Глупые, они думают, что после всего, дождутся моей помощи? Да я с превеликим удовольствием подолью масла в огонь, чтобы они всё лето не смогли и шага из дома сделать. Взяв тётушку за руку, предложила устроится на диване, а сама заняла кресло, напротив.
— Тёть Марф, они у нас ещё и лучшие студентки, и считай гордость города. А их женихи крутятся в окружении мэра. Вы представляете, что будет, если они не смогут подать себя достойно на каком-нибудь званом вечере? — глаза родственницы округлились от ужаса, а ноздри сестёр стали раздуваться от ярости, а я продолжала: — Вы же сами видите их манеры. Они хоть и красавицы у нас, но без женской руки, немного огрубели.
— Да, да, конечно же ты права, надо будет поплотнее заняться этим моментом. — я буквально слышала, как в голове тётушки скрипит невидимое перо, выводя список для занятий с племянницами.
Перо…
Господи, да я совсем забыла про него! Как так-то? Ох, боже мой, надеюсь я его не потеряла! Почему-то с тех пор, как выбралась из окна, напрочь забыла про его существование. Да я даже вспомнить не могу, где могла оставить, столь важную для меня вещь…
— А ты, моя дорогая, не обзавелась ещё женихом? — вырвала меня из тревожных мыслей, опасная фраза. Надо срочно что-то делать, пока мне не устроили смотрины с участием её лучших учеников. Дополнительной скорости, придали ехидные смешки сестёр.
Я потупила взгляд, и стараясь казаться смущённой, сбивчиво заговорила:
— Не совсем… есть на примете один… я вроде ему нравлюсь… Он, как раз ждёт меня сейчас.
Нашу тётю было очень трудно обмануть и поэтому я рассказала правду. Ведь Финис мой жених, и, я уверена, ждёт меня…
— А как же твоя поездка? — нахмурившись, спросила она. Кажется, тётя, как и отец, жаждет чтобы я навестила стареньких родственников. Что-то мне не нравится всё это…
— Какая ещё поездка… — возмущённые голоса сестёр, некультурно ворвались в наш разговор. Тётушка одарила их строгим взглядом и те сразу же замолкли. А я, виновато посмотрела на родственницу, мол, вот о чём я говорила.
— Так билет же на завтра. Я уже и вещи собрала, — достав рюкзак, продемонстрировала свою готовность. — Правда после свидания договорилась с Верой, моей одноклассницей, погулять сходить и у неё остаться. Она моя единственная лучшая подруга, а я уезжаю на всё лето…
Меня снова перебили возмущённые возгласы сестёр, и снова, тётушка оборвала их одним лишь взглядом, который, тут же переместился на меня. Родственница пытливо смотрела в глаза, ища там хоть капельку лжи, но так ничего и не найдя, сдалась.
— Хорошо. Ступай, отдыхай. Но обязательно сообщай о своих передвижениях, — потребовала Марфа, неожиданно в её глазах появились слёзы. — Ты так похожа на свою мать, — она коснулась моей щеки, — вот смотрю на тебя и вижу Ладушку…
От подобной реакции сразу же стало не по себе, как-то не очень приятно, когда вызываешь в людях такие эмоции. У отца и тёти печаль, у сестёр ненависть. Захотелось поскорее уйти, подальше, где на меня будут смотреть не как на воспоминания, а как на личность. В родном доме, где провела, хоть и не самое лучшее детство, но определённо счастливые моменты, стало холодно и некомфортно. Было ощущение, что если я сделаю шаг за порог, то уже не вернусь сюда, по крайней мере, не в качестве жительницы. Нет, пожалуй, именно так и будет. Не знай, чем закончится мой визит к матери Финиса, дальней дорогой или скорым возвращением, но я обязательно подам заявление на комнату в общежитии при универе. А если с комнатой не выйдет, найду подработку и сниму квартиру.
На таких позитивных мыслях я поблагодарила тётю и поцеловав в щеку, вышла из дома. Правда на пороге затормозила, испытывая необъяснимы порыв попрощаться со старшими. И пока не передумала, развернулась и по очереди обняв каждую, поспешила на выход, игнорируя не просто удивлённые, а ошеломлённые, буквально размером с блюдца, глаза сестёр.
Глава 5. Дорога к волшебству
— Я вас слушаю, что за личный вопрос?
После того как я ушла из дома прошло два часа. Просто мама Финиса оказалась очень занятой женщиной. Сначала я полчаса ждала её приезда, а потом ещё столько же, пока она соизволит принять меня. И вот теперь, сижу в роскошном кабинете, под пронзительным взглядом голубых, как у сына, глаз.
— Я по поводу вашего сына, где я могу его найти? — решила перейти сразу к делу.
— А кто вы ему будете? — взгляд женщины, загорелся недобрым огоньком.
— Я Ольга, его невеста. Мы сегодня должны были расписаться, но по некоторым обстоятельствам я опоздала всего на минуту, а он…
— Что? — договорить мне не дал испуганный возглас женщины.
С её лица вмиг сошла вся краска и я кинулась за стаканом воды. Не хватало мне ещё трупа будущей свекрови. После одного глотка, Ирина Олеговна стала приходить в себя, а взгляд её обещал заживо меня распять.
— Ирина Олеговна, вот только не надо на меня всю вину вешать, — слышала я, что лучшая защита — это нападение. Что ж, пришла пора проверить. — Может вам стоило пораньше невесту сыну искать, если уж не хотите быть в родстве с князьями.
— Ты всё знаешь? — недоумение в поступке сына было написано на лице бедной женщины. — Фин должен был только заключить фиктивный брак, не вдаваясь в подробности.
— Ну знаете ли, когда появляешься в комнате малознакомой девушки из вихря перьев, тут не избежать подробностей, — зачем-то поспешила оправдать парня.
— Что? — ещё немного и Ирине Олеговне обеспечен вывих челюсти.
— Ну вы так не переживайте, ну знаю я всё… ну почти всё, — я присела на стол перед женщиной и подлила в её стакан воды. — Это же не повод в панику впадать. Вы лучше расскажите, куда эта княжна могла увезти Финиса.
— Увезти? Но у нас было ещё время до вечера! — обречённо прошептала женщина и выронила стакан из рук. Я смотрела, как прозрачная жидкость нещадно портит алый ковёр, что лежал в ногах и понимала, стоило деликатнее сообщить о "похищении" её ребёнка.
— Ирина Олеговна, ещё не всё потерянно, — я присела на корточки и заглянула в блестящие от слёз глаз. — Вы только скажите, где мне искать…, и я помогу. Финис говорил, что я его судьба… избранная, это, наверное, будет иметь большое значение в сложившейся ситуации. Я, конечно, не знаю всей сути этого обстоятельства, но не глупая и в книги иногда заглядываю. А ваш сын сказал, что в сказках лишь часть выдумки.
— Избранная? — Ирина Олеговна заметно оживилась, но слёзы с её глаз так и не сошли. — И ты готова пойти за ним куда угодно? — надежда, с который был задан этот вопрос, сломала последнюю грань сомнений.
— Да, — без колебаний ответила.
— Даже в сказку?
— Куда? — я поднялась на ноги и сделала шаг назад. Так, а вот тут надо подумать.
Хочу ли я вернуть жениха? Да. Хочу ли я идти за ним в сказку? Господи, да конечно же!
Очевидно, все мои эмоции были написаны на лице. Просияв, Ирина Олеговна резво подскочила и бросилась к картине, висевшей на стене. Не церемонясь, сорвала и отбросила её на пол.
Как я уже говорила, я никогда не была фантазёркой, но почему-то сейчас в моей голове развивался примерно следующий сценарий. Я думала, что увижу какой-нибудь портал-переход в Сказочную Русь, ну или на крайний случай сейф, в котором хранится что-то типа амулета переноса. Но то, как взрослая, деловая женщина в шикарном костюме, примется буквально с детским восторгом прыгать на картине, и при этом говорить, как она ненавидела ту и сейчас просто счастлива раздавить её. Вот такое точно, моя фантазия никак не могла подкинуть. И сейчас я в полной мере осознала на что иду. И думаете я испугалась? Да ни капельки!
Пока женщина самозабвенно топтала истерзанный холст, я заметила, как из сломанной рамы выкатился бумажный свёрток. Может это и была причина, которая позволила избавиться от ненавистной картины? Взяв бумагу в руки, развернула и мне показалась, что я уже что-то подобное видела, или даже вполне такое же…
Звон, ломающегося об острые каблуки стекла, прекратился. Ирина Олеговна, вздёрнула подбородок и с превосходством посмотрела на то, что осталось от картины, как бы говоря: поделом тебе. После чего женщина прошествовала на рабочее место, попутно поправляя выбившиеся из идеальной причёски, локоны.
— Это карта…
Стоило ей это произнести, как я вспомнила, где могла уже видеть прохожую бумагу. И мне это, ой как не понравилось…
— Эта карта Сказочной Руси? — глубоко вдохнув, чтобы успокоится, спросила.
— Нет, такой карты не существует, ни в нашем мире, ни в сказочном. На ней, — Ирина Олеговна кивнула на мои руки, — путь как добраться до места, где начинается Сказка.
— Почему вы решили, что Финис именно там? — я присела на стул, находящийся за столом, как раз напротив женщины и развернула свёрток.
— Она княжна, милая, и ненавидит всё не волшебное. После того как погиб её отец, Патрикея решила прибрать к рукам Сказочную Русь. А Финис не единственный жених, что претендует на её руку.
Я только хотела возмутиться, по поводу "претендует", как женщина, усмехнувшись продолжила:
— Да, мой мальчик не стремится жениться на ней, но Патрикея богатая невеста с целым княжеством, занимающим треть Сказочной Руси. И желающих приобрести её наследство очень много. А Финис, всего лишь способ достигнуть своей цели, ведь вторая треть, принадлежит ему.
"Ох, ты ж, ничего себе, я удачно нос расквасила."
Ирина Олеговна не давала мне возможности переварить услышанное, и закидывала всё новыми подробностями.
— Она думает, что Финис молодой и неопытный, и ей легко будет окрутить его, тем более в Сказке достаточно любовных зелий. Но твоё появление всё меняет… — в следующую секунду женщина замерла, а испуганные глаза забегали по мне, что-то ища. — Где перо? — севшим голосом спросила Ирина Олеговна.
— Со мной, — я не стала говорить, что потеряла. Да и сама сомневалась в этом. Не понимала, как объяснить, но чувствовала, что оно со мной.
— Это хорошо. Как только перо пропадёт, это будет означать только одно. Вы приняли друг друга, окончательно и бесповоротно. А это сейчас нам не надо, ведь в разлуке пара теряет себя. В твоём случае, будет депрессивное состояние, а вот сын лишится своей сущности, всё равно, что у тебя оторвут кусочек души. Так что, милая, поторопись, — женщина вскочила со своего места и подойдя, показала точку на карте. — Это мы, — дальше она провела расстояние, где-то сантиметров десять, — а это Лесенки, там начинается самый важный путь…
Дальше, меня подробно посвятили в детали поисков Сказочной Руси. И с каждой новой подробностью, меня начинала пробивать нервная дрожь. Чего уж стоили слова о потери сущности. Я надеялась, что перо всё же, затерялось где-то в рюкзаке, но, если это не так? Было даже страшно подумать о последствиях.
Помнится, я говорила о волнении на первое сентября? Пфф, придумала тоже. Вот то, что со мной творится сейчас, когда я, наплевав на свой страх, риск, и психику, собираюсь искать парня, превращающегося в сокола, вот это полная жесть!
Покидала будущую свекровь не в самом лучшем расположении духа. Но я не собиралась идти на попятную и бросать начатое. Я действительно верила, а всё остальное — это нервы и переживания.
***
— Ну что ж, назад пути нет, — прошептала, когда автобус тронулся с места.
— Что, простите? — прокричала бабулька в соседнем кресле, прикладывая руку к уху. Этакий божий одуванчик, в прямом смысле. Белая, пушистая, с голубыми глазами. полными участия.
— Ничего бабушка, мысли вслух, — наклонилась и погромче сказала, чтобы она расслышала. Сидящая впереди нас, молодая мамочка, наградила меня строгим взглядом, просто её неугомонное чадо, лет трёх, только заснуло.
— Простите. — произнесла одними губами и отвернулась к окошку.
Знаю, некультурно по отношению к бабушке, но не хотелось тревожить сон ребёнка, да и мне тоже требовалось время. Всё так закрутилось, завертелось, что просто было необходимо уйти ненадолго в себя. Разобраться во всём, что узнала о сказочном кусочке нашего мира, а в особенности о загадочных маминых родителях. Ведь обе карты, которые дали мне отец и Ирина Олеговна, были абсолютно идентичны. Я даже не поленилась и сравнила каждый город и деревеньку, что будут встречаться на моём пути. И не нашла ни одного различия.
Вот только в отцовской карте были маленькие пояснения, отмеченные его рукой. На какой остановке, в какой автобус, в какое время пересесть. Правда из-за того, что я поменяла завтрашний билет на сегодня, придётся самой вычислять время отправки. Но ничего, по сравнению с тем, что мне предстоит сделать, это пустяки.
Мысли снова вернулись к бабушке с дедушкой. Приняв положение поудобнее — откинув сиденье немного назад и подложив под голову свёрнутую кофту, я попыталась воскресить в голове образ родственников. К сожалению, ничего не выходило, вспоминалось только их отношение к нам. Бабушка с дедушкой хоть и бывали у нас редко, но баловали и всячески выражали свою всепоглощающую любовь. И их резкий разрыв всяческих связей, больно резанул по сердцу, оставляя дыру в месте, отведённом под любовь к этой старенькой части семьи.
Я помню, как дедушка обожал катать меня на спине, и ему было всё равно, в доме или на улице, в жару или холод, дождь или снег. Но стоило сделать просительную мордашку, так он хватал свою маленькую егозу и скорее катать. А бабушка пекла изумительные пирожки и если они приезжали на несколько дней, то мы с сёстрами заметно поправлялись.
Как же хочется вернуться назад, когда вся семья собиралась в просторном зале. Бабушка с мамой хозяйничают на кухне, отец катает Дашу, дедушка Машу, а я с хохотом и нетерпением занять место одной из них, бегаю по кругу. Наступает вечер, мы втроём с сёстрами ложимся в комнате родителей, потому что там большая кровать. Приходят бабушка с дедушкой и начинается самая любимая часть их приезда — сказки. Сказки, которые, скорее всего, были не выдумкой, а может и частью их жизни. Ведь Сказочная Русь и деревня маминого рождения, не могут располагаться в практически одном месте, таких совпадений просто не бывает!
Сейчас мне кажется странным, что за мои семь лет, мы ни разу не ездили в Лесенки к бабушке с дедушкой. Всё как-то они к нам, а на просьбу погостить, ссылались на наш возраст, мол маленькие и столь длинная дорога нас вымотает, а вот когда подрастём…
Наша семья была идеальной, вплоть до того злополучного дня, который поменял всё, за исключением любви отца.
Это было десять лет назад, мне семь, Даше и Маше восемь, мы все погодки, только сёстры родились в один год с промежутком десять месяцев. Это ещё одна причина, послужившая преградой к нормальным отношениям, они всегда были дружнее, словно близнецы. Но до того дня, сёстры меня любили больше…
Как сейчас помню, воскресное утро и запах вкусного завтрака, приготовленного руками отца, и он вытягивает наши заспанные мордочки из своих комнат. По выходным папа баловал маму и брал готовку на себя. Только в этот раз, мамы дома не оказалось. Как сказал отец, она ушла в магазин за сливками к блинчикам. Но спустя неделю, когда её вещи и фотографии стали исчезать из дома, на магазин и даже на внезапные дела на работе, это перестало походить. А вот когда мама пришла домой за последними вещами с незнакомым нам мужчиной, и сказала, что я должна уехать с ней на некоторое время в другой город, старшие обвинили её в измене. Поднялась суета, крики девчонок, слёзы на глазах матери, уверяющей что всё не так, мужчина, не реагирующий на всё происходящее. Этот бардак остановил лишь властный крик отца. Тот взгляд, которым он смотрел на любимую, в нём было столько боли и разочарования, что моя последняя крупинка веры в мамины слова, была смыта слезами, брызнувшими из глаз…
Почувствовав влагу на щеках, заставила себя вынырнуть из омута воспоминаний, но образ серых глаз, переполненный болью и крушением всех надежд, до сих пор стоял перед внутренним взором. Пока я не нашла мамины дневники он снился мне каждую ночь, так же, как и слова её мольбы, произнесённые потерянным голосом, который когда-то дарил покой и ласку. Боже, как же хочется вдохнуть родной запах полевых цветов и обернуться теплом, что приносили заботливые руки…