Его Высочество Ректор - фон Беренготт Лючия 15 стр.


- Даже не представляешь себе, как ты вовремя! У меня как раз сдохли все планы на вечер. Мира с Лесли, сучки такие, уехали в Милан, Марк посрался со своей подружкой и горюет дома с бутылкой Текилы, а у Ахмеда все еще этот Рамадан. Но сегодня же ПЯТНИЦА! Ты представляешь себе, в каком я дауне? Ты не Анжелик, ты - ангел! Чистый ангел! Я тебе за такой подарок отсыплю целых три экстази – задаром!

В любое другое время такое предложение раззадорило бы меня до невозможности, однако сегодня пришлось его утихомирить. Да и себя тоже.

- Нельзя мне экстази, Стиви, - вздохнула я. – Я на обезболивающем. Да и танцевать не смогу.

И я вкратце рассказала ему, как неловко вывихнула ногу во время ничем не примечательной утренней пробежки. На секунду Стив поник голосом, но, видать, решил, что уж лучше синица в руке, чем вечер в обнимку с Нетфликсом, и предложил пойти в ночной клуб «Тоник». Во-первых, там не такой уж суровый фейс-контроль – может и пропустят девочку с костылем – а во-вторых, крайне удобные сидячие места – низкие такие диванчики вокруг столиков, стилизованные под семидесятые.

Обеспечив себе на вечер развлечение, я поехала прописываться в гостиницу. У Стива останавливаться не хотелось – после дискотеки, да еще и под экстази, он точно захочет интима. А я… я не совсем была уверена, что интим с мужчиной – это то, чем надо немедленно заняться, если тебя бросил… другой мужчина.

Позже, уже сидя на кровати скромного, односпального номера гостиницы (с совсем неподходящим ему названием «Палас Богемьян»), я поняла, что нежелание спешить – далеко не единственная причина, по которой мне захотелось обезопасить себя от близости с приятелем, давно пытающимся залезть мне в трусы. Я боялась, что мой ровесник, модник и метросексуал Стив Мартего, покажется мне по сравнению с доктором Кронвилем таким… любителем, что я окончательно и бесповоротно впаду в депрессию.

Не давая себе загрустить, я налила в пузатый бокал какой-то выпивки из маленькой бутылочки, обнаруженной в холодильнике номера, разделась и осторожно, стараясь как можно меньше напрягать ногу, залезла в душ. Подставив лицо воде, дала косметике оплыть и раствориться, протерла мылом глаза, потом намылилась вся. Горячие, острые струи били и кололи мне в грудь, и под этим напором я вдруг почувствовала, как напрягаются и твердеют соски, будто их покусывал некто невидимый…

Нет! – отчаянно покрутила я головой. Я не буду сегодня вспоминать о Нике... То есть, о Кронвиле. Не буду думать о том, как его руки сжимали бы сейчас мое тело, окажись он со мной рядом, в этой душевой кабинке… о том, как он ласкал бы меня и наговорил бы мне в шею всяких бесстыжих пошлостей… Как звал бы меня своей девочкой и своей «маленькой шантажисткой»… И как просунул бы руку мне между ног и трогал там, и проникал в меня пальцами… а может еще и приласкал бы меня языком, как тогда… и как бы я опустилась перед ним на колени и взяла его в рот – сразу, без предупреждений и прелюдий, не давая ему опомниться, так чтобы его член твердел и рос уже там, у меня во рту…

С размаху я хлопнула себя несколько раз ладонями по щекам, выключила воду и где-то еще с минуту стояла, заставляя себя остынуть и даже замерзнуть. Я отказываюсь думать про него. Я отказываюсь сосредотачивать свою жизнь вокруг человека, который считает меня ребенком, не достойным его высокого высочества. Отказываюсь возбуждаться при мысли о его теле. Отказываюсь видеть про него эротические сны.

Убедившись, что окончательно пришла в себя, я снова включила воду и быстро, не рассусоливая, помылась. Потом закуталась в полотенце, вышла и встала перед зеркалом – сушить волосы. Просушив, отложила фен, подняла глаза в потолок и торжественно произнесла.

- Боженька! Верни мне его, а? Ну, пожалуйста... Клянусь, я никогда-никогда больше не буду делать глупости, есть бананы и курить! Аминь!

***

Платье на вечер я выбрала ну самое скромное – по моим стандартам, разумеется. Осмотрела себя в зеркало и фыркнула – настолько явным было мое намерение доказать самой себе, что я достойна стать ее милостью герцогиней Веллингтонской.

Темно-синий шелк, длинна почти до колена, с наглухо закрытым передом и глубоким вырезом на спине. Ксюха бы одобрила. К этому наряду я добавила пару серебряных браслетиков, простые сережки-кольца и единственные черные туфли без каблуков, что взяла с собой в дорожной сумке. О каблуках не могло быть и речи – и так еле хожу.

Стив забрал меня из гостиницы на своем мопеде ровно в девять тридцать – детское время, но ему было ужасно скучно. Как, впрочем, и мне. Пристроив мой костыль на багажнике, мы поужинали в маленькой забегаловке неподалеку от гостиницы, и около одиннадцати выехали в Сохо.

- Будешь? – подкурив на красном светофоре, Стив протягивал мне пачку сигарет с зажигалкой в кожаном футляре.

- Ага! - почти уже взяв у него эту пачку, я вдруг отдернула руку, так что весь набор чуть ни упал нам под колеса. Уж не знаю, с кем я заключила сделку, но пока ничего не ясно, лучше придерживаться условий. А бананы я и так не очень люблю.

Стив пожал плечами и засунул сигареты обратно в карман.

Миновав еще пару перекрестков, мы приехали в нужный квартал и припарковались на маленькой, безумно дорогой парковке – с таким расчетом, чтобы никто не трогал наше транспортное средство до самого утра. На всякий случай.

Ночной клуб «Тоник» располагался в подвале старого, закрытого на ночь кинотеатра, на улице с десятком других таких же заведений, перемежающихся с маленькими, подозрительного вида забегаловками, и уже совершенно незаконными борделями. Кажется, среди мужчин возраста доктора Кронвиля такие места называются «салоны здоровья».

Можно было с уверенностью сказать, что это был самый нелицеприятный район Сохо, но, как ни странно, в его темных аллеях располагались довольно крутые ночные клубы – из тех, где и после часа ночи можно купить любой алкоголь – главное, чтобы бармен знал тебя в лицо. А уж наркоты можно раздобыть на любой вкус и бюджет, не выходя из-за своего столика. Одному в такие места действительно лучше было не соваться – особенно девушке. Ну, и немаловажным был тот факт, что по фейковому I.D. в клубе на этой улице пропускали совсем уж без проблем. (Как, вы не знали? Фейковое I.D. есть у каждого мало-мальски тусовочного английского подростка – иначе о клубах и алкоголе до 21-го года можно только мечтать.)

В «Тонике» уже было полно народу, из-за закрытых дверей доносился вполне зачетный микс. На секунду мне стало страшно, что фейс-контроль все-таки не сделает для меня исключения – в такие места пропускали исключительно молодых и красивых. И здоровых, разумеется. Однако, достаточно было постоять к баунсеру пару минут голой спиной, предварительно убрав волосы и обнажив моего очаровательного дракошу, и костыль словно превратился в невидимку.

- Анжелик! – уже внутри меня окликнули со стороны бара.

Я обернулась – навстречу спешила, раскинув для объятий руки, какая-то совершенно незнакомая девица в джинсах и коротком, сером топе. Я нахмурилась – откуда она меня знает?

- Не помнишь? Я – Фэй! Мы тусовались вместе в «Люксе» пару недель назад! С Марком и Грэгори.

Тут я, наконец, вспомнила – ну, конечно! Гриша Шелепин, студент Лондонского Университета! Мы познакомились в баре, услышав друг от друга русскую речь. Я тогда уже порядком набралась, да и он тоже – кадрил меня не по-детски. Фэй пришла с его однокурсником, Марком, и все время уговаривала меня поехать с ними, а то ей одной с двумя парнями неудобно. Вот только… по-моему, она как-то по-другому тогда выглядела…

Так и не сообразив в чем именно дело, я раскрыла руки, мы с Фэй обнялись и даже поцеловались, как старые друзья. Что было немного странным, потому что к Грише я тогда не поехала, и они все ушли немного обиженные. Особенно Фэй.

- Как ты? Где ты? Что у тебя с ногой? – пользуясь относительным затишьем в музыке, девушка засыпала меня кучей вопросов. И вдруг обняла и расцеловала совершенно незнакомого ей Стива.

Волосы! – вспомнила вдруг я – в прошлый раз эта девица была светлее! И, по-моему, немного выше. Но, опять же таки, я была в таком состоянии… Имею право что-нибудь перепутать. А, впрочем, какая разница…

- Так что с тобой случилось, бедняжка? – продолжала настаивать Фэй, пока мы усаживались за маленький круглый столик рядом с баром. Стив ускакал за выпивкой.

- Да так, ерунда… - отмахнулась я. – Простое растяжение.

Фэй поцокала языком.

- Как же ты танцевать будешь?

Музыка вдарила по ушам, на танцзале снова запрыгали и задергались, и на вежливый вопрос пришлось ответить разведенными руками. Фэй понимающе кивнула. Показушно не вставая, затрясла головой в такт ритмам музыки. Будто бы говорила – ничего, мол, сидя танцевать тоже ништяк.

Вернулся Стив, еле удерживая три коктейля в двух руках.

- Какой мой? – одними губами спросила я.

Он повернулся, выставляя вперед высокий стакан с чем-то прозрачным, бултыхающимся на кубиках льда. Я осторожно вытащила его из общей кучи и попробовала – джин с тоником, фирменный напиток клуба, не крепко разведенный. Молодец, Стиви! Как я и просила – тоника много, джина совсем чуть-чуть. Вроде и пью, а вроде и нет.

Наблюдая за сотрясающей пол толпой, я откинулась на спинку низкого кожаного дивана и присосалась к соломинке. А здорово было бы сейчас заметить в этой толпе высокую фигуру с темными, зачесанными назад волосами. И чтоб одет был как сегодня утром, на лекции. В тот элегантный серый костюм и темную рубашечку…

Дернув головой, я приказала себе немедленно прекратить думать в этом направлении и переключилась на соседей по столику. Однако, с первого же взгляда на Стива стало понятно, что вот, этому человечку не до разговоров – ему явно не терпится подергаться под музыку.

- Иди! – приказала я, пихнув его коленом. Тем более, как тут разговаривать, под такой грохот?

Не заставляя себя уговаривать, Стив убежал, мгновенно приклеившись к какой-то блондиночке в тонком и почти прозрачном платье.

- Пошли покурим? – прокричала Фэй, доставая из сумочки пачку тонких, дамских сигарет.

Я с сожалением покачала головой.

- Бросила! – прокричала я ей в ответ.

Фэй надула губки.

- Ну идё-ё-ём, просто постоишь со мной… Я не хочу одна… - и она потянула меня за руку, по всей видимости, не привыкшая, к тому, чтобы ей говорили «нет».

Я вздохнула. Ладно, все равно мне сейчас не стоит оставаться одной – сразу захандрю. И, опираясь на костыль, захромала за Фэй куда-то внутрь темного, сотрясающегося от басов и мигающего всполохами светомузыки помещения – туда, где должна была располагаться здешняя площадка для курения.

Курилки в «Тонике» не оказалось. Ткнувшись в пару-тройку неправильных дверей, мы вдруг оказались на улице – а, точнее, в темном переулке с другой стороны клуба, где вдоль обшарпанной стены нагромождены были ящики из-под алкоголя и темнели подъемные двери продуктовых складов.

- Ой! – от неожиданности Фэй подалась назад, но потом вдруг сообразила. – А давай-ка дверь подержи, и покурим прям тут.

- Нет проблем, - я пожала плечом, и облокотилась спиной на тяжелую, рвущуюся закрыться дверь.

Откинув с лица длинную челку, Фэй прикурила от крупной, металлической зажигалки, какие обычно девушки не носят. Я заметила, что на правой руке у нее была перчатка с обрезанными пальцами.

- Зачем тебе эта штука? – спросила я. – Вроде панки давно умерли…

Она усмехнулась.

- У меня ожог поперек ладони – кошмарный просто. Так, в обычной жизни особо не скрываю, а в клуб приходится. Парни пугаются.

Теперь и я усмехнулась, подумав про Стива.

- Да уж, парни теперь пошли нежные.

Затянувшись пару раз, Фэй протянула мне пачку.

- Точно не будешь?

Я помотала головой. Не знаю, как там дальше пойдет, а пока срываться мне не хотелось. Вот только подальше бы отодвинуться от этого дыма, а точно не выдержу… Поставив костыль так чтобы он подпирал дверь, я шагнула вперед, на свежий воздух, показывая Фэй, чтобы немного подвинулась – за дверью была небольшая площадка с перилами, а за ней ступеньки, уходящие вниз, в переулок. Вместо того, чтобы просто подвинуться, она зачем-то шагнула назад, в дверной проем, запнулась о костыль… и выбив его ногой, полетела внутрь. Тяжеленная дверь на тугой пружине, открывающаяся только изнутри, с грохотом захлопнулась за моей неуклюжей знакомой.

И я осталась на улице. Одна.

Как следует выругавшись, я постучала кулаком в прочную, железную дверь. Но с той стороны все было тихо – как может быть тихо за подсобной дверью ночного клуба. Хорошо, хоть телефон успела прихватить – без него я и в туалет бы не пошла.

- Где эта идиотка… - ворча себе под нос, я поколотила дверь еще несколько минут, с каждым проходящим мгновением все отчетливее понимая, что мне не откроют. Может, Фэй увидели охранники и выкинули из клуба, посчитав, что она пытается пробраться с заднего хода?

Я вздохнула. Как бы то ни было, стоять весь вечер здесь глупо. Ладно, пойду снова к парадному – хоть проходная печать на руке, не заставят снова платить. А Фэй эта мутная пускай лесом идет – даже если ее и не выгнали.

Опираясь с одной стороны на костыль, с другой – о шаткие перила лестницы, я спустилась по трем ступенькам вниз. Огляделась. Черный ход «Тоника» находился ровно посередине длинного, темного переулка с выходами на две параллельные улицы, обе непроездные, судя по отсутствию машин. Надеясь услышать шум развеселой очереди, я прислушалась и прошла немного вперед – наугад выбрав направление. Нет, похоже, там все тихо.

Уже собираясь развернуться и пойти в другую сторону, я вдруг услышала их – подвыпившие мужские голоса, орущие во всю глотку что-то отдаленно похожее на песню. Точно там, обрадовалась я! И быстро заковыляла на эти самые голоса.

Но я жестоко ошиблась. Из-за поворота, прямо мне навстречу, в пустой и гулкий переулок завернула вдруг компания из трех здоровенных и явно нетрезвых «лбов». Это они орали песни, а не подростки, ожидающие своей очереди попасть в ночной клуб. Отступив на два шага назад, я попыталась слиться с кирпичной стеной – ничего больше вокруг не было, даже ближайшая мусорка стояла метрах в пяти от меня.

Пусть пройдут мимо, пусть пройдут мимо… - испуганной скороговоркой закрутилось в голове. Я даже зажмурилась, как будто это могло сделать меня невидимой.

- Стоп, парни. Что-о-о это тут нас? – протянул один из «лбов», прервавшись на середине куплета «Пьяного матроса».

От его слов мое сердце забилось, словно птица, зажатая в кулак. Похоже, мне кирдык – по акценту явно Манчестер. Эти и в трезвом-то виде не пройдут мимо одинокой девчонки в пустынном переулке. А уж в пьяном… Хорошо если просто зажмут да облапают.

Я вся искривилась, скукожилась, притворяясь инвалидом, подняла плечи и заковыляла прочь – насколько возможно, спрятав лицо за волосами.

- Эй, ты куда, цыпа? – похожий на питекантропа здоровяк с выбритыми висками неожиданно быстро шагнул мне наперерез. – Развлечься не хочешь?

- No English, no English, - забормотала я с акцентом, пытаясь обойти его.

Но, похоже, это было стратегической ошибкой. Потому что парни жутко обрадовались.

- Э-э-э… да это Рашидова шлюшка! – закричали они наперебой и тут же окружили меня, цепляя под локти.

- Полька, что ли? Сколько за минет берешь?

- Давай, мы Рашиду заплатим потом! И скидку чтоб сделала – втроем всегда дешевле…

Кто-то схватил меня за лицо, дыхнул перегаром, кто-то другой, отобрав и выкинув костыль, больно тискал все, что под руку попадалось. Почти теряя сознание от ужаса, я успела заметить татуировку у одного из них – кольцо в виде католического креста на среднем пальце.

Почему-то это привело меня в чувство. Дернувшись, что было сил, я сбросила с себя их руки и, не обращая внимания на боль в лодыжке, рванулась прочь, почти не глядя куда. Меня схватили сзади за волосы, но я извернулась и ударила ближайшего ко мне коленом в пах.

Назад Дальше