Через несколько дней Питер мельком зашёл в гости к Доре и рассказал ей, что её монастырская подруга устроена наилучшим для неё образом и ни в чём не нуждается.
Чета Фосбери вскоре была приглашена на один из приёмов во дворец. У Доры остались неоднозначные впечатления от прошлых посещений королевской резиденции, и она собиралась отправиться туда вновь не без внутреннего напряжения. Однако за прошедшие дни она уже несколько привыкла к тому, что надёжность положения жены графа Фосбери оберегает её от излишнего любопытства и внимания в свете.
На приёме во дворце Их Королевские Величества присутствовали недолго, станцевали лишь один танец вместе и удалились. Всё остальное время звездой приёма являлся принц Адриан. Вокруг него вились самые красивые молодые дамы и бойкие кавалеры. И совершенно непонятно было, как он умудрился поймать момент, когда граф ненадолго покинул Дору и она осталась одна.
— Неужели наш дворец озарила своим появлением её монастырская светлость графиня Фосбери? — раздался рядом с Дорой голос принца.
— Ваше Высочество, — присела Дора в реверансе, — Почему я вижу вас одного, где же ваша хихикающая свита?
— Моя свита знает, когда мне требуется уединение для приватного разговора.
— По-моему, у вас несколько странные понятия о приватности, — ответила Дора, демонстративно оглядывая множество людей, прохаживающихся вокруг них.
— О, вы ещё не владеете этим искусством — быть одиноким в толпе, когда требуется.
— Могу себе представить. Однако чем обязана вашему вниманию? Всё ещё интересуетесь моими монастырскими мозолями? Так я вас разочарую — они совершенно сошли.
— Вы просто невероятно дерзки сегодня, графиня. Но мне нравится, — ухмыльнулся принц, — Это довольно свежо.
— Я учусь дерзости от вас, Ваше Высочество.
— Да, до меня дошёл слух, что вы попались в любимую ловушку моей матери, когда гуляли с нею в парке. Она любит развлекаться, разыгрывая неопытных дебютанток, делая вид, что желает видеть их моей женой.
— А слух о том, что я сразу отказалась от такой чести, до вас тоже дошёл?
— Нет, — медленно протянул принц, — Неужели это правда?
— Можете справиться у Её Величества, — пожала плечами Дора.
— И чем же я вам был так не угоден? — спросил Адриан, — Впрочем, неважно, теперь вы замужем и всё поменялось. Скоро к вам подойдёт мой человек и даст карточку с указанием, когда и где мы сможем встретиться с вами наедине и продолжить нашу занимательную беседу.
Глава 2
Дора буквально оторопела от таких слов принца. Она почувствовала себя настолько оскорблённой, что кровь бросилась к её щекам.
— Боюсь, что не понимаю цели такой встречи, а потому вынуждена отвергнуть столь лестное предложение. А теперь прошу извинить, мой супруг освободился, и я должна подойти к нему.
С этими словами Дора вновь присела в реверансе и повернулась, напоследок услышав брошенное принцем ей в спину "монахиня".
От Фредерика не укрылось нервозное состояние его жены после разговора с принцем. Он не стал ни о чём её расспрашивать, но на следующий день сказал Доре, что им, пожалуй, пора уезжать в Фосбери. Дора только обрадовалась.
Погрузившись в две кареты, одну из которых занимали граф с супругой, а вторую личные слуги, а также нагрузив пару телег приданым Доры и пристегнув к одной телеге Капризную, тронулись в неспешный путь.
Ночуя в придорожных гостиницах, Фредерик снимал две рядом расположенные, но разные комнаты. Дора вполне привыкла к ночному уединению и воспринимала как должное то, что супруги должны позволять друг другу полноценно отдыхать после нежного поцелуя и пожелания добрых снов. Разумеется, ни о какой телесной близости в гостиницах и речи не было.
Небольшой графский замок в сгущающихся сумерках и при тёмных, по преимуществу, окнах, сперва показался Доре мрачноватым. Но внутри было довольно уютно, поднявшийся переполох в связи с их приездом заставил зажечь свечи и лампы во многих комнатах. Когда Дора вышла во двор проследить за устройством Капризной, она вновь посмотрела на замок и нашла его со светящимися теперь окнами вполне милым.
Леди Элизабет была очень рада приезду брата с невесткой. Она уверенно распоряжалась слугами и скоро её твёрдой рукой в замке был наведён порядок. Покои графа и его жены располагались на одном этаже, хотя и в некотором отдалении друг от друга.
Наутро Дора обнаружила, что замок окружён пышной зеленью, позади него видны поля, в которых будет удобно ездить верхом, и она порадовалась переезду сюда из суетливой столицы и ограниченного пространства графского дома.
Дора попыталась было затребовать от экономки учётные книги, та лишь растерянно сказала, что леди Элизабет сама ведёт постоянный контроль за расходами и обеспечением замка.
Элизабет так объяснила Доре установившийся порядок:
— О, не волнуйтесь, я за всем прослежу, я привыкла и занимаюсь этим много лет.
— Но ведь теперь это мои обязанности…
Элизабет рассмеялась:
— Главная ваша обязанность — составлять счастье моего брата. А в этом замке всё отлажено ещё при наших с Фредериком родителях, вся прислуга работает у нас давно и прекрасно знает, что делать. Мы закупаем продукты в одних и тех же местах по одним и тем же ценам, бельё и прочие мелочи заказываем с одной и той же периодичностью у тех же торговцев, и что-то менять здесь нет никакого смысла. Здесь, в провинции, перемены очень редки. Вот разве что нужно организовать приём у нас для знатных людей графства, чтобы они могли познакомиться с их новой графиней.
В организации приёма функции Доры свелись лишь к подписанию карточек-приглашений, подготовленных секретарём графа. Она не знала тех людей, которых следует звать в гости, не знала, откуда пригласить музыкантов, какое выставить вино — всё это сразу взяла на себя Элизабет.
Сам приём запомнился Доре некоторой схематичной схожестью с её самым первым появлением в свете в доме герцога Крэйбонга. Она стояла рядом с мужем и его сестрой у дальней стены зала, а к ним подходили нарядные люди и представлялись. Как и в тот раз, Дора почти не запомнила ничьих имён. Первый танец она танцевала с Фредериком, на два последующие её приглашали почтенные джентльмены — отцы семейств, а быстрый танец она вынужденно пропустила, потому что обучиться его движениям так и не случилось.
Во время перерыва Дора прохаживалась по залу об руку с лордом Фредериком и пыталась вникнуть в смысл фраз, которыми он обменивался с гостями, но он почему-то ускользал от неё. В какой-то момент одна девица спросила у неё, будет ли ими ещё организован приём, на который будет приглашены аристократы из соседних графств, и Дора не знала, что на это ответить. Отец этой девицы с улыбкой пояснил, что его дочь, вероятно, желает увидеть виконта Оддбэя. Девица потупилась, а Дора, почувствовать, как кольнуло её сердце, спросила у Фредерика:
— Разве графство Оддбэй находится с нами по соседству?
— Моя душа, тебе нужно побольше узнать о наших землях, — ответил он, — наши земли расположены рядом, мы с графом Оддбэем даже строим общую пристань на Северне. А Элизабет дружит с сыном графа, и раньше они часто совершали совместные прогулки верхом.
— А теперь? — невольно вырвалось у Доры.
— Этой весной карета с графом и его сыном разбилась в овраге возле столицы, и граф с тех пор не приходит в сознание. Виконт тоже какое-то время был болен, я видел его в свете лишь один раз после этого, и почти сразу он уехал в своё графство. Да, пожалуй, надо пригласить их с матушкой к нам в гости, порадовать Элизабет, она явно скучает по своей компании.
В тот вечер Дора больше ни о чём не могла думать, кроме как о виконте, которого, возможно, она нередко будет видеть в качестве кавалера Элизабет. Или одной из девиц, которые ждут его появления у них на приёме. Отчего же так больно её душе от этих мыслей?
Дора сказалась мужу уставшей и ушла в свои покои, где долго читала молитвы, пока не почувствовала успокоение.
Наутро Дора попросила мужа показать ей земли графства, и они стали совершать небольшие верховые прогулки по окрестностям. Дора радовалась обретённому занятию, Капризная тоже была явно счастлива от своей нужности и возможности пробежаться по сухим летним дорогам. Огорчало только, что Фредерик уставал долго держаться в седле, и их поездки не заходили сколько-нибудь далеко.
Тогда компанию ей стала составлять Элизабет. За эти поездки, совершаемые двумя леди Фосбери в сопровождении кого-то из мужчин, служащих в замке, Дора с Элизабет узнали друг друга поближе и почти подружились. Так, однажды Элизабет показала Доре шале, стоявшее одиноко среди яблоневого сада, и сказала, что это шале находится уже на земле графства Оддбэй и что они, собственно, находятся сейчас на границе двух графств.
— Мы с виконтом Оддбэем часто встречались у этого шале и вместе прогуливались, — грустно сказала Элизабет, — но после того несчастья с каретой Майкл больше не появлялся тут.
Дора лишь смотрела на окружающий их прекрасный пейзаж и молчала.
— Я знаю, — вдруг сказала Элизабет, — что виконт просил вашей руки в столице, — И, не скрою, для меня было довольно болезненно узнать об этом. Нет, у нас с ним не было никаких признаний и тем более помолвки, но я думала, что к этому идёт.
Элизабет помолчала немного и продолжила:
— Я ведь раньше уже была помолвлена, и должна была выйти замуж за сына маркиза Джимсона, но буквально за три месяца до нашей свадьбы мой жених заболел и умер.
— Ох, Элизабет, мне так жаль…
— Честно сказать, я не так уж сильно страдала от этого, — пожала плечом леди Элизабет, — К своему жениху я не испытывала особой привязанности, ведь эта помолвка была решением ещё наших родителей. Но выходить в свет после этого для меня было бы дурным тоном, и я как бы соблюдала траур шесть месяцев. И только прогулки с Майклом Оддбэем скрасили для меня эти месяцы вынужденного затворничества.
— Тогда вам, видимо, нужно жить в столице и вновь начинать посещать приёмы.
— Да, наверное… А то, боюсь, всё идёт к тому, что я останусь старой девой, — слегка рассмеялась Элизабет, — Однако прежде я всё-таки желаю встретиться с виконтом Оддбэем.
Граф, заметив грустное выражение личика своей жены, решил порадовать её, заказав из столицы инвентарь для новомодной в свете спортивной игры, о которой прочитал в газете. Дора тоже несколько раз перечитывала эту статью, пока с энтузиазмом ожидала посылки с сеткой, ракетками, мячиками и иллюстрированным описанием правил игры.
Долгожданную посылку распаковывали с нетерпением. Фредерик посмеивался, глядя на загоревшийся взгляд Доры, когда она взяла в руки ракетку и несколько раз резко взмахнула ею.
Мышцы Доры, натренированные многолетним обращением с метлой, отозвались знакомым и сладким напряжением. Она с радостью схватила мячик и побежала к высокой стенке хозяйственного строения, чтобы, как рекомендовалось в инструкции, потренировать удар. Вскоре к ней присоединились и граф с сестрой, которым тоже понравилась эта забава. Дора буквально влюбилась в лаун-теннис и играла с мячиком и ракеткой во всякое свободное время.
— Думаю, нам пора пригласить в гости кого-то, кто сможет составить нам компанию для полноценной игры, моя душа, — сказал однажды Фредерик, глядя, как Дора мастерски отбивает мячи.
— Давай пригласим к нам виконта Оддбэя с матерью, — сразу сказала Элизабет, с надеждой глядя на старшего брата.
— Давно собирался это сделать, — кивнул он.
Глава 3
Когда Дора увидела входящих к ним виконта и графиню Оддбэй, в душе её словно что-то развернулось и накрыло мягким покрывалом, под которым оставались только двое — она и лорд Майкл. Ничего похожего на то привычное состояние, с которым она пребывала на приёмах и общалась с другими знатными людьми — лёгкой скуки и отстранённости — она не испытывала. Не зная, как себя вести, она словно окаменела и лишь стояла в неподвижности с искусственной улыбкой, приличествующей хозяйке дома при встрече званых гостей, пока виконт и его мать не ушли в выделенные им комнаты.
Весь ужин она, не глядя на Майкла, постоянно ощущала его присутствие рядом и казалось, что всё, что она делала — улыбалась ли, говорила ли какие-то фразы, подносила ли к губам бокал — делалось ею лишь для него.
Когда на следующее утро Майкл предложил Элизабет прокатиться с нею верхом, Дора почувствовала едва ли не отчаяние, лишь усугубившееся комментарием Фредерика после их ухода:
— Конечно, им надо поговорить, Элизабет так ждала этой встречи.
Дора понимала, что те чувства, которые она испытывает к виконту Оддбэю, неподобающи для жены другого джентльмена. И хотя её мысли не рисовали каких-то конкретных греховных желаний о близости с ним, но даже само волнение при виде его, ревность, с которой она думает о его прогулке в этот час с её золовкой, были чем-то запретным, но совершенно не поддающимся усилиям прогнать их.
Она оживилась лишь тогда, когда Фредерик предложил им сыграть в лаун-теннис полноценной командой. Оказалось, виконт неплохо владеет ракеткой, хотя, по его словам, ранее лишь слышал об этой игре и называл её просто "теннис". Он оказался достойным соперником на корте для Доры и она, наконец, могла играть с полной отдачей.
— У вас хорошие шансы блестнуть в соревнованиях по теннису, графиня, если таковые скоро будут организованы, — с улыбкой сказал ей виконт.
Дора довольно зарделась от комплимента. В этот момент отбивавший подачу Фредерик охнул и схватился рукой за спину. Игра была остановлена. Оказалось, что Фредерик потянул мышцы спины и Дора, испытывая чувство вины перед мужем за вовлечение его в столь активную игру, обняла его и препроводила в спальню. Она проследила за осмотром мужа доктором и с волнением запоминала действия по уходу за ним.
Графиня и виконт в тот же день уехали к себе, а Дора осталась у постели Фредерика и начала читать ему вслух книгу, о которой он попросил. Когда муж задремал, Дора достала корзинку с рукоделием и, помятуя об уроках миссис Линдси, стала вышивать платочки двумя переплетёнными буквами "Ф".
Погружённая в заботу о муже Дора, тем не менее, заметила, что Элизабет не выглядит счастливой после прогулки наедине с виконтом.
— Фредерик, ты не находишь, что Элизабет было бы лучше переехать в столицу и там посещать балы и приёмы? Ей ведь, наверное, нужно устраивать личную жизнь, — набравшись смелости, обратилась она к мужу.
— Моя душа, личная жизнь устраивается не совсем так, как ты думаешь, — улыбнулся он в ответ, — Все знатные холостяки и незамужние девицы королевства, а главное, их родители, прекрасно знают друг о друге и о том приданом, которое дают за той или иной девицей. Приданое Элизабет в своё время было перечислено в газетных ведомостях и, уверяю тебя, та заметка заботливо сохранена всеми семьями с имеющимися в них холостяками. После смерти жениха Элизабет ко мне уже поступило несколько предложений о браке с ней, но ни одно из них не явилось для неё подходящим, по моему мнению.
— Но ведь ты сам просил моей руки после того, как встретил меня на нашем приёме, — осторожно напомнила ему Дора.
— О, я давно мог выбрать себе жену, и Его Величество обещал мне, что одобрит практически любой мой выбор. Я не делал этого лишь по единственной причине — ждал встречи с той, которая ничем не будет напоминать мне о первой жене.
С этими словами Фредерик взял руку Доры и нежно поцеловал её.
— Я просто беспокоюсь об Элизабет. Наверное, это нехорошо, что она почти всё своё время посвящает управлению замком. Она говорила мне, пусть и шутя при этом, что этак она скоро может остаться старой девой. Ей ведь уже за двадцать, а девиц выдают замуж в семнадцать, и каждый год появляются новые дебютантки.
— Да, — поморщился Фредерик, — но не выдавать же дочь и сестру графа за какого-то четвёртого сына полунищего барона?
— Разве это будет иметь значение, если между ними возникнут чувства? — Потупившись, спросила Дора.