любимых. Просто так. Ни за что. А Волки, как и в этот раз, готовились к Войне Тысяч заранее, тренировали Бойцов, планировали внезапное нападение. И это позволило им получить значительный перевес. Их основная способность — подлость. Почему Император и охотники после победы не стерли с лица земли каждого из этих тварей — загадка. И вот получайте последствия своего неразумного милосердия. Вторая Война будет идти совсем по другим правилам. По волчьим правилам.
Каким будет мир, если они победят? Хорошо, что я вряд ли доживу, чтобы это увидеть. Именно Волки ввели в наше сообщество все самые мерзкие традиции. Например, держать людей в подвалах, где наши полубезумные старики удовлетворяют свои самые извращенные потребности. Закон разрешает наказывать тех людей, преступления которых доказаны, поэтому охотники закрывают глаза на эти зверства. Да, эти смертные — преступники, но неужели каждый из них заслужил такое? Ох, если бы мои мысли сейчас могли прочитать, то с позором бы изгнали за лояльность к низшей расе. Но это не совсем то. Я против этой традиции не из-за людей, а из-за вампиров — если дать себе моральное право творить то, что вздумается, то потом будет хотеться только большего. Это не спасение от безумия, это само оно и есть. Нельзя остановить сумасшествие, погружаясь в него. Пример Пола и Насти — наглядное тому подтверждение.
И теперь назревает новая буря. Способность пары Геммных Волков абсолютна: они могут внушить любому — будь то вампир, человек или охотник — сделать все, что угодно. При этом один из этой пары больных ублюдков — возможно, самый сильный Боец на планете. Закрепив Гемму и многократно усилив способности Бойца и Императора, они стали фактически непобедимы. Противостоять им в личной схватке просто невозможно, но все же кое-что мы можем им противопоставить. Если моя способность и раньше была ценной, то теперь она становилась единственным лекарством. Только такие, как я, могут снять абсолютное внушение, просто вытравив его из памяти. Это значит, что тех, кто выйдет живым из-под их влияния и попадет под мое, я смогу спасти. Но рано или поздно Волки начнут тотальное истребление всех, кто им противостоит. А мы, Стиратели, будем стоять на последней линии обороны, защищая наш хрупкий мир от полного уничтожения. Но нас катастрофически мало. В Тысячах, которые станут нашими союзниками, вампиры со способностью стирать память бессмертным готовятся к созданию Детей. Ведь это один из способов передать дар другим, кроме кровного родства. Правда работает он только в том случае, если Мастер не слишком юн, что ко мне не относится, ведь мне не исполнилось еще и сотни лет. Шанс передать способность в моем возрасте ничтожно мал, поэтому наше Управление решило пока отложить этот вариант и готовится к созданию Бойцов. Ген Бойца передается абсолютному большинству вампиров после Ритуала, кроме того, обращения будут проводить только зрелые Мастера с сильнейшими способностями. Это стратегически правильное решение. На Войне в первую очередь нужны Бойцы. Именно их руками можно будет доставлять тех, кто подвергся внушению, к Стирателям на излечение.
В свете последних событий я еще до звонка Аниты знал, что должен буду делать. Никто не представлял, когда Вторая Война начнется, но весь мир вампиров и охотников уже готовился к ней, выбирая сторону — диктатура Волков или свобода. Я не выбирал. Соколы никогда не были трусами. Но Волки не спешили наносить первый удар. Возможно, у нас еще есть несколько лет мира.
— Золотой мой мальчик, как ты? Еще не надоела Испания?
— Милая, разве она может надоесть?
— Ты знаешь, что происходит. Настина способность нам теперь нужна, как никогда.
— Да. Уже собираюсь в поездку, — я принял это решение еще раньше. Тут не было вариантов.
— Ты не едешь! — ее ответ меня, мягко говоря, изумил.
— Анита?
— Любовь моя, лучше этим заняться кому-то другому. Вас всего двое, слишком опасно находиться вам вместе, тем более в такой близости от Волков… Сейчас такая ситуация, что лучше бы тебе оставаться в Мадриде.
— Ты переживаешь за меня? — я улыбнулся этой мысли.
— Придурок! Конечно, переживаю! — она выдала каплю раздражения. — И уже ненавижу эту Настю, которая никак не хочет переезжать оттуда. Ведет себя… как недвижимость!
Я рассмеялся:
— А вы пытались?
— Конечно, — она обреченно вздохнула. — Игорь всячески ее убеждал, что ей неплохо было бы сменить обстановку, мы устроили для ее матери перевод по работе с высоченной зарплатой и сумасшедшей карьерой. Но эти две курицы просто уперлись — не хотим ехать в другую страну и все тут! А в России Волки повсюду! Единственное, что удалось Игорю — уговорить Настю начать изучать английский. Такими темпами она через пару столетий согласится переехать на соседнюю улицу… Мы не можем их заставить, не раскрывая карт, ты знаешь! И не можем насильно увезти оттуда девчонку, потому что для успешного Ритуала ее отношение к нам сыграет важную роль.
Да, если смертный не согласен добровольно на Ритуал, то связь с Мастером не установится. А это значит, что вместо Сокола с уникальной способностью мы получим обезумевшее от жажды животное. Похищение вряд ли добавит любви к нам. Изначально надо завоевать ее доверие, заставить самой захотеть присоединиться к нам.
— Я поеду сам, — принятое решение было непоколебимо. — Анита, я потенциально ближе к ней, чем остальные, и у нас одинаковая способность! Если понадобится уговаривать ее очень быстро, если Война начнется раньше, чем мы ожидаем, то у кого больше шансов достучаться до нее? Кроме того, ее мать тоже может быть моей наследницей — ведь мы не знаем, через кого из родителей идет моя кровная линия. И если это так, то она нам тоже нужна.
Анита задумалась:
— В общем-то, ты прав. Но почему ты вдруг захотел ехать? Столько времени она тебя не интересовала и неожиданно такой порыв.
— Потому что ситуация изменилась, потому что теперь она в большей опасности, чем раньше, и… — я замешкался, но все же решил добавить: — Она моя родня.
Это слово в вампирском лексиконе встречалось нечасто. Я надеялся, оно послужит достаточным аргументом. И послужило, потому что последовала напутственная монотонная речевка:
— Алекс, ее пока нельзя обращать. Тысяча Сокола — полная, это будет нарушением Закона. Иначе ее признают несанкционированной и убьют охотники. Не пей ее кровь, потому что пока неизвестно, кто станет ее Мастером. Держись поближе, чтоб она тебе начала доверять. Узнай ценность для нас ее матери. А лучше всего — уговори их переехать в Мадрид. Или в Америку. Да в любую другую страну, где поменьше Волков и побольше нормальных вампиров! Пока не рассказывай ей о нас — напугаешь, но будь готов. Если начнется Война — действовать придется быстро…
— Мастер, — я больше не мог слушать настолько очевидных вещей, — ты такого низкого мнения о моих умственных способностях?
Анита, не обращая на мои слова внимания, продолжала:
— Алекс, если что-то пойдет не так, спасайся любой ценой. Убей ее и сваливай оттуда. Она не должна достаться врагам! Если появятся охотники… Если Волки…
— Моя милая создательница, — перебил я ее со смехом, — не волнуйся за меня так сильно!
— Ага, — даже по ее тону слышалось, как она обиженно поджимает губы, — вот когда у тебя будут свои Дети, тогда ты поймешь!
Я заржал в полный голос. Мамочки — они такие! Хоть человеческие, хоть вампирские, хоть… тьфу на них… охотничьи. Эту фразу уж точно произносит своим чадам каждая из них.
Мы с Игорем разработали стратегию моего внедрения в Настину жизнь. Мне нужно иметь возможность постоянно общаться с ней. Поступать снова в институт я уж точно не хотел. После Гардварда и Сорбонны в захолустном вузе я бы умер со скуки. В преподаватели подаваться тоже не было особого желания. Лучшей моей идеей было стать соседом по подъезду, но тут возникала сложность, связанная с устранением кого-то из настоящих ее соседей. Игорь сам мне подкинул идею стать ее репетитором по английскому. Ну что ж, меня это устраивало. Вот пусть он нас и знакомит. Настя ему доверяет, с его подачи ей будет легче впустить меня в свою жизнь.
Настя.
Когда Игорь Петрович вышел из кабинета, я вскочила со своего кресла и подбежала к столу, где стоял метроном. Пальцем остановила стрелку и погрузилась в долгожданную упоительную тишину. Потом быстро заняла свое место, притворившись, что ничего не случилось.
— Я бы сам это сделал, если бы ты просто попросила, — заметил мой психолог, войдя в кабинет. Намекая на остановленный метроном, конечно. Мог бы сделать вид, что не заметил!
Я задумалась. Действительно, а почему я об этом просто не попросила? Каждый раз, когда мое раздражение от этого «Тук тук тук тук» достигало апогея, я почему-то успокаивалась и отвлекалась на другие мысли. Игорь Петрович был гениальным психологом, без натяжки. Он как будто по мановению волшебной палочки менял мое настроение на нужное. Вот так метроном и оказался случайно ни разу не упомянутым. Но сейчас, когда доктор ненадолго покинул меня, мне наконец-то удалось в достаточной степени сосредоточиться на мерзком звуке.
— Я могла бы и вообще отломать ему стрелку. Или вышвырнуть в окно, — ответила я. Оправдываться — не очень-то вписывается в мою натуру.
— И правда, — он слегка улыбался. — Спасибо, что не сделала этого!
— Пожалуйста, — великодушно ответила я. Мы понимали друг друга с полуслова. И мне нравились наши сеансы, хотя теперь я посещала их гораздо реже.
Мы уже обсудили мою личную жизнь, учебу и все остальное. На самом деле, психотерапия мне уже не особо требовалась. С несчастного случая прошел уже год, я полностью восстановилась, накопила новые воспоминания и совсем не скучала по старым. Но оставалась одна малю-ю-ю-ю-юсенькая проблемка. Не проблемка даже — проблемусечка. Но оставалась. Гребаная проблемусечка. Так вот, я все никак не могла решиться на интимные отношения с моим парнем, и теперь уже просто ждала, когда же он не выдержит и бросит меня. Собственно, эта причина еще и заставляла меня не прекращать визиты к психологу. К тому же, мою маму внезапно повысили, не забыв повысить и заработную плату. И уж теперь она точно могла позволить своей единственной дочери даже пару десятков психологов.
Надо заметить, что этот рост по карьерной лестнице был для нее полной неожиданностью. Сначала ей ни с того ни с сего предлагают переехать в Нью-Йорк — и это само по себе звучало дико. Из какого-то провинциального городишки среднестатистического бухгалтера зовут в какую-то корпорацию в другой стране! Это было настолько абсурдно, что она просто не решилась согласиться. Да к тому же ни я, ни она даже по-английски не говорим! И после ее отказа директор добивает ее повышением тут, без необходимости уезжать. Когда жизнь подкидывает такие подарки, даже и не знаешь, радоваться или на всякий случай напрягаться. Мы с мамой сделали и то, и другое. Но зато теперь уж точно не испытывали нужды в деньгах.
— Чего ты боишься? — в очередной раз спросил Игорь Петрович.
Я вздохнула и ответила. В очередной раз.