С каких пор, я стал таким не решительным, она знает, что станет моей любовницей, и к чему тянуть, но я не мог, просто не мог пойти и взять свою женщину.
Она пришла сама, и я сделал первый шаг, но рано… она не готова и я опять отступил. Лиза страдает от того, что ничего не помнит о себе, потерпи, милая, скоро память вернется, скоро ты станешь собой. Ее интересуют мои дела, я не собирался взваливать на кого то свои проблемы, но не устоял и пожаловался, оказалось здорово, когда рядом кто то, кто поддержит просто так, для кого ты правый в любом случаем. А потом Лиза рассказала мне о переводе, догадаться, чьих рук дело было не трудно, Айзен, я раздавлю тебя, миролюбием я никогда не отличался. А ведь мне просто повезло, я открыл Лизе доступ к своим счетам по умолчанию, не редактируя параметры, поэтому она автоматически стала владельцем половины всего моего имущества, не будь ее, махинация Айзена удалась бы, но все же стоит это исправить.
Лизе было скучно, она никого не знала, а еще мне не нравилась ее дружба с Грэгом, похоже я ревновал. Чтоб развлечь девушку, пригласил в гости Симона с женой, друг тоже был рад моей идее. Согласовывая план прокладки тоннеля на КМ-919, опять засиделся на работе, Лиза спала и я устроился рядом, хотел только немного полежать рядом, вдыхая ее запах, но уснул.
Я видел, с каким волнением она ждала наших гостей, зеленый костюм сидел великолепно, легкий макияж сделал глаза выразительнее, а серый цвет насыщеннее. Девушки быстро нашли общий язык, много шутили, строили планы совместных поездок, я любовался на свою женщину и гордился ей.
— Идем в мой кабинет, я покажу тебе оформление перевода, — друг очень заинтересовался махинацией Айзена, он правильно сделал вывод, мы все в опасности.
— Твоя Лиза хороша и смотрит на тебя ласково, уже заслужил, быстро ты, — Симон давно советовал мне купить замороженную девушку, сам он был счастлив в браке и не скрывал этого.
— Я тоже доволен. — главное, не забывай давать ей порошок, — для меня это была щекотливая тема, но, когда к Лизе вернется память, этого не скроешь.
— Я не собираюсь ей давать его, хочу, чтоб она стала самой собой, — друг потер лицо рукой, тяжело вздохнув.
— Айен, ты не знаешь о чем говоришь, думаешь, что она несчастна от того, что не помнит себя, поверь мне, ты сильно заблуждаешься. И я так думал, когда Алин родила Макса, она хотела кормить его грудью, я позволил и чтоб не навредить малышу, убрал порошок, она начала вспоминать, свою семью, своего другого ребенка, ты думаешь, это сделало ее счастливой? Моя жизнерадостная Алин начала сходить с ума… нет, Айен, этот порошок придумали не зря, так лучше, всем лучше.
— Симон, я сделаю, как решил, не собираюсь клясться, что не изменю своего мнения, но я не считаю, что вправе забирать у Лизы свои воспоминания.
Лучше скажи мне, личные дела размороженных точно уничтожаются?
— Да, для этого я выкупил контрольный пакет акций крио центра и отдал четкие инструкции на этот счет, если б ты сказал, что оно нужно тебе до разморозки…
— Тогда я не знал… идем, думаю дамы уже успели перемыть нам косточки, — мое решение не нравилось другу, но он его принял.
Мы вошли, когда Лиза разливала вино, бутылка выпала из рук девушки, — Глеб, — она вспомнила своего мужа.
Алин подскочила и обняла мою Лизу, — успокойся, не напрягайся, ты вспомнила, это чудо, не старайся, не спугни воспоминания.
— Дорогая, пожалуй, нам стоит оставить их сейчас, — Симон пытался оттащить свою жену.
— Да, да, позвони мне, пожалуйста, Лиза, я буду ждать… — я пошел провожать гостей, друг смотрел на меня не одобрительно, качал головой, его взгляд кричал «Я тебя предупредил».
На негнущихся ногах я шел к ней, девушка сидела на полу, на ступенях ведущих в кухню, аккуратно обойдя осколки от разбитой бутылки, сел рядом.
— У меня был муж, его звали Глеб, я любила его, а он меня, наверное, и я была счастлива, наверное. Он все время был на работе, уезжал на полгода, а я оставалась одна, помню зеленый диван в нашей квартире и планшет, на твой похож, только проще, я часто бывала одна, но … о боже, как хорошо, я была, жила, любила… — из серых глаз текли слезы, неужели Симон прав, а потом каштановая голова прижалась к моему плечу, — я жила… — Ошибся Симон, а не я, светящиеся глаза женщины сказали мне это, — я так боялась остаться безликой навсегда.
— Я рад, — прижав к себе ее голову, поцеловал волосы, — только не зацикливайся на прошлом, будущее впереди…
Лиза кивнула, в глазах стояла все та же светлая грусть, прижавшись лбом ко лбу, глубоко вдохнул воздух, смешанный с ее запахом, теперь ты моя и только моя. Руках опустилась на затылок и слегка приподняв ее голову, я почти невесомо коснулся розовых, чуть приоткрытых губ, сейчас не время, но я не удержался, она не оттолкнула… я рад, мы оба понимаем, что прошлое осталось в прошлом, а в будущем будет только мы.
Утро принесло сюрприз, к завтраку спустилась другая женщина, с покрасневшими от слез, опухшими глаза.
Я молчал и ждал, — я потаскуха, я вспомнила не только своего мужа, у меня был еще один мужчина, я изменяла мужу.
О, в жизни всякое бывает, я не вправе обвинять или осуждать ее, но Лизе эти воспоминания принесли боль, она считает такое поведение аморальным, я был согласен, но судить ее не собирался.
— Как думаешь, а падших женщин замораживали, а может я вообще проститутка? Хотя вроде деньги я за это не брала, но очень на то похоже, с другим мужчиной я ходила по ресторанам и театрам, я помню это. Я ужасна!
Я ужасный человек!
— Сомневаюсь, что это так, допустим, ты изменяла мужу, Лиза, это все в прошлом, вспомни и забудь, — я хотел ее утешить, но не знал как, не знал имею ли на это право.
А вечером стало еще хуже, дом встретил меня гнетущей тишиной, миссис Элана единственная встретила меня.
— Где Лиза?
— Во дворе, пьет вино и смотрит в пустоту, ох уж эта память, начинаю думать, что без нее было лучше, — и я начинаю так думать.
Вышел в небольшой уютный домик, деревья и скамья рядом с незажжённым камином, Лиза и полупустая бутылка вина.
— Я содержанка, — вскинув бутылку вина, девушка глотнула прямо из горла и сморщилась, — я не люблю сухое и красное не люблю. А ты, какое любишь?
— Я не пью спиртное.
— Молодец, а я пью, а еще отдыхаю, развлекаюсь, хожу по барам. Где мы, территориально?
— Юг Европы, когда то это была территория Франции.
— Хорошее место, климат мягкий, я была во Франции, а еще в Италии, несколько раз, в Греции, Болгарии и Германии, в Азии часто отдыхала, Египет, Кипр, — девушка опять глотнула вина, по прежнему не глядя на меня, она смотрела в пустоту, — вот в Японии не была, а всегда хотела.
— От Японии ничего не осталось, почти 100 лет, как затопило.
— Жаль, мечта не исполниться… похоже я только и делала, что блудила и развлекалась… хорошую жизнь прожила, не стыдно вспомнить, — ее слова шли в разрез ее же мнению, похоже это она так шутит. Только я не видел ничего страшного в том, что женщина много путешествовала и зависела от мужчины.
— Твой муж много работал, и вы много отдыхали, это нормально.
— А про измены ты решил тактично смолчать, — она опять поднесла горлышко бутылки к губам, но сморщив свой маленький носик, отставила.
— Я разберусь с КМ-919 и мы поедем на море, отдохнешь…
— Я? А когда я успела устать? 200 лет спала, и сейчас сижу дома ничего не делаю, только по магазинам хожу, видимо взялась за старое… Может вернешь меня, как брак? — я не мог сдержать улыбки, свое основное предназначение Лиза выполняла отлично, с ней моя жизнь стала на порядок веселее, не говоря уж о страстях, что впервые так бурлят во мне. — Зря улыбаешься, похоже, я не очень хороший человек.
— Идем ужинать?
— Да, поесть я всегда любила…
Кажется, она немного повеселела, за ужином я рассказывал о КМ-919, о том, что мы начали делать и что скоро мне предстоит вновь туда отправиться, надеюсь ненадолго.
— А можно мне тоже? Я в космосе никогда не была, — серые глаза засветились от предвкушения, понятно, почему муж возил ее по всему свету, полюбовавшись несколько мгновений на взволнованную, порозовевшую девушку, все же пришлось отказать нам в этом удовольствии.
— На КМ-919 нет, там совершенно нет условий и дорога слишком утомительна, — хотя в такой приятной компании… — но, куда-нибудь поближе, мы обязательно слетаем, не грусти.
Девушка от досады прикусила свою нижнюю губу, но не стала спорить, каким бы отвратительным человеком ты себя не считала, я не жалею о своем решении.
— Расскажи, ты видела египетские пирамиды?
— Они не дошли до вас? Четыре с половиной тысячи лет простояли, а еще двести не дотянули…
Лиза рассказывала… мы перешли на кухню к Эммету, ему тоже было очень интересно, но и бросить дела он не мог.
— Невероятно, и ты все это видела! — Эммет был восхищен, как и я, — а я только читал об этом!
— Еще скажи, как о динозаврах! — я давно заметил, что с Грэгом и Эмметом Лизе дается общение легче, нежили со мной, остается только надеяться, что причина в том, что во мне она видит мужчину, а не друга. — Ребята, вы в космос летаете, это как то покруче, поездки к Великой Китайской Стене.
— В космос мы слетать еще успеем, а Пизанской башни больше нет.
— Это да, я помню, как читала про уничтожение террористами памятников в Пальмире, как во мне все кипело, они принадлежали всему человечеству, они принадлежали мне…
Она рассказывала все, что вспоминала о своих путешествиях, рассказывала о том, как хотела увидеть гейзеры Камчатки и Сакуру Японии, розовое озеро Африки, а я думала, что при всех моих возможностях, не смогу выполнить ее желаний, а жаль…
Вечер прошел замечательно, подготовившись ко сну, я все ждал Лизу, она знает о своей роли в этом доме, я дал ей достаточно времени, чтоб восстановиться, освоиться и привыкнуть ко мне, почему же она не приходит, о том, что сам я тоже не могу решиться пойти и взять ее, старался не думать.
Пожалуй, не до конца отдавая себе отчет, в душе я надеялся, что девушка сама захочет быть со мной, а для этого придется еще немного потерпеть, ей сейчас не до меня, вернувшиеся воспоминания заставляют ее заново переживать свою жизнь и не всем она остается довольна. Другой мужчина в ее жизни, она часто упоминает неизвестного мне Глеба, неприятно, но я же знал, что так будет и сам на это решился. Сейчас я лучше понимаю Симона, который ни с кем не хочет делить свою женщину, даже в ее воспоминаниях.
А жизнь изменилась, я уже не стремлюсь оставаться на работе подольше, меня ждет мой дом и моя женщина. Едва переступил порог, услышал задорный смех девушки, и опять у Эммета, что-то я стал сильно впечатлительным, Грэг мне не нравится, теперь вот Эммет, скоро и к миссис Элане приревную.
Лиза готовила, ее талию в три раза опоясывал передник Эммета, волосы были забраны в высокий задорный хвост, в руках нож, что велик ей… и она улыбалась, ее глаза блестели.
— Господин Шиу, вы готовы к ужину? — поприветствовав, осведомился мой великолепный повар.
— Нет, — Лиза локтем ткнула огромного мужчину, что опрометчиво стоял недопустимо близко к ней, — подождем, пока я приготовлю икру!
— Я не уверен, что можно подавать это месиво к столу, — это он зря, прищурив глаза и демонстративно вдохнул, девушка пристроила кончик ножа к разделочной доске и немного покрутила, даже я представил, что между доской и острием, должен находиться глаз моего знаменитого повара.
— Будем ужинать, как всегда, и я с удовольствием попробую то, что ты приготовила, Лиза, — великим дипломатом я никогда не был, но как мог постарался разрядить обстановку, Эммет слишком дорогой ценой мне достался, и я бы не хотел его лишиться.
Приняв душ и переодевшись, спустился прямо на кухню, миссис Эланы сегодня нет, убирать за нами не кому. Овощная икра, никогда не любил перемолотых продуктов, но, поскольку готовила Лиза, да еще и смотрит на меня с надеждой, я согласен съесть все, до последней капли. Все оказалось совсем не плохо, я бы даже сказал вкусно и даже Эммет подтвердил мои выводы, а уж как приятно, она готовила это для меня.
— У меня новость, — пока мы ужинали, по лицу девушки блуждала легкая улыбка, я думал причина в моем хорошем аппетите, но есть, что то еще, — я не была падшей женщиной. — Лиза улыбалась, я улыбался в ответ, — я встречалась с Алексом, но мы расстались, а потом, я встретила Глеба и стала его женой! У меня будто камень с души упал!
Она рада, значит и я рад. Поработав с документами, крепко заснул, не знаю, что именно меня разбудило, тень легла на мое лицо, до конца не проснувшись, действовал на одних инстинктах и сжал горло прижатой к кровати девушки. Лизины глаза были расширены, в них плескался ужас, еще бы, лицо начало синеть и я ослабил хватку.
Кровь прилила к голове, она пришла ко мне, сама пришла ко мне, моя рука по прежнему лежала на ее шее, а тело я крепко прижимал к кровати, близость волновала. Моя женщина! Только вот в широко распахнутых серых глазах по прежнему плавал страх, моей последней любовнице нравилось, когда в постели я демонстрировал силы, Лиза очевидно была не такой. Нежно поглаживая шейку, я пытался успокоить девушку, но сил ждать уже не было и, поддавшись желанию, впился в ее манящие губы, стараясь действовать как можно нежнее, я ласкал ее губы, рука скользнула на грудь, что так долго приковывала мой взгляд, тихий стон наслаждения родился глубоко в груди.
Моя женщина! Ответный стон подлил масла в мой огонь, ласки стали смелее, тело ныло от давно сдерживаемого желания, моя нежная девочка смело отвечала на мои поцелуи, прикосновения…
Тонкие руки уперлись в мои плечи, в несмелой попытке оттолкнуть, нет…
Нет, я просто не могу… признавая свое поражение, углубил поцелуй, тело подо мной выгнулось дугой, прижимаясь еще теснее, сметая последние остатки здравого смысла…
— Айен, — тихий шепот, она просит остановиться, шепчет мое имя, но я уже ничего не слышу, в ушах стучит кровь… перекатился на бок, привлекая желанную женщину к своей груди. Несколько минут мы лежали в тишине, пытаясь прийти в себя и восстановить дыхание.
— У тебя глаза светятся, страшновато, знаешь ли, — вот почему она смотрела на меня с таким ужасом, а я и забыл, что простые люди не видят в темноте, трудно не испугаться, когда в кромешной тьме тебя душит кто-то с горящими глазами.
— Прости, — потерся о ее макушку, как же дивно от нее пахнет, — это происходит, когда зрение перестраивается на ночное видение, оно само как-то получается, сильно испугалась?
— Врать не буду, ты — чудовище!
— Конечно, а кого ты хотела застать, решив разбудить мужчину в три часа ночи, — я посмотрел на светящуюся зеленым светом панель на стене, показывающие все важные мне данные.
— А знаешь, я все вспомнила, у меня была работа, хорошая, стабильная работа, я на государство работала, в Администрации городской и жила я в России, в городе Омске, это Сибирь. И я никогда не была содержанкой и мужу я не изменяла, — девушка водила пальчиками по моей груди, будоража еще не унявшееся желание, — Айен, ты даже представить не можешь, как хорошо знать все о себе.
Извернувшись, я вновь прижался к ее губам, сладкие поцелуи чередуя шепотом, — я никогда не сомневался в том, что ты замечательная женщина, — руки сами накрыли мягкую грудь, — во всех отношениях.
Поцелуи сводили с ума и я хотел большего, девушка подо мной тихо стонала, выгибалась, чтоб плотнее прижаться к моему пылающему телу, ее руки, хватались за мои плечи, не бойся, милая, я никогда тебя не отпущу.
— Айен, — мое имя, слетающее с ее губ, сорвало остатки самоконтроля, майка, скрывающая от меня желанное тело, была лишней и, ухватив ее за край, я потянул, — не надо, Айен.
Я хотел рычать от обиды и неудовлетворенного желания, она моя, это все должно принадлежать мне, а вместо этого, нежно привлек к себе, пытавшуюся встать девушку, — не уходи, я не трону тебя, только не уходи, прошу, — расстаться сейчас было выше моих сил, — прошу, — боясь напугать, я уговаривал, стараясь не слишком сжимать ее тонкую ладонь в своей руке, пытаясь заглянуть в глаза, все время забывая, что она не видит в темноте.