– Ма, привет, если что-то не срочное, я перезвоню. В роуминге.
– Думаешь, я буду беспокоить тебя по пустякам? И что значит в роуминге?
– Ну в области я.
– А у нас там роуминг?
– Ну я на границе с соседней.
– Я читала, что в стране вообще роуминг убрали.
– Мам, ладно, не суть, – почувствовал я, как краснеют уши, – что-нибудь случилось?
– Пока нет. Но завтра возможно случится. Лиля приведет своего… хм, молодого человека. Знакомить. По этому поводу семейный ужин.
– Мам, может без меня? Моего же благословения никто не просит.
– Папа очень хотел, чтобы ты тоже был.
Вот это новость! Я чуть не ляпнул, что если бы хотел, сам бы позвонил. А потом усмехнулся. Даже не помню, когда он набирал меня. Всегда поручал все своему верному адъютанту тире жене.
– Во сколько?
– В семь. Лиля после работы заедет.
– Ладно, буду.
– Спасибо, Сережа. До скорого.
Я положил трубку, предвкушая завтрашний неловкий ужин. Ну хоть не сам сватаюсь, уже хорошо. Заметил сообщение от Юли. Успел даже ответить, когда меня отдернула спутница.
– Вроде началось, – шепнула Рис.
Я перевел взгляд с телефона на братьев наших пернатых. Прошу прощения, сестер. Да нет, ничего не началось. Уговорив коньяк, причем очень хороший, те вернулись к своим прежним занятиям. Чистили перья, ругались, лениво летали вдоль побережья и, прошу прощения, гадили.
– Ну и где?
– Вон, – показала девушка на наиболее шумную кучку.
Действительно. Там все уже перешло от слов к делу. Гарпии парили в воздухе, разрывая грудь друг друга кинжальными когтями. Летели перья, лилась кровь, сыпались на-птичьем проклятия. И ладно бы, если подобное было в одном месте. Все пространство вокруг маяка точно охватило безумие. Гарпии сцепились между собой не на жизнь, а на смерть.
– Вот что будет, если переборщить с консистенцией, – почесал лоб я.
– Скорее всего, забвение превратилось в Амнезию. Они не узнают друг друга. Смотри.
Она ткнула в сторону шпиля, возле которого шла настоящая рубка. Предводительница отбивалась от агрессивных гарпий. Внизу росла гора трупов, но и для главной «птички» нападения не проходили бесследно. Она припадала на правое крыло, тогда как левое почти недвижимо повисло в воздухе. Пипец пернатой, к гадалке не ходи. Мое предположение подкрепили когти, при очередной атаке вонзившиеся в горло и вырвавшие приличный кусок мяса.
– Жесть, – поморщилась Рис.
– Радуйся, тебе меньше работы. Единственный вопрос, как потом новый Оракул тут все отмывать будет.
Но это меня беспокоило не сильно. Постепенно сражение стало сходить на нет. Обезумевшие «птички» либо погибли от рук таких же одурманенных бестий, либо были серьезно ранены. Исключение составляли около десятка робких гарпий, которым не досталось волшебного напитка. Те сбились в кучу и зависли над морем, метрах в сорока от маяка.
Ваша известность повышена до 6.
– Ну пойдем собирать урожай, – унимая брезгливость, сказал я.
Рис тоже не спешила навстречу приключениям. Видимо, надеялась, что раненые гарпии сами умрут. Но твари оказались живучими, пришлось воспользоваться кацбальгером.
Навык Короткие клинки повышен до четырнадцатого уровня.
А стоило лишь отрубить головы трем раненым гарпиям. Рис шла следом и срезала когти. Кстати, наше продвижение не прошло незамеченным. Та самая группа трезвенников возмущенно кричала, когда я на скорую руку причастил первого из их сородичей. И чем дальше мы продвигались, тем больше росло недовольство. Не знаю, что стало последней каплей, но в итоге трусоватые «птички» сорвались с места и полетели в нашу сторону.
– Ничего, отобьемся, – сказал Рис, вытаскивая посох.
– Погоди, я одну штуку попробую, а потом уже ты. Хорошо?
Когда расстояние сократилось до нужного, я стал делать круговые движения. Поле возникло внезапно. По крайней мере, для двух гарпий впереди. Забавно, но они действительно словно увязли в нем – крылья поднимались медленно, клюв неторопливо открывался в беззвучном крике-клекоте. Вдобавок еще одна из их сестер влетела в поле уже после. Внешне гарпии никак не изменились, но стоило действию заклинания закончиться, как они камнем рухнули вниз. Полуживые и обессиленные.
Навык Разрушения повышен до одиннадцатого уровня.
– Теперь можно?! – закричала Рис.
– Можно.
Она успела выстрелить из посоха два раза, даже сбила одну «птичку». После чего отбросила магическое оружие, вытянула руки к небу призвала Цепь Молний. Или нечто похожее. Лучше спросить у тех трех гарпий, которых этим заклинанием прибило к земле.
Оставшиеся в живых «птички» благоразумно решили отступить. Лишь одна, не совсем понимая, что происходит, с злобным клекотом вытянула когти вперед, в сторону Рис. Щас я ее… Клинок прошел мимо, а вот атака гарпии достигла цели. Рис громко закричала, валясь на землю, окровавленная, раненая. Я чувствовал себя, как ребенок, что хотел поймать падающую вазу, но вдобавок разбил телевизор. Неудобненько получилось.
∞
Хрясь! Кацбальгер, конечно, не лунная сталь. Я чувствовал, как дрогнул клинок, проходя через гарпию. Однако для того, чтобы отсечь голову, кошкодера вполне хватило.
– Блин! – завопила Рис.
Я испуганно обернулся. Неужели опять? Нет, стоит, живая и невредимая. Разве что кровью вся забрызгана от недолетевшей «птички».
– Не за что. Скажи лучше, который раз я тебя уже спасаю?
– Не переживай, я записываю, – вытащила она из альбома тряпку и стала вытирать лицо, – оптом потом отдам.
– А эти куда теперь? – указал я на немногочисленных гарпий, что выжили и улетали в сторону моря.
– Не знаю. Найдут какой-нибудь остров. Забьются, будут сидеть тише воды. Мало их.
– Вытерлась? Отлично. Сходи, пожалуйста, за Оракулом, пока я тут когти с остальных соберу. Мы свою часть контракта выполнили, теперь хорошо бы, чтобы он пролил свет на некоторые интересные нам моменты.
Глава 20
Эффект обманутых ожиданий – страшное дело. Настроишь себя, распланируешь, и тут все катится к чертям. Познакомился по интернету, пришел на первое свидание, а там… нет, лицо то же, а вот все остальное однозначно превосходит мыслимые и немыслимые представления о красоте. Начнешь читать героическое фэнтези и в третьей главе вдруг вылезает девственница, вокруг которой начинают бегать короли всех государств. Проагитируют родители устроить шашлыки на даче, приезжаешь, а там грядку надо подкопать, здесь изгородь подлатать, в доме окно починить.
Открывая крепкую деревянную дверь, я ожидал чего-то невероятного. Как минимум филиала Александрийской библиотеки. А оказался внутри… маяка. Винтовая лестница, ведущая наверх, щекочущий нос запах соли и отсыревшего дерева, скрипящая под ногами пыль. Не волшебная, а самая настоящая. И где тут должны храниться все записи предыдущего Оракула?
– Сюда, – позвал Сакис.
Он подошел к небольшому кольцу, дернул за него и поднял крышку подпола. Слава яйцам, а то я уж начал переживать, что вместо библиотеки нам придется довольствоваться толстой тетрадью на сорок восемь листов. Вырубленная в скалах грубая лестница вела в большую комнату. Плохо проветриваемую, судя по тому как не хотела зажигаться керосинка в руках Сакиса. Я тем временем подсвечивал помещение Светом, невольно восхищаясь и удивляясь.
Сколько же труда стоило освободить от камня все это? Годы, десятилетия? Работал ли Оракул один, или была задействована бригада? Как он протащил сюда эти шкафы, на которых покоились фолианты? Скорее всего, собирал их здесь.
– Все, сделал, – с довольным видом поднял керосинку Сакис. Посмотрел на мою подсвеченную руку и немного сник, – сахем говорить, что я могу изучать заклинания тоже. Но для этого нужен прах.
– Пыль, – поправил я его.
– Точно, пыль. Но последнюю пыль я отдавать Синдикат, чтобы они нашли Ищущих для избавления маяка от тварей.
– Все Ищущие рано или поздно попадают к Оракулу, – задумчиво пробормотала Рис, рассматривая один из книжных корешков, – ты бы мог брать небольшие деньги за свои услуги.
Простая схема изумила Сакиса. Секунд десять он стоял с раскрытым ртом, а потом быстро закивал.
– Это хорошая идея. Тогда я не буду нуждаться в деньги. Сколько вы готовы заплатить мне?
– Дружище, ты берега-то видь, – нахмурился я, – мы мало того, что маяк тебе вернули, так еще и схему придумали… относительно честного обогащения. А ты тут уже нижнюю губу выпятил.
Видимо, не вся красота русского языка дошла в нужном виде при переходе на испанский, но суть Оракул уловил. Выставил ладони перед собой, мол, все понимает и приносит извинения, развернулся и стал бегать мимо шкафов с книгами.
– Вот про Спаситель. Но это неинтересно. Здесь про магия, которую он применял среди людей. Тогда правила не действовал на Ищущих. Теперь действуют. Мне сахем говорить… Здесь написано, как Спаситель путешествовал по мирам. Вы знаете, когда он вернулся в Отстойник?
– В тридцать три года, – предположил я.
– Верно, – улыбнулся Сакис, вновь отвернувшись к книгам, – здесь про то, что он делал потом. Про его исчезновение. Вот, нашел.
Справедливости ради, листки в руках Оракула нельзя было назвать книгой. Скорее несколько манускриптов, исписанных убористым красивым почерком. Смысл я не понимал, язык был какой-то диковинный, поэтому повернулся к Сакису.
– Что здесь?
– Запись того, что еще не происходить. Я тоже иногда вижу такое. Мне трудно управлять своими мыслями. Сахем говорит, что все придет со временем.
– Это замечательно. А что-то отсюда прочитать можешь?
– Конечно…
Внезапно голос Оракула изменился. Из заискивающего превратился в величавый, менторский.
– Где будет первый Спаситель, там появится и второй. Лик сам найдет его, презрев гордыню, малодушие и честолюбие. Ибо он достоин. И встанет он на стезю бога. И пойдет по пути. Но начнет сомневаться. Потому что жизнь вокруг полна тревог и смятения. Близкие его смертны и сгорят, как спички в костре. И надобно стать Спасителю надчеловеком, Ищущим, что прокладывает себе путь среди общей смуты. Отречь проторенные дороги и проложить свою. Только тогда он найдет то, что ищет. Но на пути его встанут многие. И самые сильные, самые могущественные будут они. Сначала Белый. А через него Черный, Рыжий и Бледный. И когда он встретится со всеми, то искра Спасителя потухнет. И разгорится искра…
– Что разгорится? – спросил я, облизывая высохшие губы.
– Я не понимать, что написано дальше. Листок оторван, – привычным извиняющимся тоном ответил Сакис.
– Что думаешь, Рис? – повернулся я к девушке. Взглянул в ее глаза и мне стало по настоящему страшно. Она будто привидение увидела. – Рис, что такое?
– Это плохо, это все очень плохо.
– Объясни толком.
– Да знаю я, кто встанет на пути. Игроки, которые наводили ужас долгое время. И их имена известны всем: Морос, Бранн, Глад и Омега. Они таких дел натворили, что даже простые обыватели их знают.
– Даже я?
– Даже ты. Погоди, – она вытащила телефон и набрала номер, – не берет тут. Я выйду.
– Сакис, ты что-нибудь понимаешь?
– Нет, но имя Морос я где-то уже встречать. Минуту…
Он принялся рыться в манускриптах, бормоча что-то под нос и вдруг я подумал, что он не случайно стал Оракулом. Греческий рыбак с испанскими корнями, вряд ли задумывающийся о бренности бытия и сложных метафизических законах, сейчас с серьезным видом рылся в древних записях одного из самых могущественных существ, которые когда-либо были в Отстойнике. Охотник говорил, что Ищущим становятся случайно. Стоит лишь находиться поблизости в тот момент, когда умирает предыдущий Игрок. Но именно сейчас, именно в эту секунду, я начал сомневаться в его словах. Что, если все происходит не по воле случая?
– Нашел, нашел. Очень старая запись и плохо видно. Но можно немного попробовать разбирать.
– Попробуй, – кивнул я.
Сакис некоторое время шевелил губами, вчитываясь, а потом стал говорить вслух.
– Не самый сильный из братьев, но наиболее хитрый и изобретательный. В кругу семьи его зовут Завоеватель, вкладывая в это слово то презрение и насмешку, на которое способны только родственники. Но именно беловолосый Морос добился исключительных успехов в так называемом «состязании». Борьбе братьев за власть, когда большая часть мира стенала от их игрищ. Именно Морос возвысил Ищущего Этцеля, известного среди обывателей, как Атилла. И если бы не заговор Омеги, в результате которого Этцель был убит, Морос бы добился удивительных… Дальше непонятно слова. Лишь в конце две строчки… учитывая то, что Морос сделал с собственными братьями, он считается самым опасным из Ищущих, представляющих угрозу Ордену. Видящий Хооботос.
– Понятно, что ничего не понятно, – почесал затылок я.
– Сергей, надо уходить. Не могу дозвониться до Лиция, – вернулась к нам Рис, – если кто может рассказать побольше, то именно он.
– Минуточку. Я вообще-то не получил еще ответ от Оракула на свой вопрос. Правда, я его пока не задавал, но все же.
– Вы помогли мне, я отвечать вам все, что смогу. Но, – в этот момент голос Сакиса стал почти умоляющим, – я не всегда понимать, как все происходить. Изображения в голове, слова перед глазами. Они будто возникать сами. Я не всегда могу их объяснять.
– Мы все же попробуем. Итак… – я набрал воздуха, до последнего боясь произнести вопрос. Точнее, опасаясь услышать ответ на него. Но все же спросил. – Как мне найти хорулов?
Оракул некоторое время стоял, непонимающе смотря на меня. Сложилось впечатление, что он попросту не разобрал последних слов. Но вот потом… потом нечто произошло. Взгляд изменился, став стеклянным, неживым. Страх, тонкой сеткой покрывавший лицо прежде, рассыпался в прах. Плечи Сакиса расправились, грудь поднялась. Теперь он и вправду походил на величавого Оракула, что несет своими словами мудрость веков.
– У тебя есть половина того, чтобы встать на путь, что ведет к ним. Найди остальное и обретешь ключ.
Я ожидал еще слов. Скажем так, более конкретных, но глаза Сакиса вдруг стали вновь живыми. Сам он чуть сгорбился и испуганно заморгал, смотря то на меня, то на Рис.
– Признаться, прошлый Оракул был поболтливее, – заметила девушка.
– Не дави на него, он же предупредил, – вмешался я, – тем более, я вроде бы понимаю, о чем он говорит. Что ж, спасибо тебе Сакис. Обживайся и вообще, удачи в этом нелегком деле.
– Это я хотеть благодарить вас. Вы очень помогать мне.
– Да ладно, чего уж там, – пожал я ему руку и стал выбираться наверх.
Зевы возбужденно били копытами, словно были привязаны к горящему дереву. Я огляделся вокруг – никого. Странные существа. А может кровь убитых гарпий чувствуют.
– Надо будет наведаться к местному сахему, – сказал я, – пусть к Сакису охрану что ли на время приставят. Пока он не сможет себя защитить.
– С чего вдруг?
Вопрос Рис обескуражил меня. Я пожал плечами и раза два открыл рот, чтобы ответить. Получилось лишь на третий.
– Ну вдруг кто задумает с ним что сделать?
– Это не наша забота.
– Да что с тобой? Он тебе настолько не понравился?
– Причем тут это? Вполне приятный парень. Просто он мне никто. Еще один Ищущий, которых тысячи.
– А я тебе кто?
Я не ожидал, но мой вопрос смутил Рис. Она отвернулась, делая вид, что поправляет ремень у зева.
– Это совершенно другое. И вместо глупых рефлексий, ты бы подумал над действительно важными вопросами.
– Какими, например?
– Кто мог убить прежнего Оракула? Существо древнее и мудрое. Одного из самых могущественных Ищущих в Отстойнике.
А вот это вопрос на миллион. Я как-то действительно упустил его из виду. В сущности, Рис была права. Магистр Видящих мог прочесть будущее человека. Но лишь одного, и, как я понял, довольно смутно. Гроссмейстер совершал ровно то же, но уже с прошлым. Оракул же обладал способностью видеть все возможные линии существ – обывателей и Ищущих. И он не смог предсказать свою кончину? Не увидел убийцу? Звучит бредово. Примерно как смерть хорула от руки обывателя. И это совпадение напрягло меня еще больше.