Явившись в бар, я, первым делом, описала бармену внешность Леон-Гонтрана и спросила у него, не появлялся ли парень тем вечером в этом заведении, на что получила отрицательный ответ. Поэтому, сев за свободный столик, я заказала себе чай и стала ждать, надеясь, что Флавье все же придет туда.
Время шло и я всерьез пожалела о том, что у меня не было номера телефона Леон-Гонтрана, ведь намного проще было бы созвониться с ним, а не ждать парня в «Рикшот», прекрасно понимая, что в ближайшие дни он там может и не появиться. К счастью, удача была на моей стороне и когда часы показывали почти девять вечера в бар, в сопровождении нескольких девушек, которым в пору было бы стать фотомоделями, и еще двух парней, зашел Леон-Гонтран.
Флавье производил неоднозначное, но точно запоминающееся впечатление и, пожалуй, лишь однажды увидев этого парня, было невозможно его забыть.
Он высокий и смуглый. Волосы черные, но глаза серые. Хотя, более влекущими были его черты лица и мимика, которая делала его чертовски харизматичным. Флавье смотрел на людей так, словно видел все их сокровенные тайны и уже заранее презирал за постыдные черты внутреннего мира. Он без особого труда и усилий преобладал и возвышался. Просто потому, что чувствовал слабость других, в то время, как сам источал лишь силу. Ненормальную и какую-то дикую. Ту, которая есть только у агрессивного животного, решившего ненадолго затаиться.
В первое мгновение, я хотела побежать к Леон-Гонтрану, но вовремя остановила себя. Разговаривать с парнем при всех этих людях, я не хотела. Мои слова не предназначены для чужих ушей. Плюс, только оказавшись с парнем наедине, я смогла бы хоть как-то достучаться до него. Поэтому, когда Флавье со своими друзьями пошел в сторону лестницы, ведущей на второй этаж, я последовала за ним, думая о том, как же мне поговорить с ним наедине.
Та компания, в которой находился парень, разместилась в отдельном зале. Их там собралось не меньше десяти человек и я, словно неловкий воришка, довольно долгое время бродила из одного конца коридора в другой, незаметно для всех заглядывая в приоткрытую дверь. Изредка оттуда выходили друзья Флавье, чтобы сходить в уборную или, поговорить по телефону, но они уже вскоре возвращались, а сам парень не выходил.
Я видела, что Леон-Гонтран играл в бильярд, иронично улыбался и пил какой-то напиток из увесистого хрустального стакана. Он мог грубо пошутить над кем-то, практически унижая этого человека, но все вокруг смеялись и продолжали эти едкие шутки, перенимая на себя отношение Флавье к тому или иному человеку. Наблюдая за этим, я подумала о том, что те люди не выглядели равными Леон- Гонтрану. Он не ставил их на одну ступень с собой и будто бы находился в этой компании из-за скуки, относясь к собравшимся с пренебрежением. А эти парни и девушки, все равно тянулись к нему, словно Флавье был кем-то важным и нужным для них.
Уже полчаса находясь в коридоре, я поняла, что занимаюсь бестолковым делом и, устав ждать, решила зайти в зал, чтобы попросить Флавье выйти ко мне для важного разговора. Но, как только я двинулась в сторону двери, она распахнулась и в коридор вышел Леон-Гонтран, направляясь в сторону террасы.
Минуя пустые столики, парень подошел к ограждению и, опираясь на него одним локтем, достал из кармана телефон, тут же начиная нажимать что-то на сенсоре. Видя, что мне наконец-то улыбнулась удача, я побежала к террасе, мысленно прокручивая слова, с которых хотела начать разговор.
— Привет, — я подошла к парню, оставляя между нами совершенно небольшое расстояние, поэтому Флавье должен был понять, что обращалась я именно к нему, но, несмотря на это, Леон-Гонтран никак не отреагировал на мое приветствие.
Все еще не отрывая взгляда от телефона, парень щелкнул рычажок на зажигалке и подкурил сигарету, вид которой меня слегка удивил. Белая сигарета с золотистым ободком вокруг черного фильтра. Это была точно такая же сигарета с ментолом, как и те, которые курил Джером.
Нахмурившись, я подумала о том, что ошибалась, считая запах этих сигарет хорошей зацепкой в поисках своего насильника. Однажды я слышала, что для Марсо их привозили откуда-то из-за границы, ведь эти сигареты были очень редкими и дорогими. Но, кажется, Флавье не являлся представителем золотой молодежи. О его родителях вообще ничего не было известно, как и о личной жизни самого парня. В этом плане он являлся полной загадкой, но навряд бы Флавье стал тратить баснословные деньги на сигареты. Значит, они не были такими дорогими и редкими, как я думала раньше. Возможно, в Париже вообще множество парней предпочитающих табак этой марки.
Качнув головой, я отбросила мысли вертящиеся вокруг сигарет в сторону. О них я могла разузнать немного позже.
— Привет, — повторила я, намереваясь все же привлечь к себе внимание парня. — Меня зовут Порет Ламбер. Мы не знакомы, но я тоже учусь в Пантеон-Ассас.
Флавье вновь не обратил на меня никакого внимания, продолжая что-то печатать на телефоне. Я нахмурилась и раздраженно стиснула зубы, злясь от того, что меня игнорировали. Окинув парня взглядом, я глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться и ненадолго сосредоточила свое внимание на левой руке Леон-Гонтрана, в которой он держал смартфон. От запястья и до локтя на ней виднелась большая, но довольно красивая татуировка. Правда, из-за того, что кожа вокруг черных контуров была покрасневшей, я поняла, что сделана эта татуировка была совсем недавно.
— Ей, ты меня слышишь? — я помахала рукой, уже открыто намекая Флавье, что ему стоило хотя бы посмотреть на меня и вступить в разговор, но на это я получила очередную порцию игнорирования. — Ей, ублюдок, притворись моим парнем! — я, не выдержав, воскликнула эти слова, хотя, прежде чем говорить их, изначально, хотела как-то подготовить Леон-Гонтрана к своей просьбе.
Наверное, я зря перешла сразу к делу, но огромным плюсом было то, что Флавье наконец-то отреагировал на мои слова. Он поднял голову и скользнул по мне нечитаемым взглядом.
— Хорошо, — к моему удивлению, Леон-Гонтран, совершенно не меняясь в лице, согласился, что вызвало во мне всплеск недоумения. Серьезно? Вот так просто? А я ведь готовилась долго упрашивать его, а парень согласился даже не спрашивая, зачем мне это нужно.
— Правда? Ты согласен притвориться моим парнем? — я решила уточнить, настораживаясь из-за быстрого согласия.
— Конечно, нет. Ты головой ударилась? — Флавье раздраженно оскалился, приподнимая один уголок губ. — Исчезни, — это парень сказал уже вновь сосредотачивая свое внимание на телефоне и больше не смотря на меня.
Этот ответ Флавье был более логичным и, если честно, чего-то такого я ожидала, но сдаваться не собиралась. Я ведь понимала, что легко не будет, поэтому, собирая всю свою решительность в кулак, я намеревалась добиться согласия парня. В нужные моменты я могла быть упорной.
Прохлада весны. Легкий ветер и аромат мяты, смешанной с запахом горького дыма, исходящего от тлеющий сигареты Леон-Гонтрана Флавье. Тот вечер стал для меня очередной сумбурностью, которую я так же запомнила на всю жизнь.
Мне нужно было срочно взять себя в руки и реабилитироваться, поскольку начало моего разговора с Леон-Гонтраном больше напоминало катастрофу. Черт, мне не стоило называть его ублюдком. Это слово само по себе слетело с моих губ, ведь подходило Флавье, словно второе имя, но, определенно, это ругательство не способствовало началу нашего разговора.
— Слушай, ты можешь, пожалуйста, поговорить со мной? — я пропитала свой тон вежливостью, как и подобает человеку, который собирался попросить об одолжении.
— Ты еще тут? — поинтересовался парень, подняв на меня мрачный взгляд своих серых глаз, из-за чего я не смогла сдержать неприятной дрожи пробежавшей по коже. Глаза у Флавье были жуткими, а взгляд тяжелым. Несмотря на то, что парень сам по себе выглядел непринужденно, еще с первых мгновений нашего разговора мне стало казаться, что в его серых радужках плясали бесы, а в черных зрачках залегло хорошо скрытое безумие.
— Да, я еще тут, — я кивнула, положив ладони в карманы своего кардигана, чтобы согреть руки. Тот вечер был на редкость холодным. — И я не уйду пока ты не поговоришь со мной. Тебе сложно? Просто выслушай меня.
— У меня нет желания тратить свое время на разговоры с кем-то наподобие тебя, — парень, поднеся сигарету к губам, сделал глубокую тягу. Жутко крепкие сигареты и невыносимо горький дым, который ему, судя по всему, был таким же родным, как и обычный воздух.
Стиснув зубы, я улыбнулась, стараясь не огрызнуться в ответ. Хотя мне просто до жути хотелось сказать этому ублюдку о том, что я тоже не получаю особого удовольствия от разговора с ним. Если бы не сложившаяся ситуация, я бы в жизни не подошла к нему. Таких людей как Леон-Гонтран вообще лучше избегать.
— Я не отниму у тебя много времени, — я покачала головой в отрицательном жесте и, чтобы не тратить время попусту, решила сразу перейти к делу. — Я сейчас нахожусь в безвыходной и опасной ситуации. Но, как мне кажется, ты можешь ее легко решить. Поэтому я пришла сюда, чтобы попросить тебя о помощи. Пожалуйста, помоги мне.
Флавье сделал очередную тягу, поднеся тлеющую сигарету к губам и, выдыхая дым из приоткрытых губ, как-то не по-доброму прищурил глаза, тут же скучающим тоном изрекая:
— Встань на колени.
— Что? — я недоуменно распахнула глаза, думая, что эта фраза мне лишь послышалась.
— Ты плохо просишь, — Флавье вновь облокотился одним локтем о мраморные перила и склонил голову набок. — Для начала, хотя бы на колени встань.
Ублюдок откровенно насмехался надо мной. Он унижал и подавлял. При чем, делал он это не сколько словами, сколько пренебрежительным взглядом и ироничной улыбкой залегшей в уголках губ. Все же он еще тот ублюдок. Я с ним разговаривала серьезно, а он, не найдя в этой ситуации ничего интересного для себя, просто брал и забавлялся.
— Может, мне еще сделать сальто и пожонглировать ножами? — я оскалилась в ответ. — Я вообще-то серьезно прошу у тебя помощи, — на этих словах я шумно выдохнула и вплела пальцы в волосы, стараясь успокоиться. Мне было известно, что с Флавье легкого разговора не выйдет и, в принципе, чего-то подобного стоило ожидать от этого парня. Но, не желая сдаваться, я взяла себя в руки, продолжая говорить спокойно и собрано. — Меня преследует какой-то ненормальный псих и мне нужна защита от него, — я глубоко вздохнула, прежде чем сказать следующую фразу: — Пожалуйста, притворись моим парнем. Если ты это сделаешь, тот псих отстанет от меня.
На несколько бесконечно долгих секунд на террасе повисла тишина. Леон-Гонтран, услышав мою просьбу, наклонил голову вперед и мне показалось, что, всего лишь на мгновение, бесы в его глазах всколыхнулись и подняли бунт. Губы парня дрогнули. Еле заметное и такое незначительное движение, но почему же оно веяло какой-то животной угрозой? Может быть, это потому, что Флавье сам по себе был скоплением временно сдержанной агрессии? Или дело в чем-то другом?
Если честно, мне стало не по себе и я с трудом сдержалась, чтобы не сделать несколько шагов назад, но, неотрывно наблюдая за Леон-Гонтраном, я заметила, как уже вскоре губы парня расплылись в улыбке и Флавье засмеялся. Хриплый и пробирающий до дрожи смех. Невероятно приятный для слуха, но в данной ситуации колючий.
— Притвориться твоим парнем? Так ты тогда говорила серьезно? — поинтересовался Флавье. Он уже не смеялся, но улыбаться не перестал, показывая, что мою первую, бездумную попытку попросить о помощи он воспринял за полнейшую чушь. В прочем, судя по всему, он своего мнения не изменил.
— Да, я не шутила, — я насупилась, от того, что реакция парня мне жутко не понравилась. Он не относился ко мне серьезно. Скорее, продолжал забавляться и насмехаться.
— Как интересно, — Флавье, сделал несколько шагов в сторону и затушил сигарету о пепельницу, стоящую на одном из столов. — Но, давай не будем тратить время впустую и сразу проясним один момент. Мне глубоко плевать на то, что тебя кто-то преследует. И твоя дальнейшая судьба меня тоже мало интересует. Поэтому и помогать тебе я не буду. А, теперь, будь добра, провались сквозь землю и не мельтеши перед глазами. Раздражаешь.
— Подожди, я ведь не прошу помогать мне безвозмездно, — видя, что парень пошел к выходу из террасы, явно намереваясь вернуться к своим друзьям, я побежала за ним.
— Да? И что же ты можешь предложить мне? — поинтересовался Флавье, при этом выглядя не особо заинтересованным.
— Деньги. У меня есть тысяча евро, — я встала перед парнем, загораживая ему выход из террасы. Так просто упускать его я не собиралась.
— Ты думаешь, что я нуждаюсь в деньгах? — Флавье хмыкнул, так, словно я предлагала ему фантики от конфет, а не весьма приличную сумму. Вернее, приличной она была для меня. Это все мои сбережения.
— А что тебе нужно? — я настороженно поинтересовалась, понимая, что в принципе, кроме денег мне нечего предложить парню.
— От тебя мне ничего не нужно, — Флавье опять прищурил глаза, смотря на меня с явным раздражением. Было видно, что парень сдерживался, но Леон-Гонтрану жутко не понравилось то, что я преграждала ему путь. — Уйди с дороги, Куница.
— Куница? Ты назвал меня куницей? — переспросила я, не понимая при чем тут пушистый зверек. Хотя, на самом деле, задавая эти вопросы я больше тянула время, пытаясь понять, как все же склонить Флавье к согласию помочь мне.
— У тебя мозгов, как у куницы и взгляд такой же глупый, — Флавье, сдвинул брови на переносице, всем своим видом давая понять, что его терпение уже было на исходе.
— Отойди, — это он произносил уже с нотками угрозы.
— Нет, — я твердо стояла на своем, продолжая загораживать парню путь. — Я же по- человечески прошу о помощи. Для тебя это не сложно. Просто недельку побудь рядом со мной. Тот псих испугается и больше не будет меня трогать, — на этом моменте я соврала, решив умолчать о том, что, скорее всего, все будет наоборот и, если мой насильник увидит рядом со мной Флавье, он лишь попытается отвадить его от меня. Пока что было не время рассказывать об этом. — А я взамен на твою помощь могу потом три месяца мыть твою машину. Или я могу полгода готовить для тебя еду. Или убираться в твоей квартире, стирать вещи, выгуливать собаку, кормить кошку, поливать цветы… — меня понесло и это еще слабо сказано.
Лихорадочно перебирая в голове то, чем я могу отблагодарить Флавье за помощь, я продолжала тут же произносить это вслух. К сожалению, судя по тому, что у парня начал дергаться глаз, в моей помощи по дому он не нуждался и мой судорожный лепет его только злил.
В итоге, Флавье, потеряв нить терпения, просто грубо отодвинул меня в сторону и вышел в коридор. Смотря на его спину, я широко раскрыла глаза и прикусила нижнюю губу. Этот парень, несмотря на всю его ублюдочность и нежелание помогать, являлся моим спасительным кругом и последним шансом без огласки решить опасную для меня проблему с насильником. Поэтому я не могла так просто отпустить его.
В резком, практически бездумном порыве, я догнала Флавье и, не зная как еще его остановить, со спины обвила парня руками, цепляясь пальцами за футболку Леон- Гонтрана. Со стороны это выглядело как объятия, что на самом деле являлось моей отчаянной попыткой удержать Флавье. Я почувствовала, как парень, остановившись, напрягся, из-за чего бугорки его пресса под моими ладонями превратились в камень.
— Куница, у тебя вообще отсутствует инстинкт самосохранения? — зарычал Флавье.
— Помоги мне! Пожалуйста! — продолжила я свои настойчивые уговоры.
— Черт, отцепись от меня, — массивная ладонь Флавье легла на мое плечо в попытке оторвать меня от парня. Это было больно и я была уверена в том, что позже на моей коже появятся синяки.
Я не знала, откуда у меня появилось столько силы, ведь в парня я вцепилась намертво, словно меня приклеило к нему сильным клеем. Наверное, свою роль сыграл адреналин. Но, к сожалению, и его надолго не хватило, поскольку уже вскоре Леон-Гонтран все же оттащил меня от себя и, черт, сколько же свирепой ярости читалось в его глазах. Все же в его серых радужках, действительно, находились бесы. Они отблески его души и в ту минуту эти бесы пылали праведным огнем.