— Поехали в областную администрацию! — рвалась на баррикады Маша. — Скажем этой змее все, что мы о ней думаем!
— Да нас даже в здание не пропустят. Там охрана, — вздохнула Полина.
Это все слова… Конечно, мы ничего не сделаем.
* * *
Теперь чувствую себя потерянной и беспомощной. Словно меня закрутило течением мутной реки и уносит все дальше от знакомых мест. Я пытаюсь ухватиться за ветки, свисающие с берега, но только ломаю ногти и сдираю кожу на ладонях.
Конечно, даже если не удастся куда-то устроиться, я не пропаду. Днем буду бегать по урокам, заниматься с детишками и переводить материалы, присланные из других перевод-бюро. Глеб, конечно, как и прежде, будет снабжать работой. Но мы договорились, что платить будет наличкой, чтобы голубоглазая кобра не отследила платежи.
«Импульс», по-прежнему, остается на мне — так и буду переводить письма мсье Массона и документы. Кроме того, Кирилл Андреевич возьмет меня во Францию. Думаю, ему без разницы, что теперь я не сотрудник «Аванты», а фрилансер. А вот других крупных заказчиков могу растерять — не все готовы приглашать на устный перевод независимого специалиста, многие считают, что через фирму надежнее.
Как же тоскливо…
Интересно, когда свекровь успокоится? Через два месяца? Через год? Тогда я смогу вернуться в любимую фирму.
* * *
— Здравствуй, Катюша, это Антонина Романовна, — деловито прозвучало в трубке.
Я напряглась, сердце ухнуло… Почему главбух «Импульса» мне звонит? Зачем? Что-то случилось с Кириллом Андреевичем? Мы с ним недавно разговаривали по скайпу, и у него все было хорошо — если не считать проблему с тюменским филиалом… Он пытался выяснить, почему я такая унылая. Я не призналась, свалила на усталость.
— Катя, ты же где-то недалеко от нашего бизнес-центра работаешь, да? — прощебетала бухгалтер. — Не сможешь забежать на минутку?
— А что стряслось?
Конечно, Антонине Романовне я тоже не стала рассказывать, что до их бизнес-центра мне теперь просто так не добежать, надо пилить на маршрутке из дома.
— Тут для тебя кое-что есть. Но не скажу, это сюрприз. Прибегай, ладно? Мы находимся на десятом этаже.
Вот загадка! Что там может быть? Судя по голосу Антонины Романовны, сюрприз приятный. Неприятных мне уже достаточно!
Кирилл
Все проблемы тюменского филиала были полностью на совести его руководителя. Сам Кирилл ни за что не назначил бы директором капризного и заносчивого двадцатисемилетнего придурка. Но за него похлопотал отец Кирилла, так как Максим являлся сыном его близкого друга. Пренебречь просьбой отца Кирилл не мог, и вот уже целый год в филиале царил бардак.
Юноша, возомнивший себя крутым начальником, обижал опытных работников, игнорировал распоряжения Кирилла, использовал сейф в бухгалтерии, как личные закрома, и постоянно нырял туда за пачками денег. К приезду директора «Импульса» он попытался быстро навести в делах порядок, но проще было прикрыть Монблан листьями папоротника.
Кирилл планомерно раскалялся, как спираль в открытой электроплитке. На четвертый день, закрыв дверь в кабинете, он едва не вытряс из парня душу. Бить не бил, но напугал сильно.
— Я тебя посажу, ты понял? Но сначала прикончу!
— Кирилл Андреевич, отпустите! — прохрипел Макс. В его глазах плескался ужас.
— Ты меня достал! Это последнее предупреждение. Ты понял?
— Понял!
Действительно ли понял?
Следующий пункт назначения — курганский филиал. Но он, в отличие от тюменского, работал как часы, поэтому там они с Колей провели всего один день, а вечером снова отправились в путь, теперь уже домой.
— Кирилл Андреевич, дайте же порулить, в конце-то концов! — попросил Коля, и Кирилл пустил адъютанта за руль, а сам устроился рядом и развернул полевой офис — достал телефон, включил ноутбук — и принялся за работу. Прикинул, что в город приедут совсем поздно, в полночь или даже в час ночи. Значит, с Катей увидеться не удастся. Но как же хочется!
Глава 3
Катя
Я неудачница, и никому не нужна!
Сегодня мне отказал директор «Инглиша», хотя раньше не раз пытался заманить меня к себе. На собеседовании пыхтел, потел, юлил. Потом признался, что вакансия уже занята, а на собеседование он позвал только потому, что моя приятельница Лариса очень яростно за меня просила.
Сама Лариса продолжала сидеть дома, пожиная плоды увлечения фигурным катанием. И правильно, пусть сидит, куда ей, покалеченной, соваться на улицу. Там опять мороз, обледеневшие тротуары и хоровод снежинок в воздухе.
— На фрилансе-то зубы на полку положишь, — посочувствовала Лариса. — Свободный художник — он не только свободный, но еще и вечно голодный. Знаем, пробовали. Один заказчик не заплатил, второму перевод не понравился, третий искренне полагает, что деньги — зло, и они людей только портят. Как же ты, радость моя, умудрилась из «Аванты» вылететь?
— Да вот… Как-то так получилось…
Мне ужасно не хотелось признаваться, что любимой работы я лишилась по злой воле бывшей свекрови. Если до Ирины Анатольевны долетит слух, что я на нее жалуюсь, она обязательно устроит еще какую-нибудь гадость.
— С Глебушкой, что ли, поругались?
— Типа того.
— Ну, ты даешь! Неожиданно. У вас же такая любовь царила в офисе. Все завидовали вашим отношениям. И вот… Но как же…
— А я развелась! — бодро сообщила я, чтобы увести разговор от опасной темы.
— Ты?! Развелась?! Со своим сладким херувимом?!
— Да, именно так! — Сразу подумала, что в последнем слове бывший муж заслуживает только первых трех букв.
Целых десять минут Лариса мучила меня расспросами о неудачном браке. Конечно, все ждут подробностей. Но я знала, что отвечать. Сказала Ларисе, что осталась ни с чем, все мое приданое после четырех лет брака — два чемодана одежды, живу на съемной крошечной квартирке, еле свожу концы с концами, езжу на маршрутке.
Такое объяснение всех устраивало. Во-первых, становилось понятно, что Вадим — жуткий скупердяй, от которого невозможно было не сбежать. Во-вторых, я превратилась из богатенькой девочки в несчастную нищенку. А многие люди испытывают приятное покалывание в груди, узнав, что кто-то свалился с высокого постамента.
— А как твои дела с директором «Импульса»? Надеюсь, с Кириллом Андреевичем, ты тоже поругалась? — алчно поинтересовалась Лариса.
Когда же она от меня отстанет? Приставила хоботок, как комар, и качает информацию, ненасытная! Но отбрить я ее не могла, так как подруга устроила мне собеседование в «Инглише». Безрезультатное! Но Лариса же не виновата.
— А вот с Кириллом Андреевичем все прекрасно, — я улыбнулась. — Скоро летим во Францию.
Летим обязательно! Мсье Массон все настойчивее приглашает в гости. Подозреваю, он без ума от своего российского партнера. Кристиан и Кирилл Андреевич так друг другу нравятся, что готовы обниматься — им мешает только расстояние в четыре с половиной тысячи километров. Мсье Массон уже и письма начинает так: Mon cher Kirusha! (мой дорогой Кирюша) и подписывается: Christianchik (Кристианчик).
Вон как далеко они зашли! А ведь их сотрудничество начиналось не очень-то удачно.
Да, умеет директор «Импульса» расположить к себе людей и делает это мастерски. Даже удивительно, как ему удается, ведь его физиономию очаровательной никак не назовешь…
Нет, зря я так. Он очень милый.
— Везет тебе! — ревниво вздохнула Лариса. — А я не теряла надежды.
— Да ты еще три месяца из дома не выйдешь!
— Это да. Я теперь инвалид. Удачно на коньках покаталась, ничего не скажешь!
— Бедняжка!
…Сразу из офиса «Инглиша» я направилась в сторону бизнес-центра. Приближаясь к сверкающему параллелепипеду из черно-синего стекла, окутанному белым маревом тумана, я вспомнила, как впервые встретила здесь Кирилла Андреевича и метко приложила его коленом. Тогда я испытывала злость, а сейчас мне стало жаль директора. Бедный! И как он в тот момент меня не прибил?
А с огромной парковки перед бизнес-центром выезжал… лимузин моей свекрови! Я шарахнулась в сторону, понимая, что прятаться поздно — меня, конечно же, засекли. Надеюсь, Ирина Анатольевна не захочет со мной общаться?
Она захотела.
Блестящий черный крокодил с номерами областного правительства замер у бордюра, дверь приоткрылась, моя роскошная свекровь — уже бывшая! — вышла из автомобиля. Видимо, понимала, что добровольно я в ее машину не сяду.
— Здравствуй, Катя, — процедила она, осматривая меня с ног до головы ледяным взором. Ее глаза сверкали, как топазы. Нежно-голубое пальто, перехваченное поясом, подчеркивало их цвет.
Какая же она красавица! А Вадим — ее копия.
— Здравствуйте, Ирина Анатольевна, — буркнула я. — Меня уволили. Бегаю по собеседованиям, ищу другую работу. Спасибо вам.
— Катя, а чем ты недовольна? Ты поступила по-свински с моим сыном. И со мной тоже. Хотела, чтобы я спустила это на тормозах? Нет. Вот теперь бегай и ищи, — красивые, четко очерченные губы дрогнули в презрительной усмешке.
— Вы жестоко со мной расправились… Я любила «Аванту». А теперь оказалась на улице.
— Жестоко? — свекровь рассмеялась смехом злой волшебницы. — Катя, не смеши, пожалуйста! Это так, изящная виньетка. Считай, что я вообще ничего тебе не сделала.
— Хорошо, — я отвернулась, чтобы свекровь не заметила, как на глаза навернулись слезы.
Стоп. Я не плакса. Я сильная и гордая личность.
Э-э… Нет, все-таки, плакса.
— Ладно, — пробормотала я, моргая. — Все равно не могу вас ненавидеть, хотя вы лишили меня любимой работы. Вы очень многое сделали для моей семьи. Если бы не вы, Олег остался бы инвалидом, сидел бы сейчас в инвалидной коляске. А так — уже бегает… Вы отправили меня на стажировку во Францию, я об этом мечтала… И когда… когда умер папа, вы тоже все взяли на себя… Полностью все организовали… Оплатили похороны, — я всхлипнула. — Спасибо.
Ирина Анатольевна смотрела на меня как-то странно, я не понимала, что выражает ее взгляд. Сожаление? Досаду?
— Уж о похоронах могла бы не напоминать. Это не тот случай, когда надо благодарить. У вас стряслось горе, я не могла не помочь. И знаешь, Катя… Я тоже была твоей семьей… Но ты все испортила.
Она села обратно в машину, и через пару минут лимузин, покрытый алмазной россыпью растаявших снежинок, исчез за поворотом.
* * *
Я была так взбудоражена неожиданной встречей с Ириной Анатольевной, что на десятый этаж бизнес-центра помчалась по лестнице, пренебрегая лифтом. Эмоции плескались внутри, как обжигающий коктейль.
Свекровь, увидев меня на улице, конечно же, не обрадовалась. Но зато главбух «Импульса» засияла от удовольствия и заворковала, едва я появилась в офисе компании.
— Катюша, здравствуй, моя дорогая!
— Добрый день!
Нет, для меня не очень-то и добрый…
Я осмотрелась. Ух ты, а офис-то шикарный! Большие пространства, красивая мебель, дорогая техника. Компания «Импульс» явно процветает.
— Катя, идем!
По дороге ловила на себе заинтересованные мужские взгляды. Тут, похоже, с девушками напряженка, одной лишь Антонине Романовне удалось волшебным образом вклиниться в сугубо мужской коллектив.
— Ах, Катя, какой у тебя румянец! Ты что, бежала?
— Да. По лестнице.
— Лифт не работает?
— Работает. Просто захотелось размяться.
— Ну, вы с Кириллом Андреевичем — два сапога пара. Он тоже носится, как угорелый. Наверное, энергию лишнюю девать некуда, — усмехнулась главбух. — Так, зачем я тебя позвала…
Она на мгновение скрылась за перегородкой и появилась… с корзиной цветов.
— Вот, держи. Это тебе!
Это была умопомрачительная композиция, составленная из белых роз, лилий и розовых орхидей. Ах, как красиво!
Сердце замерло, я прижала руки к груди.
— Антонина Романовна, а что это значит? — изумленно выдохнула я.
Главбух загадочно улыбалась. Я протянула руку и достала из цветочных зарослей карточку. Серебряным курсивом с завитушками на белой матовой бумаге было отпечатано по-французски:
«Моя дорогая Катя! Примите этот скромный букет в знак благодарности за Вашу преданность нашему общему делу. Ваша помощь неоценима, а уровень владения французским языком изумляет. Надеюсь, в самое ближайшее время у меня появится возможность выразить Вам свое восхищение лично! С наилучшими пожеланиями — Ваш Кристиан».
— Цветы прислал мсье Массон из Франции, — разочарованно сообщила я бухгалтеру.
— А ты подумала, что это сделал кто-то другой? — хитро улыбнулась Антонина Романовна.
* * *
Дорогой соседушка хотел прорваться в мою девичью келью практически в голом виде — в одних шортах. Я не пустила студента даже на порог. С презрением уставилась на его волосатый торс и отчеканила:
— Дресс-код!
— Катюша, мне жарко! — проныл ребенок.
— А мне пофиг! Никакого удовольствия любоваться на твою растительность.
— А у меня еще вот что! — Вася поиграл грудными мышцами. Его соскu, выглядывающие из мохнатых зарослей, весело задрыгались.
— Гениально! Ты похож на кормящую самку орангутанга. Или оденься, или не пущу.
— Дверь не закрывай.
Через минуту чудо вернулось в пиджаке, надетом на голое тело.
О, господи!
— Так лучше? Теперь я не самка, а Джеймс Бонд! — с довольной рожей сообщил сосед.
— Да, точь-в-точь!
— О, ничоси букетище! — изумился Вася, увидев корзину, присланную мсье Массоном. — Поклонники одолевают?
— Да.
— Обалдеть! Красиво! Катюш, а пошли в кино? — начал приставать Вася.
— Опять кино!
— Опять работа? — проницательно предположил парень, посмотрев на экран ноутбука.
— Конечно.
Вася бесцеремонно развалился на моем диване. Я сдвинулась на самый край, отмахнулась от протянутых ко мне лап и снова уткнулась в компьютер. Надо было срочно закончить задание — перевести с итальянского строительную смету и выписки из одного римского банка для налоговой. Ноутбук стоял рядом с диваном на пластмассовом столике-пюпитре из ИКЕА. Его мне дал Глебушка.
— Не могу, срочный перевод.
— Погнали, Катюха! Это свежак. «Бегущий по лезвию». Там Харрисон Форд… Тебе понравится.
— Вася, я же сказала, я работаю, не видишь, что ли?
— Да бросай! — студент ласково погладил меня по спине. Я, не оборачиваясь, врезала ему локтем. Попала, вроде бы, удачно — сзади донесся сдавленный хрип.
— Бросай, Кать. Там еще Райан Гослинг играет, все девочки его любят. Погнали?
— Да ты смеешься! Мне весь вечер над этой сметой сидеть, хорошо, если к утру закончу. А ночью еще два иностранца по скайпу.
Вася поудобнее устроился на диване, закинул ногу на ногу, подмял под голову подушку.
— Как у тебя красиво, Кэт! Умеете вы, девочки, обустраиваться, — подлизался Вася. — Какое чудесное покрывало. Пушистенькое!
— Вы с ним близнецы, — я покосилась на мохнатые Васины ноги.
Разлегся тут!
— И чего ты так пашешь, Катюха? Как ни зайду — всегда ты занята! Зачем так надрываешься, солнышко мое?
— Причина настолько экзотическая, что ты просто не поверишь.
— Ну и?
— Мне. Нужны. Деньги.
— А-а… Это я уже слышал, — разочарованно протянул Вася. — И сколько тебе заплатят за этот перевод?
— Тысячу двести. Надеюсь.
— А ученики?
— Девятьсот рублей.
— И ради этих копеек ты готова портить глаза, не спать и отказываться от развлечений?
— Ты сам попробуй эти копейки заработать, посмотрю на тебя! — обиделась я. — А в месяц, между прочим, нормально получится.
— А сколько месяцев можно протянуть в таком режиме? У тебя уже сейчас под глазами синие круги. И скрючилась вся. Так до грыжи позвоночника недалеко!
— Ой, не придумывай! Ничего с моим позвоночником не случится. А что ты предлагаешь?
— Бросить все нафиг и пойти со мной в кино. Успеваем на последний сеанс, если только ты не будешь долго копаться.