- Останови машину! - требует она.
- Что случилось? - не понимаю я. - Тебе плохо?
- Да, мне плохо! Останови, - настаивает она. Сворачиваю на обочину, останавливаясь возле небольшого сквера. Девочка надевает скинутые туфли. Незамедлительно выходит из машины и немного пошатываясь, идет вперед. Останавливается возле входа в сквер и просто стоит. На улице холод собачий, ветер поднимает пожелтевшие листья, осыпая ими девушку. А она просто стоит и смотрит куда-то в небо, в одном платье, еле прикрывающее ее тело.
Выхожу из машины, подхожу к ней, накидываю ей на плечи свое пальто. Ангел сразу в него кутается, глубоко вдыхая.
- Что с тобой? - настороженно спрашиваю я, не понимая в чем дело. Сказала, что ей плохо, но я вижу, что она просто стоит и смотрит в звездное небо, слегка улыбаясь.
- Со мной все хорошо. Я соврала, - сознается она. - Ты только посмотри, какая огромная луна. Я впервые вижу такую. Боже, как красиво, - по-детски восхищается Ангел. Смотрю на небо. Луна сегодня действительно очень большая. И это правда, красиво.
- Значит, ты попросила меня остановиться только для того, чтобы полюбоваться луной? Поехали, я отвезу тебя домой! - Аккуратно беру ее за плечи, разворачиваю, чтобы увезти ее, наконец, домой, и уложить спать, пока у меня хватает терпения не наплевать на все и не наброситься на нее, вновь повторив свою ошибку. Ангел оборачивается, и сама падает в мои объятья. Крепко обнимает, обвивая руками торс, и к груди моей лицом прижимается. Твою мать! Это будет сложно. Чертовски сложно! И Ангел ни хрена не облегчает нам задачу.
- Что ты делаешь? - практически шепотом спрашиваю я, теряя голос от ее близости, тепла, и аромата жасмина. Мои руки сами прижимают ее в ответ, нежно поглаживая по спине.
- Я просто тебя обнимаю. В этом же нет ничего плохого? - говорит в мою грудь, буквально утыкаясь в нее носом, глубоко дышит, обжигает своим теплым дыханием, от которого по моему телу вновь проходит волна дрожи. Может, в этом и нет ничего плохого. Только в ее мире это просто объятья, а в моем это очередное испытание, учитывая то, что я еще не до конца остыл, после того как практически лежал на ней на заднем сидении своего внедорожника.
- Пошли в машину, - вновь прошу ее. А сам словно прирос к этому чертову месту, крепче сжимая ее в объятьях. И мне так хорошо в этот момент. Все теряет смысл. Никого и ничего нет. Вот так бы и стоял вечность, и чувствовал только ее. И Ангел мне не помогает, не подается на уговоры. Снова вдыхает мой запах.
- Как называется твой парфюм?
- Зачем тебе? - спрашиваю уже ей в волосы, впервые вот так просто без надрыва, наслаждаясь ей. Словно она моя и всегда была моей.
- Ты пахнешь весной. Так вкусно пахнешь. Я люблю аромат весны. Я хочу купить себе такой парфюм и наслаждаться этим ароматом всегда, когда тебя не будет рядом, - вскидывает резко голову и смотрит на меня затуманенными глазами.
- Ангел мой, - уже шепчу я охрипшим голосом. - Боже. Это же невыносимо. Ты просто пьяна и не понимаешь, что говоришь, - опускаю взгляд на ее губы. Я знаю, какие они теплые и податливые. А если по ним провести языком, можно ощутить ее невероятный вкус. И вновь смотрю в омут ее синих глаз, который утягивает меня.
- Возможно, я пьяна, - уже не возражает она. - Нет, я точно пьяна. Голова так кружится, только это все от тебя. -И все. Меня уносит от ее наивности и непосредственности. Поднимаю руку, к шее ее прикасаюсь, поглаживая пальцами в районе пульса, чувствуя, как сильно бьется вена под моими пальцами. Девочка сглатывает, и губки свои сладкие облизывает. Сама не понимает, как соблазняет меня этим жестом. Глажу ее бархатистую кожу, выше по скулам, к мочке уха, невесомо очерчиваю его, с губ ее не свожу глаз, уставая бороться с этим искушением. Просто больше нет никаких сил!
- Лееееша, - шепотом тянет она, глазки прикрывает, и как всегда безоговорочно мне подается, отдавая мне всю власть. И меня уже подбрасывает от желания накинуться на ее губы. Ласкать их долго, мучительно, а потом страстно терзать.
- Запах говоришь, мой нравится? - голоса собственного не узнаю. - Что еще тебе нравится? - А сам уже впиваюсь пальцами в ее талию, еще теснее прижимая, хотя уже некуда, она и не против, сама льнет ко мне.
- Все, - не открывая глаз, шепчет она, закусывая губу. - Мне все в тебе нравится. Чувствовать вот так нравится. Ты снишься мне почти каждую ночь, - прогибается в спине, немного откидывая голову, словно мы танцуем, кружим в собственном танце, уносясь куда-то далеко от этого места.
- И что же я делаю в твоем сне? - спрашиваю я, а сам наклоняюсь к ней, вдыхаю запах ее волос. Потом резко подхватываю, ставлю на высокий бордюр, чтобы малышка была со мной на одном уровне. Ангел немного вскрикивает от неожиданности. А потом смеется, и уже смело обхватывает мою шею, ласковыми пальчиками зарывается в мои волосы.
- Ты меня целуешь и ласкаешь - немного застенчиво шепчет она. А меня током от ее слов и ласк пробивает.
- Как целую и ласкаю? Покажи? - прошу я. Потому что все, она своего добилась, соблазнила, маленькая чертовка.
- Я не могу показать- слегка усмехается, не прекращая перебирать мои волосы на затылке. - Это же ты меня целуешь там. Я сам не понимаю, как уже прикасаюсь к ее губам, веду по ним языком, слегка засасывая, пьянея от ее неповторимого вкуса, который вновь наркотической дозой течет по моим венам, заставляя бурлить мою кровь. И девочка моя, уже сама губки приоткрывает, впуская меня в свой рот, языки наши сплетает, и отвечает, не уверенно, сбивчиво, но отвечает.
- Вот так я тебя целовал? - спрашиваю в губы, не прекращая поцелуй.
- Нет. Сейчас лучше..., - отвечает, стараясь не отрываться от меня. - Намного лучше и ярче, чем во сне, - сжимает пальцами мои волосы и тянет на себя, как будто боится, что я ее отпущу. Нет, моя маленькая, в данный момент я хочу тебя растерзать, а не отпустить. Я уже сгораю в этом адском огне. Член каменеет только от одного поцелуя. Запускаю руки под пальто, продолжая ее целовать, не отрываясь. По телу податливому руками веду, очерчивая изгибы. Ладонями накрываю ее упругие груди, чувствую острые соски через материю, пальцами их очерчиваю, слегка сжимая, а она всхлипывает в мой рот от каждого моего касания.
- Так я тебя ласкал?
- Дааа, - протяжно, дрожащим голосом, и мне кажется, что еще немного, и я кончу себе в штаны только от этих ласк и ее стонов. И я понимаю, что еще чуть-чуть, и мы дойдем до точки невозврата. Приказываю себе остановиться, но разум и мое тело живет отдельно, не желая ее выпускать.
Но женщина, преданно ждущая меня дома, телефонным звонком спускает меня с небес на землю, не позволяя ее предать. Отрываюсь от Лины, рывком отстраняю ее от себя, подхватываю за талию, спуская с бордюра на землю. Отворачиваюсь от Ангела, сбрасываю звонок и посылаю Марине шаблонное сообщение «Перезвоню позже» А самого лихорадит как ненормального. Как я до этого дошел?! Я же сам всегда презирал предающих людей, судил их, не понимал с высоты своих жизненных приоритетов. А теперь сам на их месте, стою и понимаю какой я на самом деле. И сокрушаться уже поздно. Это даже хуже чем, если бы я просто кого-то трахнул. Я изменяю на подсознательном уровне, изменяю морально, душой, эмоционально, таких чувств и желания у меня никогда не возникало к Марине. Меня никогда не трясло как в лихорадке от нее. Не накрывало только от одного ее слова, стона, все как-то плыло по течению своим чередом. И я понимаю, что уже однажды испытывал подобные чувства к Ксении. А сейчас они мне суррогатом кажутся. Ксения соблазнительница, перед ней не возможно было устоять. А с Линой все иначе, ей ничего не надо делать, она просто есть рядом и я уже не контролирую себя.
Хватаю растерянную девушку за руку, тащу ее назад в машину, боясь даже посмотреть в ее сторону. Открываю для нее заднюю пассажирскую дверь. Она, молча, без возражения садится, и прежде чем я закрою за ней дверь, все- таки ловит мой взгляд.
- Это Марина звонила? - спрашивает так, словно боится моего ответа и в глазах ее плещется печаль и какая-то обреченность.
- Да! - слишком громко, чем положено отвечаю я, захлопывая дверь. Быстро обхожу машину, сажусь за руль, срываясь с места. Гоню на полной скорости, невероятно, злясь. Сам не понимаю на кого. На нее, за то, что соблазняет меня? На себя за то, что меня так накрывает от нее, и я уже сам себя не узнаю? Или на Марину за то, что не вызывает во мне таких чувств, а наоборот заставляет чувствовать себя полным мудаком? На судьбу, на жизнь, и еще хрен его знает на что! На нее даже не смотрю. Боюсь. Как трус последний. Боюсь увидеть печаль в ее глазах. Понимаю, что девочка ни в чем не виновата. Я взрослый мужик. Это я должен был все это вовремя остановить или не начинать вообще. Теряю полностью контроль, перед глазами только трасса мелькает. Никогда не чувствовал ничего подобного, поэтому в данной ситуации просто не знаю, что с этим делать.
- Леша! - кричит Лина. - Сбавь скорость. Ты нас убьешь! - первые секунды вообще игнорирую ее просьбу, ничего не понимая. Даже смотреть на нее не хотел. Точнее хотел. Да я хотел ее, и поэтому боялся повернуться в ее сторону. Меня как будто замкнуло.
- Леша, пожалуйста. Мне уже и вправду плохо, - ее голос срывается в панические нотки. И я, наконец, сбавляю скорость, понимая, что на самом деле веду себя неадекватно. Кидаю взгляд в зеркало. Лина сняла мое пальто и надела свою куртку, плотно в нее закутавшись, руками себя обняла и смотрит отрешенно в окно. Она такая маленькая, кажется такой уязвимой в этот момент. Беззащитная. Хочется собрать ее в охапку, прижать к себе и отгородить от всех невзгод, забрать ее печаль. Да что же меня швыряет из стороны в сторону! От страсти, полной безумия, до неконтролируемой ярости, которая от одного ее отчаянного вида, сходит на нет в нежность и желание утешить и приласкать. Боже, какой этот вечер невыносимо долгий. Всего пару часов прошло, а эмоций на целую жизнь.
Доезжаю до дома уже на допустимой скорости, не успеваю выйти из машины, как Ангелина сама выбирается из машины, зажимает рот ладонью и несется в подъезд. Ей действительно стало плохо от моих гонок. Неспешно выхожу из машины и иду за ней. Черт его знает, зачем я это делаю. Домой я ее уже довез, мне бы уехать. Но я не могу оставить ее в таком состоянии, когда ей явно плохо и не только физически.
Прохожу в квартиру. Лина уже закрылась в ванной, воду на полную включила, но я все равно слышу, что ей плохо. Иду на кухню ставить чайник, сажусь за стол, сжимаю голову руками. Просто жду ее. В голове полная каша, что легче ни о чем не думать, чтобы окончательно не свихнуться. Чайник закипает. Делаю девочке крепкий чай с сахаром.
Лина долго не выходит. Чёртова вода все льется и льется, а ее не слышно вообще. Мысли в голову нехорошие лезут, она же в таком возрасте, где все на грани, мысли, чувства, эмоции зашкаливают. Все или очень хорошо, или кардинально плохо, без оттенков и вариантов. Срываюсь с места, подхожу к закрытой двери, стучу.
- Лина! У тебя все хорошо!? Ответь немедленно! - требую я, прислушиваясь к тишине через льющуюся воду.
- Лина, мать твою! Открой немедленно! - кричу я, понимая, что если она сейчас мне не откроет, то я вышибу эту чертову дверь. Слышу щелчок замка, дверь открывается. Лина, наконец, сняла с себя эту тряпку, называемой платьем, и приняла душ. Стоит передо мной в домашней простой футболке и пижамных штанах, глазки красные прячет, и бледная немного. Такой маленькой в этот момент кажется, теплой и домашней. С ноги на ногу переминается, не зная, что делать. Теперь я узнаю в ней прежнего Ангела.
- Почему ты не уехал домой? - спрашивает она настороженно.
- Я хотел убедиться, что с тобой все в порядке.
- Со мной все в порядке, за исключением того, что я ничего не понимаю, что вообще между нами происходит, - совсем по-взрослому говорит она.
- Если бы я только знал, Ангел. Если б знал... - она не дослушивает, обходит меня, проходя в спальню.
- Иди домой. Тебя Марина ждет. Переживает, наверное, - говорит она. Да, меня ждет Марина. Ждет.... И мне действительно надо идти к ней. Туда где мое место. К женщине, которую я выбрал сам.
Прохожу на кухню, беру чай, отношу его девочке. Захожу в спальню, ставлю чашку на тумбу рядом с ней. Лина лежит на кровати, обнимая подушку, утыкаясь в нее носом.
- Я чай сделал, выпей его, пожалуйста. Тебе легче станет.
- Ты думаешь, мне поможет чай? Нам поможет? Мы выпьем с тобой чай и, все наладится? - иронично отвечает она.
- Ангелина, - глубоко вдыхаю, подбирая слова. - Прости меня. Я сам во всем виноват. Этого не должно было случиться. Ты и я, мы просто не можем...
- Не надо, - прерывает она меня. Я все понимаю. Я знаю, что это неправильно. Плохо. И Марина, она не заслуживает этого всего. Я надеюсь, она никогда этого не узнает. И тебя понимаю.... А себя нет, впервые со мной такое. Но все, наверное, когда-нибудь проходит. Забудется и будет казаться смешным. Так моя мама говорила. И я в это хочу верить.
- Ангелина... Я...
- Не надо ничего говорить. Просто посиди со мной пока я не усну. А я быстро усну. Устала, да и алкоголь еще до сих пор немного кружит голову. А потом уходи, - я просто не могу ей отказать, потому что сейчас она права, девочка все понимает лучше меня. И рассуждает здраво.
Присаживаюсь рядом с ней на кровать, облокачиваюсь на подушки. Лина поворачивается ко мне боком, и осторожно кладет руку в район моего сердца.
- Так сильно сердце у тебя бьется, - конечно, сильно, оно из груди сейчас вырвется. Я так много хочу ей сказать, объяснить все, разложить по полочкам, но слова застревают где-то в горле. Ладонью своей ее руку накрываю, немного поглаживая ее тонкие пальчики. И в потолок смотрю. Ангел жмется ко мне, утыкаясь носом в плечо, дышит размеренно. Так проходят минуты, мне кажется, девочка уснула, но я не смею пошевелиться и потревожить ее.
- Я сейчас скажу одну глупость - говорит она, сонным голосом. - Завтра мне будет невероятно стыдно, и я буду чувствовать свою вину за все произошедшее. И, наверное, никогда не осмелюсь тебе этого сказать, - а я молчу, замираю в ожидании ее слов. - Я конечно мало, что в этом понимаю. Со мной такое впервые. Но мне кажется.... Нет, не кажется. Я это чувствую...
- Что чувствуешь?- настороженно спрашиваю я, боясь услышать ответ.
- Мне кажется, я в тебя влюблена, - шепотом, очень тихо произносит она, пряча лицо в мое плечо. Я знаю, что она сейчас ощущает под своей рукой, как останавливается мое сердце, обливаясь бурлящей кровью. Что же я наделал? Как мне сейчас с этим справиться?
- Влюбленность это не любовь. Ты увлечена, возможно, - я не знаю, кого я сейчас хочу в этом убедить, ее или скорее себя. - Но твоя мама права. Это пройдет.
- Ты знаешь, - продолжает она, как будто вообще меня не слышит. - Я целовалась сегодня с Артемом, - конечно, знаю, я не просто знаю! Меня этот ваш поцелуй на куски разрывал, превращая в животное. - И я вообще ничего не почувствовала. Ничего. Совсем ничего. А с тобой я вся горю и голову теряю. И бабочки в животе оживают, порхая по всему телу. А сердце так сильно бьется... Ты думаешь, это пройдет? - наивно спрашивает она.