Почему-то в этот момент, я уверен, что Виктория, возможно сама того не осознавая, поможет мне потопить своего мужа. Могу же я себе позволить совместить приятное с полезным, используя ее? Конечно, могу! На войне все методы хороши, используя против конкурента его же жену, принесет мне ещё большее удовольствия добить Эдуарда. Ну что, игра начинается!
Подзываю к себе администратора. Прошу его подготовить свободную ВИП комнату, и пригласить туда Викторию и ее подругу. Медленно поднимаюсь с места, расслабленно оглядываю толпу, кидая взгляд в сторону Виктории и ее подруги, подмигиваю брюнетке, слегка усмехаюсь, ловя ее реакцию, и удаляюсь в ВИП комнату. Заказываю вино для дам, себе еще виски, легкие закуски и фрукты. Откидываюсь в удобном кресле, осматриваю комнату, подмечая, что администратор правильно меня понял и выбрал комнату в светлых тонах, с удобными креслами, низким столиком и тихой музыкой. Запрокидываю голову на спинку кресла, обдумывая тактику. Итак, подруга Виктории проявляет ко мне явный интерес, как это может мне помочь и расположить к себе Викторию? Если только ее далеко не скромная подружка поможет мне как-то расслабить всегда скованную Викторию. Хотя какая к черту тактика, буду действовать по обстоятельствам, как всегда.
Тихий стук в дверь заставляет меня открыть глаза и поднять голову. Вот и они. Первая проходит брюнетка, которая при виде меня расплывается загадочной улыбкой, в которой нет никакой загадки. Усмехаюсь своей мысли, жестом руки предлагаю женщинам проходить.
— А мы то думаем, кто же этот такой загадочный незнакомец, пригласивший нас сюда, — щебечет брюнетка, окидывая меня заинтересованным взглядом. А вот Виктория безучастно рассматривает комнату, стараясь не смотреть на меня.
— Ну, Вика, может ты нас все-таки познакомишь? А то мне как-то неловко, — усмехается брюнетка, обращаясь к подруге. Как же, неловко ей? Ей очень даже комфортно в моей компании, чего не скажешь про Викторию, которая переминается с ноги на ногу, и кажется, хочет от меня сбежать, тем самым, притягивая меня еще больше. Люблю, когда женщины меня немного боятся.
— Да, конечно, — уверенно говорит Виктория, но в ее голосе проскальзывает нотка какой-то обреченности. Странно, раньше я этого не замечал, и напивалась в баре она явно не просто так. Да и вряд ли бы замужняя женщина с тихим характером появилась бы в этом клубе в такое время без мужа. А это значит, что не все так гладко у нее с мужем, и это ещё один плюс к моему плану. — Знакомьтесь, это Алина моя подруга, — обращается она ко мне и наконец, смотрит мне в глаза. Ловлю ее взгляд, немного удерживаю, и тут же отпускаю, переводя взгляд на Алину.
— Андрей, — сам представляюсь брюнетке, мимолетно жму ее теплую ладонь и быстро ее отпускаю.
— Очень приятно, — говорит Алина, и как бы невзначай поправляет сережку, ведет пальчиком по шее и немного сглатывает. Слежу за ее призывными действиями, и мне хочется рассмеяться, сказать ей, что она зря старается, в этой комнате меня интересует лишь Виктория.
— Виктория, — киваю головой, пожимаю ей руку, но не отпускаю, удерживаю, подмечая насколько холодные у нее ладони. Внутри что-то щелкает, не могу оторвать от нее глаз. Она пытается вырвать руку, но я сжимаю ее сильнее, не намерен ее отпускать, хочу понять, что же есть в этой женщине, что заставляет меня так на нее реагировать. Она делает шаг назад, чтобы освободиться от меня, и я в точности повторяю ее движение. Теряюсь на минуту, что со мной происходит впервые. Черт, это будет интересно, я буду играть не только с ней, но и с собой.
— Присаживайтесь, — предлагаю я, отпуская Викторию, указывая на кресла.
— Спасибо, но мне пора домой. Приятного вам вечера, — отвечает Виктория. Ну уж нет. Она думает, что я ее просто так отпущу?
— Думаю Вам некуда торопиться. Тем более наш вечер не будет приятным, если Вас не будет с нами, — вновь ловлю ее взгляд, не позволяя мне отказать. Слежу за ее реакцией, взмахом ресниц, вдохом. Замирает, и я вместе с ней, продолжаю держать ее взгляд. И все, это моя маленькая, первая победа, я вижу, что она мне не откажет. Она чувствует меня.
— Ну, правда Вика, рано еще, посиди с нами, ведь мы пришли сюда расслабиться, — брюнетка нарушает мой гипноз, заставляя Викторию перевести предостерегающий взгляд на нее.
— Хорошо, я посижу, но только недолго. Меня дома ждет дочь, — отвечает Виктория, садясь рядом с подругой.
— Мышка уже давно спит, не выдумывай, — усмехается ее подруга. И я уже люблю Алину, она действительно мне помогает.
— По какому случаю гуляем? — спрашиваю я, садясь в кресло ближе к Виктории, наливаю дамам вино.
— Поминанием скоропостижно ушедшего Эдуарда, — смеется Алина, подмигивает подруге, которая явно не довольна шуткой подруги.
— Даже так, — усмехаюсь я. Тогда это действительно надо отметить, — поднимаю бокал, чокаясь с женщинами. Мы с Алиной немного отпиваем, а вот Виктория выпивает свой бокал до дна. И это не очень хорошо, потому что до этого она пила в баре текилу.
— Понимаю, супруги поссорились и девочки гуляют, — смотрю на Викторию, жду подтверждение своих слов.
— Мы не поссорились. Мы расстались, — а мой план становится все легче и легче.
— Ну что вы, Виктория. В каждой семье бываю конфликты, сегодня расстались, завтра помирились и сошлись.
— Нет. Этого не будет! — категорично и даже нервно заявляет она. — И я не хочу разговаривать на эту тему, — отвечает она, протягивая мне свой пустой бокал. Наливаю ей ещё вина. Виктория, нервничает, в ее взгляде пустота, а в голосе некая обреченность, целенаправленно напивается, находясь с подругой в ночном клубе. Не спешит домой и выглядит при этом сексуально. И это значит, что все гораздо серьезнее, чем просто ссора. А я удачливый сукин сын! Что может быть лучше, чем обиженная, брошенная женщина?! Теперь мне нужны подробности, насколько все серьезно.
Виктория
Голова раскалывается, в висках пульсирует от малейшего движения. Ужасно хочется пить. Со стоном переворачиваюсь на спину, пытаюсь открыть глаза, щурюсь от яркого, солнечного света. Надо завязывать пить, каждое мое похмелье становится тяжелее другого. Αлинка права, в алкоголе нет правды, я делаю хуже только себе. Так я говорю себе каждое утро с больной головой, и уже вечером, когда дочь заснет, я сижу с очередной дозой коньяка или вина. Боже, кто бы сказал, как в моей ситуации взять себя в руки? Как найти эту силу воли? Желание просыпаться по утрам? Как начать жизнь с чистого листа? Выбросить семь лет жизни? Как преодолеть желание перерезать себе вены кухонным ножом, когда готовлю обед? Сейчас я существую только ради дочери. Не было бы Милки, не было бы и меня. И только алкоголь изо дня в день помогает мне отключить съедающие меня изнутри мысли.
Не сразу замечаю, что я нахожусь не дома. Прищуриваю глаза, тру лицо руками, принимая окружающую обстановку за галлюцинацию. Резко сажусь на кровать, хватаюсь за тяжелую голову, рассматриваю довольно просторную спальню, явно не мою. Я нахожусь на огромной кровати, застеленной черным бельем, напротив меня на стене висит большой телевизор, под ним много деревянных полок с расставленной не по порядку мелочью. Книги, журналы, часы, стакан с водой, но мой взгляд цепляется за мужской парфюм. С левой стороны кровати стоит красное кресло. Странный выбор, учитывая, что в комнате преобладают чёрно-белые тона. Черное белье на белой кровати, черная плазма на белой стене, черные шторы с белым рисунком, и ярко красное кресло никак не вписывается в общую картину.
Оглядываюсь назад, замечаю большую, мягкую спинку кровати, а вверху, на белой стене, рисунок полуобнаженной девушки, повернутой спиной. И этот рисунок завораживает, он, словно выполнен простым карандашом на белой стене. Девушка худощава, обнимает себя руками, а ее голую спину закрывают длинные волосы, голова в пол оборота, как будто она пытается посмотреть назад.
Черт! Соскакиваю с кровати. О чем я думаю!? Какое кресло, какая девушка? Γде я? И как вообще здесь оказалась? Ловлю свое отражение в стеклянных дверцах встроенного шкафа, и понимаю, что на мне надета мужская рубашка. Только этого мне не хватало! Слава Богу, на мне трусики и бюстгальтер. Сажусь в это чертово красное кресло, массирую пульсирующиė виски, пытаясь вспомнить, что было вчера.
Помню Богатырева, ВИП комнату, в которую меня затащила Алинка. Помню как мы пили вино, много пили, точнее я пила. Αлинка пыталась соблазнить Андрея, но он совершенно не обращал на нее внимания, постоянно ловил мой взгляд. Алинка без умолку болтала, наговорила лишнего про мое расставание с Эдуардом, я пинала ее под столом, но она никак не реагировала на меня. Когда подруга поняла, что не привлекает Богатырева, она принялась расхваливать меня, постоянно намекая, что я свободная женщина. Потом Алинка удалилась в туалет, и не вернулась, посылая мне сообщение, чтобы я не упускала такую возможность и переспала с Андреем. Α дальше… Дальше… Я не помню.
Соскакиваю с кресла, вдыхаю запах рубашки на мне, понимаю, что она пахнет Богатыревым, тяжелый запах парфюма с нотками специй и табака, мне кажется, что в этой темно-синей рубашке он был вчера. Боже! Я что действительно с ним переспала?! Почему я совсем ничего не помню? Сердце ускоряет ритм, словно хочет вырваться из груди. Не может быть, чтобы я переспала с мужчиной и ничего не запомнила. Как я могла прыгнуть в кровать к мало знакомому человеку? Алкоголь точно отшиб мне все мозги.
Оглядываю комнату в поисках своей одежды и сумки, но ничего не нахожу. Подхожу к двери, замираю, прислушиваясь к происходящему по ту сторону. Слышу, как работает телевизор и доносящуюся программу новостей, звон посуды, звонок телефона, низкий тембр Богатырева, отвечающего на звонок. Я боюсь выйти, не знаю, что говорить и как смотреть ему в глаза. Впервые, за восемь лет я спала с кем-то, кроме Эдуарда и ничего не запомнила! Представляю, как я его разочаровала в постели. Как оказалось, я трезвая то ни на что не способна, а невменяемая и пьяная, так подавно. А может это и к лучшему, мы больше никогда не увидимся. Мне не нужно его ничем впечатлять. Я такая, какая есть, то есть никакая. Чувствую себя падшей женщиной, которая просыпается в кровати незнакомого мужчины, после вечеринки в клубе. Хотя падать мне уже ниже некуда. Так что, мне уже все равно.
Решительно открываю дверь и попадаю в такую же черно-белую гостиную. Вновь огромное пространство с белыми стенами, черными шторами и черными кожаными диванами, овальным, стеклянным столом и, стоящими рядом, красными стульями. Дизайнер этой квартиры был любитель эффектного контраста. Комната кажется огромной из-за того, что разделена с кухней только лишь огромной, белой аркой. И кухня, естественно, тоже вся черно-белая. Черная, глянцевая кухонная мебель и белая бытовая техника, угадайте, что было там красным? Холодильник! Впервые, вижу красный холодильник.
Ищу глазами Богатырева и нигде не нахожу. В гостиной работает телевизор, вещающий новости экономики, на кухне работала кофемашина, на столе стояли пустые тарелки, стаканы, свежая выпечка, сыр и фрукты. Но мое внимание приковывает большой графин апельсинового сока. Сглатываю от сухости во рту, не могу устоять, мне ужасно хочется пить. Подхожу к столу, наливаю себе полный стакан сока, выпиваю его почти залпом, умирая от невероятного облегчения. Наливаю себе еще стакан, не успеваю сделать глоток, как позади меня раздается голос, от которого я почти подпрыгиваю, и чуть не роняю стакан.
— Рядом с тобой, справа, лежат таблетки от головной боли, — слегка насмешливым голосом, говорит хозяин квартиры, появляясь из другой комнаты. Оглядываюсь, осматриваю Андрея, на котором надеты простые, серые, спортивные штаны и белая футболка без рукавов. Выглядит он довольно бодро, в отличие от меня. И я, по — прежнему, напрягаюсь в его присутствии, продолжая его бояться. Откуда этот неконтролируемый страх к мужчине, который мне ничем не угрожает? А вчера я была смелая. Настолько, что решила с ним переспать. Быстро отворачиваюсь от него, понимая, что выгляжу я ужасно. Утром я и так не красавица, а еще и с похмелья. Представляю, какой ужас сейчас наблюдает Богатырев.
Нахожу глазами таблетки, глотаю две штуки, запивая их соком. Слышу, как Андрей проходит на кухню, наливает ароматный кофе, гремит посудой. Сажусь на стул, обдумывая, что сказать мужчине на утро, секс с которым я не помню. Стоп, если мы переспали, тогда почему я в нижнем белье? А может между нами и не было ничего? Тогда почему я здесь, а не дома. Света! Черт! Они с Милкой, наверное, с ума сходят! Мне срочно нужен мой телефон. Оглядываю комнату, ищу глазами сумку.
— Где моя сумка? — громко спрашиваю я, смотря, как огромный мужчина с бронзовой кожей несет на подносе завтрак и кофе. Не была бы я в таком эмоциональном раздрае, и полном разочаровании в жизни, я бы, наверное, оценила этот жест и сексуальность, зашкаливающую в этот момент.
— Твоя сумка и платье позади тебя, на диване, — отвечает он, ставя поднос на стол. Встаю со стула, натягиваю рубашку ниже, пытаясь прикрыть бедра, и иду за сумкой и телефоном, чтобы позвонить Свете.
— Если ты собралась звонить домой, — останавливает меня Андрей, то тебя разыскивала некая Света, я ей объяснил, что с тобой все в порядке, и ты спишь, но клятвенно пообещал ей привезти тебя домой, — что он сделал?! Да как он посмел отвечать на мои звонки!? Что теперь подумает Света?! Возвращаюсь на место, сажусь напротив невозмутимого Богатырева, попивающего кофе.
— Почему Вы…, запинаюсь, думая, что мы явно ночью перешли на ты. — Почему ты отвечаешь на мои звонки!?
— Потому что ты вчера меня об этом попросила, — спокойно отвечает он, пододвигая ко мне тарелку с омлетом.
— Я попросила? Не может этого быть.
— Может. Ты что ничего не помнишь? — прищуривая свои черные глаза, насмехаясь, спрашивает он.
— Почему помню… Просто…, — я начинаю мямлить, и чтобы не выглядеть ещё более нелепо, говорю правду. — Да, я не помню, что было вчера, после того, как ушла Αлина.
— Интересно, — отвечает он. — Я разочарован, — делает наигранно печальное лицо. — Как ты могла не помнить нашу сумасшедшую, незабываемую ночь? Ты разбила мне сердце, — уже смеется он.
— К сожалению, а может и к счастью, я ее не помню. Но уверена ты был неотразим, — ехидно улыбаясь, отвечаю я. — И вообще, мне пора домой, спасибо за завтрак, но я не голодна, — вновь встаю с места, прохожу к дивану, беру свою сумку и платье.
— Даже не хочешь послушать о твоих вчерашних подвигах?
— Нет! Скажу больше, я хочу о них забыть! — категорично отвечаю я, спеша в спальню, думая о том, что если я ничего не помню, то это даже хорошо, так я смогу представить, что ничего не было.
— А вчера ты была более смелая и раскованная, — усмехается он. — И даже согласилась подумать над моим предложением, помочь тебе вернуть состояние твоего отца и потопить своего мужа, — я замираю на месте, кидаю одежду и сумку обратно на диван, резко оборачиваясь к Богатыреву, который вполне серьезно смотрит мне в глаза. Не может быть, что я все ему рассказала. Я что сошла с ума?
— О чем ты говоришь? — глупо делаю вид, что ничего не понимаю, медленно иду назад к столу, садясь на свое место.
— Да, Виктория, ты почти все мне рассказала, — уверенно отвечает он, продолжая завтрак. — Ты осталась ни с чем, твой муж прибрал компанию отца, оставив тебе только дом.
— Что я еще рассказала? — спрашиваю я, боясь, что в алкогольном опьянении я могла потерять весь стыд и рассказать, как Эдуард меня унизительно растоптал, вытер об меня ноги. Жду ответа от Андрея, который, чувствуя свое превосходство, не спешит мне отвечать, и смотрит уже в район моей груди. В то место, где в распахнутом вороте видна ложбинка груди и краюшек черного кружевного бюстгальтера.
— Давай начнем по порядку. Я все тебе расскажу в подробностях, если ты позавтракаешь.
— Я не хочу есть. Я хочу знать, что еще я тебе выболтала.
— Поешь, поверь, завтрак поможет тебе почувствовать себя лучше, — настаивает он.
— Хорошо. Рассказывай, — беру вилку и начинаю есть омлет.
— Ну для начала, дам тебе совет, никогда не смешивай алкоголь. Вчера ты пила текилу в баре, а после вино. И как следствие, получила, тяжелое похмелье и провалы в памяти.
— Спасибо за совет, я учту, — недовольно отвечаю я, выдавая ему наигранную улыбку.