Где-то в саванне.
Великий Бог плодородия и Небесной благодати, а если верить соцкарте профессор антропологии Иван Бернардович Лю, был доволен.
Присел на корточки, подметая роскошной шкурой леопарда дорожную пыль. Потыкал смуглым пальцем в толстый бок антилопы. Выпрямился, звякнув ритуальным ожерельем из клыков хищников на покрытом татуировками обнаженном торсе, и благосклонно принял дары охотников.
Довольство Великого пролилось долгожданным дождем на поля затерянного в саванне заповедника диких племен, озарив белозубыми улыбками, темные в синеву лица обитателей.
Славься Великий!
Вечером соберется на большой праздник все племя. Разожгут костры до самого неба, ударят в барабаны, полетит к звездам ритмичный напев. Закружатся в ритуальном танце гибкие обнаженные тела эйкуранов.
Назойливо пиликающий входящий звонок видеосвязи, доносившийся из покрытого белоснежными шкурами шатра Великого, испортил всю красоту момента. И поэтому, опешившие повстанцы увидели на экране не просто одетого в шкуры на голое тело могучего дикаря, а дикаря раздраженного.
- Изыди! - Рявкнул дикарь и выключил связь.
Я тяжело вздохнул и снова нажал кнопку вызова. Омелия смотрела большими округлившимся глазами и перед ней я не мог дать слабину. На десятом прозвоне, дед сжалился и ответил.
- Изыди, порождение зла, - «поприветствовал» вновь, любимый дедушка.
- Я твое порождение, но в общем и целом ты прав, дедуля.
Дед ненавидел, когда его называли «дедулей». Но тут главное не дать ему отключиться, завязать диалог, а там уж как пойдет.
- Бенгальский тигр тебе дедуля! Обращайся как положено.
Дружеский тычек Михаила по ребрам и под многочисленными шокированными взглядами я завел, - О Великий Отец, внемли мне, твоему неразумному потомку, одари недостойного небесной благодатью твоего внимания, будь милостив к нижайшей просьбе моей и этих людей.
- Славьте, - страшным шепотом сквозь зубы, прошептал Михаил. Члены руководящей верхушки комитета по спасению не-землян нервно переглянулись.
- Что за бред? - Озвучил единодушное отношение к происходящему кто-то.
К счастью, дед не услышал.
- Славься великий, хором. Три раза. Да давайте же! Вам же надо решить проблему?
- Славься Великий! - Подали пример мы с Михаилом. Повстанцы поддержали в разнобой, со второго восславления.
Дед, задумчиво разглядывающий моих соратников, поднял руку, - достаточно. Что надо? И куда вы вляпались на этот раз?
Коротко описав оторванному от мира антропологу происходящее, я обрисовал суть проблемы. Дед помолчал, бросил взгляд куда-то себе за спину, пробормотал, - да что-то такое мне писала твоя мать на днях. Почесал голое пузо с татуировкой вокруг пупка и заявил, - 156 мест на звездолет. За кадром раздалось какое-то шебуршание, к уху деда склонился его неизменный аспирант наряженный не менее эпатажно.
- 158, Эги только что родила двойню.
- Какая Эги? Какие места! Кто этот человек вообще? Что за балаган! - Почти кричала Омелия.
Нервы железного полицейского похоже не выдержали встречи с моим дедом.
- Чья самка? - С нехорошим любопытством поинтересовался дед.
- Моя невеста, вчера с мамой познакомил, нервы, сам понимаешь.
- Места обеспечить к вечеру. Выслать сопровождающих. Разместить. Оформить все документы, мой помощник ознакомит вас с подробностями. Выезжаю.
И дед отключился, а я подхватил вяло сопротивляющуюся Омелию на руки.
- Вы все слышали, выполняйте, а мы пока обсудим детали, - бросил я через плечо и покинул комнату.
Омелия плакала. Плакала не замечая этого, слезы круглыми каплями появлялись в ее чудных глазах, чуть задерживались на длинных густых ресницах и скатывались по щекам вниз.
- Там же дети, Ваня, ни в чем не виноватые дети и старики. Да и взрослые... разве виноваты они, что когда-то, кто-то из их предков попался под руку не-землянину? Кто-то влюбился, кого-то вообще похитили, это ведь не их вина. Даже если допустить, что не-землянам не место на этой планете. Это вина властей, государства в конце концов, не защитило свои границы, не уберегло своих граждан. Так как же они могут теперь наказывать за свою несостоятельность частные лица? По сути - жертв этой несостоятельности! Да они им компенсации выплачивать должны, а не в резервации запирать.
Омелия говорила и говорила, выплакивала накопившийся стресс последних дней, а я слушал. Слушал и радовался тому какая она. Добрая, чуткая, доверившаяся мне... Хотелось притянуть ее к себе. Осушить мокрые дорожки на ее лице поцелуями, схватить в охапку и увезти домой, спрятать от всего мира за надежными стенами. Но я терпел. Все еще будет, но не сейчас.
- Все будет хорошо, поверь мне, - шептал я успокаивающе поглаживая маленькую ладошку, - дед конечно тиран и деспот, но он силен как никто в нашей семье, ему эта охрана на один зуб, поверь Омелия.
Дед действительно был силен. То ли от рождения ему досталось больше чистой крови нимф, то ли от постоянного многолетнего применения сила его росла, но я действительно верил, что он может все. Главное чтобы захотел.
- Мы все сделаем, милая, вот посмотришь. Мы уничтожим все эти данные о не-землянах, сядем на большие корабли и улетим с этой чертовой планеты в новый мир. Куда-нибудь, где окружающим будет плевать на то какие у тебя гены. Где судить тебя будут не по ним, а по твоим поступкам. Ты ведь полетишь со мной, Омелия?
- Я чистокровный человек Иоанн, и я нужна здесь.
Этого то я и боялся.
- Омелия, я люблю тебя с первого взгляда, я не смогу жить без тебя. Если останешься ты, придется остаться и мне.
- Не говори глупостей! Сколько тебе? Двадцать? Двадцать пять? Ты еще встретишь хорошую девушку и забудешь об этом странном увлечении, любовь проходит, поверь моему опыту, - невесело усмехнулась Омелия.
- Мне тридцать восемь. И я встречал много хороших девушек. Но мне нужны не они, а ты, Омелия. Можешь не верить, но никто кроме тебя мне не нужен.
***
Надо же... тридцать восемь... но все равно! Слишком он для нее не подходящий. Слишком высокий и хрупкий на фоне ее крепко сбитой фигуры. Хотя ведь нес на руках и не запыхался даже.
«Когда меня последний раз носили на руках?» - задумала Омелия, - «никогда», - послушно подсказала память.
Слишком тонкие черты лица, слишком изящный, чтобы полковник могла считать его красивым. Слишком... нимф! Хотя... тот первый взгляд и розовые крылья, если уж быть честной с собой, не оставили ее равнодушной. Но то была секундная слабость. А своим слабостям потакать полковник Гард не привыкла.
В ее жизни уже был такой, молодой, красивый и безумно влюбленный. Был ровно до того момента пока она радостно не сообщила ему, что носит их ребенка.
Тогда, много лет назад, сказка закончилась разбившись о суровую реальность. Неустроенный быт, ее неоконченное обучение в полицейской академии, внезапно выяснившееся несогласие его родителей принять в обеспеченную семью девочку из трущоб.
- Понимаешь, они откажут мне в содержании, а на наши стипендии мы и котенка не прокормим, что уж говорить о детях, - объяснял он. Уговаривал, убеждал недоумевающую, куда же пропала вся его любовь, Омелию.
Некрасивый скандал с угрозами, который последовал после ее отказа избавиться, пока еще можно, от нежеланного ребенка, она пережила как в тумане.
Беспрекословно подписала документы об отсутствии претензий в будущем и отказе от финансовой помощи, взамен на его отказ от отцовских прав. Вычеркнула этой подписью его из своей, ставшей вдруг безрадостной и безвкусной жизни. И очнулась от этого состояния серого существования, лишь почувствовав первые, уверенные движения ребенка внутри себя.
Серая жизнь Омелии вновь наполнилась смыслом и яркими красками. Все, что она делала потом, все чего добилась, она делала ради нее, ради своей дочки.
Одиночество уже давно не пугало, превратившись из страха юности в осознанный выбор зрелой женщины. Оберегая остатки того хрупкого и ранимого, что еще оставалось в Омелии, от жестокой к наивным девочкам реальности, надежной, почти непроходимой полосой отчуждения.
Омелия решительно встала, вытерла следы недавних слез и отправилась организовывать 158 пассажирских мест на космическом корабле, для дикого племени не-землян эйкуранов.
***
- Зачем вы позорите мать?
Будущая дочь стояла на пути и откровенно злилась.
- Чем же я ее позорю?
- Мама не терпит проявления слабости, а вы! Вы довели ее до слез, а потом еще и утащили на руках на глазах у всех!
- Ну во-первых, до слез ее довел не я, а ее тонкая душевная организация, - девчонка фыркнула, явно считая, что я издеваюсь, - а во-вторых, привыкай!
Рявкнул так, что даже дед бы позавидовал.
- Она все равно не выйдет за вас замуж! Вы ей совершенно не подходите! Ей нужен сильный, надежный человек рядом, а вы, вы... Вы бесполезный, легкомысленный, смазливый чертов фей!
Не фей, а нимф! Это же огромная разница. Но с девочкой контакт придется налаживать в любом случае.
- А ты не думала, о том, что твоя мать может и не знать, что именно ей нужно? Иначе, если бы знала, с ее решительным характером, разве не была бы уже давно замужем? Она боится, Элен, боится верить в любовь и это так же очевидно как то, что такая женщина как твоя мать не должна быть одна.
Элен смотрела исподлобья, видимо мысль о том, что мать может чего-то бояться, не приходила в ее голову. Чтож, пусть подумает, она умная девочка, может до чего-нибудь и додумается. К сожалению, разговор наш пришлось на этом закончить по причине божественного явления любимого дедули. Переодеваниями великий антрополог себя утруждать не стал, так и прибыл в шкуре на голое тело, босиком и с церемониальным жезлом в руке.
- Невеста где? - Вместо приветствия спросил дед.
- Там, - кивнул на комнату с единственной доступной связью с материком. Омелия, строго нахмурив брови, что-то яростно доказывала своему невидимому собеседнику.
- А я вам говорю, что это не обсуждается! Как хотите так и решайте, но места должны быть!
Омелия почти кричала и на нас даже не обернулась. Дед, нисколько не смутившись таким пренебрежением, развернул опешившего полковника к себе лицом, а к собеседнику на экране боком, ухватил за подбородок, накрыл второй пятерней живот и замер на пару секунд.
- Нормально, еще десятерых нарожать сможет. Можно брать. Когда свадьба? - Без промежутков между фразами выдал дед, и тут же легко уклонился от мощного хука справа. Шагнул в сторону, покачал с осуждением головой, - а что она у тебя такая нервная? Довели бабу, - неодобрительно покачал головой, почему-то смотря с осуждением именно на меня.
- Омелия, познакомься, это дедуля, он всегда такой грозный когда бабули нет рядом, - не удержался от шпильки я. - Если он будет вести себя в том же духе, я позвоню бабуле и сдам его местонахождение. Поверь, это страшная месть, хочешь позвоним прямо сейчас?
- Не хочу. Хочу булочку, спать, полежать в ванной, в отпуск... и чтобы никаких нимфов в радиусе 20 километров, - рыкнула Омелия и удалилась хлопнув дверью.
Дед прав. Она действительно какая-то нервная...
- Иди уже, жених.
И я пошел. Несмотря на вялые попытки Омелии избавиться от моего общества, набрал горячую ванну, и оставив ее плескаться, отправился как настоящий самец добывать еду своей женщине.
За последнюю булочку с корицей в магазинчике неподалеку, пришлось биться с невоспитанным семилетним чудовищем. Уступать просто так ребенок отказался категорически. Но десерт я добыл, цинично подкупив стоящее впереди дитя двумя шоколадками.
- Спасибо... - Распаренная Омелия в пушистом халате, удивленно разглядывала импровизированный пикник на своей постели. Послушно съела свою порцию, поглядывая на подушку с таким мечтательным вожделением, что меня зависть брала.
Глаза у нее действительно уже закрывались. Убрал остатки позднего ужина, с удовольствием понаблюдал как медленно и обстоятельно Омелия закутывается в покрывало. Привычное строгое выражение ее лица уступило место сонной расслабленности. Присел на краешек рядом, прикоснулся к уголку мягких губ поцелуем, и прежде чем она успела возмутиться, прошептал.
- Сладких снов Омелия, все будет хорошо.
***
Широкий поток не-землян желающих покинуть Землю, превратился в тонкий ручеек, но все еще, к сожалению, не иссяк.
Нападение на архивы было назначено на утро. Если дело пройдет шумно, вылеты с планеты скорее всего задержат, а проверки ужесточат. Все, кто решил улететь и не задействован в последней фазе операции, должны подняться на борт своих кораблей до того как земные власти отреагируют.
Понимая это, повстанцы лихорадочно работали уже второй день без сна.
Мне в отличии от них выспаться было нужно. Но не получалось. Щелкнув зажигалкой в сумерках выделенной мне спальни, я окунулся в воспоминания. Отношение Омелии и неприязнь ее дочери не шли из головы. Ведь в чем-то эта девчонка была права.
Жизнь несла меня по течению. Наверно, именно потому, что несла так стремительно, я и не успевал оглядеться по сторонам. Да и когда оглядываться? Чуть зазеваешься и тебя сожрали. В храм я сбежал в возрасте десяти лет, твердо зная чего хочу от жизни. Семья моих желание не понимала и не разделяла, но со временем стойкое неприятие переросло в «мальчик наиграется и остепенится».
Потом были долгие годы изнурительных тренировок. А что в действительности я умею? Да, я в совершенстве владею телом причем и своим и, что намного важнее, женским. В общем-то это не так и мало. Ведь многие люди не только не владеют, но и даже не представляют на что их тело способно.
Что ещё?
Я могу соблазнить практически любую женщину и переспорить мужчину. У меня очень редкая специальность. Я создаю сказку. Грёзы наяву.
Все к чему я прикасаюсь теряет изначальный смысл, становится более красивым самое обычное действие и событие. Люди хранят драгоценные крупицы воспоминаний общения со мной всю свою жизнь, ощущение прикосновения к прекрасному.
Только как все это может пригодиться в суровых буднях молодой колонии на почти дикой планете? Новый дом, как подробно описывалось в просветительном буклете изобиловал лесами, агрессивной дичью и ждал крепких работящих рук. Никаких заводов и фабрик, никакого перенаселения и благ цивилизации. Колония только готовилась выйти на уровень самообеспечения, все еще завися от поставок с более развитых, планет-благодетелей.
Смогу ли я обеспечить Омелии достойную ее жизнь в таких условиях?
«Сможешь» - всплыло где-то внутри уверенное. Чтобы увидеть как теплеет ее взгляд, остановившись на тебе... ты сможешь все.
***
Три очень милых феечки
Сидели на скамеечке
И, съев по булке с маслицем,
Успели так замаслиться,
Что мыли этих феечек
Из трёх садовых леечек.
( издевательские стихи о нимфах, неизвестного древнего автора)
- Еще раз!
Мы с Михаилом напряглись и взлетели под истеричные всхлипы «лучшего хакера не-землянина на планете».
Не знаю, как насчет лучшего, а самым тяжелым он был точно. Посрамляя все штампы о внешнем виде заумного ботаника, наш «юный гений» отличался завидной шириной плеч и весом под 130 килограммов!
Розовые крылья издавали натужное злое стрекотание, а по виску скатилась капля пота.
- А все почему? - Ехидно комментировал происходящее Великий, - потому, что тренироваться надо!
Дед, легко и непринужденно нарезающий круги вокруг нас, медленно тащивших ржущий «ценный груз», бесил редкостно.
Хакер всхлипывал и утирал слезы в уголках глаз, удобно устроившись в прочной «сбруе» переноски. Михаил пер как танк, если конечно можно представить летающий танк... сосредоточенно жужжал крыльями, не реагируя на внешние раздражители в виде деда, “груза” и излишне радостных зрителей.
Их конечно можно понять... Пара здоровых мужиков с полупрозрачными розовыми крыльями и закрепленной ремнями к телу, раскачивающейся в воздухе между ними, переноской... с третьим здоровенным мужиком внутри - зрелище редкое.
Стресс и напряжение последних дней вылилось в массовую истерику. Летающий вокруг нашей троицы с советами дед только добавлял радости окружающим. К счастью, приноровились мы довольно быстро. «Груз» успокоился, заскучал и начал вести себя прилично. У деда кончились идиотские советы и все наконец настроились на рабочий лад.