Грани безвременья: Побережье
Пролог
По пыльной улице разносится топот ботинок, выстрелы и чьи-то обрывистые приказы. «Опять пираты, да сколько можно то? У меня другие планы на вечер!» — мысль оборвалась, когда Ник развернулся, беря размах тяжёлой, уже испачканной кровью косой*. «Совсем оборзели!» — проносится в голове, когда он смотрит на разъярённых пиратов и уворачивается то от дубинок, то от изредка пролетающих мимо капсул.
Сегодня банда напала на Риверкост не дожидаясь заката, зная, что это самое спокойное время — кто спит, кто собирается в рейд.
— Ник! Да брось ты свою косу, ещё от неё уворачиваться! — высокий светловолосый мужчина, стоявший к Нику вполоборота, периодически пригибался, уклоняясь от размашистых движений Ника. Прицелиться было сложно, но стоять приходилось близко — прикрыть иначе не получалось.
— Нет! — он расхохотался. — Патронов жалко, капсул нет! И это весело, Эван! — Ник вонзил лезвие одному из пиратов в грудь.
— Весельчак, блядь! — Эван снова оглядывался по сторонам, выискивая глазами тех пиратов, у которых ещё остались капсулы. — Осталось немного, остальных окружили на въезде в город!
— Прекрасно! — Ник устремился вперёд, поняв, что количество пиратов значительно уменьшилось.
Оглянувшись на Эвана, он снова посмотрел вперёд и заметил в паре десятков метров от него целящегося пирата. Ник остановился, пытаясь разглядеть оружие на предмет трубок и воздушного баллона. «Кажется, огнестрел...», — он ухмыльнулся, и, не найдя поблизости укрытие, решил, что жить осталось пару секунд. За спиной пирата возникла Хизер — напарница, появившаяся из-за угла дома и, недолго думая, выстрелила в тому в плечо. Мужчина рухнул без сознания, а она, приблизившись, коротко кивнула и направилась в противоположную сторону.
Ник почти добежал до окраины, когда понял, что нападение остановлено, а отстрелявшиеся трейсеры уже волокут оставшихся в живых, связанных пиратов, к пустырю, чтобы казнить — с ними разговор короткий.
— Всё пропустил, — он вздохнул, стряхивая с косы густеющую кровь, и отправился обратно к зданию Палладиума. Смотреть на казни не интересно.
Ник уселся на крыше многоэтажки, меланхолично уставившись в закат и вытирая потёки крови с лезвия какой-то ветошью. Обочина старого мира — побережье Северного моря, в лучах закатного солнца готовилось погрузиться в сумерки.
С крыши хорошо просматривается город. За многоэтажными домами, двориками и когда-то цветущими парками — площади и дороги, сквозь трещины которых пробивается к солнцу дикая трава, вспарывает оставшийся асфальт, стремится жить. За жилыми кварталами и облезлыми постройками, что десятки лет назад были торговыми центрами и парками развлечений, тянется лес — местами высушенный кислотными дождями, местами зеленеющий и приспособившийся, осваивающий новые территории год за годом.
Он устало прикрывает глаза, закуривая. В голове возникает яркий образ: ласковое летнее солнце заставляет жмуриться темноволосую девчонку в соломенной шляпке. Девочка идет по берегу, осторожно ступает босыми ногами по песку и иногда заходит в воду по колено, приподнимая подол голубого платьица...
На самом деле Ник никогда не смог бы представить всего этого — он не видел ни по-настоящему беззаботных детей, ни соломенных шляпок, не знал он и ту девочку. Ему просто кто-то рассказал однажды об этом. Но кто? Он не помнит. Он родился уже в таком мире.
Девочка оборачивается, придерживая полы шляпки, и звонко смеётся, а потом исчезает. Теперь на побережье вот уже десятки лет покоятся лишь покорёженные корабли и лодки, похожие на скелеты.
В небо поднимается бледная луна и Риверкост просыпается.___________________________________________________________* Имеется в виду боевая (модифицированная) коса, а не сельскохозяйственный инструмент. Лезвие имеет небольшой изгиб, и располагается относительно рукояти под небольшим углом, а не под углом 90 градусов. Отличается от глефы.
Часть 1. Глава 1
Последние лучи солнца скрылись за горизонтом, и Ник почувствовал меж лопаток противно сверлящий взгляд, почти физически ощутимый — появилось желание почесать спину. К горлу поднялся ком, а мозг услужливо выдал пару вариантов дальнейшего развития событий. Отточенные за годы рейдов навыки защиты и нападения играли на руку, позволяя действовать почти мгновенно. Захлебнуться кровью, потому что не успел среагировать — непозволительная роскошь, особенно для трейсера*.
Не поворачивая головы, он взялся за рукоять отложенной в сторону косы. Резкое нажатие на разъем в рукояти, щелчок механизма, и почти прямое лезвие лязгнуло, покидая паз. Оружие со свистом резануло воздух и Ник остановил чернёное остриё в паре сантиметров от бледной шеи Хизер. Секундное молчание. В глазах, смотревших снизу, читалось искреннее недоумение. Коса со звоном полетела на поверхность крыши, жалуясь на небрежное отношение.
— Ты что, — Ник дёрнулся и отошёл от гостьи, — сдохнуть захотела?
Ник вздохнул, поднял косу, и с усилием надавив на лезвие рукой, вернул его острый край в утолщенную рукоять.
— А ты что тут делаешь? Мимо прошёл, не сказав ни слова, — Хизер присела на парапет, наблюдая как Ник нарезает круги по крыше.
— Спущусь, как уберут бардак, — он остановился напротив напарницы, разглядывая оставшуюся у самой линии горизонта красноватую полоску.
— Уже убрали. Что-то банды стали часто подбираться к резервации, — Хизер сложила руки на груди. — Кстати, нашла тут кое-что, показать? — она слегка наклонила голову, ожидая ответа.
Ник кивнул, и Хизер, худенькими руками отстегнула ремни, придерживая края сумки и напряженно сопя, вытащила из неё нечто большое. Наконец, она, улыбаясь, протянула ему свёрток. Хизер наблюдала за движениями Ника большими серыми глазами, иногда смахивая падающие на лицо пряди, выбившиеся из хвоста.
Плотная ткань сползла, и Ник увидел книгу. Она оказалась потрёпана временем и заметно обветшала, но при этом, цветные страницы сохранили краску — на них были изображены животные, растения и птицы. Последних, кстати, не видели в Риверкосте уже пару десятков лет, многие считали, что они и вовсе вымерли. Птиц не хватало. Ник, кажется ещё помнил, как они кружили над городом, когда он был совсем маленьким, но смутные образы в голове тают каждый раз, когда он силится вспомнить, какими были эти самые птицы.
— Вот это да... — он с нескрываемым удивлением принялся листать плотные страницы тяжёлой книги, попутно стирая с них многолетнюю пыль. — Неплохо она сохранилась после Столкновения.
От книги веяло прошлым — тем самым, что ни ему, ни всем тем, кто родился после Столкновения было чуждо и знакомо только по рассказам. Обедневшая природа, даже спустя около четырёх десятков лет, всё ещё не могла восстановиться, а полумёртвое побережье не спешили возвращаться животные. Хотелось бы покинуть это место, но... Он перебирал свободной рукой тёмные волосы, улыбаясь одним уголком рта.
— Только язык непонятный, — голос Хизер выхватил из размышлений. Она пожала плечами. — Я даже строчки не могу прочитать. Если бы ещё читать нормально умела.
— Ну знаешь, — Ник перелистывал страницы, — это к фермерам или Выжившим. Для передачи информации и шифра достаточно. Для выживания умение читать не так уж и важно, во всяком случае, конкретно для нас это не имеет значения.
— А ты себя тупым не чувствуешь? — Хизер скривила губы и нахмурилась.
— Не особо, — он усмехнулся. — Мне общения с Леоном хватает.
— А читать он тебя так и не научил толком...
— Старость, знаешь ли. Посмотрел бы я на тебя, будь ты Выжившей, ещё и такой же старой. Да и книг у нас почти не осталось, — Ник закрыл том передавая его обратно напарнице.
— Всё равно, чувствую себя какой-то... — она тяжело вздохнула и покачала головой — хотелось бы прыгнуть выше головы, стать лучше, умнее. — Да, согласна с тобой, не обязательно уметь читать хорошо.
Хизер замолчала, развернувшись и рассматривая город, где уже стали видны огоньки костров, факелов и светильников, тут и там вспыхивающие на улицах — люди покидали свои дома.
Лето не даёт жителям спокойно выходить на улицу днем — жара невыносимая. Солнечные лучи обжигают, и под их воздействием можно получить сильные ожоги и потерять сознание. После Столкновения нещадное светило будто сошло с ума. Леон как-то в беседах упоминал что-то про озоновый слой, но Хизер понимала его довольно смутно.
— Иди вниз, я скоро догоню, — Ник потрепал напарницу за плечо.
Хизер вздохнула, поднялась с парапета и зашагала по крыше, выстукивая металлическими подковами ботинок мерный ритм. Вскоре она скрылась в тёмном проёме выхода. Ник снова закурил и сел на парапет, рассматривая первые звёзды. С наслаждением вдыхая горький дым, он был безмерно благодарен Выжившим за то, что сигареты, как одно из самых бесполезных изобретений человечества, не исчезли. «Чувствую ли я себя тупым? Интересный вопрос. Может, так даже лучше?», — он усмехнулся, докуривая.
Город продолжал оживать — в центре, где плотными рядами стояли многоэтажки, становилось светло. Пустующие верхние этажи лишились окон и смотрели сверху тоскливо. Измученные ветрами и дождями, здания иногда обрушались, погребая под собой тех, кто жил на первых этажах. Поддерживать дома в хорошем состоянии было тяжело, и жители Риверкоста перебирались из одного в другой, снова обустраивая для себя жильё. Широкие проспекты превратились в ряды для торговцев, узкие улицы стали пристанищем для местных развлечений — чтобы не сойти с ума людям по-прежнему нужно пить и смеяться, а когда проходит так много лет, ничего не остаётся, как просто жить, не оглядываясь назад.
***
От количества масляных лампадок на столах, в общем холле стояло марево и духота. Обычные электрические лампочки в Палладиуме* водились и большинство генераторов исправно работало, но именно общий холл снабдить электричеством начальство отказывалось — слишком расточительно. Шум голосов, перебивающих друг друга, мешал мыслям. Ник кивнул помахавшей ему Хизер и, захватив паёк у дежурного, присоединился.
Эхо голосов отражалось от высоких, ободранных стен холла — помещение было просторным, вмещая пару сотен человек. В этой части здания когда-то принимали высокопоставленных гостей, проводили конференции, устраивали праздники и решали какие-то важные городские вопросы — так говорили Выжившие. Здание Палладиума было высоким, кажется, когда-то несколько этажей надстраивали, меняли конструкцию здания, приводили в порядок. Сейчас здание городских властей напоминало немытые казармы.
— Где остальные? — он перекинул ногу через потёртую скамейку, облокачивая на стол косу и скидывая с себя ремень автомата.
— Скоро спустятся. Какие планы на вечер? — Хизер смахнула с лица выбившуюся прядь волос. — В рейд в ближайшие пару дней не нужно?
— Не нужно. Тем более Уолтер всё ещё в лазарете, — он уткнулся взглядом в жестяную тарелку и поморщился. — Фу, опять эта пересушенная хрень. Может, прогуляемся к Леону, как смотришь?
Мимо их стола с подносом в руках размеренно прошагал Брок — невысокий, плотный командир из «элитных», чувствительно задев Ника, и оглянулся, явно ожидая реакции.
— Места мало, боров? Ты всё также много жрёшь? — Ник поднял на него взгляд.
— А ты всё также сидишь с сопляками? Может, тогда уже сорвёшь командирскую нашивку? Или тебя просто до сих пор не подпускают к командирским столам? — Брок ухмылялся, надеясь, что задел за живое.
Ник так резко встал из-за стола, что Хизер пришлось, чуть ли не подпрыгивая, перекинуться через стол, хватая его за полы короткого плаща.
— Тебе язык укоротить, что ли? — сквозь зубы прошипел Ник, протягивая руку к ножу на поясе.
— Да не психуй ты так, поехавший! — хохотнул Брок, всё-таки делая пару шагов назад.
Ник подался вперёд, чувствуя, как за плащ его обеими руками держит Хизер, почти повиснув на нём. Он рыкнул, пытаясь вырваться, но она тяжело дышала и вцепилась, кажется, ещё крепче.
— Завали хлебало и не подходи, — Ник смотрел Броку в глаза, оскалившись. — Плевать я хотел на ваши командирские столы.
— Оно и видно, — Брок ухмылялся, явно желая подразнить Ника подольше.
— Брок! Отстань! — откуда-то сзади послышался напряжённый голос Хизер. — Иди уже отсюда.
— А ты не вякай там! — Брок заглянул за Ника, рассматривая девушку. — Держи тогда его на поводке, чтоб не кидался!
— Слышь, урод... — Ник рванулся вперёд так, что руки напарницы не выдержали. Перемахнув через скамейку, он оказался рядом с Броком. — Ну-ка, ещё раз повтори, — Ник уже крутил в руке короткий нож с тонким лезвием.
В холле воцарилась тишина. Все наблюдали за конфликтом, будто это представление, но никто не вмешивался. Брок нервно сглотнул, крепче сжимая поднос — будто тот сейчас был надёжным щитом, способным защитить от ножа в руке оскалившегося Ника. Лысеющий Брок был одним из тех, кто занимал место в совете, решающим вопросы организации рейдов и управления городом, но большим умом, как и смелостью, не отличался, однако никогда не упускал шанса кого-нибудь задеть, а уж добраться хотя-бы до частички власти ему хотелось больше всего. Ник не понимал его, впрочем, как и остальных «элитных», и в их ряды ему хотелось меньше всего.
— Да ладно, я же пошутил. Шуток не понимаешь? — он фальшиво улыбнулся.
— Нет, — Ник наклонился к невысокому мужчине, криво ухмыляясь. — Исчезни...
Брок пожал плечами и быстро удалился, маневрируя между столами и тихо бормоча себе что-то под нос. Хизер проводила его взглядом, недовольно поджав губы, и облегченно выдохнула, когда тот уселся за дальний стол с остальными командирами.
— Сколько можно, тупица Брок, — она раскрыла карту и сделала вид, будто внимательно её изучает. — Неужели им есть дело до того, что ты не ешь с ними рядом после... — она запнулась, не решив напоминать о недавней драке.
Сейчас её лицо в тусклом свете выглядело слишком взрослым и уставшим. Она смахнула с лица снова выбившуюся прядь и искоса поглядывала на командира, иногда отрывая взгляд от карты. Тонкие черты лица были напряжены, и она поджала губы, поднимая взгляд на Ника.
— Забудь про него. Их сраные столы не отличаются от других. Подумаешь, привилегия! — Ник усмехнулся.
Вслед за отрядами спускались в холл и другие командиры. Встречаться с ними не особо хотелось, но вставать и приветствовать — приходилось. Ник медлительно поднимался, пожимая руки и делая вид, что не замечает косых взглядов.
— Ник, перед рейдом ты сможешь попасть на склад? — Хизер протянула мятую бумажку с шифрованными надписями командиру. — Хотя бы что-нибудь из этого, — умоляюще попросила она, покачивая соломенными волосами, собранными в два хвоста.
— Не знаю, если лимит позволит, — Ник прищурился, рассматривая символы в желтоватом свете. — Попробую, но точно не сегодня. Даже до второго этажа не поплетусь, — он сложил бумажку в несколько раз и убрал во внутренний карман плаща.
Вечером холл Палладиума оживает и в это время Ника отпускает противное ощущение того, что от стен здания веет холодом и пахнет кровью. В такие минуты жизнь не кажется настолько дерьмовой, что хочется лезть на стену в перерывах между рейдами. Громко переговариваясь, к ним присоединился остальной отряд. Пятеро подростков рассаживались за столом, гремя жестяными тарелками и подносами.
— Какие же вы шумные, — Ник сдвинулся, освобождая место.
— Командир, да ладно! — Сэм широко улыбнулась и присев рядом, стукнула его по плечу. — Выходной же! Вы-ход-ной! — повторила она по слогам.
После стычки с пиратами в прошлом рейде, все, кроме Уолтера, уже пришли в себя, подлатали раны и были в хорошем настроении. Особенно Сэм — короткостриженая девчонка семнадцати лет, главная заводила, никогда не упускающая момента, чтобы затащить отряд на какие-нибудь соревнования по метанию ножей или самостоятельно, взъерошив чёрные волосы, ринуться в драку местных пьянчуг. Нику порой приходится осаживать неуёмную Саманту, переходящую все границы, и, схватив её за воротник безрукавки, оттаскивать из эпицентра событий. Она была среднего роста и телосложением напоминала скорее угловатого юношу, нежели девушку, что, впрочем, не мешало ей привлекать к себе внимание большими, почти чёрными глазами и широкой улыбкой.