-Не смей!
-Ты ведь уходишь. Какое тебе теперь дело до меня?
-Разве ты позвала меня для себя? Разве ты так старательно взывала не ради убийства тирана? А теперь, когда я хочу выполнить свой долг ты останавливаешь меня?
Аида замешкалась, но кулон отпустила:
-Ты сказал я не та, -неуверенно начала она, - значит я не ошиблась, и в моих снах действительно ты? Но почему же в них ты другой?
..........................................................................................................................................
-Вернулся значит,-Арадей встретил его холодной ухмылкой и гадким хитрым взглядом,-не подскажешь мой сын какие дела вечно мучат тебя на земле? Я помогу тебе с ними, не сомневайся.
-Там я справлюсь сам!-Гидеон расправил плечи.
-Знаешь, до меня дошли слухи,-Арадей изящно встал с трона, -что на земле ты развлекаешься с теми грязными созданиями, что кличут себя женщинами?
-Так и есть,-Гидеон ни на секунду не медлил, Арадей чует вранье и проницателен до бешенства,- никто не запрещал мне этого.
-Так и есть, - задумчиво протянул Арадей, буравя взглядом Гидеона,-так и есть. И как? - он подошел к сыну, -хороши?
Воина передернуло. Ладони поневоле сжались в кулаки, лицо исказила гримаса ненависти:
-Сравнить мне не с кем. Богинь для меня нет.
-Да, ты много потерял. Алея прекрасна в постели... Была когда-то-хмыкнул Арадей.
Гидеона передернуло от злости, он уперся взглядом в пол, если сейчас он посмотрит на эту сволочь, то явно ударит. Надо подождать. Он уведет отсюда мать. А там уж Гидеон найдет способ убить Арадея.
-Ты знаешь, -улыбнулся верховный бог, оскалив острые зубы, -я, наверное, тоже испробую землянку.
Гидеона затрясло:
-Да как пожелаешь отец- и резко развернувшись он пошел прочь. Скорее, нужно действовать скорее, он что-то знает. Пора.
Гидеон шел не торопясь, но как только коридор скрыл его из виду, побежал со всех ног. Он постучал в покои богини Алеи. Дверь не торопились открывать, он тихо позвал, но в ответ снова тишина:
-Да что б тебя Арадей,-Гидеон ударил со всего маху дверь плечом и та, сломав свои золотые замки распахнулась пред ним.
- Мама-он застыл на месте. Растерзанная Алея, вся в шрамах, оставленных зелеными путами, лежала на полу. Платье превратилось в лохмотья, ее кожа посерела и покрылась уродливыми завитушками рубцов. Потухшими очами она увидела его:
- Мой мальчик- ее полные слез глаза, засветились счастьем. Алея потянула к нему свою слабую руку, Гидеон кинулся к ней и замер, стоя на коленях. Дрожа, измученная богиня коснулась его шрама на руке.
-Он ...он....Мама- Гидеона затрясло от злости, небесно-голубые глаза наливались темнотой. Тонкие черные ручейки,подобно воде испачкалипрекрасную синь.
Богиня дернулась, тон сына сразу обо всем ей рассказал:
- Наша матерь, - Алея болезненно вздохнула-, она отреклась от своих детей. Мы должны были стать опорой для земли, а стали ее пожаром. Мы обрекли земных созданий на вечную муку и истовый ад. Под нашими ногами пепелище, на нашей совести неисчислимое количество смертей. Так разве мы боги мой мальчик? - Алея закрыла лицо дрожащими руками, скрывая от сына муку, и вдруг одна из ее ладоней осыпалась, словно песок. Золотые песчинки разлетелись по полу, раздуваемые ветром, что влетел в открытое окно.
-Мама!
-Тот жест, -едва заметно улыбаясь, прошептала Алея, -дал мне сил! Я рада мой мальчик, что ты пришел ко мне. Арадей само зло, мой возлюбленный сын, но ты, - она рассыпающейся золотым песком рукой коснулась его щеки, - ты опора. Ты единственный, Гидеон, у кого есть не только сила, но и храбрость спасти этот разрушенный нами мир. Укротить этот вечный хаос.
-Ты ненавидишь меня? Презираешь за то что оставил тебя мама? -он смотрел на нее и не мог поверить, что снова теряет.
-Я люблю тебя мой мальчик. Только ты заставлял меня жить. Я всегда верила, что ты выстоишь. Ты радость моя, Гидеон, и единственное в этом мире счастье- в глазах матери застыло благоговение и спокойствие.-Прошу тебя мой мальчик, прости меня...-и она рассыпалась золотым песком в его руках.
По белоснежным плитам полетел золотые песчинки. Чернь исчезла из глаз Гидеона, а мерцающие слезы потекли по его щекам.
Медленно он поднялся с пола. Тело дрожало от отчаяния, от беспомощности, от гнева.
И тут раздался жуткий вопль.
-Неееееет!- услышал он до боли знакомый крик.
-Аида!?- в ужасе, позабыв обо всем, он кинулся на звук. Коридор, коридор, крылья царапали стены и нежную плитку пока он летел к ней, а нежный голосок срывался от воплей и переходил на хрип. Еще, еще немного, вот она!
Не останавливаясь, он кинулся на Арадея.
-Глупец!
-Не смей!
Зелёные путы окутали его, сжимая крылья и заставляя упасть у самых ног верховного, а Гидеон смотрел на нее. Два воина, некогда служившие ему, держали его возлюбленную за руки, не позволяя упасть. На лице Аиды, на ее тонкой шее, на хрупком теле, повсюду кровавые следы когтистой руки Арадея.
Бешенство! Ярость! Неутолимая боль и всепоглощающая злоба! Путы разорвались и копье взлетело над головой верховного, но Арадей ускользнул. Его глаза засветились изумлением и гордостью.
Гидеон снова кинулся вперед, удар удар. Снова, снова, уклоняется и снова бьёт. Его тело послушно как никогда копье лёгкое и податливое, он сияет подобно истинному богу. Раны начинают заживать шрамы исчезают с его лица,крылья вновь могут летать. Аида!
Но Гидеон сосредоточился на битве. Нельзя расслабляться ни на секунду, нужно нападать без остановки. Наконец береллизовый наконечник коснулся Арадея, оставляя синюю взвесь его крови в воздухе.
Верховный бог завопил от боли:
-Неужели ты думал, что скроешь это от меня? -заорал он, уклоняясь от очередных атак Гидеона.-Неужели думал я прощу тебе это!
-О тебе творец, я вообще не думал! Тебя я только ненавидел!-заорал в бешенстве сын, замахиваясь копьем на отца.
Бой слишком быстрый для смертной девы. Она видит только ускользающие силуэты. Они кружат по комнате в танце сражения. Вот белый луч кинжала, вот черный след копья. Запах крови щекочет ноздри Аиды, ее любимый слабеет. Он полон боли, изувечен. Его мысли начинают путаться, рассудок затуманен яростью. Его раны доставляют ей страдания, так крепко они связаны между собой. Ей не нужно его видеть, подобно собаке она чует его душу, его страхи, его боль .
Закрыла глаза, расслабилась, улыбнулась: - “Я исцелю тебя любимый”.
Золотое сияние засветилось в ее груди и потекло по венам, солнечные лучи потянулись к Гидеону, обошли отступающего Арадея, и заботливо коснулись напряжённого лица воина.
- Остановить ее! - услышала она дикий вопль верховного. Двое воинов,что до этого отпустили ее,снова направили на нее свои мечи.
Улыбнулась. Так нельзя. Так магия не работает. Целитель всегда обязан выбирать защитить чью-то жизнь или спасти свою. Такая вот цена за этот бесценный дар.
Арадей резал своим клинком белое тело Гидеона, душил его своими зелёными путами. Однако даже это надолго не удерживало великого воина. То и дело он расправлялся с оковами и кидался на кровоточащего бога, однако и одежды Гидеона синели от крови, но он этого не замечал.
Он убьет, убьет Арадея! Злость придавала ему решимости. И хоть Арадей самый сильный из богов, Гидеону было плевать. Ведь он СЫН этого самого сильного бога.
Копье полоснуло по прекрасному лицу Арадея,и тот яростно взвыл. Он схватился за свою изувеченную щеку и оторопел, смотря на окровавленные ладони:
- Что ты натворил!?- взмах руки и Арадей открыл портал, Гидеон молниеносно кинулся к нему, но секунда и между ним и верховным оказался Мавитори.
- Нет- выдохнул Гидеон , но он уже летел на острые мечи, выставленные, его наставником.
Аида все это время, спасающаяся от натиска воинов исцеляющим куполом, мгновенно изменила тактику и, открыв себя полностью для противника, протянув руку к Гидеону прокричала:
- Камутэнем! - рука мгновенно оказалась на полу от меча одного из воинов, а две широкие раны, появившиеся на ее груди, пустили кровавые ручьи, превратив светлые одежды в алое тряпье.
Гидеон пронесшийся сквозь Мавитори и не поранившись, ошарашенно осмотрелся и тут же все понял. Его Аида...вся в крови...рука...дыры в груди....
-Ги...-из ее рта вырвался алый поток, заставляя девушку захлебываться собственной кровью. Кашель и багровые брызги окропили пол, смешавшись с божественным синим. Медленно, смотря на него с улыбкой, она падала на пол.
- Аида- на секунду он застыл, в глазах его потекли ручейки черноты. - Аидааа- и в следующий миг с диким ревом он рванулся к ней, но Мавитори снова преградил путь. Мечи и копье смешались в битве, Гидеон ничего не видел кроме окровавленного тела любимой. Чёрное древко хрустело под ударами темного воина. Под его натиском Мавитори стал отступать. Недавно улыбающееся лицо испуганно напряглось. А ярость несла Гидеона, не видя пред собой преград, он легко подставлялся под один удар, чтобы нанести другой. Боги закружились под потолком в диком танце сражения. Копье, мечи, лязг металла, яростный рев Гидеона и ошарашенный вопль Мавитори. Копье пригвоздило бога к полу, пройдя через его грудь и воткнувшись в белокаменный пол. Гидеон ринулся к нему и вырвал оружие, вызывая поток синих брызг.
- Раз дыра! - заорал он и снова воткнул копье в грудь бога рядом с кровоточащей раной. - Два дыра!
Он наступил ему на кисть и воткнул копье в сустав, Мавитори взвыл от боли.
- Ты хотел, чтобы я стал сильнее тебя учитель, - прошипел Гидеон, стоя над павшим богом, - так гордись! Твое желание исполнилось! - и с этим криком он воткнул копье в белую шею, оторвав от нее голову. Та, совершив полет, упала у ног Аиды.
Девушка лежала на полу в озерце собственной крови. Воины, что должны были убить ее, испуганно смотрели на своего господина, они так и не смогли занести меч в последний раз. А Аида шептала, медленно, то и дело сбиваясь, но шептала заклинание исцеления. Кровь из руки уже не шла, но раны на груди так и кровоточили.
Гидеон взмахнул копьем, и пошел к Аиде, воины сделали шаг назад, бросили на пол мечи и опустили головы в поклоне. Взмах и их обезглавленные тела рухнули на пол, разливая красные реки крови.
Он наклонился над ней и ласково коснулся ее щеки:
-Излечи себя любимая. Больше никто тебе не помешает.
Она натянуто улыбнулась:
-Эти раны я не могу залечить.
- Что? - голос Гидеона дрогнул. Он видел, видел свет ее исцеления.
- Божьи клинки, - кашель окропил рот девушки новыми ручейками крови, - эти раны ничто не залечит.
- Нет.... Нет! - Гидеон судорожно искал выход, способ все исправить, но не находил и все больше погружался в панику.
- Все же я человек....
- Ты не умрешь! -его истерия пожирала разум и заливала глаза новыми черными ручьями..
- Гидеон.
- Не умрешь! -он видел лишь ее кровь, ее тело, истекающее кровью.
- Гидеон!- наконец докричалась она до него и громко закашляла.
Аида положила на его лицо свою синеющую руку, заставляя посмотреть себе в глаза.
- Нееет.- он уставился на нее невидящим взглядом, - нет.
-Эти раны, -она покосилась на два огромных красных пятна, расползающихся по груди, - эти раны не исцелить. Аида посмотрела на него с улыбкой, а два солнышка в ее глазах, что так грели душу Гидеона медленно затухали.
- С тобой, любимый, я снова захотела жить, - он смотрел на нее, охваченный страхом. - Помнишь ты говорил, что хочешь, чтобы у наших детей были глаза как у меня?
- Да- он беспомощно прикладывал ладони то к одной, то к другой кровавой ране.
- А я, - она вновь заставила его остановиться, схватив за широкую ладонь, - мечтаю, чтобы наши дети были во всем похожи на тебя! - он застыл.- Мы будем счастливы...не в этой жизни, так в другой...- ее ладонь становилась все холоднее, -я люблю тебя Гидеон,- она с трудом улыбнулась,- я буду ждать...
Тонкая ручка безвольно рухнула на пол, измученное тело расслабилось. И два солнышка, согревающих его сердце, погасли.
Гидеон не двигался. Он оцепенел, смотря в ее застывшие глаза. Раздался радостный хохот Арадея, а Гидеон молчал.
-Ты никогда не сможешь быть счастливым! Этот мир создан для того, чтобы быть игрушкой в моих руках! - хохотал верховный, а Гидеон молчал.-Я никогда не позволю тебе забыть о твоей ошибке! Но он молчал.
Наконец все стихло. Замолкло небо, остановился ветер и посреди этой пронзительной тишины раздался оглушительный рев Гидеона. Он прижал к своей груди изможденное тело Аиды. Сжал его так бережно, как только мог и, уложив на колени кричал, покачивая в своих объятиях. Он сходил с ума. Он тонул во тьме. Кем бы он не был, он любил эту девушку, он любил ее всем сердцем ...и не сберег!
Боль утраты рокотали в груди, подобно грому, яростно ревущему в темном небе. Прижав к себе ее хрупкое тельце, он, плача молил простить его, с ужасом смотрел в ее серое безжизненное лицо и снова исходился в диком крике.
А черные ручейки все больше разливались темными озерами, заливая своей мглой, некогда лучезарное небо, скрывающееся в глазах бога.
Медленно Гидеон падал. Руки его опускались, он рухнул на залитый кровью пол. Гидеон прижал ее к себе, дабы не причинить ей еще больше боли. Он перестал осознавать, что он чувствует и потерялся в мучительной агонии отчаяния.
Все его тело задрожало в бешеной муке. Миллиметр за миллиметром его белая кожа запекалась, покрываясь темной коркой. Он терпел сколько мог, но наконец громкий наполненный болью звериный рык разнёсся по замку. Ненависть, злоба, отчаянье, боль, отвращение и полная беспомощность рвали его изнутри, выворачивая и превращая во что-то иное. Его крылья замарала чернота и поползла, скрывая некогда восхитительную белизну. Гидеон кричал. Он схватился за голову и кричал, пытаясь унять эту дикую боль. Он словно горел. И внутри, и снаружи.
Распахнулись два черных крыла. Раскрылись два черных глаза, потемневшая кожа и почерневшая кровь. Гидеон замолк. Тяжело дыша, он снова глядел на нее. Когтистые руки потянулись к ней и замерли.
Он больше не был богом. Демон во плоти. Поистине Темный Гидеон! Та тьма, что столетиями копилась в нем, наконец вырвалась наружу, открыв его искореженную душу.
Он смотрел на нее:
- Родная, - он снова погладил по холодной щеке свою любимую Аиду, - я верну тебя.
Гидеон поднял голову и взглянув наверх взревел:
-Айлахори!
Над цитаделью нависли тяжёлые тучи, сверкнули молнии и небо прогромыхало в ответ.
- Моя жизнь в обмен на жизнь Аиды!
Но небеса промолчали.
- Поменяй! - снова взревел Гидеон.
Тишина....
Влюбленным вымученным взглядом он посмотрел на до боли родное девичье лицо:
- Моя Аида достойна жизни.
Зажгло.
Резкая боль в груди, заставила Гидеона зарычать подобно раненому зверю, и дернуться, как от удара молнии. С диким воплем, раздирая броню, он увидел, как пламенеет его грудь.
- У тебя больше нет души! Тебе нечего дать мне взамен!- услышал он раскаты небесного грома.
Гидеон захохотал, он истерично хохотал, всё громче и громче, заливаясь горькими слезами. Он даже душу отдать за нее не может!
-Не так все должно быть... Не так! -его голос нарастал.- Это я должен был умереть!- он поднялся на ноги, смотря невидящим глазами на ее труп.- Это я!- заорал он,- должен был умереть!
В его руке появилось копье и в ход пошло все: столы, стулья, факелы, книги, камин, статуи. Он бил и бил, черное древко копья натужно вибрировало и извивалось в его руках, обушивая стены, наконец копье не стерпело и с хрустом разлетелось пополам.
- Ааааа- в бешенстве заорал Гидеон, выкинув предавшую его вещь.
- Значит так Айлахори!?- заорал он. - Вот мое наказание за мои грехи!? А чего ж ты своего любимого первенца не наказала тогда! Почему, почему? - он орал, швыряя в стороны все подряд, разбивая кулаками каменные плиты стен.