Часа через четыре, Никита показал где пристать к берегу, и наша команда в полном составе выгрузилась на каменистый берег.
— Сможешь на якоре встать посреди реки? — спросил Семёныч, капитана.
— Легко, якорь у меня солидный, мой катерок удержит.
— Вот и давай, на всякий случай, а мы, до вечера должны управиться.
Гоша и Сергей обернулись возле катера, и ушли вперёд нас, местность проверить.
Дорога от реки действительно была, но начиналась она, метрах в ста от берега, уже в лесу,
— Это что бы с воды увидеть не смогли, и на поселение не вышли, — счёл своим долгом пояснит Никита. — Здесь места глухие, чужие не нужны, да и не ходят здесь чужаки.
Примерно через час, вышли к поселению, опасности я не чувствовал, но вот смертью несло сильно, никогда она, наверное, из этих мест уже не уйдёт. Мы подошли со стороны огородов, между которыми тянулась к домам прямая дорога, уже начавшая зарастать травой, у огородов заборов не было, ограды виднелись только вокруг домов. Я не удивлюсь, если и дома у них, закрываются только на наружный крючок, от случайного зверя, не бывает в таких местах воров, не выживают они здесь.
К посёлку шли открыто, не скрываясь, если кто-то есть, пускай увидят, либо нападут, либо уйдут, а дальше, по обстановке, оружие наготове. Я почувствовал силу, подойдя ближе к домам, да, источник был, сильный источник, если бы не массовая смерть рядом с ним, ощущения от которой забивали всё, я бы его почувствовал, наверное, ещё на берегу.
— Давайте сначала к роднику, — распорядилась Светлана, — Начнём с него.
Огороды, мимо которых мы шли, заросли, трава по пояс, лишь иногда угадывались плети картофеля, да торчали жёлтые головы подсолнухов. Стояла тишина, когда подошли ближе к домам, услышали скрип, где-то раскачивалась от ветерка дверь, или калитка, скрип действовал на нервы, и, наверное, не мне одному,
— Вот ведь зараза! — пробормотал, поравнявшись со мной Семёныч, — Найду, выломаю к чёртовой матери! — Ты ничего такого не чувствуешь?
— Нет, пока ничего, но атмосфера поганая, — не сдержался, и пожаловался я.
— Тоже мне, удивил атмосферой, — хмыкнул Семёныч, — Вон, видишь, три скелета лежат, и он остановился, махнув мне рукой, что бы подошёл.
Подойдя к Семёнычу, я заглянул через забор, и увидел, что во дворе, начавшем уже тоже зарастать травой, белеют кости, на которых, местами ещё сохранилась почерневшая плоть. Эти два скелета, по всей вероятности, принадлежали взрослым, а один, скорее всего детский, он был гораздо меньшего размера, и лежал на крыльце. Дверь в дом была открыта, но желания заходить у меня не возникло, значит делать там нечего. Я повернулся и пошёл следом за Семёнычем, который настороженно озираясь успел уйти вперёд метров на пятнадцать. И вдруг от леса, расположенного метрах в ста от этого дома, в спину мне ударила холодная волна, и я резко остановился. Мою реакцию заметили, и вскинув стволы вся компания начала подтягиваться поближе ко мне.
— Что?! — почему-то шёпотом спросила Светлана.
— Там, — ткнул я пальцем в сторону леса, — Там что-то есть!
— Оборотень? Может наши?!
— Нет! Не наши… и не оборотень… не знаю кто!
— Человек?
— Не знаю!.. Нет… а может и человек!
— А может оборотень и человек! — тоже шёпотом спросил Семёныч.
— Нет, он один. А вы чего шепчите-то! — удивился я, — Можно подумать, нас не видать, и не слыхать!
— Да ладно тебе! Не гоже в таких местах орать! — пробормотал сконфуженно Семёныч, — Разорался он тут….
— Идёт… скоро из леса выйдет, близко уже!
Что-то светлое мелькнуло возле деревьев и по высокой траве двинулось в нашу сторону, кто это был, разглядеть мы пока не могли, трава была высокой, было только видно мелькание светлого пятна, и волну по траве. Я до сих пор не мог определится кто это, человек или оборотень, и это было странно, человек не мог двигаться на четвереньках с такой скоростью, а то что это двигалось на четырёх конечностях я не сомневался, трава там была от силы по пояс.
Метрах в тридцати от нас, высокая трава заканчивалась, и начиналась нерукотворная поляна на которой стоял заинтересовавший нас с Семёнычем дом. На эту полянку из высокой травы выбралось нечто, остановилось, и начало водить головой из стороны в сторону. Краем глаза я увидел, как все, кто держал стволы направленными в сторону этого создания медленно опустили их. И я последовал их примеру.
Я стоял, и молча разглядывал это, оно не было похоже ни на что ранее мной виденное, это было какое-то пост-апокалиптическое чудовище! Приземистое, жилистое, удлинённое человеческое тело, с явно выступающими позвонками опиралось на видоизменившиеся волчьи лапы, причём задние лапы были почти волчьими, только ступни напоминали человеческие, на которых длинные ногти загнулись по бокам образовывая огромные когти. Передние конечности были похожи на руки человека, с короткими пальцами, которые тоже заканчивались такими же когтями. Руки и ноги покрыты редкой жёсткой шерстью. Такой же шерстью заросли плечи, и толстая мощная шея, на которой красовалось что-то напоминающее человеческую голову! Эта голова была, наверное, самым страшным в этом создании! Почти человеческая, как будто, лицо человека вытянулось вперёд, и составило вместе с носом одно целое, нижняя челюсть тоже удлинилась, но была короче верхней половины! Из верхней челюсти выдвинулись зубы, человеческие зубы, они стали длинными, острыми и редкими, в нижней челюсти, зубы почти не изменились! И над этим кошмаром находились глаза, обычные человеческие глаза! Тёмные, пустые, безумные, но человеческие! Над глазами лоб, тоже обычный, как у человека! И в этом лице не было волчьей морды, оно было именно человеческим лицом изуродованным таким образом!
Оно нас увидело, замерло, принюхалось поводя носом, а потом неуклюже, как-то боком побежало к нам. Я, как в трансе наблюдал, как из-под лап этого чудовища вылетают куски дёрна, вырванные когтями, и вдруг оно встало на задние лапы, пробежало несколько метров стоя, затем опять на четвереньки, снова летит из-под лап трава, и опять вертикально на задние лапы, как человек!
— Очнись! Очнись! — услышал я женский голос, и вскинув ружьё выстрелил. Вспыхнула красной полосой спина монстра, который, успел опять упасть на четыре конечности, он захрипел и прыгнул, я метнулся к Светлане, которая оказалась к этой твари ближе всех, и изо всех сил толкнул её в сторону. Тварь промахнулась, и взрыхлив когтями землю встала на задние лапы. Но и мы стрелять больше не могли, она была среди нас.
Как оказалось, этого и не потребовалось. Семёныч бросил свою «помпу», и пока тварь ворочала башкой, и, по всей вероятности, выбирала кому бы из нас отдать предпочтение, Семёныч подскочил к ней, и со всей дури приложился ей кулаком в голову. Не смотря на всю свою массивность, чудовище пролетело несколько метров и шлёпнулось, однако, ловко извернулось, и сразу же опять поднялось на задние лапы.
Пока медведь бил по морде это создание, я успел подняться, и по пути подхватить с земли свой ствол. Вскинул его, и вдруг услышал смех Светланы, ненормальный, истерический смех, я перевёл на неё взгляд, и увидел как она сидя на заднем месте, смеясь показывает на монстра рукой, я пригляделся, не удержался, и тоже заржал. Всё вроде было по-прежнему, моё «боюсь» колотится в голове, тварь стоит на задних конечностях, огромные когти, безумные глаза, и совершенно не сочетающаяся с этими глазами, комично свёрнутая далеко в сторону нижняя челюсть! Пока я наслаждался работой Семёныча, хлестанули один за другим два выстрела, и я увидел, как левая сторона грудной клетки монстра вдавилась в тело, а за его спиной вспухло красное облачко. Тварь отшвырнуло назад, и она неподвижной тушей замерла, уставившись остекленевшими глазами мертвого человека в небо. Николай опустил ствол, и посмотрел на меня круглыми от удивления глазами. Я пожал плечами и осмотрелся, со всеми вроде всё в порядке, Оксана стоит вцепившись в руку Максима, и оба смотрят вытаращенными глазами на труп чудовища. Никиту я заметил не сразу, только тогда, когда он вышел из дома, куда по всей вероятности, спрятался не имея оружия.
Светлана уже привела себя в порядок, успокоилась, смеяться перестала, и теперь сидела на корточках возле твари и внимательно её разглядывала, иногда проводила над телом рукой, и тогда, я чувствовал всплески силы, исходящей от ведьмы.
— Ну у тебя и удар! — похвалил я Семёныча, и посмотрел на него специально округлив глаза. — А чего не обернулся-то?
— Ага, а потом с голой задницей пол дня ходить! — хохотнул довольный похвалой Семёныч. — Нет уж! Я так, по-человечески! И он, резко выдохнув, нанёс удар своей огромной ручищей воображаемому противнику.
Подошла Светлана, вытащила из своего рюкзака салфетки, и начала сосредоточенно вытирать окровавленные руки. Заметив, что вся наша компания вопросительно смотрит на неё развела руками и сказала, — Я не знаю, что это! Он прав! — мотнула она в мою сторону головой, — Это и человек, и оборотень одновременно!
— Это как так? — уставился на неё Семёныч.
— Вот, ты, когда видишь человека-оборотня в человеческом обличии, ты как его воспринимаешь? — обратилась ко мне ведьма.
— Как человека, но я знаю, что он оборотень.
— А если он в образе?
— Как оборотня, но опять же я знаю, что человек.
— Всё по отдельности?! Оборотень и человек!?
— Да… по отдельности! Вместе никак!
— А вот это, — ткнула Светлана пальцем в монстра, — Всё вместе! Вон, даже по нему видно! Она помолчала, потом вздохнув продолжила, — Объяснение может быть только одно, у него не хватило разума обернуться… вернее даже не так… разум у него угас, когда он попытался обернутся в человека! Он не успел, не хватило ему немного времени! Обращение прекратилось на этой вот стадии! Светлана опять помолчала, — Я никогда раньше о таком не слышала, да и никто, наверное, не слышал! Вполне возможно, что этот кошмар стал возможным под воздействием излучения кристалла смерти! Разбираться будем дома, все пробы, я собрала! Всё, хватит отдыхать, пошли дальше!
— Чуть не забыл! Спасибо, что помогла мне очухаться, покричала!
— Светлана удивлённо посмотрела на меня, — Я тебе слова не сказала! Сама как завороженная была! А потом, смеялась как дура! Может Оксанка орала?!
— Нет, было такое впечатление, что кричали прямо в уши, я чуть не оглох! А Оксана была ещё дальше тебя!
— Может это Семёныч, он орать любит?!
— Не знаю, может и он. — Семёныч! — окликнул я медведя.
— Чего тебе? — отозвался тот продолжая созерцать поверженного им оборотня.
— Ты умеешь кричать приятным женским голосом?!
— Чего кричать?!
— Ничего, забудь, это я так… Значит, показалось…
А дверь, которая скрипела, мы с Семёнычем всё-таки нашли, вернее не дверь, а калитку во двор, Семёныч как и обещал, выломал её. Стало ещё хуже, так был хоть какой-то звук, а сейчас наступила мёртвая, в прямом смысле этого слова тишина. Даже птиц слышно не было. Почти в каждом доме были убитые, людей оставалось ещё много, когда оборотни начали убивать их.
В дома мы не заходили, посмотрели только в одном, во дворе которого нашли три костяка оборотней. Они были убиты серебряной картечью, я нашёл под одним из скелетов что-то вроде кусочков напиленных их серебряных вилок. В самом доме обнаружили останки четырёх детей, кости которых были разбросаны по всем комнатам, видимо, твари резвились после того как убили взрослых, которые до последнего защищали своих детей. В дом, они пролезли через окна, так как двери были заперты изнутри, и даже нашему медведю, пришлось поднапрячься, чтобы выломать их. Останков взрослых обнаружить не удалось, наверное, утащили куда-то, хотя, это могли, и простые хищники сделать, для них тут раздолье было! Вон как кости обглоданы.
Никита привел нас к большому дому, перед которым была отсыпана речной галькой небольшая площадь, от которой прямыми лучами уходили три улицы уже мертвого посёлка.
— Родник там, внутри, — шепотом сказал он, — В конце дома.
Я прислушался к своим ощущениям, но ничего, кроме идущей из дома силы не почувствовал. Мы стояли полукругом возле входа в этот дом, направив стволы в сторону улиц, неприятно было, жутко, казалось, что сейчас на мертвых улицах начнут собираться эти недоделанные твари, а потом направятся к нам! Хотя, вроде бы уже всех перебили. Но, всё равно, все заходить внутрь не стали, пошли я, Светлана, и Никита, а Оксана, Николай, Семёныч и Максим остались снаружи, не хотелось, нам оказаться пойманными в этом доме. К тому же, наши оборотни куда-то запропастились!
Строение было большим, в длину метров тридцать, и в ширину, наверное, около десяти. Пол отсыпан крупным речным песком, посредине находился проход к роднику, в виде дорожки, которую выложили гладкими камнями. С обеих сторон от прохода, стояли по пятнадцать лавок. В доме было светло, так как почти под самой крышей, имелись большие окна, которые тянулись на всю длину дома.
Мы осторожно подошли к роднику, который был выполнен в виде большой каменной чаши, в которую, с одной стороны с тихим журчанием лилась вода, поднимающаяся из земли по трубе, а с другой стороны вытекала, через выемку в крае чаши.
— Вот сюда Никифор и ставил свой камень, прямо в воду, — сказал Никита, ткнув пальцем в чашу, — А потом уходил.
— А больше он ничего со своим камнем не делал? — поинтересовалась Светлана.
— Не знаю, не видел, я приходил сюда, когда никого тут не было, — грустно ответил Никита, — Сидел, пил воду, хорошо здесь…
Да! Возле родника было хорошо, я это прекрасно чувствовал! Подойдя к чаше, я, зачерпнув ладонями воды, умылся, напился, хорошо! Ведьма тоже проделала ту же процедуру, что и я, и стала набирать в свою флягу воду из чаши.
— Подожди ка! — уставился я на Светлану, — Как это колдун уходил? А кто тогда на оборотней воздействовал?!
— А вот он и воздействовал, — ткнула ведьма пальцем в сторону родника, возле которого копошился Никита.
Я удивлённо вытаращился на ведьму, — Никита?!
Оборотень, который тоже слышал наш разговор с ужасом уставился Светлану.
— Тьфу ты! Да какой Никита! Родник, это тоже выход силы, вот только воздействовать источнику на них пришлось дольше, целый год!
Когда мы вышли из дома, Гоша с Серёгой уже появились, и переодевались за углом.
— В лесу ничего, и никого, мы на несколько километров вокруг посёлка осмотрели, — доложил Гоша.
— Да, тихо, даже как-то странно, — подхватил Сергей, — Белок и тех не видели!
— Хорошо, если никого, пошли к роднику, отдохнём, перекусим, и обратно, двинем, — распорядился Семёныч, и первым пошёл в дом.
Возле родника, Сергей с Гошей разделись по пояс, и стали поливать друг на друга водой, подвывая от удовольствия. Я и Оксана расположились на лавке, открыли банку гуляша, и стали есть его с сухарями, Семёныч не выдержал, и тоже присоединился к нам со своей банкой. Через несколько минут вся наша компания уже дружно чавкала, запивая сух паёк водой из родника. Пустые банки, и прочий мусор сложили в пакет, и вынесли на улицу, неохота было кощунствовать, и оставлять у такого родника мусор.
Когда вышли из дома, Семёныч вдруг спросил, — А где Никита?
Я осмотрелся, точно, оборотня нигде не было.
— Ладно, пошли, — распорядился Семёныч, — Может объявиться, а если нет,… значит…, и Бог с ним!
Когда мы уже подходили к огородам, мне словно по нервам полосонуло, я выругался, и побежал к дому, в ограде которого Семёныч выломал калитку. Заскакивая во двор дома, я уже знал, что увижу там, я уже знал, что Никита умер, я почувствовал это.
Эта тварь подкараулила Никиту, и застала его врасплох, он не успел обернуться, а потом, уже и не смог, не хватило сил, умер быстро. Оборотень, же вцепившись клыками в шею человека, яростно трепал тело так, что кровь летел во все стороны. Я поднял ствол, тщательно прицелился и выстрелил ему в правую половину грудины, что бы он наверняка сразу не умер.
Тварь выстрелом отшвырнуло от тела Никиты, и она взвыла. С оружием на изготовку, во двор влетела вся моя компания, но я поднял руку и сказал,
— Не торопитесь, он уже не уйдёт, он мой! — Потом подошёл поближе опять прицелился, и выстрелом перебил оборотню заднюю лапу, потом переднюю. Я стрелял ещё несколько раз. Визг стоял такой, что уши закладывало. А потом, Семёныч прервал мучения медленно подыхающей твари, выстрелив ей в голову.