Класс леди Линетт оказался последним перед следующим воздушным баллоном. В запретной части находился другой балкон, который почти примыкал к классной комнате леди Линетт. К тому, другому балкону вел маленький проход.
«Щедро украшен, — подумала Софрония, — наверно, личные апартаменты леди Линетт».
Она еще не решила, подняться на верхнюю или опуститься на нижнюю палубу, но с лепных перил этой частной палубы к нижним ярусам спускалась заманчивая веревочная лестница.
Софрония заколебалась. Она не видела никаких рельсов, и напрашивался вывод, что леди Линетт рано не встает. Рискованно. Софрония не хотела неприятностей во второй день пребывания в школе. С другой стороны, тут была эта лестница…
Софрония перелезла на запретную часть, быстро перебралась вдоль перил с внешней стороны к лестнице и стала спускаться вниз.
Лестница была прикреплена внутри на следующем ярусе. Софрония подумывала было убраться отсюда, но в самом низу корабля должно располагаться машинное отделение. Она видела поднимавшийся снизу пар. А там где пар, должна быть котельная. А где котельная, обязан присутствовать уголь. Плосконюх, наверно, уже проголодался. Поэтому Софрония продолжила спускаться. На нижнем ярусе палуб не было, только маленькие иллюминаторы, к которым можно было прижать лицо. Но стекла оказались слишком грязными, чтобы что — то рассмотреть, и не снаружи, а запачканы изнутри.
Лестница кончалась у люка сбоку корабля. После короткого колебания, Софрония повернула ручку и забралась внутрь.
«Котельная!»
Котельная школы оказалась огромным и жарким помещением, покрытым сажей, как классная комната профессора Лефу после взрыва поддельного прототипа.
Вторжение Софронии вызвало мало оживления. Ее должны были поневоле заметить из — за потока света и струи свежего воздуха, которые она впустила в темные душные недра. Однако вокруг царил деловой хаос, и лишь несколько личностей удосужились дать знать о ее присутствии.
Здесь находилось какое — то число взрослых мужчин, должно быть, инженеров и кочегаров, и два десятка или больше неряшливых мальчишек, покрытых сажей, бегающих вокруг с топливом и суетливо таскающих вверх и вниз ящики угля, которого высились горы, и вели лестницы на верхние ярусы. Кое — кто из мальчишек приподнимал шляпу, пробегая мимо Софронии, но никто не соизволил остановиться и ее поприветствовать.
Она просто стояла и обозревала весь этот бедлам, огромные котлы и размышляла, почему тут не забито автоматонами.
«Возможно, для них слишком трудные задачи? Или задачи настолько жизненно важные, что машинам их не доверить?»
Казалось, вокруг кипела вовсю напряженная работа, хотя раз или два из дальнего конца комнаты, где кучка мальчишек тяжело трудилась, кидая лопатами уголь в огромную топку, раздавались взрывы смеха.
Софрония осторожно пробиралась к ним, по ходу нагибаясь и подбирая то тут то там кусочки угля, которые засовывала в карман фартука.
— Чем управляет котел? — спросила она у мальчишек.
— Пропеллером, — последовал ответ, и дальше раздалось: — Здрасьте! Что это тут, внизу, слоняется Выскочка?
— Просто из любопытства, — ответила Софрония. — До полудня уроков не будет, вот я и подумала, что можно побродить, посмотреть.
— Ты хочешь сказать, что ты настоящая ученица?
— Она самая и есть, разве не видишь?
— Не — а, платьице у нее не такое уж затейливое.
— Ну, спасибо вам большое, — притворяясь обиженной, фыркнула Софрония.
— Помимо прочего, ученицам не разрешено спускаться.
— Ладно, разрешите представиться. Меня зовут Софрония. А вас?
Она подумала, что нельзя считать невежливым представиться лично, коли представляешься чернорабочим, и, судя по их говору, таких же рабочих манер.
— «Корабельные угольки» мы, мисс.
«Эй, поберегись!» — раздалось позади них, и мальчишки, как стая вспугнутых куропаток, бросились врассыпную. Софрония последовала их примеру. Новый «уголек», оседлав огромную кучу угля на каком — то хитроумном приспособлении, смахивающем на тачку, угрожающе на них несся. Тачка неудержимо нацелилась в утробу топки. Мальчик гордо восседал сверху, весело вопя. Остальные отвечали ему гиканием.
Софрония ахнула, уверившись, что штуковина вот — вот врежется в невероятно горячий котел, и уголь и мальчик полетят вместе внутрь. В последнюю минуту «уголек» соскочил и перекувыркнулся, а повозка покатилась вперед, опрокинулась, выгрузив весь уголь, и откатилась назад.
— Очко! Получилось!
Мальчишка вскочил на ноги.
Его товарищи вернулись и собрались вокруг. Оказалось, что он выше всех.
— Вдвое дольше загружаешь ее полной. Мы до сих пор подкидываем в топку чаще, чем в час, — сообщил один из мальчишек.
— Ага, — согласился высокий паренек, — но разве это не изобретение?
— Как она отскакивает таким образом? — спросила Софрония, присоединяясь к толпе, будто всегда здесь была.
Мальчик повернулся. Вдобавок к тому, что он был выше всех, так еще и покрыт самым толстым слоем сажи. Глаза сверкали белками на черном лице. Вопрос Софронии вызвал такую же яркую вспышку неимоверно белоснежных зубов.
— А, да, пружинный механизм отдачи без применения каучуковых деталей. Вив работает над ним уже целую неделю. Погодите минутку… Они что, теперь позволяют девочкам работать «угольками»?
— Она Выскочка.
— Заявилась на разведку.
— Нас вот нашла.
— А, значит, не на что поинтереснее глазеть?
И высокий мальчишка рассмеялся собственной шутке.
— Прошу прощения! — слегка обиделась Софрония.
— Ничего обидного, мисс. Мы, «угольки», ребята хоть куда, но точно не первосортный товар на рынке.
— А это ваше изобретение превосходная штуковина. Не говоря уже о способе с нее спешиваться. Между прочим, меня зовут Софрония.
Софрония решила попрактиковаться в хлопаньи ресницами, что преподали на уроке.
Высокорослого мальчишку, казалось, хлопанье ресниц впечатлило не очень.
— Как поживаете, мисс? Я Финеас Б. Кроу.
Софрония сделала реверанс, и впервые со времен ее появления в Институте совершенства для благородных девиц мадемуазель Жеральдин никто не отметил вслух его дурное исполнение.
— Хотя все кличут меня Мылом, — добавил Финеас Б. Кроу. — Потому что я нуждаюсь в нем больше, чем другие.
Софрония продолжала махать на него ресницами.
— Вам соринка в глаз попала, мисс?
«Очевидно, я еще не овладела этим искусством».
— Нет, упражняюсь.
— В чем, мисс?
— Не берите в голову.
— А это каучук, которым вы обернули ваши лапти?
В тоне Мыла явно слышалась алчность.
— Да. Добыла с кухонного лифта. Но вы его не получите, мне самой нужно.
— Да на что Выскочке каучуковые башмаки?
— Лазить, разумеется.
— Так вы и забрались сюда? Сроду не слышал о девочках, которые умеют лазить.
Софрония пожала плечами, довольная похвалой.
«А у Мыла, — подумала она, — приятная улыбка».
И тут позади раздался крик. В их сторону шагал один их взрослых — настоящий великан.
«Надсмотрщик, скорей всего».
— О, тьфу ты пропасть! — выругался Мыло. — Кочегар. Разбегаемся!
Мальчишки кинулись в разные стороны. Мыло потащил за собой Софронию, и они, скрючившись, присели за огромной кучей угля.
— Пересидим здесь, пока нас не унюхали.
— Так вот чем вы занимаетесь весь день — уголь кидаете?
— А что, неплохая жизнь. Привык к работе в Саутгемптоне в доках, — ответил Мыло с привычной усмешкой.
— Знаете, приятно с вами познакомиться, мистер Мыло. Я нежданно — негаданно обзавелась мехазверем, поэтому возможно мне придется время от времени сюда наведываться.
— За угольком, а?
— Скорей всего. Бедняжка Плосконюх, должно быть, уже умирает с голоду.
— Я думал, им не разрешают заводить мехазверей.
— Разве я не сказала, что он появился нежданно — негаданно?
Мыло расхохотался, что наверняка привлекло внимание даже сквозь шум котельной.
— Для девочки вы очень даже ничего, мисс Софрония. И хорошенькая вы к тому же.
— Мы только недавно познакомились, мистер Мыло, — фыркнула Софрония. — Не обязательно привирать.
— Охо — хо, — раздался басистый голос, — кто у нас тут?
Мыло немедленно встал, выпрямив спину, словно аршин проглотил. Софрония последовала его примеру.
— Просто сделали передышку, сэр.
— Мыло, уж ты — то сроду не бездельничаешь. Кто это с тобой, а?
— Как поживаете, сэр? — выступила вперед Софрония. — Я Софрония Анджелина Тряпочертик.
— Выскочка? Тута внизу? Лучше уладить с ней побыстрей, пока Младший Шестой Помощник Инженера тебя не видел. Я притворюсь, что вас не видел, ладно?
— Спасибо большое, сэр, — присев в реверансе, поблагодарила Софрония.
Мыло повел ее обратно к люку.
— Он не такой уж плохой, Старина Смоллс.
— Было приятно познакомиться, мистер Мыло.
Тот ей подмигнул:
— И мне, мисс. Сдается, еще свидимся.
— Возможно.
Софрония соизволила выйти наружу.
Прежде чем она закрыла люк, высунулась черная голова Мыла.
— Ох, мисс, лучше переоденьте этот фартук. Не то люди прознают, что вы спускались вниз.
Софрония посмотрела на свой накрахмаленный белый передник, теперь покрытый грязными пятнами, и согласилась:
— Наверно, вы правы.
В ярком свете утреннего солнца Софрония заметила кое — что еще в облике нового друга. Он был не просто грязный, а воистину черным. Разумеется, Софрония слышала о людях с другим цветом кожи, но встречала только на картинках в батюшкиных книжках.
«Однако Мыло очень похож на обычного мальчика!»
Она не была уверена, что вежливо упоминать о сем предмете, но не могла удержаться:
— Да вы весь по природе черный как сажа!
— Да, мисс. Дикое существо из далекой Африки. У — у–у, у — у–у. — И покрутил головой, изображая привидение.
Софрония читала об Африке. С этим предметом она была хорошо знакома.
— О, боже, так вот вы откуда?
— Нет, мисс. Из Тутинг Бек, южный Лондон.
И с этими словами нырнул в шумную дымную темноту котельной.
Софрония благополучно, с балкона на палубу, вернулась в свои комнаты, потратив только чуть времени, чтобы пробежать по коридору. До ее возвращения никто не успел проснуться, кроме Плосконюха. Он пришел в совершеннейший восторг при виде кусочка угля и миски воды, которую она поставила перед ним, и принялся радостно грызть и чавкать, благодарно испуская струйки пара. Софрония переменила передник и проверила лицо и руки. К счастью, горничная принесла воды для умывания и, будучи автоматоном, не отметила пустую кровать. Хорошо потерев лицо, Софрония избавилась от большей части грязи из котельной.
Последующие полчаса она упражнялась хлопать ресницами перед карманным зеркальцем, пока наконец не проснулась Димити.
— Сроду не догадаешься, что я делала! — воскликнула Софрония, пока подруга протирала глаза и потягивалась.
— Нет, наверно. Можно, я сперва встану, пожалуйста?
— Конечно.
На чем Софрония и замолчала. Она понятия не имела, как избавиться от грязной воды. Дома она просто выплеснула бы ее в окно, но здесь в спальне окна не было. Она извинилась, унесла воду в уборную и, вернувшись, отдала таз Димити.
Димити налила свежей воды из кувшина и сказала:
— Ну?
— Я побывала в стране копоти и огня.
— Софрония, ну в самом деле. С утра пораньше собираешься мучить меня загадками? Должна тебя предупредить тогда, что рассмотрю основания отозвать все предложения дружбы.
— Да почти полдень. Я уже сто лет как встала.
— Привычка, о которой можешь пожалеть. — Но тут Димити сложила все вместе. Она отвлеклась от умывания и ахнула: — Софрония! Ты побывала в котельной?
— Да! — Софрония откинулась назад и оперлась на локти.
— Тебе не дозволено туда ходить!
— Поэтому я сама все изучила.
— Но все части двигателя там выставлены наружу. Любая девочка может точно увидеть, как они работают. Недостойное поведение.
— Там полно мальчишек.
Димити замолчала, подвергнув это утверждение надлежащему рассмотрению.
— Да, но недостойного класса мальчишки, если точнее? На твоем месте я бы не стала туда ходить. Ужасно плохо обернется для репутации. С другой стороны, полагаю, что в этой школе на борту вообще нет подходящих мальчиков.
— Если только не считать профессора Светлякоупа.
— Конечно нет. Вот капитана Ниалла, можешь быть уверена, я бы учла.
Раздался стук в дверь. Просунулась голова Шиак.
— Через десять минут завтрак.
Высокая девочка выглядела такой же, как накануне: платье столь же убогое, а волосы заплетены в простую косу. Шиак лениво оперлась о дверной косяк.
Софрония задумалась, как она станет преуспевать на уроках осанки.
— Мы не увидим его по крайней мере несколько дней, — сообщила леди Царьветр.
— Кого?
— Капитана Ниалла, конечно.
— Увидим зачем?
— Для уроков, глупышка. Думаешь, его здесь держат на положении служащего наземного обеспечения?
И Шиак удалилась прочь.
Софрония и Димити обменялись испуганными взглядами.
— Чему, скажи на милость, девочки могут научиться у оборотня? — удивилась Софрония.
— Как удержать на голове шляпу, независимо от обстоятельств? — рискнула предположить Димити.
— Нам нужно сгонять на почту, — решительно заявила Софрония, когда они позавтракали.
— Правда? — смутилась Димити.
— С моей испачканной перчаткой, помнишь?
Она предъявила упомянутый предмет из ридикюля.
— О, да, мы собирались послать это моему проблематичному братцу для исследования. Мне следовало предупредить тебя, что, похоже, из этого ничего не выйдет. Он очень забывчив, мой брат. Скорее с рождения рассеянный ученый.
Софрония поколебалась, потом обратилась к одной из старшеклассниц:
— Простите, вы не могли бы указать нам дорогу к почтовой службе?
Девушка соизволила обратить на нее внимание:
— С этим управляется главный стюард.
— И где его найти?
— В комнатах стюарда, разумеется, — ответила та и отвернулась.
«Кажется, нас отбрили».
— Димити, есть мысль, где могут быть комнаты стюарда?
Димити вскинула голову.
— Ну, на любом корабле это одна из верхних палуб, средняя часть судна, где подбирают людей на борт и подобное, знаешь ли.
— Но мы попали на борт снизу.
— Верно.
Софрония нахмурилась. Стюард должен отвечать за автоматонов для обслуживания людей и техники и за всю домашнюю людскую обслугу.
— Нам нужно найти главный узел.
— Пойдем по рельсам? — предположила Димити, показывая туда, где единичный путь расходился на множество рельсов у входной двери в обеденный зал, что позволяло мехагорничным и мехалакеям обслуживать столы.
В любом доме помещения для слуг — необычное место для исследования, полное брошенных машин и сломанных рельсов, не говоря уже о личных вещах живых слуг. Не желая опаздывать на уроки, Софрония и Димити поспешили по главному коридору, следуя за рельсовым путем, когда он отделился и нырнул в сторону, туда, где явно находилась половина для слуг.
— Ой — ёй, погляди, — показала Димити.
Впереди них, завернув за угол узкого коридора, они увидели мелькнувший подол весьма пышных юбок, что не могла носить ни какая — нибудь горничная, ни тем паче мехагорничная. Это оказалось платье, знакомое им обеим, поскольку его так расхваливали за завтраком.
— Моник, — прошипела Софрония. — Бьюсь об заклад, она тоже пытается послать сообщение с корабля.
Димити согласно кивнула.
— Может, передает своим сообщникам местонахождение прототипа?
— Или предупреждает о задержке. На ее месте я бы подождала, пока не освобожусь, чтобы передать прототип персонально в руки.
Они замедлили шаг, последовали за Моник на безопасном расстоянии и, выглянув из — за угла на следующем повороте, заметили, что она входит в большую белую дверь и плотно закрывает ее за собой. Обменявшись взглядами, Софрония и Димити подбежали к двери. На ней висела надпись «Контора стюарда, посылка и принятие корреспонденции, исправление механизмов, помимо глупости».