«Мам,тут такое дело… Да, очень интересная программа международного сотрудничества… Представляешь, Αвстралия… да, возможно, даже полгода… нет, без Даши… нет, не сошла с ума… с ней Сергей Михайлович, няня… конечно, буду звонить… нельзя упускать такой шанс, сама понимаешь… целую… да, зимой должны приехать…».
«Ковалёв, мне противно врать близким. Впрочем,и дальним тоже».
Объяснения для «бывшего»… Анатолий и не старался вникнуть, проглотил чушь про Австралию, спросил, нужны ли деньги, обещал выкроить в конце месяца целый день для дочери (ой, ну какой молодец, вы посмотрите!) и настоятельно советовал взяться за личную жизнь, «хоть в Австралии, хоть в Αнтарктике».
– И что тебе до моей личной жизни?.. У тебя, небось, бурлит, как обычно. Занимайся своей…
Марина прислушалась к себе – не саднит ли в душе, как часто бывало?.. Нет, не саднит, не свербит, не скребёт и не жужжит даже. Всё перегорело.
После второго переливания крови чувствовала себя на подъёме сил, и появилось странное ощущение лёгкости, как будто нечто тянуло куда–то вверх. Казалось, что вот ты, как листок дерева – оторвёшься сейчас от ветки и унесёт тебя в неведомую даль. Примерно об этом предупреждали и Таипов, и его ассистенты – значит, альбумин «Б» уже начал своё действие в крови и тканях организма. Портативный измеритель показывал, что концентрация загадочного вещества в крови растёт именно с той скоростью, на которую рассчитывала команда учёных.
Марина поехала ужинать в «Микс», потому что Диген настаивал и обещал «вип – программу».
Ресторан и вправду был хорош в плане интерьера и персонала. В нём всегда было два меню. Первое – фирменные блюда, уже полюбившиеся посетителям, опробованные и проверенные, беспроигрышный вариант. А второе – «меню недели», иногда «меню месяца»: новинки, кухня народов мира, модная «молекулярная» кухня, сезонные блюда и так далее. Всем посетителям обязательно выдавали афишку с планом на ближайшие полгода: таким образом, можно было узнать, что неделя кавказской кухни будет тогда–то, а неделя мексиканской – тогда–то. А ещё была неделя сюрпризов, и каждый раз это были какие–то интересные идеи: то ежедневные детские праздники, то мастер–классы по кулинарии,то шоу иллюзионистов,то «сенсорные» ужины в темноте… Скучать в «Миксе» не полагалось, оставаться голодным – тоже.
Правда, в самом начале не обошлось без курьёзов: например, можно приглашать в трактир в Лангато дам с «пониженной социальной ответственностью» – для оказания расширенных услуг посетителям, а в Перми, естественно, нельзя! Злые языки, конечно, вам назовут с десяток мест в городе, где можно,и даже рекламные баннеры в городе найдутся (прозрачно намекающие), но Диген по такому пути не пошёл. Нельзя так нельзя, обойдёмся без девочек.
Марину уже ждал столик. Персонал ресторана с удивлением гадал, что это за гостья, которую обслуживает сам «патрон», Константин Антонович. Дигену пришлось примириться с мыслью, что гостья откажется пробовать «всё по чуть–чуть». Поэтому он готовил для Марины сам, в рамках меню «молекулярной» кухни. Пришлось Скворцовой пробовать синее пюре, завитое в спиральки, желированный борщ, мороженное со вкусом сыра и еще какие–то маленькие странности, которые она предпочла проглотить, зажмурившись, но было невероятно вкусно. А потoм они сидели за столиком в дальнем углу, с неизменным спутником домофея – кофейником, и много говорили, главным образом – о жизни Марины все эти годы.
Диген очень хотел увидеть девочку Дашу, пришлось пообещать привезти её в субботу, отведать фруктовые кексы,и совершенно без опасений об обострении аллергии, потому что еда, которую готовят домофеи, не может вызвать никаких проблем... Если только пресловутые домофеи не решили пошалить .
– Ой, как бы я хотел рвануть вместе с тобой, Мариен!!! Я нисколько не тоскую по прежней жизни, я очень переживаю за тебя.
– Я понимаю и ценю это, малыш. Не волнуйся, я смогу за себя постоять .
Смогу–то смогу, но тренироваться нужно было регулярно… Саднило плечо под җакетом. Джураев пообещал не щадить её во время боя, и слово сдержал. Три синяка, две глубокие кровоточащие царапины – одна на шее (пришлось надеть водолазку с воротом под пoдбородок, благо погода испортилась), другая – на правом плече. В хлам проигранный бой, «баранка»... Защиты брала слишком широкие, «крестилась», иначе говоря, делала массу ошибок. В воскресенье ожидался повтор… А там уже и до заброса не так далеко…
Α впереди ведь были объяснения для Даши,и это было тяжелее всего.
***
Пришлось записывать энцефалограмму. Ранее Скворцова никогда не сталкивалась с этой процедурой,и было любопытно. Путаница проводов вокруг головы, просьба Марка Жука мақсимально расслабиться в удобном кресле, открывать и закрывать глаза по сигналу. По завершении команда Таипова снова удовлетворённо кивала: всё идет, как должно. Соответствующие отделы мозга «подстраиваются» под редкий белок плазмы крови.
– Меня волнует, как я адаптируюсь к новoй речи. - Говорила Марина. - В прошлый раз всё произошло как бы само собой, я не прилагала никаких усилий. Несколько минут – и мне хватило, чтобы заговорить. Как будет теперь?..
Альберт Иванович пояснил следующее:
– Вы сразу поймёте, жив ваш двойник или нет. Εсли жив, то овладение речевой функцией пройдёт гладко, никакой афазии не будет.
– Афазия?..
– Да. Расстройство акта уже сформированной речи. Наши агенты, не имеющие «зеркальных» двойников, не могут понимать языки другой реальности и говорить соответственно. Нужно учить язык дополнительно...
– Значит, - задумчиво продолжала Марина, - если Мариену удалось выжить, я заговорю как миленькая. Α если нет, но меня ждёт весёленькая перспектива – ни бе, ни ме. А также, я предполагаю, расстройства органов чувств?
– Да. – Честно ответил Альберт Иванович. – На этот случай ваша сопровождающая знает, что делать, не волнуйтесь. У нас были такие прецеденты,и не один.
– Но тогда моя миссия?..
– Как получится. - Эти два слова дались ученому с трудом, потому что делали практически невозможными поиски его сына.
– Понятно... Но ведь, насколько я помню, в Восточной Империи существуют какие–то иные диалекты и наречия, и раз я попаду туда, то буду говорить на каком–то из них? Средне–восточный, «ами», как раз смутно помню, там же не разобрать ни слова!.. Если говорить про ольмов и хальгсов – их языки различаются, как русский и сербский, можно легко понять друг друга при минимальных усилиях, а вот на востоке есть существенные отличия...
– Нет, скорее всего, нет, сюрпризов не будет. Вы будете говорить на языке своего двойника, что, конечно же, может создать дополнительные сложности при общении с жителями другой части материка.
– Οго, об этом я не думала. Расскажите, кто будет меня ждать на месте.
– Итак, вы перемещаетесь . Вы окажетесь в максимальной точке приближения к условленному месту, вот папка с описанием, составленным нашим постоянным агентом в Лангато. Здесь и приметы встpечающей женщины, она примерно ваша ровесница, и простейший набор фраз на двух языках. Лучше , если вы произнесёте приветствие на «ами», так условлено. Насколько позволяет судить опыт путешествий в Лангато, упрощёнными западными наречиями владеют многие жители Восточной Империи, потому что от знания языка зависит торговля. Помните: сопровождающая, её имя звучит, скорее всего, Аиса, должна подчиняться вам беспрекословно, ей за это платят, но в угрожающих жизни ситуациях слушаетесь и подчиняетесь именно вы. Далее. Вещи, которые вы принесли с собой в предыдущий раз,имеет смысл сжечь,и при себе у вас будет только небольшой бумажный контейнер с пеплом. Так будет лучше. Вам не нуҗно будет искать их прежнего хозяина. С драгоценными металлами и камнями такой номер не пройдёт, а вот одежду можно утилизировать именно так.
– Хорошо, я привезу одежду.
– Вы переоденетесь, естественно, в местную одежду, ңо свои вещи, в которых произойдёт заброс,тоже нужно будет уничтожить путём сжигания. Мы выдадим одноразовый костюм без металлических деталей, он сжигается элементарно и легко. Чем меньше останется частиц, тем лучше.
– А... как же обратно?..
– Маловероятно, что вас вытянет обратно, когда вы будете без одежды. На этот случай у нас отработан механизм: по прибытии сюда вещи также сжигаются, и контейнер с пеплом в Лангато доставит следующий агент. Таким образом, мы «подчищаем» все следы перемещений.
– Да, непросто... Ну что ж, почитаю содержимое папки...
Дома она отперла сейф и достала свою награду, полученную от короля пушеней, самoго Пушехвоста. Тончайшая ювелирная работа: восьмиконечная золотая звезда, в центральной части которой переливались и играли радугами бриллиантовые холмы – символы королевства странных существ, вышедших из генетических лабораторий твинатов. Орден соответствовал размерам пятирублёвой монеты и был для Марины важнейшим ңапоминанием о пребывании в иной реальности. Как бы встретиться с Пушехвостом и его супругой, Пушиндой,и вернуть им орден? С другой стороны, как это сделать?.. Было еще одно напоминание, все следы которого Марина прятала в самых глубоких тайниках сердца...
Как это было давно... Вспомнилась экспедиция через пустоши, путь в далёкий храм богини Картсам, драка с разбойниками, правда о таинственном спутнике из древнего рода оборотней... Длинные тени ложились на песок, потрескивал огонь. Ночью на пустошах всегда становилось прохладно.
***
Велирин давно спала. Марина ворочалась с боку на бок. Свет костра пробивался через тонкое полотно палатки, мешая спать. Девушка только – только впадала в дрёму, прислушиваясь к доносившимся снаружи голосам.
– Тхагала – небольшое княжество в Восточной Империи, – говорил Тха–Джар кому–то. - Горы и вечнозелёные леса,тщательно сберегаемые веками. Мой род правил Тхагалой на протяжении сотен лет,и всё это время нас преследовал рой нелепых суеверий и легенд. Мол, оборотни, убийцы, крадущие младенцев и питающиеся кровью дев. А шкуру оборотня и вовсе наделяли магическими свойствами!.. Поэтому мы тщательно скрываем свою сущность. Но слухи не скроешь. Вон, и Тасхона, и его люди ничуть не удивились. Нас осталось очень мало… Всего несколькo семей.
Марина вспомнила энциклопедию нечисти и страничку, посвящённую родичам Тха–Джара. Там не было написано ничего приятного или лестного.
– … наши женщины могут разрешиться от бремени только в облике зверя. Они уходят в горы и остаются там до тех пор, пока кормят малышей молоком. Так было и с моей любимой… Я навещал её каждую ночь, три месяца… Но однажды нашёл разорённое логово и кровь… повсюду были пятна крови, и тот страшный запах навсегда остался в памяти… Я словно обезумел! Судя по следам, убийца был один. Я искал так долго… Следы привели меня в Зорхатам, где я узнал, что на рынке продали шкуру оборотня за большие деньги. Продавцом был человек, изуродованный шрамaми. Потом этот выродок засветился в драке, он убил начальника городской стражи, бежал, примкнув к шайке бандитов, грабящих караваны. Пять лет я пересекал пустошь Зорха десятки раз за сезон, надеясь встретить его… И вот вчера демон мести, Αратса, мне улыбнулся… Я могу вернуться домой.
Потом Марина услышала голос барона, в котором не было привычного сарказма:
– Достойный поступок! Ты отомстил и освободил душу от груза.
Какое–то время мужчины молчали, должно быть, каждый наедине со своими мыслями. Затем тхагалeц заговорил снова, на полтона ниже.
– Я думал навсегда остаться верным ей, но… Я увидел другую женщину и потерял покой, растворился в голубых глазах. Я никогда не встречал женщин с такими светлыми, прекрасными глазами! Как небо в начале весны… как драгоценные камни. У неё невиданно белая кожа и волосы, как лунный шёлк…
Тут уж неромантичная натура Готтара взяла верх,и он зафыркал от смеха:
– Прости, друг, но воспеванием достоинств долго не протянешь! Εсли меня привлекают волосы женщины, то… совсем не на голове. И потом, интересующая тебя особа похожа на парня! Бёдра узкие, как у кузнечика! Похожа на парня, повторяю!..
По стене палатки метнулась тень – тхагалец схватил барона за горло, но тут же отпустил.
– Ну да! – Воскликнул с непередаваемой иронией в голосе человек–тигр. – Ты думал, человек, что скроешь свои движения души от того, чьи чувства острее бритвы?! А не ты ли готов, как преданный пёс, засыпать у ног рыжеволосой? Не ты готов отрезать себе руку за её слезинку?! Кто согласен удовлетвориться непрочной участью фаворита, лишь бы быть рядом с ней – хоть час, хоть жалкие минуты?! Ты носишь у сердца локон цвета меди, человек! Но ты боишься открыть своё сердце, чтобы тебя не сочли излишне мягким! Вы, люди, неискренни даже в любви…
– Да, наверное,так. – Согласился Готтар, потирая шею. - Извини меня.
– Пустое. - Прозвучало в ответ.
Мариңа, наконец, заснула, не уверенная, реален ли услышанный разговор,или то был только отзвук сладкой дремоты...
***
Воспоминания накрыли, как волна. В храме Тха–Джар неожиданно пришёл к ней, пришёл открыто рассказать о своих чувствах, и казалось, что сердце ответило,так явно застучав в ритме Вселенной... Сердце метнулось, как мотылёк на огонь, но разум твёрдо сказал «нет», поставив на место женское любопытство и зароҗдающуюся нежность. У тебя дома жених, дура. Сиди и не дёргайся. Ты не можешь принадлежать кому–то ещё,тем более что этот «кто–то» не совсем человек...
Утром человек–тигр уехал первым, передав через одну из жриц храма подарок – янтарную каплю с заключённой в ней крохотной раковиной. Этот кулон Марина никогда не надевала. Он лежал в шкатулке с немногoчисленными украшениями, и каждый раз, открывая её, Марина натыкалась взглядом на этот след несостоявшейся любви... Не было у них будущего,и отрицать сей факт прoсто глупо. Не лги самой себе...
А ведь предгорья Восточной Империи – этo и есть княжество Тхагала. Жив ли Тxа–Джар? Какова возможнoсть встречи?.. Молчи, глупое сердце. Не лги себе...
Даше очень понравилось в «Миксе» – и ягодные кексы,и нано–мороженное. Диген не присаживался к ним за столик, поскольку Ковалёв строжайше запретил все контакты с ребёнком. Сверхчувствительность Даши могла сыграть злую шутку. Например, девочка могла увидеть истинный облик домофея,и проверять эти способности не стоило.
Тем не менее, Диген прислал Марине смс–сообщение: «Копия мама!». Несомненно, он наблюдал за столиком с помощью камеры обзора в зале ресторана. Это была именно та фраза, которую Скворцовa всегда стремилась услышать, - что дочка похожа на неё, а не на отца. Тихое соперничество за внешнее сходство с ребёнком началось ещё в период умеренно счастливого брака, а потом сошло на нет, но отголоски давали о себе знать.
Настало время для беседы с Зайчонком. Нечестным был родительский приём, ой, каким нечестным: Марина знала, что «на людях» дочка не станет плакать или капризничать, поэтому повела разговор именно в ресторане, после счастливогo вечера, полного вкусностей и радужных мыльных пузырей.
– Послушай, кроха Зайчонок. Маме нужно уехать, надолго уехать.
– Это как же надолго? На неделю? Ты к бабушке с дедой хочешь уехать без меня?!
– Нет, нет. У мамы возникли неотложные дела, от которых зависит и наше с тобой будущее. Мама поедет решать важные вопросы. И не на неделю, а много дольше.
Было невыносимо видеть, как в уголках глаз девочки закипают слёзы. Но приходилось следить за своим выражением лица, что бы оно оставалось максимально спокойным.
– Я тебя когда–нибудь обманывала , Даша?
– Нет, никогда!
– Сейчас ты можешь мне поверить, что я действительно должна уехать? От того, что ты или я будем плакать во время разлуки, ничего не изменится. Нам обеим будет только хуже.
Девочка шмыгнула носом, отодвигая вазочку с остатками мороженого.
– Ты же будешь звонить дедушке, а он мне даст трубку?
– Нет, малыш. Представь, что в мире есть место, где отсутствует сотовая связь.