Пепел на ветру - Поляков Владимир "Цепеш" 6 стр.


— Анархия наступает… Вот, значит, какой расклад. От военных что слышно?

— Какой там. Наверное, будут сидеть на своих базах, если и их по кускам не раскидает. А потом могут и новыми правителями стать.

— Логично… Но тут как карта ляжет. Ладно, благодарю за информацию, — решил я свернуть разговор, а то мало ли что да как. Но чтобы исключить возможные непонятки, пришлось напомнить об одном важном нюансе. — Вы там лучше о своих родичах позаботьтесь. А то ведь либо пространство шуточку учинит, либо какие-нибудь шакальи отродья наведаться могут. Ближайшее время они опасны. Число большое…

— Без тебя бы не догадались! Ладно, бывай.

А ведь не слишком догадались… Иначе бы не рванули с места столь быстро, оставив запах горелой резины и черный след на асфальте. Ф-фу… С некоторым облегчением я вернул курки в исходное положение. Обрез двустволки — это, доложу я вам, явление особое, во взведенном состоянии носить его под полой несколько неуютно будет. Так что лишь выполнив сию несложную операцию, подмигнул Саньку:

— Ну что, пронесло? Похоже, что да, но…

— Что?

— Тем ближе момент, когда придется бить на поражение, вот что. Полоса везения не длится бесконечно. Жаль…

— И мне жаль. Так все хорошо было и вдруг.

— Да не о том я. Часть нашего города точно теперь отрезана, а там как раз мои друзья обитали. Вот ЭТО действительно жаль. Ну да тут чисто мои проблемы, не вникай особенно. У тебя и своих сейчас появится столько, что мало точно не покажется. Ты ведь хочешь относительно безопасно устроиться здесь и сейчас? Как говорится, мир меняется, а мы должны не только отслеживать изменения, но и адекватно на них реагировать. При этом не подстраиваясь в варианте "шлюха под клиентом".

— Вот уж никогда не подстраивался, — возмутился приятель. — Я не дурак, чтобы от собственной свободы отказываться.

— Не дурак, спору нет. А вот некоторая наивность относительно новых реалий, она еще как присутствует. Ты учти, теперь тут никакой демократии и прочих либеральных государственных систем нет. А нужны для выживания такие вещи как оружие, готовность его применять и полное отрицание каких-либо сантиментов. То есть как только ты будешь пытаться жить по старым шаблонам, то сразу получишь от новой реальности болезненный удар. И хорошо еще, если не смертельный. И приготовься, что для того, чтобы выжить, придется убивать.

— Так уж сразу и убивать!

— А ты думаешь, что вот с подобными существами миром договориться можно? — кивок в сторону продолжающих копошиться мародеров. — Хотя нет… Можно, но только просверлив в тупых башках парочки из них по дырочке диаметром миллиметров девять или около того. Тогда остальные вполне договороспособны, если относительно трезвы. Но это все лирика. Темнеет потихоньку, как ты видишь. Вернемся до дому тем же неспешным манером, что и сюда добирались. Можно, по всем раскладам, и машину какую-нибудь экспроприировать, но я как-то не горю желанием. Не дай бог врежется очередной лихач в пьяном или просто потерянном виде, вот и кончится хорошее время раз и навсегда.

* * *

Вроде бы очередная пешая прогулка без определенных целей, а в то же время и нет… Я хотел еще раз присмотреться к спортивному магазину "Турист", в котором по большей части торговали разной амуницией, но вместе с тем и более интересными вещами. Ну да, оружием, пусть и чисто охотничьим. Прошлый раз я успел отследить, что магазин закрыт на бронированную дверь, а стекла до сих пор еще не разбиты. И сильно сомневаюсь, что шпанка разных мастей, равно как и серьезные люди, не облюбовали это заведения как одну из важных целей.

Вот только говорить об этом своему попутчику… было излишним. К чему втягивать в серьезные дела человека, слабовато к этому пригодного? Не стоит оно того, право слово, совсем не стоит. Ему бы свои проблемы решить. В этом, кстати, не грех и помочь. Не друг мне Санек, конечно, просто приятель, но и этого хватает, чтобы относиться доброжелательно. А значит, втолковать некоторые истины…

— Ты, дорогой товарищ, веди себя так, будто весь мир пошел на тебя войной, — мимоходом рассуждал я о сути нынешнего бытия, возвращаясь неспешным темпом по выбранному маршруту. — Как говорят с одной социальной прослойке: "Не верь, не бойся, не проси". То есть никому, кроме себя и близкого круга, не верь. Ничего не бойся, потому как страх лишь отнимает силы, подменяя их слабостями. И никогда и ничего не проси… Если к тебе хорошо относятся — сами предложат, сами все дадут. Иначе же в лучшем случае рискуешь стать холуем, которых всегда презирают. В худшем… поиздеваются и выкинут за порог. А то и избавятся, как от надоедливого фактора.

— Темные времена настают, Призрак, очень темные. Неужели интеллигентность и принципы гуманизма канули в никуда… Не отвечай, я сам это понимаю. Оттого и страшно.

— Интеллигентность — это синоним мягкости, душевных терзаний и самобичевания по не заслуживающим того поводам. Она никогда не была нужной, всегда лишь вредила, давая человеку не силу, но слабость. Замени ее на силу и интеллект… тогда сочетание тела и духа придут на должный уровень. А иначе… я не завидую не понявшим сей простой детали нового мира.

Темнело. Город постепенно погружался во мрак, но теперь его не разогнать множеством фонарей уличного освещения, иллюминацией реклам и витрин магазинов. Даже окна домов в большинстве своем нынче будут освещены максимум свечами или фонариками. Мрак на уровне материи, медленно наползающая тень на духовном уровне.

Шорохи вокруг, звуки во всем своем многообразии. Большинство людей пока тише воды и ниже травы сидят по квартирам, не высовываясь на улицы. Надеются, что все как-то само собой образуется, придет в норму и вернется на круги своя. Надежды, они последними умирают, особенно наиболее глупые из них. Метнувшаяся тень… Похоже, кто-то перебежкой преодолел расстояние между двумя домами. Боязливо так, скрываясь ото всех. Похоже, состоялось рождение кролика в бетонных джунглях — человека, который боится нового мира и слабо представляет, что можно не прятаться, а сохранять достоинство и уверенность при любой ситуации. А на кроликов всегда охотились, такова их судьба. И неважно, кем он был раньше — таким же зашуганным существом или же лоснящимся от благополучия чином, одним из винтиков аппарата. Рухнувшая система смела все наносное, оставив лишь истинную суть человека.

Жесткая волна прошлась по реальности, срывая маски со всех и каждого, заставляя открыть истинные лица. Да, такое бывает в таких масштабах лишь во времена переломов. Кому нужна показушность, если демонстрировать ее не перед кем? Что стоят деньги и мягкое кресло в кабинете, если теперь будут цениться сила, крепость уха и умение устранять препятствия с пути. Устранять не только в переносном смысле, но и в самом прямом.

Хищники и жертвы. Вот те два основных класса, на которые разделится род человеческий. И теперь не надо будет проявлять лицемерие, прикрываться сахариновыми моралями и елейными проповедями. Каждый имеет возможность стать тем, кто он есть на самом деле. Возможность… А уж реализовать ее — это зависит от личных качеств.

Стайка пьяноватых личностей вылезла было на навстречу с целью не то наехать, не то просто повыделываться. Пришлось продемонстрировать обрез, и они сразу же утратили желание искать неприятности на свои филейные части. Да, пока еще вид огнестрела действует, но вот как только до им подобных дойдет, что они и сами могут пошарить по разным закоулкам в поисках подобных игрушек… тогда придется бить на опережение.

А это еще что? Истошный женский визг разрезал воздух и так не слишком тихой вечерней улицы. Крик и через пару секунд он обрывается так резко, что становится ясно — кричащей банальным образом заткнули рот. Однако! И, судя по голосу, кричала не какая-то почтенная матрона, а девушка. Есть тут некоторые оттенки голоса, при желании и умении всегда можно определить…

Циник я, местами прагматичная и расчетливая сволочь, но есть пределы, которые в моем присутствии переступать крайне не рекомендуется. Так что никак нельзя было сделать вид, что ничего не происходит. Тяжко вздохнув, я направился в направлении источника шума. Идет ли следом Санек или не идет — это мне было глубоко до фонаря.

Незаметно и практически неслышно передвигаться. тем более в городских условиях — это умение всегда в жизни пригодится. Но умение умением, а склонность к подобному тоже необходима. Если ее нет, то часть призвания заменяется усиленными тренировками, оставшаяся же… так и остается вне твоих возможностей. К счастью, у меня были не только тренировки, но и солидные задатки. А уж вечером, когда тени скрадывают любое твое движение, а камень стен позволяет слиться с ним в единое целое… Это ж просто мечта новичка, а вовсе не работа мастера. Высший же шик, когда тебе удается оказаться прямо за спиной намеченной цели, дотронуться до, например, шеи и отпрянуть в сторону, не позволив ответным резким движением "пометить" себя. Была такая своеобразная игра у меня и двух моих друзей. Огонька я все время обставлял, ну а с Валькирией получалось в пропорции два к трем не в мою пользу.

Да уж, вспомнились друзья, а где они теперь, даже и сказать не возьмусь. Увы, но совсем не здесь. Больно и тоскливо, когда исчезают в никуда. Впрочем, исчезнуть не значит умереть, так что все еще может и перемениться.

Ну а вспомнилась одна из забав наших по тому случаю, что не только друг друга тренировали, но и на других людях навыки оттачивали. Один крадется, а двое других в некотором отдалении притаятся, наблюдают за качеством процесса. Тут уж даже неуклюжий по сравнению с нами Огонек если и подвергался критике, то только со стороны подопытных за чуть было не пришедший к ним "святой кондратий". Да, веселые забавы… были. Иногда, конечно, они перемежались и необходимостью, но не столь и часто. Сейчас же полудетская игра ушла, осталось нечто более важное.

Скользнуть в тени пятиэтажного здания старинной постройки, прикрыться неведомо зачем стоящим тут газетным киоском, неслышно просочиться, воспользовавшись очередным вскриком. Вот и все, я уже в паре метров от места действия и никто из участников так и не заметил моего появления. Даже Санек, который вроде как двинулся следом, так и не понял, куда это я испарился. Разве что "след" разглядел, не более того. Впрочем, он как раз об этой моей забавушке знал, хоть и сильно ругался, когда я, от скуки великой, на нем ее испытывал.

И что мы тут имеем? А имеем полное непотребство в лучших традициях полного разгула пакостности человеческой. Двое человекоподобных уродов ну очень заинтересовались довольно симпатичной девицей, в недобрый час выскочившей на улицу. Думала небось, что сейчас как и раньше все… Дескать, район благополучный, время по всем меркам совсем еще детское, да и вообще никогда ничего подобного тут не происходило.

Понимаю… Так было раньше. Теперь же ее, наивную дурочку, самым препохабным образом намеревались разложить прямо в подворотне. И процесс зашел весьма далеко! Один выродок зажимал рот, чтобы не орала, а заодно и держал, чтобы не попыталась убежать. Руки жертвы уже были чем-то связаны. Кажется, обрывном ее собственной блузки. Ну а второй тем временем деловито освобождал девушку от остатков мешающей ему одежды… Мразота классическая. Всегда можно обольстить женщину, но брать ее силой — это за гранью моего понимания. Но, как видно, не оскудеет мир теми, кто считает по-иному. Я только и могу, что несколько сократить их количество.

Однако, сокращать также надо умеючи. То есть со стилем и от всей своей души.

— Эй, герои! — окликнул я существ нарочито презрительно. Так, чтобы даже полному идиоту стало ясно мое отношение и глубочайшая брезгливость. — По вашим достоинствам надо бы не девочек ублажать, а сношать старую и шелудивую ослицу. Или друг друга на худой конец…

— Важа, ты слишал, чито нам этот баран виблевал?! — взвился один из них. Тот, который держал девушку. — Я его сичас рэзать буду, а ты эту сучку падержи.

Какой апломб, какие понты корявого вида на мою голову свалились… Прямо не знаешь, смеяться или просто отмахнуться, как от полной похабени. А всему виной стереотип, который возникает у очень многих людей в нашем мире. Почему-то считается, что опасность представляет тот, чья масса зашкаливает все разумные пределы. Пудовые кулачищи, бугры мышц и прочие атрибуты качка. Не спорю, некоторые из таких типажей действительно опасны, но их процент ничуть не отличается от опасных людей иного телосложения.

Бойцы, они разные бывают… Одни делают ставку на силу, другие на скорость, третьи так и вовсе на нестандартность техники и на импровизации. Ну а если в ход идет оружие, так тут вообще все границы стираются. Особенно, если оружие стрелковое, а не холодное. Тут точность, быстрота, умение оценить ситуацию и грамотно ей воспользоваться. А остальное… вторично.

Вот и вид направляющегося ко мне типуса с ножиком среднего размера ничуть не впечатлил. И держал-то он его так, будто консервы открывать собрался. Фу! Не особенно даже и резко я извлек из-под куртки обрез. Когда два черных провала уставились с полным безразличием в пузо любителю девочек, то он, как бы это сказать, сильно побледнел. Кожа вроде бы смуглая, потому и бледность получилась довольно своеобразная. Скорее даже серость…

— Лежать, гнида.

Ласково-безразличное приказание подействовало получше, чем окрик злобного сержанта на проштрафившегося солдата первогодка. Ай как хорошо брякнулся на асфальт! Словно бы ему ноги топором подрубили, до того быстро и реалистично получилось. Оставалось лишь… взвести курки, я потом пальнуть из левого ствола в левую сторону спины. Картечь путь к сердцу точно найдет, это ей не впервой за столько то лет практики. Хороший боеприпас, действенный. Раньше стрелял сам, но не по людям, а вот сейчас довелось. Говорили мне знающие люди, что лучше в голову, но… это для более закаленных. Что так? Да ведь такое жуткое месиво получится, что мне с непривычки убивать могло и заплохеть.

Могло… А так ничего, никаких особенных эмоций, больно уж буднично произошло. Быстро, четко, результативно. Но не совсем.

Хоть я и держал второго в поле зрения, но упустил из виду возможность, которой паразит и воспользовался. Нет, он вовсе не решил побежать, благоразумно просчитав, что выстрелить в спину я могу легко и без моральных терзаний. Тому свидетель его дружок, чьи ноги еще конвульсивно подергивались, как у придавленного таракана. Нет, он поступил более разумно… для себя, конечно. Ага, вот именно. Взял заложника, а точнее, заложницу. Прикрылся почти обнаженной девочкой, а к тому же еще и выхваченный ножик ей к горлу приставил. И сразу же так надулся, возгордился…

— Ствол на землю, да! А то зарежу ее!

— Режь, — усмехнулся я, но обрез вернул обратно. Правда, вместо него из-за пояса был извлечен револьвер. — Она мне не девушка, не родственница. Вообще никто. Так, случай… А вот ты мне категорически не понравился, как и дружок твой покойник.

Его дружок действительно был покойником. Конвульсии закончились и теперь вместо обнаглевшего шпаненка мир получил инертную материю, которая скоро должна стать пищей для червей, ворон и прочих регуляторов падали в природе. Вокруг стояла полная тишина. Кажется, даже жители домов поглубже зарылись в пространство своих квартир, чтобы не дай бог не подвернуться под раздачу. Кого… интересует чужое горе? Особенно здесь и сейчас, в этом очень фешенебельном месте. Раньше они были уверены в своей полной защищенности, все эти бизнестела высокого пошиба, заслуженные бюрократические задницы и тому подобная фауна. Теперь же, как я понимаю, сидели, аки мышь под метлой. Да и бес с ними, мне это сугубо параллельно. Не мешают и ладно.

— На землю ствол… И отошел на дэсять шагов!

— Повторяешься, — усмехнулся я. — Ори или не ори, а конец один.

Тот, видимо желая показать серьезность намерений, не веря, что мне это до фонаря, немного надавил и нож малость прорезал кожу девушки. Та как-то закатила глаза и стала оседать вниз. Потеряла сознание, сразу видно. И это было весьма неплохо. Легкое изменение положения заложника, неожиданное для этого террориста недоделанного… Подарок, которым грех не воспользоваться.

Выстрел почти навскидку, прямо в башку. Расстояние всего ничего, попасть несложно. Хотя… всегда есть шансы не то, чтобы зацепить заложника, но относительно возможности неловкого движение цели. Рванет инстинктивно руку с ножом и перехватит горло. Невелик шанс, но все же, но все же.

Назад Дальше