— Полина, тянуть — это только издеваться друг над другом. Зачем?
— Но ведь я тебя люблю, Глебушка! Как я буду жить?!
— Может, тебе отправиться в новое путешествие? Помню, ты мечтала об Австралии. Хочешь, организуем эту поездку?
Полина прерывисто вздохнула и задумалась.
— Не знаю… Ты словно пытаешься от меня откупиться.
— Зачем мне это? Я принял решение, оно не сиюминутное и не импульсивное. У меня было время подумать, и своего решения я уже не изменю. Но разрыв отношений — это больно. Я не хочу, чтобы ты мучилась. Мне кажется, новое путешествие — отличный вариант. Ты сможешь отвлечься от грустных мыслей. Новые впечатления, встречи, знакомства… В общем, ты подумай, ладно?
— Никуда я не поеду, Глеб, — покачала головой Полина. — Для этого настроение нужно. Я уезжала, но в каждой поездке думала только о тебе. Всегда жалела, что мы не поехали вместе. Зато потом так радостно было возвращаться… Каждый раз сидела в аэропорту и представляла, как мы встретимся, какой у нас будет невероятный секс…
— Всё же подумай над моим предложением. Мне хочется сделать тебе напоследок какой-то подарок.
Полина не ответила.
— А сейчас я отвезу тебя домой, хорошо?
— Хорошо, — чуть слышно прошептала бедняжка. — Прости, что закатила истерику. Я больше не буду. Ты мне очень дорог. Не хочу расставаться со скандалом и перечеркнуть три года отношений. Прости.
— Ну что ты, милая, — Глеб погладил её по шелковистым волосам, потом притянул к себе и поцеловал в макушку. — Это ты меня прости, что так получилось.
…Через час он вернулся домой совершенно раздавленный и не менее несчастный, чем его бывшая невеста. В машине Полина немного успокоилась, уже не плакала, но сидела на сиденье сжавшись в комок, как человек, потрясённый ужасной трагедией. В подъезде, когда нёс наверх её саквояж, поднималась словно на эшафот, цеплялась за его руку, всхлипывала…
Глеб наступил на фиолетовую туфлю и глухо выругался. В груди зависла каменная глыба, терпеть эту тяжесть не было сил. Лучше бы Полина выкрикивала обвинения, колотила его кулаками, ругалась. А её слёзы и смирение превращали его в монстра. Чувство вины было невыносимым, хотелось поорать изо всех сил или что-нибудь разгромить.
Глеб достал смартфон и набрал номер Кирилла.
— Кир, спускайся в зал, подерёмся.
— А ничего что сейчас час ночи? У меня на завтра вообще-то четыре встречи запланировано, да к тому же французы прилетают.
— Давай, друг. Очень надо, — буркнул в трубку Глеб. — Я с Полиной расстался.
— Всё, я уже в лифте.
Глеб оглянулся. Ну и бардак!
Кстати, а где киска?
* * *
Через полчаса на пороге появился Кирилл. Он был с голым торсом, в спортивных шортах и малиновых боксёрских перчатках. Друг подпрыгивал на месте, как на ринге, шевелил плечами, разминал шею. Мощные грудные мышцы перекатывались, бицепсы, перевитые венами, выглядели устрашающе.
— Что-то я не понял, — сказал он Глебу. — Ты куда запропастился?
— Да у меня кошка исчезла, найти не могу. Ты прямо так в лифте ехал?
— Ну да. Приготовился тебя бить, жду-жду, а ты всё не идёшь. Что, так громко ругались с Полиной?
— Почему ты так решил?
— Если кошка куда-то забилась.
— А-а… Нет, вроде бы не ругались. Но Полина рыдала.
— Животные очень чутко на всё это реагируют. Вот у меня был кролик. Тоже существо с тонкой душевной организацией. Я один раз при нём пообщался по телефону с поставщиком, так бедный зайка чуть копыта не отбросил от ужаса. Так дрожал. Еле успокоил беднягу.
— Когда это у тебя был кролик, Кир?
— Он временно у меня проживал. Очень, кстати, полезная вещь в хозяйстве. Я им Катюшу в гости заманивал. Так удобно. Говоришь: ой, а у меня дома кролик, пушистый такой, ушки, глазки. И всё, ты король положения!
— Коварный.
— А у тебя Принцесса, тоже хорошо! Ты, брат, не теряйся, ты ж теперь свободный парень.
— Свободный. Но Принцессу никак не найду! — с отчаяньем выпалил Глеб.
— Ты всю гардеробную что ли переворошил? Вот это разгром! Я надену твою футболку, ладно?
Кирилл снял боксёрские перчатки, натянул футболку и подключился к поискам.
— Там я уже смотрел, — грустно сказал Глеб, когда гора мышц попыталась втиснуться в небольшой зазор под кроватью. — Нет её там. Принцесса, кис-кис-кис, где ты, малышка?
Кирилл уже лихо шмонал гардеробную:
— Может уснула в какой-нибудь коробке? Принцессочка, девочка, ау! Глебыч, ну ни фига себе, Полина вещей наволокла. Обуви-то сколько!
— Потом упакую и всё ей отправлю, — пробормотал Глеб. — Где же моя Принцесса?
Кирилл тем временем переместился на кухню, где открывал шкафы, заглядывал в духовку, выдвигал ящики:
— Киска, выходи! Всё, я понял, Глеб. Она специально прячется. Знаешь, почему?
— Почему?
— Потому что сегодня Полина оттянула на себя всё твоё внимание. А кошка хочет доказать тебе, что именно она — главная девушка в твоей жизни.
Глеб хмыкнул. А ведь действительно! Сейчас он уже гораздо больше переживал из-за пропажи Принцессы, чем из-за разрыва с Полиной. Беспокойство по поводу загадочного исчезновения кошки перекрыло остальные эмоции.
— На лоджии смотрел? Вдруг Полина её там случайно закрыла?
— Смотрел. Пусто.
…На лоджии, забившись в угол, сидела Принцесса. Её изумрудные глаза, наполненные слезами, сверкали в темноте. Никогда в жизни она не испытывала подобного ужаса и унижения, не представляла, что с ней могут обойтись так жестоко. Мерзкая блондинка, обнаружив испорченную блузку, сначала орала и ругалась, а потом со всего размаха пнула Принцессу в бок, так, что та отлетела далеко в сторону.
Бок до сих пор ныл. Когда на лоджию вышел хозяин, она даже не отозвалась — от обиды перехватывало горло, ни с кем не хотелось разговаривать, даже с её божеством.
Но вот дверь снова открылась, и появился теперь уже Кирилл — друг хозяина. Он не просто выглянул и позвал, а вышел на лоджию и отправился её исследовать по периметру.
— Да вот же она, наша пропажа! — радостно объявил Кирилл, поднимая Принцессу с пола. — Глеб, она здесь! Да, батенька, зрение вам, определённо, надо проверить. Наверное, слишком сильно я тебе в прошлый раз по тыкве заехал.
— Лапочка моя, что же ты тут прячешься! — подскочил хозяин.
— Мяу, — со слезами пожаловалась Принцесса. — Мяу!
— Девочка моя, как хорошо, что ты нашлась, я уж не знал, что думать!
Волнение господина было очень приятно. А ведь он сильно из-за неё переволновался, это видно!
Через пару минут Принцесса уже тарахтела в объятиях драгоценного хозяина. Впереди их ждала восхитительная совместная ночь. А эта блондинистая крыса, скорее всего, никогда больше не появится ни в Принцессиной квартире, ни в жизни господина. Пусть катится к чёртовой матери!
— Ну, слава богу, всё хорошо, — сказал Кирилл. — Тогда я пошёл. Или хочешь поговорить о Полине?
— Нет! — воскликнул Глеб и потёрся носом о пушистую макушку Принцессы. — Уже вроде и не надо. Успокоился, проехали. Да и поздно, у тебя завтра французы. Кирыч, спасибо огромное, ты меня спас.
— Футболку потом верну.
Друг-спаситель ушёл, а Глеб посмотрел на Принцессу.
— Порядок наведём завтра? Нет, сейчас. Мы с тобой не уснём в таком бардаке, правда же?
Глава 16. Тыквенный суп и мученица
Варвара
Работать с моим шефом всё труднее. Последние три дня он немного неадекватный — шебутной, воодушевлённый.
Мне грустно, потому что я понимаю: их отношения с Полиной наладились. Невеста вернулась из поездки и теперь управляет ситуацией. Наверное, каждую ночь моего шефа ждёт шикарный секс, вот поэтому он и летает на крыльях. Недаром они вместе уже целых три года. Если бы они идеально не подходили друг другу, то давно бы расстались.
А тот Полинин взгляд, когда мы в понедельник столкнулись у подъезда… Тогда мне послышалось, что около моей сонной артерии щёлкнули зубы злобной пираньи. Но это игра воображения, я выдумываю. Полина вовсе не пиранья, а очаровательная блондинка.
Чтоб ей пусто было! Она занимается сексом с моим любимым боссом! Негодяйка!
От этих ужасных мыслей становится плохо. Меня затянуло в водоворот чувств: любовь, ревность, восхищение, возмущение — всё перемешалось в раскалённом вихре. Эмоции мешают работе, я не могу сосредоточиться.
…Глеб Николаевич появился из кабинета, остановился у моего стола. Я оторвалась от монитора и выжидающе посмотрела на босса.
— Как погода в Лионе? — спросил он вдруг.
— Что? — растерялась я.
При чём тут Лион? Может, у нас появились новые партнёры? Немцы уже есть, будут ещё и французы. Не собирается ли милый шеф в командировку?
— Вам прямо сейчас это нужно, Глеб Николаевич? Минутку, я погуглю.
— Совсем не нужно, — широко улыбнулся шеф. — Вар-ва-руш-ка! — Он дотронулся указательным пальцем до моего носа, а через секунду уже скрылся в своём кабинете, стремительный и радостный, как весенняя гроза.
И что? Как это понимать?
Я достала зеркало и проверила — нос в порядке. М-да… Как много для мужчины значит секс! Моего босса словно подменили, едва в его жизнь вернулась златокудрая нимфа.
Вскоре директор опять появился.
— Варя, у нас обед. Собирайся, едем в ресторан.
— У меня бутерброд, — пролепетала я.
— Спасибо, но что-то ужасно захотелось супа.
В результате вскоре мы очутились в небольшом ресторанчике на выезде из нашей промзоны, где босс, даже не спросив моего мнения, заказал два тыквенных супа с беконом и сливками. Ещё и усадил рядом с собой, плечо к плечу, а я-то планировала сесть напротив и весь обед любоваться им, пока он будет лопать ресторанные яства.
Не вышло.
— Варя, подготовишь к понедельнику такую же презентацию, как сделала для нашей глобальной телеконференции с филиалами?
— Конечно, Глеб Николаевич.
— Народ был в восторге. Рассматривали таблицы и картинки, как дети малые. Но я не хочу, чтобы ты опять жертвовала сном.
Сам-то, наверное, теперь вообще не спит!
— Успею. До понедельника ещё столько времени.
— Ешь, ешь. Хорошая была идея пообедать здесь?
— Да, — искренне призналась я. — Сто лет не ела суп. А этот, к тому же, такой вкусный.
— Я знал, что он вкусный, — гордо заявил директор.
Его лицо было так близко! На минуту мы застыли, не выпуская из рук ложек. Смотрели друг другу прямо в глаза. Я успела подумать о том, какой он необыкновенный и неповторимый. Самый лучший. Моё сердце готово было выскочить из груди и плюхнуться в тарелку, в кремово-жёлтую массу. Даже просто иметь возможность видеть его ежедневно — уже счастье. Хоть по ночам он всецело принадлежит другой женщине.
Потом мы молча вернулись к супу и принялись синхронно орудовать ложками.
Полина
Пока Полина находилась у косметолога, машину засыпало золотыми и багряными листьями. Ярко-красная «мазда» радостно сверкала на солнце, осенний день пылал огнём, но настроение у девушки, когда она вышла из салона, было мрачным.
Глеб прислал вещи — не сам привёз, а нанял фирму, и парни в зелёных комбинезонах перенесли наверх чемоданы и коробки. У Полины застрял комок в горле, она надеялась, что ещё сможет всё исправить, но Глеб, очевидно, подобный вариант даже не рассматривал.
После того, как в её небольшой квартире, подаренной родителями, появился скарб, доставленный из апартаментов экс-жениха, комната превратилась в настоящий хламовник. Как она будет всё это разбирать? Можно подумать, Глебу так сильно мешали в гардеробной её туфли и сапоги, зачем было торопиться? Неужели ему противно видеть вещи разжалованной невесты?
Полина села в машину, посмотрела в зеркало, и поняла, что не зря провела в салоне четыре часа. Она выглядела божественно, хотя взгляд был трагическим, но именно это и придавало лицу особую одухотворённость. Печальная красавица сделала несколько селфи и тут же выложила их в соцсети. Наверняка, Глеб будет просматривать её фотографии и увидит, как она страдает.
Сегодня, достав карту, чтобы расплатиться в салоне, Полина впервые задумалась, а не задраны ли здесь цены? Столько выложить за пару процедур — ну ничего себе! Деньги на карточке заканчивались, и Полину внезапно полоснуло ужасом. А что она будет делать дальше? Она привыкла беззаботно порхать, но чтобы поддерживать такой стиль жизни, требовались значительные материальные вливания.
Родители, конечно, не дадут умереть с голоду, и за квартиру будут платить, но больше от них ничего не получишь. В отличие от Глеба, особой щедростью они не отличались и три года назад откровенно радовались, когда дочка, наконец, нашла обеспеченного парня и перестала тянуть с них деньги.
Кроме страха безденежья, было ещё кое-что. Почему-то на глаза сразу наворачивались слёзы, стоило вспомнить, как её губы прижимаются к шее Глеба, или к его щеке, или к рельефному прессу. Он даже не позволил себя поцеловать, когда она вернулась! И сейчас Полина страдала ещё и от этого.
Почему-то её всегда раздражало, что у него шершавые руки, часто — заклеенные лейкопластырем, как у какого-то заводского работяги… Но сейчас Полина думала об этом с нежностью.
— Глеб, почему ты со мной так жестоко обошёлся? — всхлипнула несчастная блондинка, но тут же вспомнила об изысканном макияже и сжала губы и вздёрнула подбородок: плакать нельзя. — Нам надо всё исправить, у нас получится!
Внезапно Полина увидела справа… тёмно-серый автомобиль Глеба! Машина стояла в «кармане» у маленького ресторана, колёса утопали в золотом ковре, сверху нависали длинные лимонно-жёлтые ветви берёз.
— Приехал пообедать, — поняла девушка, взглянув на часы. — Труженик мой любимый.
Она перестроилась в правый ряд через три полосы, удивляясь, почему ей возмущённо сигналят — нет, ну, а если мне надо?! — и вскоре уже взбежала на крыльцо ресторана и потянула на себя тяжёлую дверь с витражным стеклом.
Официанту не удалось провести её в зал — она вдруг замерла в холле, как вкопанная…
Они её не видели. Сидели рядышком и сосредоточенно ели суп. Опять эта… голубоглазая пигалица. Новая помощница, Варвара… Они даже не смотрели друг на друга — только в тарелки — но со стороны всё сразу же становилось понятно: и то, что супу уделялось столько внимания, и то, что девушка не села напротив, а воробышком присоседилась к спутнику…
Так вот в чём дело!
Неужели Полина получила отставку из-за этой маленькой твари? Зря она в понедельник не восприняла её всерьёз и сразу вычеркнула из списка потенциальных соперниц. Подумала: нет, не может эта бледная моль конкурировать с ней, ослепительной звездой!
Как же она ошиблась!
Варвара
Глеб Николаевич сказал, что после танцев его племянницу — Иришку — нельзя успокоить, она буквально бегает по потолку. Я очень хорошо её понимаю, потому что сама, вернувшись из «Рио», всегда пребываю в возбуждённом состоянии. Вот и сегодня сразу начала прыгать по квартире под музыку — не натанцевалась.
На город опустились сумерки, а моё настроение становилось всё более солнечным. Все страхи и сомнения куда-то исчезли, их смыло потоком радостной энергии. Я представила ревность, изводившую меня в последние дни, в виде толстой змеи и нашинковала её самурайским мечом на сочные куски — хрясь, хрясь!
Не буду ревновать босса, зачем, только расстраиваться. Если ему хорошо с этой лицемеркой Полиной… пусть ему будет хорошо. Он такой милый и необыкновенный, он заслуживает самых ярких удовольствий.
Эх!
— Что взять? Как всегда клубничный чизкейк? — спросила по телефону мама. Наверное, сейчас она стояла у стеклянной витрины в нашей любимой пекарне, и рассматривала торты и выпечку. — Ты уже дома? Я скоро приеду.
— Дома, дома! — задыхаясь ответила я и отбросила назад растрёпанные волосы. Спину словно накрыло тяжёлым горячим покрывалом. Щёки горели.
Маме удалось меня удивить: она сказала, что привезёт денег на три взноса по ипотеке.
— Вау! Где ты взяла? А сама как справишься, если всё отдашь?