- Я не понял, куда я тебя отправлял: на каторгу или в славный город Баку?
- Да я похудел килограмм на шесть! – обиженно произнес Марк, хотя прекрасно знал, что скинул не из-за непривычной пищи (азербайджанская кухня как раз пришлась ему по вкусу и даже немного подправила фейс), а из-за секс-марафона, за который Дриз заплатил слишком дорого. - И вообще, давай, Леонид Сергеевич, договоримся. Если я вдруг стану тебе мешать, просто скажи «Марк, уйди в сторону», и я все пойму. Не надо меня наказывать бывшими любовницами и отсылать туда, где кругом непонятное железо и холод пробирает до самых костей.
- Разве Ольга не скрасила твои трудовые будни? Она в постели хороша.
- Скрасила? Да в гробу я видел такие услуги.
Скворцов рассмеялся.
- Здесь плакать надо, а не смеяться, - еще больше разобиделся Дриз. – Я как экономист не могу не посчитать, во что мне обошелся твой эксперимент по воссоединению любящих сердец. Да-да, я сразу, как увидел Ольгу в своей кровати, раскусил твой подлый замысел.
- Подлый? Заметь, я оплатил вашу романтическую поездку и гостиницу.
- Романтическую? А кто вернет утраченное здоровье и мои кровные денежки? Ольга хороша в постели? А настолько ли хороша?
Леонид поднял руки, говоря тем, что сдается. Шутки шутками, но слушать о похождениях бывшей жены не хотелось. Но в Дризе заговорила кровь Цили Давыдовны – любительницы все пронумеровать и разложить по полочкам.
- Давай посчитаем! – для наглядности и чтобы не сбиться со счету, Марк принялся загибать пальцы. - Во вторник ночью «это» случилось два раза, в среду и четверг по три раза, один раз не получилось - устал, в пятницу утром минет, вечером один раз, в субботу два раза. Итого: тринадцать раз. Десять тысяч долларов разделим на тринадцать...
Марк поднял глаза к потолку. Скворцов даже не пытался осмыслить цыфры, но скорость и точность, с которыми Дриз произвел подсчет, его поразили.
- Семьсот шестьдесят девять долларов и двадцать три цента! Боже, да я нашел бы супер-проститутку за гораздо меньшие деньги! О чем говорить? Наша заводская медсестра дает не хуже и совершенно бесплатно!
Скворцов нахмурился, вспоминая ямочки на щеках медсестры и ее смущение, когда он спрашивал, стоит ли ему дунуть в алкотестер. Оказывается, пока Леонид заигрывал с хорошенькой женщиной, Марк давно «дул».
- Леня, ты не мог мне прямо сказать - убери с глаз моих Ольгу? Зачем так грубо?
- Но удовольствие ты все-таки получил? Целых тринадцать раз.
- Двенадцать. Один раз не получилось…
- Не перебивай. А потом, если уж говорить об экономической стороне, не помешай я вам на выставке, ты бы рисковал куда большим. Она бы выпотрошила не только карточку, но и заначку твоей матушки. Скажи спасибо, малой кровью отделался.
- Спасибо.
- Раз уж говорим начистоту, и ты предпочитаешь услышать, а не прочувствовать - о Глазуновой забудь. Она моя.
Глава 29. Я в Раю, тарам-парам!
Пока Брайан, встретивший Глазунову в аэропорту Хайкоу, о чем-то болтал с девушкой на ресепшне, предварительно забрав у своей протеже паспорт, Глафира оглядывалась по сторонам.
Отель «Марриотт» поражал смесью стилей: истинно американские детали интерьера соседствовали с яркой изысканностью тропиков. Огромный портрет основателя, выполненный в темных красках, нисколько не диссонировал с плетеной или нарочито грубо вырубленной из дерева мебелью, с роскошными вазонами с цветами, которыми был заставлен каждый уголок, со стеной из лиан по центру просторного помещения и бьющим у ее основания водопадом, привносящим в общую атмосферу приятный слуху шум воды.
Море, что раскинулось в двухстах метрах от дверей холла, который благодаря раздвижным дверям легко превращался в открытую веранду, добавляло рокочущие звуки, что вместе с людским гомоном и смехом, журчанием прозрачного потока и негромко звучащей национальной музыкой создавало симфонию, название которой, если бы Глафире позволили придумать, определенно звучало бы как: «Я в Раю, тарам-парам!».
И словно весточка от Скворцова, куда бы Глаша не направлялась, куда бы не устремляла свой взгляд, всюду находила роскошные орхидеи. Они росли в нишах, составляли сложные композиции с бамбуком и какими-то незнакомыми экзотическими растениями, сгибали головки над инкрустированными золотом столешницами и оттеняли красоту фарфоровых ваз и мраморных горшков. Теперь Глафира не сомневалась, что и первая орхидея, появившаяся в ее доме, была от Леонида.
- Базиль! Не отставай!
Требовательный окрик заставил Глафиру повернуть голову в сторону мраморной лестницы, по которой поднимались рыжеволосая женщина и ее спутник. Родной язык несомненно порадовал Глашу, переживающую, что за все десять дней ей не с кем будет словом перекинуться, но больше всего ее поразило несоответствие внешности типичного белобрысого русака заморскому имени. Здоровяк своей комплекцией и неповоротливостью больше смахивал на Михайло Потапыча - медведя из русских сказок, чем на испанского мачо.
- Иду-иду, Мышка! - мужчина весом за сто с лишним килограмм с банными полотенцами на одном плече, с плавательным кругом на другом, с водруженной на голове бейсболкой, поверх которой была надета женская широкополая шляпа, с трудом протискивался в узкий проход, через который только что прошмыгнула его миниатюрная жена.
Глаша улыбнулась, отметив, что незнакомке как нельзя лучше подходило ласковое прозвище «Мышка», до того та была аккуратненькой и подвижной. Именно такого склада женщины озорно поглядывают на современный мир с плакатов пин-ап.
- Базиль! - цыкнула Мышка на мужа, видя, как тот багровеет лицом, не в силах удержать вещи от падения. - Для таких как ты в отеле предусмотрены широкие двери, - и она ткнула пальцем в сторону распахнутых дверей балкона. - Уф, смотри, сумку потерял!
- Ну, Мышка, куда ты, туда и я, - Базиль кряхтел, пытаясь поднять пляжную корзинку, но стоило ему уцепить ее, как тут же с плеча соскользнуло полотенце. Как только полотенце присоединилось к своему близнецу на плече, с головы инопланетной тарелкой слетела женская шляпа, а через мгновение за ней поскакал надутый круг.
Глаша не удержалась и помогла незадачливому Потапычу собрать вещи. Тот, вытирая потный лоб краем полотенца, благодарно улыбнулся.
- Какая добрая девочка. Спасибо, - и заговорщицки прошептал: - Если тебе понадобится помощь, ты всегда можешь найти меня по крику жены. Где она, там и я. Вот, смотри! - он задрал палец вверх, ожидая очередного зова.
Жена не подвела.
- Базиль!!! - крикнула она и, досадливо махнув рукой, направилась к стойке регистрации. Там Мышка, видя занятость персонала, принялась нетерпеливо стучать пальчиками по лакированной столешнице. Один из менеджеров, передав пожилую пару в руки портье, поспешившего с тележкой, груженной чемоданами, к указанному номеру, мило улыбнулся экспрессивной гостье и в ожидании вопроса склонил голову.
- Скажите, пожалуйста, когда будет экскурсия на Остров Обезьян?
- В пятницу в девять утра, мэм. Сбор у центрального входа.
- Это там, где водопад с каменными рыбками?
- Совершенно верно, мэм.
Глаша выдохнула с облегчением, услышав, что и обслуживающий персонал отлично говорит по-русски. Ей все больше и больше нравилось волшебное место.
- Глафира Степановна, - Брайан с самого начала был с ней официален, - вот ваш электронный ключ, не потеряйте. Там же талоны на завтрак. Ужинать и обедать можете в здешнем ресторане. Кухня в основном европейская, утром шведский стол.
Китаец в униформе подхватил Глашин чемодан и торопливо пошел в сторону лифта. У номера, который оказался на втором этаже, получив чаевые от Брайана, «носильщик» быстро растворился в длинном коридоре.
- Как здесь здорово! - не смогла скрыть своего восхищения Глаша, выбежав на небольшой балкон, где стояли круглый стол и два кресла. Но вовсе не мебель удивила Глафиру, хотя она и отличалась искусным плетением. Глазунову поразил океан, вернее, та его часть, что называется Южно-Китайским морем.
- Ночью придется закрывать двери, иначе шум волн не позволит вам уснуть, - произнес Брайан, терпеливо дожидающийся, пока Глазунова не перестанет белкой скакать по номеру. Она впервые была за границей, а потому все было в диковинку - и цветок, лежащий на подушке, и красиво сложенные полотенца, и салфетки в ванной комнате, скрученные в виде распустившейся розы.
- О, нет! Когда еще мне доведется послушать рокот волн? За моим окном лишь двор с детской площадкой да стоянка машин, а здесь целый океан... - она осеклась, увидев вежливую улыбку китайского партнера компании «Стройдом». - Ой, вам, наверное, уже пора?
- Пора, Глафира Степановна. Здесь я записал свой номер телефона, если что-нибудь будет нужно, звоните.
- Спасибо!
Закрыв дверь, Глаша вернулась на балкон и, подставив лицо под солнечные лучи, зажмурилась.
- Вам, девушка, лучше бы не рисковать, - с соседнего балкона на нее смотрела та самая Мышка. - У вас лицо белое, вмиг обгорите.
- Я не обгораю, - засмеялась Глаша, - а густо покрываюсь веснушками.
- И зачем вам это надо? Вы же не крестьянка какая-нибудь?
- Нет, не крестьянка. Зовите меня Глашей.
- А меня зовите Еленой Прекрасной, - женщина растянула губы в улыбке. - Так у меня самооценка повышается. А того увальня, - она кивнула в сторону комнаты, где слышалось бухтение и все время падали какие-то вещи, - Базилем.
- Он иностранец? - на всякий случай поинтересовалась Глазунова.
- Ох, нет. Он наш, рязанский. Но разве у Елены Прекрасной в мужьях может быть Вася? Только Базиль... Базиль? Ну что там опять?
- Рулон туалетной бумаги упал в унитаз, - донеслось из глубины комнаты. - Мышка, что делать?
Елена Прекрасная тяжко вздохнула, возвела очи к небу и крикнула, заглушая рокот волн:
- Вытащи его, Базиль, и выжми! Потом выброси, - и томно закончила, поправив рыжий локон, выбившийся из-под заколки, удерживающей кудрявое великолепие: - Ничего без нас, женщин, не могут. Кстати, зовите меня просто Елена. О прекрасной я пошутила. Я и так знаю, что прекрасна.
Подмигнув Глафире, она ушла выручать Базиля, который опять ее звал.
Пока Глаша раскладывала вещи по местам и умывалась с дороги, на побережье опустилась ночь. Расчесав влажные волосы, Глафира устало опустилась на кровать. Есть ужасно хотелось, ведь последний раз ее кормили в самолете, да и до этого Софья сводила ее в KFC, где они торопливо съели что-то из курицы. В животе бурчало.
«Идти в ресторан или подождать до утра? А если спуститься сейчас, то нужно надевать что-нибудь вечернее или простая одежда сойдет?»
Размышления прервал звонок в дверь.
- Мы через десять минут идем ужинать, - с ходу объявила Елена. - Вы с нами? Если да, то встретимся в холле.
- Подождите, я только переоденусь, - обрадовалась предложению Глазунова. - И обращайтесь, пожалуйста, ко мне на «ты».
Отметив, что Мышка облачилась в легкое шифоновое платье, Глаша достала из шифоньера черный шелковый сарафан с кружевной отделкой и замшевые лодочки. Остроносые туфли на шпильке, которые она в последний раз надевала той памятной августовской ночью, Глафира оставила на более торжественный случай, который, как она знала, непременно произойдет. В рекламном буклете она вычитала, что пятизвездочный отель «Марриотт» устраивает ужины у моря, куда дамы и их кавалеры приходят в вечерних нарядах и вышагивают между горящими в специальных емкостях кострами, словно идут по красной дорожке. Фотографии, которые Глаша рассмотрела с особой тщательностью, выбирая, что из вещей следует захватить в поездку, были весьма информативны.
Море, ночь, живой огонь и музыка - она точно будет себя чувствовать Золушкой на балу. Жаль только, принц остался дома.
Глаша старалась не обнадеживать себя, но где-то в глубине души жила предвкушением, что Скворцов все-таки появится. Глафира даже представила, как он постучится в дверь или встретит ее внизу, когда она, вся такая красивая, будет спускаться по широкой мраморной лестнице.
Вздохнув, Глафира скрутила еще влажные волосы в высокую фигу, подкрасила губы блеском и, взяв сумочку с деньгами, поспешила вниз.
Ресторан убил ценами.
- Глаша, - Елена похлопала по руке, в которой подрагивала книга меню, - да, дорого. Но один раз в жизни, наверное, можно позволить себе шикарный ресторан? Разве мы, красавицы, этого не достойны?
Глазунова неуверенно кивнула. Отдать почти пятьдесят долларов за большую тарелку, в центре которой будет еда, что спокойно уместилась бы и в маленьком блюдце?
Неизбалованная роскошью сущность бунтовала, но делать было нечего. Встать и уйти было бы более неловко.
Глафира прекрасно знала, что без денег она не останется - на «черный день» была карточка Скворцова с пятью тысячами долларов, но еще дома Глаша поклялась, что дотронется до них только в крайнем случае.
«Да, дура, - говорила она себе, - но жить за чужой счет, мы, Глазуновы, не привыкли».
Заказав вдогонку десерт, и определив, что в сладком китайцы далеко не профи, Глафира подвела итог своему разгулу: минус семьдесят долларов из тех шестисот, что она взяла с собой.
«Вкусно, но мамина курочка в апельсиновом соке вкуснее, - размышляла она, запивая еду шампанским, которое купил по требованию жены Базиль. В черном длиннополом пиджаке он перестал походить на Михайло Потапыча. Теперь ему больше подошло бы имя Фестер. Сейчас Базиль сильно смахивал на того самого Фестера из семейки Адамс, распевающего вместе с братом знаменитую песню «Мамушка».
Заиграла музыка, Базиль-Фестер поднялся и протянул руку своей жене. Пара, нисколько не смущаясь, прошла в центр зала и застыла в танцевальных объятиях, приноравливаясь к ритму тягучей мелодии.
Первые же па повергли Глафиру в шок. Куда делась неуклюжесть Базиля? Глаша смотрела на танцующих супругов, открыв рот: столько грации было в их движениях, казалось бы, таких простых и легких, но в тоже время изящных.
Когда танец закончился, и пара пошла к столу, посетители ресторана встретили их аплодисментами.
- Что это было? - не удержалась Глафира от вопроса. - Так здорово!
- Это танго-салон, - Мышка схватила бокал с шампанским и жадно осушила его. - Ты любишь танцевать?
Глаша не успела ответить. Музыка заиграла вновь.
- Разрешите? - Базиль протянул ей руку.
- Ой, я не умею танцевать танго! - испугалась Глафира и вжалась в спинку стула. - Я пробовала всего один раз и то...
Базиль улыбнулся, но ладонь не убрал.
- Видела фильм «Запах женщины»? Помнишь, как слепой герой, которого играл Аль Пачино, пригласил девушку на танго?
Глафира кивнула.
- У нас получится не хуже.
***
«Юстас Алексу.
Объект встретили. Чтобы привлечь внимание разыграли целый спектакль. Знакомство с танго началось».
«Алекс Юстасу.
Спасибо за фотографии и смекалку. Получил подробный и эмоциональный отчет от Елены Прекрасной».
«Елене Прекрасной от Финиста-Ясна сокола.
Не давите на Глашу. Проблему с деньгам попробую решить через ее родителей».
***
- Глашка, привет!
- Ой, мама! Я и не знала, что вы можете дозвониться до меня.
- Папа говорит, что это какой-то роуминг. Как отдыхается?
- Мама, здесь так здорово! Море, солнце, цветы!
- Что делаешь?
- Лежу. Ходила на завтрак и объелась. Шведский стол, глаза разбегаются, хочется всего попробовать. Мам, а ты знала, что настоящее кокосовое молоко совершенно безвкусное, как вода.
- Да ну, не люблю я всякую эту экзотику. Ой, слушай! Мне сказали, что на этом твоем Хайнане бусы из настоящего жемчуга связками продают. Может, купишь мне коротенькую нить. Так чтобы под шею. Говорят, для щитовидки полезно.
- Мам, я еще никуда не ходила. Только с утра вокруг отеля прогулялась, а вчера вечером в ресторане была, - Глаша, понизив голос, добавила: - Здесь так все дорого...
- Ой, папа трубку вырывает.
- Алло, Гладя, алло!
- Папа, привет! Ты чего так кричишь? У тебя же в руках телефон, а не рупор.