Так, что с Макаровым понятно, и если не будет категорического запрета из столицы, к примеру, то приведёт нашу эскадру и мы будем множить на ноль английскую военную мощь, ну, а уподобляться одноглазому не станем, просто порушим портовую инфрастуктуру, чтобы осознали и прочувствовали. А вот от англов ждать неизвестно чего, хотя скорее, как и предполагали с Макаровым, Лондом выпинает эскадру в бой и случится это дня через три, ведь показательное утопление сейчас прямо в виду рейда не добавит желания лезть с голым тылом на кактусы, ведь англы живут для зарабатывания денег, а служба это один из способов непыльно их приращивать, и обеспечить себе безбедную старость в уютном домике на побережье Шотландии. А тут вот ведь гады эти русские мешают Японии их победить, а теперь после хитрого намёка из Лондона не задрали с готовностью лапки, как ожидалось, а взяли и совершенно невоспитанно и грубо утопили эскадру, которая в два раза их сильнее была. То есть английский адмирал сделает всё от него зависящее, чтобы неизбежный выход против русской эскадры оттянуть и отвратить, на что при этом надежды мало и он это прекрасно понимает. Так, что Макарова ждать через день, максимум два, а вот выйдут ли англы неизвестно, может придётся их по порту гонять.
Правда нельзя сбрасывать со счетов такой могучий фактор, как политика, тем более, что в этой ситуации уже вмешалась своей волосатой неразборчивой лапой самая большая Европская политика, а здесь уже как поведёт себя наш Император, выдержит или прогнётся? Если второе, то не в первый раз мы утрёмся и станем выполнять свой воинский долг и приказы, как присягали, но при этом гражданин монарх скорее всего подпишет себе приговор, потому, что Россия очередное предательство может и не простить. И пытаться, тыкая пальцем в небо пытаться угадать как там разложились карты на столах в сановном Петербурге, это не просто бессмысленно, это глупо. Так, что в этом аспекте наше дело маленькое - прокукарекать, а там хоть и не рассветай!
Хотя, с учётом моего послезнания можно пофантазировать. К примеру, то, что образовался Балтийский союз и Вильгельм с Георгием уже нашли общий язык в пользу того, что уже в своих интересах Кайзер костьми ляжет но не даст Росси прогнуться и утереться, ведь то, что мы здесь прошлись катком по аглицкому гонору - бальзам на тевтонскую душу и это развязывает немцам руки в Европе. А то, что в союз сумели втащить, я уверена буквально за уши, Данию, со всеми её обидами и комплексами датской принцессы Дагмары, то есть это очень хороший знак, что период бабьего троеборья* у трона для России закончился. А значит, какой бы не была политическая линия нового Государя, по крайней мере, это будет линия, а не кривой пунктир его царственного братца. Таким образом, вероятность того, что Россию в очередной раз нагнут и поимеют со всем европским удовольствием, представляется менее вероятным, чем, если бы в столице продолжал сидеть Николай второй. Ну, очень хочется верить, что в столице воцарится здравый смысл, как когда на фоне радостной эйфории от побед "Новика" предложила какая-то умная голова всю серию "Камушков"** провозгласить Георгиевской серией, но нашелся кто-то адекватный и напомнил, что рядом с "Новиком" служит его почти точный аналог "Боярин" и ничем не выделяется и ничего выдающегося не демонстрирует, даже ход имеет стандартные двадцать два узла, так, что не стала вся серия Георгиевской.
И заканчивая о танцах начавшиеся на западе после феерических побед "Новика", Кайзер приказал фирме Шихау сделать для немецкого флота такие же хорошие корабли, как они уже сделали для России. Думаю, что бедные немецкие корабелы на верфи Шихау пережили немало тяжёлых минут, ведь отказывать Кайзеру не столько претит немецкому менталитету, сколько вообще не очень полезно для здоровья противоречить монарху. А тут сделать второй "Новик", а кому как не им лучше всех знать, что выходя с верфи крейсер двадцать пять узлов едва выжать мог, а тут ведь упорно твердят, что теперь у него скорость больше тридцати узлов, а это ни в какие ворота не лезет. А этот сумасшедший Эссен приделал вместо такого понятного шпирона какой-то бульб, совсем не острый, а вообще тупой и теперь с этой тупой нашлёпкой на носу крейсер носится как в попу клюнутый. И как им выполнить волю Кайзера, если тут история мутная и насквозь непонятная... Как уж там судили и рядили, но решено не повторять, а сделать крейсер-рейдер для Германии вдвое бОльшего водоизмещения, с более мощной артиллерией и скоростью больше двадцати пяти узлов, в общем, "Аскольд" с более мощной машиной, чтобы бегал шустрее.
На удивление, ответ от Макарова пришёл буквально сразу, адмирал приказал отойти и в бой не ввязываться, ждать эскадру. Из этого напрашивался вывод, что в столице флот не продали в очередной раз и мы будем мочить англов, пусть не в сортире, а здесь неподалёку. Назавтра пришла ещё одна радиограмма от адмирала, выйти на связь с англами и пригласить английскую эскадру Вей-Ха-Вея на бой против русской эскадры, если они не желают разрушений в порту, в который в противном случае войдём и будем топить их прямо там. Наш радист проявил чудеса упорства и достучался до англов, передал и даже получил подтверждение приёма. А утром на горизонта прорисовалась дымами наша эскадра, броненосная линия которой уже была усилена "Баяном" и "Полтавой", но почему-то не было "Цесаревича" и "Марии Николаевны". Так, что наша броненосная линия состояла из четырёх броненосцев и двух броненосных крейсеров, у бронепалубных крейсеров не было "Геры" и не было минных сил, то есть, как и в прошлом сражении, только пара персонажей поменялись, и стали слабее лёгкие силы. Что и почему остаётся только гадать, но наверняка во всём есть свои причины и объяснения произошедшим изменениям.
Время встречи с британцами было оговорено в радиограмме, как предлагаемое место встречи, куда после появления из гавани дозорных броненосных крейсеров наша эскадра направилась. Кстати, в той же радиограмме было предложено кораблям третьих стран в бой не лезть, им предлагалось покинуть зону конфликта под гарантии, что преследовать и чинить им препятствия русский флот не станет и в дальнейшем им не рекомендуется до завершения войны между Россией и Японией с её союзниками появляться в зоне военных действий. Итальянский лёгкий крейсер и канонерка покинули Вей-Ха-Вей сегодня на рассвете, и мы их пропустили, а вот французов было не видно, что ж это их выбор. Но как выяснилось позже, французы обнаглели и оба их крейсера присутствовали в бою как наблюдатели, встав неподалёку и подняв белые флаги на мачтах.
Вей-Ха-Вейская эскадра вышла вся, видимо, масса кораблей должна была нас напугать и обратить в бегство. Линию составили пять броненосцев типа "Канопус" и один старый, который официально уже был заявлен, как переданный Японии, за ними шли три броненосных крейсера, в линию же были поставлены пять крупных бронепалубных крейсеров, был у англичан такой проект нечто среднее между броненосными и бронепалубными крейсерами, итого броненосная линия составила четырнадцать вымпелов. Восемь бронепалубнызх крейсеров составили вторую кильватерную линию, которую замыкали три разномастных канонерки. Эти две линии окружила целая флотилия лёгких минных сил, из трёх с лишним десятков малых, средних и крупных миноносцев. Отдельно шли два француза с белыми флагами на мачтах. Вот так чинно и даже куртуазно две эскадры выдвигались в район в двадцати пяти милях на северо-запад от Вей-Ха-Вея, где через два с половиной часа назначено начало боя...
При встрече эскадры мы сошлись бортами с флагманом и накоротке перекинулись несколькими фразами со Степаном Осиповичем. Он успел предупредить, что, скорее всего, нам привычно начать бой и нанести урон в его завязке не получится, поэтому он нас ни в чём не ограничивает. Ещё, что образ Богородицы так пока и остался на "Петропавловске" и все на него уповают, в ответ на прозвучавшие вопросительные интонации, мы подтвердили, только сделали упор на дальние дистанции боя. Не столько это нужно, чтобы иметь больше времени полёта снаряда, чтобы успеть его подхватить, нет, главное, это то, чтобы британцы не нанесли большого ущерба нашим кораблям, ведь на таких дистанциях работает статистика, а с нашей стороны я могу эту статистику подправить в нужную сторону. Главное избегать схождения в жёстком клинче ближнего боя, когда не имеет значения уже ничего, кроме живучести корабля и его способности выдержать как можно больше бронебойных "чемоданов". Ещё успела объяснить, откуда у англов лишний броненосец и что два японских офицера на "Палладе" и потом будет любопытно с ними поговорить. Собственно, когда на глазах, а главное куче растопыренных ушей нужно с двадцати метров перекрикиваться с нашего мостика с палубой броненосца в жестяной рупор, особенно много не поболтаешь. Главное обсказали, остальное будет видно, сейчас мы ушли в голову колонны, считая, что бой начнётся на параллельных курсах сближения и отсюда будет удобно выйти с любой манёвр.
Так на неспешных двенадцати узлах две эскадры параллельными курсами в десяти милях друг от друга двигались к месту рандеву. Зачем две канонерки англов встали в кильватер броненосной колонне, а все восемь бронепалубных крейсеров с двумя третями миноносцев начали слева обходить броненосцы и выходить вперёд ордера мы с Николаем не сообразили. Вернее, как-то расслабились и не придали этому значения, ведь всё внимание было на главных силах, а группа крейсеров пока себя особенно не проявляла и оставалась на милю за курсом своей колонны. Назначенное время наступало, и колонны начали маневрировать. Николай объяснял мне, что ещё со времён парусного флота существует неписанный ритуал подобных дуэльных мероприятий, то есть начало традиционно с параллельных курсов вне зоны эффективного артиллерийского огня, а курс фордевинд, это ветер в корму, чтобы ни у одного из оппонентов не было преимущества в начальном этапе, а дальше уже как угодно командирам и как сложится картина боя.
Обе броненосные линии прибавили ход, только у нас эта прибавка вышла намного меньше, чем у британцев и теперь происходило не только сближение, а двигавшаяся немного с отставанием английская эскадра стала нашу опережать и курс сближения стал круче, похоже, что английский адмирал рвался использовать своё численное и залповое преимущество на короткой дистанции, что было не нужно нам и наша эскадра сначала вернулась на прежний курс, а затем даже довернула на пару румбов вправо. Но всё это пока медленно и величественно без единого выстрела, не считая обмена сигнальными холостыми выстрелами для извещения о наступлении назначенного времени. Всё-таки в этом времени сохранились ещё старинные турнирные традиции и пленённого офицера спокойно отпустят домой, достаточно ему дать обещание больше не воевать против пленивших его. Представляю себе реакцию местных, если бы им рассказать, как нашего генерала Карбышева с десятком старших офицеров в концлагере зимой на морозе будут поливать из шланга водой, пока они все не превратятся в ледяные фигуры. Николай увлечённо следил за показываемыми мной картинками, поясняя, что англы хотят сблизиться и сделать свой любимый Т-кроссинг, за счёт бОльшей скорости обрезая путь нашему головному. И мы не заметили, что из-за этих манёвров мы оказались далеко к западу от курсов эскадр и нас внезапно атаковали все бывшие вроде совершенно не у дел лёгкие силы англичан. Словом расслабились совсем и даже наши сигнальщики на это сближение не отреагировали, английские крейсера с миноносцами широкой облавной дугой уже открыли огонь, как и начавшие пристрелку главные силы. И тут стало не до шуток. Расстояние между двумя точками сражения оказалось достаточно велико и нужно было срочно выбирать, мне заниматься боем главных сил или отражать нападение на "Новик"...
Английский адмирал не мог знать в подробностях про меня и мои возможности, но в критической ситуации сумел переварить имеющуюся информацию и сейчас пожертвовав своими второстепенными кораблями попытался вывести из сражения очень важную единицу русского флота, и что бесило, у него это получилось. Достаточно нам было заметить и предположить этот ход, мы могли просто уйти, с нашей скоростью это не составило бы никаких проблем, но сейчас уйти, не нахватавшись сыплющихся в нас десятками снарядов уже не было шансов. Я бы могла жертвенно сначала заняться эскадренным боем, пока Николай будет пытаться оторваться от напавшей своры и маневрируя мешать качественному прицеливанию, но сейчас уже англы выскочили к нам на дистанцию в две мили и пока мы будем отрываться нам успеют всадить несколько десятков снарядов, которые нам собьют ход, и отрыв станет невозможным. А если не станет нас, то шансы у наших упадут на порядок, ведь силы несопоставимы и не в нашу пользу. А наши лёгкие крейсера как и приказано сейчас оставались позади и правее нашей линии, готовые прикрыть линейные корабли от возможной миноносной атаки. Это рассказывать долго, промелькнуло это в мгновение и я стала уводить снаряды от "Новика". Ни взять под управление торпеды, ни подправлять наши снаряды я сейчас физически не могла, потому, что мы с Клёпой сейчас висели над линиями главных сил и как назло почти в хвосте их. То, что удавалось делать, это только за счёт зрения самого Николая, а Клёпа сейчас напрягая все силы, неслась, работая крыльями, как обычный воробей, отчего мне ещё приходилось отвлекаться, чтобы гасить её возмущение и недовольство.
Едва я смогла видеть панораму вокруг "Новика", приказала пускать все торпеды, только выяснилось, что в секторе бакового аппарата сейчас только миноносцы, но последовательно пять торпед мы пустили. Наш не очень эффективный огонь из пяти пушек, где против основной группы могли вести огонь только две ютовые, а в нас стреляли не считая малых калибров, в том числе миноносцев, пятью и шестью дюймами больше трёх десятков стволов, которым добавляли воодушевления и азарта наши промахи. Но всё уже изменилось, даже если на крейсерах и миноносцах об этом ещё никто не знает. Целью для торпеды из кормового аппарата я выбрала самого настырного вырвавшегося вперёд, две торпеды из кормового аппарата выстрелили влево, так, что справа была только одна цель. Я видела, как на корме оглохшие от выстрелов ютовых пушек минёры пытаются перезарядить наши палубные аппараты, то же самое наверняка делают и в ютовом торпедном отсеке, а я выбивала снарядами миноносцы, из которых, несколько окончательно обнаглев с боков, пытались выйти в торпедную атаку. Даже одного попадания нашего осколочно-фугасного снаряда должно хватить небронированному миноносцу, но мне было некогда отслеживать эффективность каждого попадания, поэтому я старательно сводила в каждый по паре снарядов. Тем более, что самые опасные миноносцы были с флангов, а только по сторонам могли вести огонь наши баковые пушки. В реальном времени прошло наверно минуты полторы, но десяток миноносцев уже разлетелись в клочья, а одному крейсеру удалось всадить три снаряда один за другим куда-то под основание рубки и там что-то взорвалось, и он сбросил ход отставая. Англы были от нас на расстоянии больше мили и формально достать их торпедами могло и не получиться, но я надеялась, хоть это касалось целей баковых аппаратов, ведь преследователи сами набегали на наши торпеды, которые здесь на острых курсовых углах никто опасностью не считает, ну, а я то здесь при чём?
Наконец, передний выскочил на свою торпеду и с оторванным носом зарылся мгновенно прекратив огонь. За следующие десять секунд аналогичная участь постигла ещё двоих его правых соседей, а спустя пять секунд один за другим получили по торпеде в борт два крейсера на флангах, а я продолжила избиение миноносцев, ведь если два оставшихся целыми крейсера благоразумно отвалили влево, как и шли на левом фланге, то миноносцы словно взбесились и кинулись к нам как пилоты-камикадзе. Стало не до условностей, хоть мы набрали уже полный ход, но миноносцы успели зайти с боков и даже чуть опередить и сейчас им этот запас позволял надеяться на успешную торпедную атаку, стоило им сблизиться на пять-шесть кабельтовых, ну, по крайней мере они так думали и надеялись, как мне кажется. А самое неприятное, что десяток их оказались в секторах огня наших двух ютовых пушек, а баковые даже боковые их не могли достать. Может, стоило сказать Николаю, чтобы он повернул и тогда в бортовом залпе добавился бы ещё один ствол, но не случилось.
Вообще, чего я так разнервничалась, ведь при наших тридцати с лишним узлах нас не может догнать ни одна местная торпеда, кроме наших доработанных мной, а их максимум трёхдюймовые пушки даже без увода снарядов для нас не особенно страшны, но это всё из серии умных мыслей после драки и повод для ехидного подтрунивания Николая. Вообще, женщина - я, существо слабое, ранимое и эмоциональное! Вот ведь совсем всё из головы вылетело. Но в тот момент, я боролась с гадкими миноносцами изо всех сил, в результате у пятерых просто отрезало нос и они зарывшись утонули на полном ходу хлебнув полные отсеки морской воды, а остальных разнесли наши пушки. Когда вдруг стихла канонада, я даже не поняла причины этого, просто в воздухе не оказалось ни одного нашего снаряда, для которого судорожно искала цели и последние садила в тонущие крейсера, ведь других целей не было, и ни одного вражеского снаряда не нужно стало уводить он нашего крейсера. Я окинула результаты нашего боя, два крейсера уже ушли на пять с лишним миль, совершенно наплевав на спасение бултыхающихся в воде моряков тонущих и утонувших кораблей, в другую сторону улепётывал чудом уцелевший миноносец. На остановленном первым крейсере боролись с пожаром и похоже с течью, потому, что он заметно накренился на левый борт. Из торпедированных нами двое уже утонули, так своим же ходом усилив силу воды ворвавшейся в дыру на месте оторванного носа, трое тонули, и надежды остаться на плаву не было ни у одного из них. Эта восхитительная картинка несомненно радовала и я выдохнула с облегчением, уже согласовывая с Николаем, что он сейчас подойдёт к стоящему и предложит покинуть борт и самим затопить свой корабль, если подходить со стороны носа, то шансов попасть под возможный огонь нет, там весь бак и полубак разворотило. Но тут мой взгляд упал на сражение главных сил, и мне поплохело...