– Эта? Оторвет свою драгоценную задницу? В лучшем случае нажалуется мужу, чтобы он всё устроил. Но он устает очень, ты ж слышала. Так что вряд ли. Может, цену снизим?
– Ни в коем случае! Будем искать.
– С перламутровыми пуговицами?
– Именно!
Расцеловавшись с Машей в подземном паркинге, Валентина Григорьевна в слегка озверелом состоянии села в машину и устремилась к себе в Приморский район. Эта дурища Ленка позвонила ей как раз в тот момент, когда Валентина Григорьевна маялась в пробке на улице Марата перед поворотом на Невский проспект. Какие-то умники с остервенением искореняли в городе юркие и шустрые микроавтобусы, заменяя их на длинные большие автобусы с гармошкой посередине. Этим автобусам требовались выделенные полосы движения, а уж если они выезжали на перекресток, то пиши пропало. Вот и сейчас, эти автобусы по Невскому проспекту ехали мимо поворота на улицу Марата и замирали на светофоре перед пешеходным переходом через Невский. Хвосты же этих монстров при этом перекрывали выезд с Марата, организуя пробку.
От души покричав на дочь, Валентина Григорьевна, наконец, вырулила на Невский и при попытке свернуть из второго ряда направо на улицу Маяковского уперлась в бабищу. Бабища шествовала в ярко-красном пальто по пешеходному переходу через Маяковского, невзирая на красный свет для пешеходов. Правый ряд поворачивающих автомобилей обреченно замер в ожидании, Валентина же Григорьевна хищным носом своего практически буржуйского «БМВ» постепенно вклинивалась на улицу Маяковского, намекая пешеходам, что им пора бы и честь знать. Тут бабища вдруг встала как вкопанная и заорала на Валентину Григорьевну. Разумеется, Валентина Григорьевна опустила стекло и ответила. Популярно так ответила, решительно и трехэтажно. Смысл её ответа сводился к тому, что бабе надо смотреть на светофор, а не выступать как звезда Невского проспекта. Ну, и ещё про пальто добавила, про тундру сказала, из которой та баба в этом самом пальто и прибыла по Невскому гулять. Но самое главное, при этом Валентина Григорьевна не забыла первой из всех страждущих всё-таки вырулить на улицу Маяковского да ещё показать той бабе средний палец. Надо сказать, настроение сразу резко улучшилось. И всю дорогу до дома Валентина Григорьевна высчитывала, сколько времени у неё ещё есть до Ленкиных родов. И как всё так организовать, чтобы поехать в нужное время в Румынию, чтобы там, наконец, заделаться нормальной бабушкой. Ведь рождение Дашки она отмечала, являясь практически ещё молодой сорокадвухлетней дамочкой. Да и молниеносно выросшую Дашку воспринимала скорее, как подружку. Основную нагрузку в качестве бабушки при грудном ребеночке тогда вынесла Дашкина прабабка, мать Валентины Григорьевны, царствие ей небесное. Сейчас же эстафетная палочка хочешь, не хочешь, а перейдет к ней самой. Ужас какой! Тут она решила, что в первую очередь для ухода за маленьким ребенком надо продумать гардероб, и успокоилась. При мысли о гардеробе Валентина Григорьевна всегда веселела.
Дома вокруг холодильника уже рыскала вечно голодная Дашка, пришедшая с занятий по автовождению.
– Бабулечка, ты, где шастала так поздно? Что-то жрать охота, сил никаких нет.
– Квартиру вашу показывала, где ж ещё! Дуре какой-то. – Валентина Григорьевна вспомнила тётю-мотю и почувствовала прилив ненависти. – Представляешь, опоздала, явилась в шляпе, с собакой, говорит, из твоей комнаты всё вывезти, матрац поменять, и я вам буду деньги на карточку высылать! Ага! Сейчас! Это меня и добило. Послала я её, считай прямиком на ту карточку!
– Жесть! Бедная моя комнатка. А почему на карточку нельзя? Ты же вроде, как индивидуальный предприниматель зарегистрировалась, по всем своим квартирам безнал получаешь.
– Получаю. И налоги честно плачу, хотя никого мои затраты по содержанию имущества не волнуют. Ни коммунальные платежи, ни ремонты. Ну, это ладно, только они нас опять обманули.
– Кто?
– Угадай! Они теперь что удумали. Если ты квартиру сдаёшь, а потом вдруг решишь продать, то обязана будешь заплатить стране налог на добавленную стоимость!
– Ой!
– Вот тебе и ой! Кто ж после этого в здравом уме будет светиться с арендой? Мои квартиры все засвечены уже, раз посуточно, через агентство, а вашу-то зачем палить? Вдруг продавать надумаете. Замуж обе повыскакиваете да продадите.
– Ох, бабулечка, какая же ты у меня умная! – Дашка обняла Валентину Григорьевну и чмокнула в щёку. – Только поесть дай.
– А ты у меня обжора и неумеха. Ставь воду в самой большой кастрюле, макарон сейчас наварим, у меня вкусные есть с чернилами каракатицы, а я пока переоденусь. Ты всё-таки попробуй помидор для салата нарезать.
– Помидоры я смогу, – сообщила Дашка, вооружаясь ножом. – А вот лук ни за что! Он мне не дается почему-то.
– Эх! Тебе с твоими кулинарными талантами надо замуж исключительно за олигарха, чтоб по ресторанам питаться, ну, или повара он наймет.
Валентина Григорьевна нырнула к себе в спальню и переоделась в домашнее со скоростью звука. Не ровен час еще эта кулинарка ножом поранится.
Когда она вернулась на кухню, вода уже кипела. А Дашка домучивала последний помидор. Валентина Григорьевна кинула макароны в воду, отняла у внучки нож и быстро нарезала розовый лук, болгарский перец и солёные огурцы, сбрызнула полученную смесь бальзамическим уксусом, соевым соусом и рапсовым маслом, посыпала сахарком и перемешала.
– Как у тебя это всё здорово получается, – заметила Дашка и протянула руку к ложке.
– Брысь! – Валентина Григорьевна шлёпнула по загребущей девичьей лапе. – Куски хватать вредно, накрывай на стол.
Она слила макароны, размешала их тоже с соевым соусом и маслом, разложила по тарелкам, поставила бокалы и достала бутылку красного вина.
– По какому поводу? – поинтересовалась Дашка. – Или ты всё-таки сдала квартиру?
Валентина Григорьевна, как заправский сомелье вскрыла бутылку, разлила вино, уселась напротив внучки и только тогда сообщила:
– У нас будет ребенок!
– Как это? – Дашка уронила вилку.
– Элементарно! Твоя мать решила рожать ребенка.
– Как это?
– Так это.
– Что, она уже?
– Уже!
– От кого?
– От него! От кого ж ещё?
– Как это?
– Даша, очнись. – Валентина Григорьевна потрогала у внучки лоб.
– Нет, я не поняла. – Дашка мотнула головой. – Он чего, там?
– Где? – Теперь уже не поняла Валентина Григорьевна.
– Ну, у неё? В Румынии?
– Конечно же нет! Он как сдристнул, так и сдристнул. А вот ребёнок у неё точно от него остался. В Румынии.
– Во даёт! – Дашка залпом выпила вино и принялась наворачивать макароны.
– Лучше и не скажешь. – Валентина Григорьевна отхлебнула вина, закусила макаронами с салатом и полезла в буфет за сигаретами. Опять стресс, тут уж не поспоришь!
После ужина, когда сытая Дашка отправилась спать, Валентина Григорьевна вышла на лоджию, раздвинула окно и подставила лицо мороси, сыпавшей в изобилии с тёмного питерского неба. Дул западный ветер. Валентина Григорьевна каким-то шестым чувством всегда угадывала его среди остальных ветров, шныряющих в родном городе. Западный ветер пах морем и нёс перемены, причем непременно перемены к лучшему. При взгляде на небо, слегка подсвеченное огнями большого города, ей почему-то вспомнилось: «Отчего люди не летают, как птицы?» Валентина Григорьевна хихикнула. Она прекрасно знала, почему люди не летают, как птицы, а ещё она знала кучу разных нужных и ненужных вещей. Например, закон Ома, законы Кирхгофа и даже чего-то помнила про первую и вторую космические скорости. А ещё она понимала, что сейчас с питерского неба вместе с мельчайшими капельками мороси ей на лицо сыпется практически вся таблица Менделеева. Всё, что лёгкие большого города бездумно выбрасывают в атмосферу. Поэтому Валентина Григорьевна закрыла окно, пошла в ванную умыла лицо тоником, намазала его ночным питательным кремом, поглядела в зеркало на своё прекрасное отражение и осталась довольна. Красота на месте, возраста нет. Она приняла вечернюю порцию таблеток и завалилась в свою широченную кровать. Когда она уже чудесным образом почти заснула под сладкие мысли о гардеробе для ухода за младенцами, позвонила Маша.
– Нашла! – сообщила она. – С перламутровыми пуговицами, как и заказывали. Мужчина мечты! Берет, не глядя. Всё знает, он снимает точно такую же квартиру ниже этажом. Её продают. Он поглядел фотки. Завтра готов заключить договор, внести залог и переехать. Ни маленьких детей, ни домашних животных. Дочь иногда будет из Москвы приезжать. Когда вам удобно встретиться с ним?
– Всегда!
– Я почему-то так и подумала. Завтра в двенадцать. Место встречи изменить нельзя.
– Маша, я тебя люблю.
– Это правильно!!! – Маша нажала отбой.
Валентина Григорьевна подумала, что, может быть, всё-таки не все мужчины сволочи, а некоторые, наверное, и вовсе молодцы. Даже получше некоторых женщин. Вспомнила тётю-мотю, бабу в красном, отчего-то представила себе жену Ленкиного сдристнувшего проходимца и весь гарем козлячего бабника Березкина, мысленно показала им всем язык и сладко заснула. Трофимова она задвинула в самый дальний угол своего сознания и там поставила на нём жирный крест.
* * *
Даша впервые приехала на работу на автомобиле! Сама! Даже два левых поворота по дороге исполнила. Употела, перепсиховалась и чуть не опоздала. Когда она влетела в аптеку, нацепила униформу и встала за стойку, первой мыслью почему-то было: надо рассказать Валере. Более того, Даша подумала, что было бы логично, наверное, некоторое время отвозить его после работы домой. Он же провожал её до метро. Конечно, он живет там, рядом и ему провожать её было по пути, а ей к метро теперь надо делать крюк, но вселенская справедливость внутри Даши подсказывала именно такое решение. Ей не терпелось уже увидеть Валеру и обрадовать его. Валера, разумеется, словно в ответ на её мысли тут же замаячил за витринным стеклом аптеки, но Даша, как назло, в этот момент обслуживала явившуюся откуда ни возьмись старуху. Вот ведь не спиться им по утрам! Отвязаться от старухи по-быстрому являлось делом практически невозможным, поэтому Даша закатила глаза к потолку и помахала Валере через стекло. Валера расплылся в улыбке и помахал в ответ. Старуха тут же прокаркала:
– Девушка, не отвлекайтесь! Я вам серьёзные вопросы задаю, а вы тут кокетничаете с молодыми людьми.
Даше пришлось сосредоточиться на серьёзных вопросах старухи, и та промурыжила Дашу где-то ещё час под сочувствующим взглядом провизора Галины.
После ухода старухи Даша поделилась с Галиной впечатлениями от самостоятельного вождения автомобиля. Галина понимающе качала головой, так как ушлый Вовчик недавно и ей устроил небольшую Тойотку по замечательной цене. Так что Галя сама недавно освоила вождение, и предложила Даше продумать маршрут до дома так, чтобы минимизировать левые повороты. Даша тут же сообразила, что если всё же отвозить Валеру до его дома у метро, одним левым поворотом станет меньше! Опять захотела рассказать всё Валере, но тут набежали очередные страждущие чего-нибудь такого чудесного, чтобы простуда прошла моментально. Чудесное, разумеется, имелось, но стоило бешеных денег, поэтому болезные долго изучали препараты подешевле, в итоге пришли к разумному выводу, что простуда и сама, в конце концов, пройдёт. Купили капли в нос, витамины и удалились. Потом пришла заведующая Светлана Ивановна и отправила Дашу распаковывать новые поступления и заносить информацию в компьютер.
Даша сидела, уткнувшись носом в накладные и компьютер, когда здание вдруг слегка тряхнуло, и раздался оглушительный хлопок. Через минуту всё заволокло синим туманом, запахло чем-то техническим или химическим, а какая-то женщина истошно закричала. Даша, не понимая, что делает, вскочила, схватила ножик для разрезания скотча, выбежала из кабинета и пронеслась мимо Светланы Ивановны и Галины в сторону крика. Крик доносился от информационной стойки гипермаркета. Там в синем тумане на полу сидели люди, кто-то лежал. Даша обернулась и крикнула Галине, выглядывающей из дверей аптеки:
– Галка! Неси, что у нас есть для первой помощи!
Даша подбежала ближе и увидела Валеру. Он лежал на бетонном полу и смотрел на Дашу извиняющимся взглядом, форменная куртка на его груди была разодрана в клочья, белая рубашка заляпана кровью. Даша подскочила к нему, плюхнулась на колени, сняла с себя куртку аптечной униформы и подсунула её Валере под голову.
– Потерпи! Всё будет хорошо. – Даша аккуратно раздвинула клочки куртки, очищая рану, и попыталась зажать кровь. – Галя! – заорала она. – Ты где?
– Тут я! – Галина плюхнулась на колени рядом. – Вот, всё, что есть. Пакеты перевязочные и всё такое. Ух, ты! Нифига себе! – Она увидела рану и стала съезжать набок.
– Галя! – металлическим тоном сказала Даша. – Обезболивающее принесла?
– Вот, только это. – С трудом приходя в себя, Галина помахала коробкой с ампулами. – Без рецепта только это.
– Набери мне шприц. И не отвлекайся. – Даша разорвала зубами пакет с хирургической повязкой и попыталась наложить её на рану. Получилось с трудом. Пакеты были замечательные, но требовали для распаковывания и использования двух рук. Даша же одной рукой зажимала Валерину рану. На помощь Галины рассчитывать не приходилось, та от вида крови аж позеленела. Даша рвала один пакет за другим. Хорошо Галина догадалась взять самые большие.
– Кошка, – сказал Валера.
– Бредит что ли? – спросила Галина, набирая лекарство. Занявшись делом, она прекратила попытки упасть в обморок, но в сторону Валеры явно старалась не смотреть. Даша уже резала ножом для скотча рукав Валериной куртки, чтобы сделать укол.
– Даша, кошка! – простонал Валера.
Даша всадила укол ему в предплечье, автоматически оценив открывшуюся взору мускулатуру, и посмотрела Валере в глаза. Глаза у него оказались зелёные. Удивительно красивые.
– Ключи от квартиры в куртке, в шкафчике, дом за метро, квартира сто сорок пять. Там кошка Глаша. Её кормить надо. – Валера застонал и отрубился.
– Скорую вызвали?! – заорала Даша куда-то в потолок.
– Вызвали, едут. – Рядом с Дашей и Валерой присел на корточки начальник охраны торгового центра. – И не одна. Раненых много, но остальные так, по мелочи…, – он кивнул в сторону стойки информации. – Царапины. Валерка главный пострадавший. Не повезло парню. Прямо рядом с ним рвануло.
– Что рвануло? – спросила Галина.
– Бомба, наверное. Похоже, в камеру хранения заложили.
– Родным сообщили?
– Да некому сообщать. Один он.
– Как один? – удивилась Даша.
Начальник охраны пожал плечами.
– Дайте дорогу, дайте дорогу! – около Валеры и Даши появился молодой человек в зеленой униформе. – Ё моё! – Он увидел окровавленного Валеру и измазанную его кровью Дашу. – Серёга! Носилки сюда! – крикнул он кому-то позади себя. – Девушка, вы не ранены?
– Я не ранена. Он ранен. Я рану, как могла, перевязала. Вот вколола. – Даша показала коробку с обезболивающим.
– Молодца!
Валеру уложили на носилки, и буквально бегом понесли к реанимационной скорой. Даша побежала следом.
– Вы его куда? – спросила она на бегу у молодого человека.
– Не знаю, в Джанелидзе, наверное. Куда скажут в диспетчерской.
– В какую Джанелизе?! Вы что? У него не ожог, не бытовая травма. У него ранение! От бомбы! Его в клинику МЧС надо, или в военно-медицинскую академию!
– Ну, да вы правы. Разберемся! Не волнуйтесь.
– А я волнуюсь!
Валеру загрузили в машину реанимации. Даша полезла, было, следом, но её не пустили.
– Девушка! – молодой человек взял Дашу за плечи и тряханул. – Всё будет хорошо! Звоните в справочное.
– В какое справочное? – этот вопрос Даша задала уже в пространство, потому что машина с воем умчалась.
Даша вернулась обратно, прошла через оцепление и отправилась искать начальника охраны. Удалось ей это не сразу. Кто-то подсказал, что искать его надо в кабинете управляющего торговым центром. Когда Даша зашла в приемную, ей наперерез кинулась секретарша, но увидев Дашин окровавленный нежно-розовый свитер, препятствий чинить не стала. Даша зашла в кабинет управляющего. Там было полно народу. Сам управляющий, главный инженер, начальник охраны торгового центра, директор гипермаркета, начальник охраны гипермаркета и ещё какие-то люди, наверное, из полиции.