— Ох, ну конечно… Его величество шиаг Повелитель Теней приказывает. Господин, которому невеста должна беспрекословно повиноваться. Аж противно.
Арейш рванул ко мне, схватил за плечи и хорошенько встряхнул.
— Отвечай, я сказал!
Я видела, что он сдерживается из последних сил. Видела, как внутри что-то плещется, кипит, взрывается, готовое в любой момент вырваться, обрушиться на меня.
Это не привело в чувство, не заставило насторожиться. Но помогло сказать уже чуть спокойней, хотя бы не кричать:
— Меня выдернули из привычного мира. Нацепили метку, запихнули в академию и сказали, что я должна забыть обо всех своих планах, обо всем, к чему готовилась и чему училась. Все, что я теперь должна, — это выйти замуж за шиага. Вы действительно полагаете, будто единственная мечта любой девушки — стать женой шиага? При этом нам ничего не рассказывают, не отвечают на вопросы, постоянно держат в тайне самое важное — а что же нас ждет потом. Хотя… нет, даже это не самое важное. Что я видела от вас, Арейш? Вы не задумывались?
— Да, действительно. Что же ты видела? — ядовито предположил он. — Может быть, помощь? Я потакал всем твоим прихотям и желаниям. Помог в подготовке с танцем на показе талантов. Дал свою защиту. Перед всеми шиагами показал, что ты моя.
От слов «ты моя» внутри что-то дрогнуло, болезненно сжалось. Дыхание снова сбилось.
— А ты, Эвелин? Ты плюнула мне в лицо. Просто сбежала.
Я покачала головой.
— Ты все равно не понимаешь, почему я это сделала. Да, сбежала. Ты действительно мне помогал. Мы заключили сделку, Арейш, всего лишь сделку. Ты даже не говорил, чего мне ждать по истечении трех месяцев, когда отбор завершится. Ты правда думаешь, что этого достаточно? Нацепить кулон с рубином и думать, будто это все, что мне нужно от жизни? Я не знала, чего ожидать. И… ты ведь знал, Арейш! Знал, что я не хотела находиться в академии. Что…
— Ненавидела шиагов, — закончил он за меня. — До сих пор ненавидишь?
Я перевела дыхание.
— Не всех.
Так, нужно собраться с мыслями. Как же это трудно, когда Арейш столь пристально, проникновенно смотрит!
— Я ненавижу всю эту ситуацию. Неопределенность в собственной жизни. Академию. Тех шиагов, которые вытирают о невест ноги. Вероятно, таковы не все, но Халраш… Я ведь на тот момент даже не знала, что он под действием зелья. И это все равно бы ничего не изменило. Я видела от шиагов только плохое. Шиаги сломали мою жизнь. Я так думала. А ты… да, ты помогал. Ты… — я невесело усмехнулась, — проявил удивительное великодушие по отношению к «невесточке». Так, кажется, ты назвал меня при первой встрече? Но этого слишком мало. Пойми, Арейш, слишком мало, чтобы снова собрать разбитые осколки, чтобы наполнить мою жизнь смыслом!
Я смотрела на него, вглядывалась в его лицо. Я выплеснула свою боль. Произнесла эти слова. И теперь пыталась понять, смогла ли передать то, что чувствую, Арейшу. Осознает ли он все, что я сказала, или это останется пустым набором бессмысленных слов?
Арейш тоже смотрел, не отводя взгляда. Трудно определить, что он думал в этот момент. Но что-то в его глазах цепляло, проникало в самую глубь…
Он приподнял руку, дотронулся до щеки, легонько погладил, отводя назад прядку волос. Такое простое прикосновение отозвалось внутренней дрожью.
— А чего тебе будет достаточно? — спросил Арейш. Кончики пальцев скользнули к губам, погладили.
— Я не вправе требовать. Я могу лишь принять то, что ты готов дать сам. Но готов ли? И нужно ли это тебе?
Палец надавил на нижнюю губу, заставляя рот приоткрыться. Не отводя взгляда, Арейш склонился ко мне. Снова сводящий с ума поцелуй, снова головокружение и странно покачнувшаяся комната. Губы Арейша скользнули по щеке, к виску, затем к уху.
— А я, Эвелин? — прошептал он. — Тебе достаточно меня?
Язык коснулся мочки, затем зубы слегка прихватили кожу. Я изумленно охнула и вцепилась в плечи Арейшу, потому как испугалась, что ноги просто не удержат!
Его губы снова вернулись к моим губам. Этот поцелуй отличался от всех остальных. Медленный, тягучий, глубокий. Упоительный. Надавив языком на нижнюю губу, Арейш заставил раскрыться ему навстречу и проник в рот. Искусно, умопомрачительно ласкал, исследовал, ловил невольно вырывавшиеся стоны.
Боги, я и не подозревала, что бывает так! Все, что описывалось в книгах, — это ерунда. Реальность оказалась невообразимо яркой. В книгах воспевалось нечто другое. А здесь… даже поцелуй. Всего один поцелуй… уже сводил с ума!
Руки Арейша скользнули вдоль спины вверх, затем огладили обнаженные плечи и устремились к шнуровке спереди.
Я испугалась.
Что он делает? Неужели…
— Арейш, — я попыталась отстраниться, — подожди. Не нужно…
— Я не отпущу тебя, — прошептал он прямо мне в губы. — Слышишь, Эвелин? Ты моя. Только моя.
Поцелуи, один за другим. Пальцы ловко расправляются со шнуровкой. Платье начинает сползать.
— Арейш! Я… не надо… мне страшно…
Я дернулась, но он легко поборол сопротивление. Губы скользнули к шее. Затем ниже.
По телу прокатилась дрожь, оставившая за собой странную слабость. И жар.
— Никому не отдам, — прошептал Арейш, покрывая поцелуями плечи, ключицы, спускаясь к груди вслед за сползающим платьем.
— Подожди! — испуганно вскрикнула я. — Нет, Арейш! Не надо…
Мне все же удалось заставить его остановиться и слегка отстраниться. Взгляд шиага еще больше напугал. Затуманенный, с полыхающим в глазах синим пламенем.
Смелость, решительность — все это разом куда-то пропало. Осталась только робость. Может, дело в непонятном, неясном взгляде, отзывающемся во мне странной дрожью. А может, в том, что с расстегнутым платьем вообще трудно почувствовать себя уверенно.
— Арейш… — придерживая платье у груди, сделала шаг назад. — Я не готова. Я боюсь. Не нужно.
Не знаю, собирался ли он остановиться в этот момент. Взгляд менялся, медленно в нем появлялась осознанность. Но Арейш сделал шаг ко мне, а я — еще один назад. И запуталась в подоле, покачнулась, взмахнув руками, чтобы удержать равновесие. Рефлекс. Проклятый рефлекс! Лучше бы я на пол грохнулась, но не отпустила расстегнутое платье!
Арейш метнулся ко мне, перехватил за талию, не давая упасть. Пламя в его глазах взвилось, засверкало. Яркое, необузданное пламя! Опаляющее.
— Не отпущу. Ты моя, — выдохнул он, вновь впиваясь в губы поцелуем.
Руки сдернули платье одним рывком. Скомканное, оно упало к ногам. Арейш подхватил меня и перенес на кровать. Обнаженная спина коснулась прохладной гладкой ткани. Я вздрогнула и попыталась оттолкнуть Арейша, но силы были не равны. Со мной тоже творилось что-то непонятное. С каждым мгновением сопротивляться становилось все труднее. Как будто само тело не хотело больше ничего, кроме как принимать горячие поцелуи и ласки.
Арейш целовал беспрерывно. По подбородку, вдоль шеи, к ямочке между ключицами. Внезапно прихватил кожу зубами. Я снова охнула, невольно прогибаясь в спине. Рука скользнула к пояснице и выше, к крючкам на нижнем белье, чтобы ловким движением избавить от защиты темного кружева.
— Арейш, пожалуйста! — испуганно вскрикнула я.
Нет, это слишком! Я никогда не позволяла себе… ни с кем…
Его губы тут же нашли мои. Затем снова скользнули по шее ниже, к груди, теперь обнаженной.
— Арейш…
— Моя, Эвелин. Ты моя.
От каждого его поцелуя, словно круги по воде, расходились волны жара. Я металась на постели, пытаясь оттолкнуть Арейша, но он почти не замечал. В моем сопротивлении не было силы. Я не хотела сопротивляться. Наверное, не хотела.
Жар сводит с ума. Поцелуи рассыпают по коже обжигающие лепестки пламени. Руки скользят, нежно ласкают, то легко, едва уловимо, то надавливая, требовательно, почти жестко. И с каждым движением все больше в нем нетерпения, все больше жара.
Я читала в книгах. Я знаю, что должно произойти. Знаю, что никогда после этого не смогу быть прежней.
С Арейшем… готова ли я? Вот так, в омут с головой, не уверенная в завтрашнем дне? Что будет потом? Он возьмет меня в жены или бросит на растерзание низшим по статусу шиагам? Испытывает ли он ко мне хоть какие-то чувства, кроме желания и жажды обладания? Хоть что-нибудь, кроме опаляющего поцелуями жара?
Он ничего не обещал. Он не говорил о своих чувствах.
Так готова ли я отдать ему себя всю, целиком? Все, что у меня есть, все, что осталось, — меня саму? Отдать сейчас, ни на что не надеясь… Отдать шиагу, одному из тех, кто человеческих женщин даже не уважает.
Я помню, как презрительно он отзывался обо всех нас. О тех, кто падает ему в объятия. И теперь я одна из них. Такая же, как все. Потому что сил сопротивляться больше нет.
Зубы легонько прихватывают кожу на груди. Не могу сдержать стон, выгибаюсь под горячими, настойчивыми прикосновениями. И этот стон как будто становится последней каплей для Арейша.
— Моя! — выдыхает он, срывая последнюю преграду. Кружевная ткань летит куда-то прочь. Испуганно вздрагиваю, сжимая колени. Упираюсь руками в его плечи. Твердые, напряженные. Пытаюсь оттолкнуть. Хочу прикрыться, но не могу. Щеки опаляет стыдом.
Боги, что я творю?! Ведь совершенно обнаженная, перед мужчиной, который даже не мой муж.
Это позор, это падение, которому нет оправдания. Нет и не будет.
— Арейш, не надо!
— Моя… — Он словно не слышит.
Ловлю его затуманенный, одержимый неистовой жаждой взгляд. И понимаю: не остановится. Его не остановить!
Жадные, лихорадочные поцелуи. Ладони ложатся на бедра, силой заставляют раздвинуть ноги.
Страшно. Да, мне становится страшно! Этот страх как будто выдергивает из пылающей, бурлящей лавы на поверхность. Снова пытаюсь освободиться, но Арейш вдавливает меня в кровать. Как в бреду повторяет: «Моя».
— Арейш… — уже только шепчу, потому что голос срывается.
Он накрывает губы поцелуем. Встречаемся глазами. Пламя, неистовое, жадное, сводящее с ума. Не остановится. От страха зажмуриваюсь. Наверное, зря! Ощущения вмиг становятся ярче, врываются в сознание безумным вихрем.
Горячие ладони на бедрах не оставляют мне выбора. Только подчиниться, нет сил бороться. Нет сил уже даже на страх. Волны жара и дрожи сотрясают тело. Сердце стучит так гулко, что этот стук отдается в ушах. Дыхание срывается то ли хрипами, то ли всхлипами.
Арейш приподнимается надо мной всего на мгновение. Сильный, уверенный толчок. А за ним — взрыв боли. Изумленно распахиваю глаза, мой крик ловят его губы. Выгибаюсь, но его тело, невероятно тяжелое и горячее, властно вдавливает в постель. Осторожное движение. Еще одно, еще. Как будто поток лавы растекается во мне и заполняет каждую клеточку тела. Арейш больше не сдерживается. Не может или не хочет, словно срывается!
И меня затягивает в этот водоворот.
А посреди ночи я проснулась уже в своей постели. Да, точно, это отведенная мне комната. И я здесь одна. Перевернулась на бок, наткнулась на что-то холодное, разложенное по подушке. Провела рукой, пытаясь определить на ощупь. Сердце споткнулось. Это колье. И пусть в темноте не видно, но я совершенно точно знала, что камни в нем — рубины.
Все же получила украшение с красными камнями. Арейш не забыл о правилах и символах. Сегодня он испробовал невесту на вкус, а теперь отблагодарил за приятно проведенное время.
Рывком смахнула колье на пол, в мягкий ковер. Все так же лежа на боку, подтянула колени к груди и горько расплакалась.
ГЛАВА 8
Утром я долго отмокала в купальне. На завтрак решила не ходить. Ну его, этот завтрак. Не умру, если один раз не поем.
Я сидела в бассейне, наполненном ароматной водой, и медленно, бессмысленно растирала по коже пену. Уже вымылась не один раз, но почему-то все никак не могла остановиться. Руки бездумно продолжали водить по телу. Ни ночных прикосновений, ни поцелуев на коже, наверное, не осталось, но я как будто чувствовала их по-прежнему. И терла, терла, смывала снова и снова.
Странное ощущение. Как будто меня просто использовали. Арейш добился, чего хотел, наверное, еще с того момента, как увидел мой танец с волкодлаком. Он добился желаемого. Чем же я теперь отличаюсь от всех остальных человеческих женщин, о которых он отзывался столь пренебрежительно? Так легко сдалась, так легко растаяла под его лаской и поцелуями.
Но что еще хуже… Арейш не остановился. Не остановился, когда я попросила! Он хотел — и получил то, чего хотел. А я? Не знаю. Не знаю, что теперь делать. Не понимаю, что чувствую. Так сложно разобраться в этом клубке непонятных, спутанных между собой эмоций.
Не хочу выходить из комнаты. Не хочу смотреть на других невест. Не хочу вообще ничего!
Наверное, я не расслышала первый стук в дверь. Потому что тот, на который все же обратила внимание, прозвучал крайне нетерпеливо.
— Леди Эвелин, выходите немедленно! — раздраженно прикрикнула Луиза.
Ясно. Пришла, чтобы сопроводить на завтрак, а я не отзываюсь. Так если не отзываюсь, пусть дальше идет, пусть других невест собирает. Ко мне-то чего прицепилась?
— Леди Эвелин, если вы сейчас же не выйдете…
Да не хочу я завтракать! И видеть никого не хочу.
Я стряхнула с руки пену, бездумно проводя по ней ладонью. Даже говорить ничего не хотелось. Покричит да уйдет.
Не ушла. Внезапно что-то прогрохотало. Кажется, дверь. А спустя еще пару секунд Луиза ворвалась прямо в купальню и с изумлением воззрилась на меня. Впрочем, ее ступор долго не продлился.
— Что вы себе позволяете?! А ну, немедленно поднимайтесь! — воскликнула Луиза. Подскочила к бассейну, наклонилась и схватила меня за руку, буквально выдергивая из воды.
Я не ожидала. Ни того, что она осмелится на подобное обращение. Ни того, что сделаю в ответ. Луиза дернула, я поскользнулась и выставила свободную руку ладонью вперед. Что-то всколыхнулось во мне, прошло волной по всему телу и вырвалось прямо из ладони. Луиза отлетела к двери. Я, столь бесцеремонно вздернутая на ноги, все же не устояла. Взмахнула рукой и… не упала. Меня Арейш подхватил, а за секунду до этого я ощутила магию шиагов, только осознать не успела. Сообразила, когда уже оказалась в объятиях Арейша. Сбоку на стене мелькнули глазки Ашти и тут же исчезли.
— Ты в порядке? — спросил Арейш, касаясь уха губами. Бережно придерживая за талию, помог мне выбраться из бассейна на расстеленный рядом коврик. Ощущение горячих ладоней на влажной коже сбивало с толку, не давало сосредоточиться. Но я все же пробормотала:
— Спасибо. Все хорошо.
Убедившись, что оседать на пол не собираюсь, Арейш выступил вперед, сверху вниз посмотрел на Луизу. Она, конечно, на ноги уже поднялась, но все равно в этот момент казалась такой маленькой, такой запуганной.
— Я… шаэл… я просто хотела поторопить леди Эвелин, она опаздывала на завтрак…
— Напомните, почему мы до сих пор держим вас в академии? — спросил Арейш холодно, вот только в его голосе растекалась ледяная, насквозь промораживающая ярость.
— Прошу, пощадите! — воскликнула Луиза, падая на колени.
Эта надменная, злая женщина, так старательно унижавшая невест, всем своим видом, каждый день доказывавшая, что, несмотря ни на что, она выше нас, упала на колени перед шиагом! Жалкая, испуганная женщина, готовая умолять.
— Пожалуйста, шаэл, дайте мне еще один шанс. Я не буду… больше не буду, — повторяла она, подрагивая от страха, почти распластавшись в ногах у Арейша.
Не удержавшись, я скривилась от отвращения. Жалкое, противное зрелище. И это гордая женщина, которая почему-то считает, что она лучше? Думает, будто вправе ругать нас, кричать? И даже распоряжаться нашими судьбами? Это та женщина, которая привела меня в подвал, отдала приказ избить меня плетью? А сама распласталась перед Арейшем, умоляет… Хотя, может, именно так и нужно вести себя с шиагами? Шаэл — означает «мой господин». Каждый шиаг для нее — господин, перед которым не грех пресмыкаться. Которого можно и нужно умолять.
Только не всем подобное нужно.
— Убирайтесь, Луиза. И не смейте прикасаться к Эвелин. Больше никогда.
— Д-да, конечно, — запинаясь, пробормотала она. Не поднимаясь с колен, попятилась к выходу из купальни. — Простите меня. Простите. Я просто думала… думала, что вы больше…