– Чуфи? – я рассмеялась. – Чуфи чуть меньше среднего, если иметь в виду ее особь в целом.
– Ну да. Я забыл. Вы же у нас … своего рода специалист! Столько ядовитых змей, сколько в вашей лаборатории нет во всем университете. Крысы, ядовитые клещи, кружевные медузы. Лисицы тоже могут быть полезны в ваших…исследованиях?
Мне показалось, или милорд Швангау пытался замаскировать тот факт, что его испугала лисица? Наверное, показалось. Такого просто не может быть! Милорд – сильнейший маг Империи, он является не только ректором столичного университета, но и придворным магом самого императора!
– Значит, магию земли и воды кто-то обошел, – почесал длиннющий нос милорд Орвер – заведующий кафедрой огня. – Интересно.
– Только не говорите, что это сделал малолетний мальчишка с факультета дипломатов, – фыркнул милорд Бартон. – Хотя… этот деятель ввел в заблуждение собственного папеньку. А это дорогого стоит. Тут что-то не так…
– Интересно, а беседовал ли с ним принц Тигверд? Или хотя бы милорд Милфорд – они все посильнее будут, чем барон Гилмор, – протянул милорд Орвер.
– Вы совсем замерзли, – тихо, на ухо проговорил мне милорд Швангау. – Но придется потерпеть. Не хочу применять магию – картина происходящего может сбиться. И отпускать вас пока нельзя.
– Ничего… – ответила. – Но, может быть, вы меня спустите на землю. Вам же тяжело.
Ректор насмешливо хмыкнул, я же по-прежнему осталась у него на руках.
Раздался хлопок портала, вспыхнула радужная оболочка – и к нам присоединились еще двое.
– Милорд Браун – начальник Уголовной полиции, – представился один, постарше. С черным ежиком волос и странным, явно перебитым носом. Интересно, кто его столь безобразно лечил? И почему он еще не обратился к нам, чтобы целители все исправили?
Второй – помоложе. И посимпатичнее.
– Граф Троубридж, – представился он. – Уголовная полиция. Отдел магических преступлений. Что произошло?
– Покушение, – ответил наш ректор. – На госпожу Рене Агриппу, нашего преподавателя. Видимо, пытались все обставить таким образом, будто она сбросилась с крыши башни, и все бы решили, что это самоубийство.
– Госпожа Агриппа, – потер лоб начальник Уголовной полиции, – Это не на вас милорд Гилмор написал заявление? Он обвиняет…в развращении его несовершеннолетнего сына, баронета?
– Именно. Я потребовала открытого императорского разбирательства. И намерена добиться справедливости, – я говорила тихо, но твердо, пытаясь уверенным тоном компенсировать тот факт, что лежу у ректора на руках в ночной рубашке и с распущенными волосами. Ох…
Хлопок портала. Радужное марево. Как же оно красиво смотрится ночью, на самой высокой башне университета…
– Вы настолько уверены в своей правоте? – спросил кто-то.
– Да, – смело ответила я.
И тут обратила внимание на то, что остальные резко развернулись – и стали низко кланяться. Даже милорд Швангау, на руках которого я находилась, осторожно наклонился, сильнее прижав меня к себе.
– Не стоит, – в голосе появилась насмешка. – Император все еще в Османской империи.
– Принц Тигверд! – хором выдохнули присутствующие.
– Я желаю побеседовать с госпожой Агриппой, – распорядился старший сын императора. – Принесите ей одежду, обувь, и давайте переместимся куда-нибудь…в более уютное место.
Интересно, но его приказ был выполнен мгновенно. Появилась миледи Бартон – подала мне мантию и туфли.
– Я буду присутствовать, – сказала она таким тоном, словно принц Тигверд с ней спорил.
– Ваше желание – закон для меня, – поклонился его высочество.
Ректор и заведующие кафедрами остались отвечать на вопросы представителей уголовной полиции, мы же отправились ко мне порталом, выстроенным миледи Бартон.
– Итак, госпожа Агриппа… – недовольно протянул принц Тигверд, внимательно оглядывая мою гостиную, словно ожидая увидеть что-то непристойное.
– Спрашивайте, – я попыталась сказать это решительно и твердо.
– У вас была связь с баронетом Гилмором?
– Нет, – устало сказала я.
– Вы с ним общались?
– Я его обучала.
– И как он вам?
– Дрянной, избалованный мальчишка.
Принц Тигверд хмыкнул:
– То есть никакой симпатии между вами не было?
– С моей стороны – так уж точно.
– Можно ли какие-нибудь ваши слова было истолковать превратно?
– Как это? – удивилась я.
– Двусмысленно…Он вас неправильно понял – и подумал, что вы его домогаетесь?
– Как вы смеете! – подскочила я. – Он – студент. И все! Я его вообще практически не видела в этом семестре – баронет Гилмор изволил прогуливать мои пары. А вчера на зачете я пригрозила ему сообщить отцу о прогулах, если он не выполнит мои требования.
– Какие требования? – живо спросил принц Тигверд. – Может быть, в них было что-то…
– Конечно, я его домогалась! – кричала я в бешенстве. – Я домогалась к нему с переписыванием лекций, написанием четырех контрольных работ и одного реферата!
– Любопытнейшая картина получается, – задумчиво отметил принц Тигверд. – Я чувствую, что и преподаватель, и студент – оба говорят правду. Взаимоисключающую. Занятно.
На этом его высочество с нами попрощался – и изволил нас покинуть.
Я посмотрела на миледи Бартон – она была совсем измучена.
– Идите спать, – мягко сказала я ей. – Вы устали.
– Нет, – отрицательно покачала она головой. – Мне бы не хотелось оставлять вас одну. Вы беззащитны.
Хлопок портала.
– Я сам прослежу за своей преподавательницей, – раздался голос ректора. – Вам, миледи Бартон, надо отдохнуть. Кстати, завтра у вас – выходной. Я распоряжусь, приказ с утра напечатают.
– У меня с утра экзамены.
– Перенесем сроки, – усмехнулся ректор. – Примите позже. Все равно завтра будет еще один демарш со стороны преподавателей. И вряд ли из студентов кто-то что-то получит…
– Вы считаете, что такое поведение преподавателей неправильно? – поинтересовалась миледи Бартон.
– Не знаю. Скорее всего. Однако я сам, лично завалил сегодня всю группу водников на профильном экзамене. Последний курс. Элита… Но профпредмет – «Водные заклинания» не сдал никто.
Миледи Бартон покачала головой:
– Я пойду, пожалуй. Спокойной ночи, Рене, дорогая… Держись, девочка. Держись…
– Госпожа Агриппа, – обратился ко мне ректор. – Соберите все, что вам может понадобиться на четыре дня – вы пойдете со мной.
– Куда и зачем?
– Ко мне.
– Нет, – упрямо замотала я головой. – Не пойду.
– Рене. Оставить вас без присмотра сейчас – просто немыслимо, – милорд Швангау устало опустился на стул. – Мы не застрахованы от еще одного покушения. У меня будет безопаснее. Конечно, можно зачаровать ваши комнаты. Но, честно говоря, я устал. Можно было бы остаться у вас – но с утра выходить на работу. Полночи придется перетаскивать вещи, не говоря уже о том, что такое положение вещей вас скомпрометирует сильнее. Пожалуйста, не упрямьтесь. Я могу гарантировать и вашу безопасность и… неприкосновенность, безусловно.
Отказаться было невозможно. Что же делать? Вдруг Чуфи не найдет меня на крыше вечером? Можно, конечно, оставить открытым окно, но… А что если тут опасно? Чуфи…
– Что? Что вас тревожит? Говорите!
– Я буду…спать…
– Вы будете спать в комнате для гостей. Вас это волнует?
– Там есть окно?
– Конечно.
– Если Чуфи придет…Вы…Вы не против?
– Я не боюсь лисиц! – ректор сдвинул брови, – просто…ее визит был несколько …неожиданным.
– Так вы не против, если Чуфи будет приходить ко мне? Вы же сами говорите… здесь может быть опасно.
– Совершенно верно. Конечно, я не против, но как вы…
– Чуфи знает, где я. Всегда…
– А вы?
– Что я?
– Вы тоже знаете, где эта…
– Чуфи.
– Да. Чуфи.
– Нет. Чуфи всегда приходит сама. Наверное, если с ней что-нибудь случится, я почувствую, но не больше.
– Хорошо. Мы решили вопрос с вашим…ээээ…
– Другом.
– Хорошо. С вашим другом…Чуфи. А теперь, пожалуйста, собирайтесь! Очень хочется поспать.
Я поднялась, открыла шкаф и просто взяла тревожную сумку. Посмотрела на стоящий рядом саквояж с любимыми склянками. И прихватила его тоже.
– Я готова.
На меня бросили восхищенный взгляд.
– Целителей часто дергают по всей стране – особенно если что-то серьезное, – пояснила я. – И времени на сборы никогда нет. Поэтому – у меня все собрано.
– А какое-нибудь… вышивание? Чтобы не скучать?
– Я умею только швы накладывать. В рукоделии – полный ноль. А вот книги надо взять.
Пока я ходила за книгами, милорд подхватил мои пожитки. Одарил меня насмешливым взглядом, увидев количество фолиантов, которые я несла. Отнял, и мы отправились.
Служебная квартира нашего ректора была в соседнем корпусе. И, в отличие от квартир обычных преподавателей, к ней вел отдельный вход.
– Прошу, – распахнули передо мной дверь.
– Спасибо.
Как только мы зашли, сразу загорелся свет.
Прихожая была небольшая, из нее наверх вела лестница темного дерева.
– Наверху – гостевая комната. Правда, за все это время там никого не было. Но постель заправлена. Наверное… Если что – можно спросить у служанки.
Мы поднялись на второй этаж. Там был холл, из которого вели две двери. Милорд Швангау остановился перед той, что вела на левую сторону, и открыл ее передо мной.
– Прошу.
Он занес мои сумки.
– Я побеспокою вас еще через минуту, – проговорил милорд Швангау.
Я вдруг почувствовала, как устала. От всех событий, что свалились на меня за минувшие сутки, кружилась голова.
Пока милорд отсутствовал, я открыла свой саквояж. Достала успокоительное. Выпила. Подумала. Прислушалась к себе, и выпила еще.
Раздался грохот – как будто что-то уронили, потом сдавленное ругательство. И вот уже в гостевой комнате снова появился ректор.
– Госпожа Агриппа, – чуть поклонился он. – Наденьте, пожалуйста. Это защитный артефакт.
И он протянул мне перстень. Вычурный такой, с крупным бриллиантом.
– Просто… сильнее артефакта защиты, чем этот, у меня нет, – с извиняющимся видом сказал он.
– И это? – не поверила я своим глазам.
– Родовой помолвочный перстень, – подтвердил милорд Швангау мою догадку.
– С ума сойти, – проговорила я.
– Просто хорошая защита, – пожал он плечами. – Не хотите на палец, проденьте через шнурок и наденьте на шею.
Я растерянно посмотрела на него. Вот чего у меня с собой не было – так это шнурка.
– Тогда так – сегодня на палец. Чтобы мы с вами успокоились и хоть немного поспали. А завтра к обеду я раздобуду шнурок или цепочку. Идет?
– Идет, – согласилась я.
Действительно, человеку сегодня на работу, уже половина пятого утра. Он меня полночи спасал – и дал реальный шанс дожить до разбирательства. А я капризничаю.
Милорд Швангау аккуратно взял мою правую руку и надел перстень на указательный палец.
– Спокойной ночи, – сказал он.
Мне на мгновение показалось, что он сейчас поцелует мне руку. Но нет. Отступил, коротко поклонился – и вышел.
Может, мне не показалось, что он мне будет руки целовать – а захотелось этого? Это я…переутомилась, наверное.
Подошла к окну, приоткрыла. Запах… Левер отцветает. Сердце больно кольнуло.
– Чуффф…. Фыррррр….?
– Чуфи! Хорошо, что ты пришла! А то на новом месте как-то…неуютно.
***
В первый момент, когда я проснулась – сказала себе: «Приснится же такое…»
Потом открыла глаза. Спальня была не моя. Моя – уютная, хоть и гораздо меньше. Чуфи ушла. Я закрыла глаза и снова увидела свою комнату. Надо же… До сегодняшнего утра я и не подозревала, как была привязана ко всему тому, что меня окружало.
Шкаф светлого дерева, сделанный на заказ, половина – для белья и вещей, а половина – под травы. Ящики специально зачарованы, с нужной температурой в каждом из предназначенных под те или иные растения. Акварели на стене напротив кровати. Мои любимые полевые цветы, написанные в подарок знакомой юной художницей.
Это был мой первый отпуск после окончания университета. Я полулежала на шезлонге и наслаждалась жизнью.
Услышав крики – понеслась к воде, и чуть не влетела в кружевных медуз!
– Детей от воды! – я показала ладонь. На ней была татуировка в виде свернувшейся в кольца змеи, которую делали всем целителям.
Закричала мужчинам, чтобы не трогали медуз руками. Нужны перчатки. Или сильная защитная магия.
Кинула зов о помощи целителю Ирвину. И, понимая, что у меня около минуты, а пострадавших детей пятеро, опустилась на колени возле первого мальчика. С него уже успели снять медузу. Остальным пострадавшим кинула по защите на сердце – чтобы смогли дожить до того, как придет помощь. Помню, как ужас ледяной волной бился внутри. Помню, как кричала:
– Родственников к детям! Зовите их! Уговаривайте остаться!
На втором ребенке – это была девочка – поняла, что иссякла. Запаса магической энергии у меня было немного, а черпать энергию от окружающих я не умела. Так и не научилась, как ни бились со мной целитель Ирвин и другие преподаватели.
Помню, как с огромным облегчением услышала хлопки открывающийся порталов – прибыли свои. С тех пор люблю этот звук. Потом рухнула на песок без чувств, рядом со спасенными братом и сестрой.
Как на побережье оказались кружевные медузы, да еще и в таком количестве, так и не выяснили. Это очень ядовитые, но крайне редко встречающиеся создания. А уж в этой местности их просто никогда не было. С тех пор в моей лаборатории живут три прекрасных образца!
С этой семьей я подружилась. Особенно с девочкой – мы с ней оказались в одной палате, на соседних койках. Она с химическими ожогами – ужасными, узловатыми, с синюшным оттенком. Я – с магическим истощением. Целитель Ирвин был очень зол, и все эти годы мы посвятили тому, чтобы расширить мой магический резерв. Правда, не очень успешно…
Однако противоядие от кружевных медуз я все-таки изобрела! Пузырек с ним всегда лежал в саквояже. На всякий случай. А на полке в лаборатории – еще несколько.
На день рождения в тот год мне прислали в подарок огромный букет. Сойки и лисьи лапки – мое любимое сочетание! Просто чудо! Первого апреля эти цветы еще не цветут, но в теплицах, конечно, выращивают круглый год. Дорого, наверное… Такой огромный букет в не сезон, еще и с доставкой. Но…так приятно было!
Чуфи рядом с этим букетом смотрелась бесподобно! К нему также прилагалась трогательная акварель – цветущий луг, на фоне рыжего заката. Счастливого…
…
Ну все, хватит себя жалеть! Я не дома. Так сложились обстоятельства. Надо жить дальше. Жить, а не выживать, как сказала бы бабушка.
На первый этаж квартиры ректора спускалась осторожно и с опаской. Кралась по лестнице. В результате испугала служанку, которая убиралась в гостиной, и…смертельно испугалась сама.
– Ай!
– Ой!
– Добрый день! – поздоровались мы хором, когда немного успокоились.
– Милорд Швангау распорядился покормить вас завтраком. Вам подать кофе или чай?
– Чай, если можно.
Уже много лет я пила исключительно травяные сборы собственного сочинения. На завтрак – укрепляющий и стимулирующий. Очень полезно для формирования запаса магической энергии.
– Вы блинчики едите? – вдруг обернулась ко мне служанка. – А то я не знаю, что вы предпочитаете, и сделала завтрак на вкус милорда.
– Все в порядке, – улыбнулась я ей. – Просто… со смерти бабушки меня никто блинчиками на завтрак не кормил. А сама я готовить умею… только лекарства.
«А противоядия – так это вообще моя страсть», – подумала, и так мне захотелось в лабораторию! К любимым травам и ядовитым змеям. Как раз недавно привезли изумрудных клещей из Восточной провинции. Что-то в этом году они были на редкость активны. Целители утомились мотаться по региону – места там глухие, и спасать людей иногда просто не успевали.
Тварюшка была хоть и маленькая, но очень и очень ядовитая. С укусом в кровь попадал токсин. Отек головного мозга меньше, чем за сутки – и все. Вытаскивать пострадавшего только с помощью магии было тяжело – токсин отчаянно сопротивлялся.