— Извини…те, но я не помню, — простонал Вескульд, всё ещё держась за свою голову.
— Ничего я тогда выглядел чуть-чуть по другому. Там ещё чёрная змея была… — протянул Левиафан, упираясь правой рукой в ручку кресла и кладя на неё голову.
После слов о змее, Вескульд вспомнил про странный белый шарик, который до смерти испугал огромного крылатого змея бедствий.
— Так тот шар… — ошарашено выдал рыцарь.
— Да, это был я, — как ни в чём не бывало сказал мальчик и улыбнулся.
— Наверное, я должен сказать вам спасибо… — задумавшись сказал Вескульд.
— Не стоит, — махнул рукой мальчик. — Я сделал это лишь потому, что мне срочно требовалось новое тело. Кстати, у меня для вас есть небольшой подарок. Мне это больше ни к чему, а вам может пригодиться, — сказал Левиафан и, засунув руку под кофту, непонятно откуда достал большой, богато украшенный, меч, который был уже давным-давно очищен от крови и земли.
Вескульд сразу узнал этот меч. Он принадлежал наследному принцу Кванту, с которым рыцарь пересекался во дворце несколько раз.
— О-откуда у вас этот меч!? — воскликнул Вескульд и подскочил на ноги, но сразу же сел обратно, не удержав равновесия.
— Хм, он остался от принца, которого я съел, — беззаботно ответил мальчик тоном, который совершенно не вязался с его словами.
Вескульду стало не по себе. В конце концов, он видел в Левиафане лишь немного отличающегося ото всех, но всё же обычного ребёнка. И вот теперь этот «ребёнок» спокойно и даже с улыбкой говорил ему о том, как съел другого человека.
— Почему вы смотрите на меня, как на врага и чудовище? — склонив голову на бок, спросил метаморф. — Вам я ничего плохого не сделал. А этот тщеславный принц сам виноват в том, что я его съел. Никто не просил его вламываться в мой дом и пытаться меня убить. — обидевшись, сообщил Левиафан.
— Н-но он же наследный принц!!! - крикнул Вескульд, находящийся в страшном шоке.
— И что!? Меня мало волнуют человеческие титулы. Точнее сказать, вообще не волнуют. Тем более я бы его съел, даже если бы он не вломился ко мне в дом. У него было то, что мне было нужно, и эту вещь он никогда не отдал бы мне добровольно.
— Эх, что же теперь будет с королевством?… — сокрушался Вескульд.
— А что-то не так? — задал вопрос Левиафан наивным голосом, наклонив голову набок.
— Нынешнему королю не долго осталось жить, принц мёртв, а принцесса ничего не смыслит в управлении королевством. Она лишь умеет тратить деньги и пользоваться влиянием своего отца. Даже если принцесса не станет королевой, этой стране не протянуть долго без правителя.
— Почему? — задал очередной вопрос метаморф
— Её разграбят министры и знать, — терпеливо ответил Вескульд, но по глазам ребёнка догадался, что его собеседник ничего не понял.
Метаморф немного задумался. Своей вины в случившемся он не признавал. В конце концов, король умирает не из-за него. Воспитанием принцессы занимался тоже не он. А принц просто был добычей, которую Левиафан с удовольствием и большой пользой для себя, съел. Так же как люди не видят ничего дурного в том, чтобы есть диких кроликов или домашних свиней, так и метаморф не видел в своём поступке ничего плохого и ужасного. Однако слова, сказанные им, совершенно не вязались с этими его мыслями:
— Хм… В какой-то степени в этом виноват я… Не хотите стать королём? — задал вопрос Левиафан, лицо которого можно было назвать воплощением невинности.
— Ч-что!? — удивился Вескульд.
— Ну, хуже явно не станет, а попытаться стоит! — задорно воскликнул Левиафан.
— Но, как!?
— Убийство нескольких человечков для меня не составит большого труда, тем более, если они обладают каким-нибудь интересными способностями, — протянул метаморф, и его змеиный язык вновь против его воли, вырвался и попробовал воздух на вкус.
— Н-но королевство, построенное на страхе и насилии не проживёт долго! — испугавшись энтузиазма монстра, сидящего перед ним, воскликнул Вескульд. — Тем более, если народ будет знать, что их король убийца, способный ради власти на всё.
— Хм… — задумчиво протянул метаморф. — Что же делать?
Левиафан задал вопрос просто для того, чтобы облегчить мыслительный процесс, но неожиданно на него ответила Кира.
[Владыка, у меня есть предложение]
«Говори», — сказал Левиафан, перейдя на мысленное общение.
[Заставьте людей самих избавиться от королевского рода, попутно внушив им что этот человек (Кира имела ввиду Вескульда) принесёт им счастье и благополучие. Тогда они всё сделают сами, и вам даже не придётся напрягаться], - помощница коротко изложила свою мысль.
Левиафан немного подумал, а затем, переформулировав слова Киры так, чтобы они были более «человечны», передал эту идею Вескульду.
— Тогда… Всё может получиться, но… — нервно сказал рыцарь, однако его перебили.
— Вот и замечательно! — воскликнул Левиафан. — Давайте вы поможете мне, а я помогу вам.
Воин обдумал предложение странного мальчика и пришёл к выводу, что попытаться всё-таки стоит.
— Что от меня требуется? — серьёзно спросил Вескульд
— Всё просто! Вам нужно несколько дней изображать меня, — сказал Левиафан, выжидающе глядя на рыцаря.
— Зачем? — попытался узнать Вескульд.
— А вам не всё равно? — неожиданно холодным тоном спросил мальчик. — Вам нужна знать лишь две вещи. Во-первых, вы обязаны постоянно находиться рядом с девушкой по имени Линда. Во-вторых, ваши жизнь и здоровье от этой авантюры ни в коем разе не пострадают.
Вескульд сильно задумался. Его размышления прервал детский голос Левиафана.
— Я вижу у вас на руке красивый перстень. Дадите посмотреть?
Рыцарь снял кольцо и протянул его мальчику. Метаморф, не долго думая, проглотил его, пред этим сказав: «Ам».
— Что вы!?…
Но не успел Вескульд договорить, как мальчик начал меняться. Он превратился в бесформенную белую субстанцию, затем сильно уменьшился в размере, и, в конце концов, стал похож на перстень, который Вескульд ему дал.
— Надень, — приказал… перстень.
Вескульд не стал спорить и надел кольцо.
— Отлично. Кстати, у меня для вас ещё один подарок, — проговорил метаморф голосом, который у его был, когда он только спустился в мир смертных.
Рыцарь вопросительно уставился на перстень.
— Примешь ли ты гордыню? — задало вопрос украшение.
[Внимание! Владыка грехов проявил небывалую щедрость. Хотите ли вы принять дар Владыки и стать последователем греха?]
[Требуется дать ответ.]
[Да] [Нет]
В голове Вескульда звучал мелодичный голос женщины.
— Я согласен, — моментально ответил он.
Всё повторилось, как и в случае с Пэпом, однако у рыцаря не выросли белые крылья. Вместо них на руке Вескульда появился рисунок короны, вокруг которой обвился змей.
[Внимание! Получено задание от владыки грехов. «Рождённый стать королём». Условия: «В течении трёх дней вы должны играть роль, претворяясь Владыкой. Для этого вам будет насильно изменена внешность. После завершения первой части задания, Владыка сделает вас королём Сораса. По окончанию задания вам будут дарованы крылья». Белые или серебряные крылья — отличительный знак последователей греха.]
Вокруг рыцаря вырос кокон, состоящий из непонятного белого вещества. После того, как кокон раскрылся, из него вышла точная копия Левиафана в человеческом обличии. Изменилось только одно. Небольшой перстень на правой руке.
— Кстати, вам придётся часто гладить Анимуса и брать его на руки. Ему это нравится, — серьёзно сообщил метаморф.
— П-понятно, — ошарашено ответил Вескульд, оглядывая своё новое тело.
— И ещё, обычно я веду себя очень спокойно и мало говорю, а ещё отношусь почти ко всему нейтрально. Не забывайте об этом.
— Хорошо.
Метаморф и рыцарь ненадолго замолчали. Вескульд гладил Анимуса, а Левиафан ничего не делал. Тишину прервал перстень.
— У меня есть просьба… Расскажите мне, что такое деньги, — попросил Левиафан немного смущённым голосом.
Вескульд был очень удивлён такой просьбой, но, не долго думая, начал объяснять странному существу, что такое деньги и для чего они нужны.
Глава 18. Письмо
Вот уже целый день рыцарь носит на себе личину маленького беловолосого ребёнка. И вот уже день некое существо претворяется перстнем на пальце этого ребёнка.
Всего за сутки Левиафан успел узнать много новых вещей, о которых ему рассказывал Вескульд. Например, он узнал об истории континента Мангус, в южной части которого располагалось королевство Сорас; ещё он узнал о системе титулов и престолонаследования. Но самыми интересным для Левиафана оказались рассказы о войнах и дворцовых интригах: в них он смог почерпнуть много идей о том, как сделать Вескульда королём.
Всё шло своим чередом. Линда довольно успешно торговала на городском рынке, в то время как Вескульд в облике Левиафана и Анимус сидели в гостевом доме с детьми.
На закате второго дня, после заключения договора, в комнаты Линды и Левиафана подложили по письму. Они гласили следующее:
«Завтра, по случаю прибытия очень важного гостя, состоится званый ужин в бальном зале гостевого дома мадам Пектус. Начало: после заката».
Все были удивлены (кроме Левиафана, который точно знал, что что-то подобное просто обязано было случиться). Особенно ошарашенной выглядела Линда. Она просто не могла поверить, что её, простую торговку, пригласят на званый ужин, на котором соберутся все «сливки» столицы.
Однако была одна проблема… У Линды совершенно не было вечерних платьев, да и у её брата и сестры тоже не было подходящей одежды.
Выход нашёлся неожиданно.
— Вся проблема в деньгах, я так полагаю? — задал вопрос Левиафан.
— К сожалению, да, — ответила сильно погрустневшая Линда.
— Это не проблема… — заверил всех собравшихся метаморф.
Когда Левиафан сказал это, перстень превратился в подобие мешка, который человеческим голосом сказал:
— Переверните.
Линда выполнила просьбу странного перстня-мешка. Как только она перевернула мешок, из него посыпались золотые монеты. Очень много золотых монет.
— Н-но, как!? — удивился Вескульд в образе Левиафана.
К счастью Линда и дети были крайне взволнованы и поэтому не услышали удивлённый вскрик.
Когда на полу оказалась приличная кучка денег, мешок снова стал перстнем и Вескульд-Левиафан надел его, а затем метаморф ответил на вопрос любопытного рыцаря:
— Вы забыли? Я же съел принца. А принцы, как я понял, являются очень богатыми людьми. К тому же Квант зачем-то таскал свои деньги с собой, — проговорил метаморф, до сих пор поражаясь глупости съеденного им недавно человека.
После того, как Вескульд услышал это, он перестал задавать глупые вопросы. Теперь он понимал, что всё теряет свою логичность рядом с этим существом.
Левиафан отдал все деньги Линде и сказал ей, чтобы завтра с самого утра они отправлялись за покупками.
Девушка с детьми покинула комнату метаморфа и отправилась готовиться ко сну.
— А разве нам не нужно купить приличную одежду? — задал логичный вопрос рыцарь, после того, как в комнате остались лишь они и сопящий во всю дракон.
— Это ни к чему, — сказал перстень, и Вескульда снова опутал белый кокон из щупальцев, что невероятно напугало рыцаря. Он подумал, что его хотят съесть.
Когда кокон спал, на рыцаре в теле мальчика был одет прекрасный комплект торжественной белой одежды с золотой вышивкой: рубашка с изображением змеи, брюки и ботинки. Короткие волосы были зачёсаны назад и закреплены серебряным обручем.
— Вы так сильно любите белый? — резко плюхнувшись на кровать из-за подкошенных от шока ног, задал вопрос Вескульд.
— Да… наверное, — задумчиво протянул метаморф.
На следующий день, ещё до того как солнце начало подниматься над горизонтом, на первом этаже гостевого дома мадам Пэктус стали раздаваться всевозможные громкие звуки.
Подобный шум сильно раздражал чуткий слух Левиафана, а вот рыцаря и дракона подобное ни капли не смущало, поэтому они продолжали спать.
Левиафан решил разведать обстановку при помощи умения, которое выдумал самостоятельно совсем недавно. Оно заключалось в том, что метаморф создавал невероятно тонкие, но очень крепкие щупальца и мог выращивать на них невероятно маленькие, но от того не менее чуткие органы зрения и слуха, чтобы подслушивать и подглядывать за всем, что твориться в гостевом доме.
Перстень на руке спящего мальчика немного шелохнулся, а затем тонкие, паутиновидные щупальца медленно поползли по гостевому дому мадам Пэктус. Они были тоньше волоса, поэтому их никто не замечал.
Сперва Левиафан решил проверить первый этаж, на котором располагался бальный зал. Это оказалось весьма проблематично. То тут, то там сновались какие-то непонятные люди с коробками, лентами, музыкальными инструментами, едой и прочими, на первый взгляд никак не связанными (по мнению метаморфа) вещами.
Копошащиеся «мухи» сильно раздражали многочисленные глаза и уши Левиафана, но зато он мог узнать причину громкого шума.
Долго задерживаться внизу метаморф не стал, поскольку люди то и дело наступали на его бедные «паутинки».
Вместо этого он отправился на второй. Там располагались самые дешёвые жилые комнаты, но в них никого не оказалось. Причина такого запустения была до безобразия глупа. Всё дело в том, что люди, которые обычно останавливались в подобных гостевых домах, располагали баснословными суммами денег и были весьма и весьма честолюбивыми, а посему селиться в самых дешёвых номерах им претила гордость и чувство собственной важности. Пробежавшись «паутинками» по всем комнатам, кроме одной, метаморф выяснил, что в них не было даже мебели.
Соваться выше Левиафан не стал. Он решил посмотреть последнее интересовавшее его место — личную комнату мадам Пэктус — единственное жилое помещение второго этажа. Там он обнаружил весьма любопытную картину.
Сэльма Пэктус и Артифекса были подвешены на тонкие нити к потолку и выглядели, как марионетки. В этой же комнате находился юноша по имени Молис и пытался достучаться до горничной и начальницы, размахивая перед ними руками и громко крича, но всё было бесполезно.
Вдруг Левиафан увидел, как к шее тощего юноши незаметно приближается прозрачная нить.
[Зафиксирована активация способности «Кукловод» греха Luxuria(Похоть)], - любезно сообщила Кира.
«Что с ним будет когда его «окуклят»»? — наивно спросил Левиафан.
[Он умрёт], - как ни в чём не бывало ответила Кира.
«Как трудно сделать выбор…», — задумчиво пробормотал на это метаморф.
Мелкие щупальца начали сползаться в одну точку комнаты, недалеко от Молиса и утолщаться за счёт расходуемой энергии Левиафана. Вскоре, практически из пустоты появилось тело, приблизительно напоминающее манекен, которым пользуются портные. Он даже вырастил этому телу рот и голосовые связки.
— У… хо…ди… — механическим голосом скомандовала кукла. Оказалось управлять такой марионеткой, а тем более говорить с её помощью весьма трудно.
Молис с ужасом посмотрел на непонятное существо, имитирующее человека.
— Быст… рее… — более настойчиво сказало существо, а затем одна его рука превратилась в острый клинок.
Манекен взмахнул «рукой» рядом с шеей Молиса, и незаметная нить была срезана.
Юноша в ужасе выбежал из комнаты, истошно крича и зовя на помощь.
Левиафан же распустил свою марионетку и вернул щупальца к себе.
«Становится всё интереснее и интереснее», — возбуждённо думал он, мысленно потирая в предвкушении свои руки.
Вскоре после разведывательной экспедиции Левиафана, которая продлилась больше пяти часов, вернулась Линда. Она сразу же влетела в комнату метаморфа и начала от всей души его благодарить, обнимая, однако, замаскированное под метаморфа тело Вескульда. Затем состоялся модный показ.
Вескульд смотрел на девушку, примеряющую красивые платья и думал, что мог бы влюбиться в неё, если бы у него не было жены, которая была ему дороже всех сокровищ мира.