- Поярче бы оделась, что ли.
Сразу вспомнилось красное платье и Bandiera rossa.
- Ну... - прокашлялась Маша. - Поярче я одеваюсь, когда выхожу на тропу войны.
Однако Ларису ее ответ уже мало интересовал. Она увидела, что к ним назад возврашается один Натан, а ее папик, очевидно, достигнув своей нирваны, пустил корни у барной стойки.
- Твою ж мать... - процедила она, качая головой, а потом подперла рукой щеку и обвела хищным взглядом зал.
Тем временем подоспела выпивка, и разговор уже пошел в другом ключе. А после некоторого количества алкоголя, принятого с энтузиазмом, дамы отправились пудрить носики. И тут Лариса начала издалека:
- Ты вроде говорила, что с этим твоим Натаном не спишь?
- Нет, - ответила Маша. - Мы просто друзья.
- Псссс, скажешь тоже. И что с того, что друзья? Чему это мешает?
- Не понимаю я этого, когда прыгают в койку без любви.
Лариса потрясенно воззрилась на Машу, как будто та сказала святотатственную ересь. Потом выдала, ткнув в нее пальцем:
- Может, если бы меньше о высоких материях на английском рассуждала, а по-нашему, затащила бы мужика в койку, было куда больше понимания? - и вдруг подозрительно нахмурилась. - У тебя вообще мужик есть?
Есть ли у нее мужик? Хороший вопрос.
Мелькнуло перед глазами запретное. Страсть, уносившая ее, словно волной, жаркие губы, сильные руки, от прикосновений которых тело горело и плавилось, сплетенные тела.
Весь тот кусок жизни жизни, спрессованный в один миг, глупое женское счатье, идиотские надежды.
И как потом разбилась любовь ее никому не нужная. Как хрупкая стекляшка.
А теперь он разводится...
Маша поморщилась, разглядывая руки, как-то слишком лично все это. Но Лариса была ей никем, из другого мира, они больше никогда не пересекутся. Это все равно что прокричать о своем горе камню.
- Был, три с половиной года назад, - сказала она наконец.
- Что? - со страхом спросила. - И с тех пор... Никого?
Маша покачала головой.
- Так, - авторитетно заявила Лариса. - С этим надо что-то делать. И вообще, клин клином вышибают. Надо просто переспать с другим, а еще лучше, с несколькими, для сравнения! Увидишь, все как рукой снимет.
В голову почему-то полезли мысли про Отто Марковича с его предложением, но стало как-то не по себе, как будто она предает что-то внутри. И Маша сразу отбросила эту мысль.
- Я тебе дело говорю, - настойчиво повторила Лариса.
И вдруг по ее губам скользнула та самая кривоватая улыбка, она придвинулась и зашептала, сделав круглые глаза:
- Ну ты это... если не спишь с этим своим Натаном, ничего если я его сегодня попользую?
- А как же твой...? - вытаращилась на нее Маша.
- Ой, - махнула рукой она. - Этот урод уже успел накидаться, теперь до утра будет невменяемый. Ну так что, не возражаешь?
Как представила, что с Натаном будет, если эта дамочка возьмет его в оборот, даже весело стало. Прокашлялась и сказала:
- Ну попытайся...
- Спасибо!
Взгляд Ларисы зажегся воинственным огнем, как у древней валькирии, она поправила бюст, оттянув пониже декольте, и шагнула в зал. Маша следом. За дверью туалета обе чуть не столкнулись с двумя парнями из команды бабушки Циры.
- Видала, какие самцы? - восхищенно шепнула Лариса. - Я бы обоих прибрала...
Маша закрыла лицо рукой, давясь беззвучным смехом.
- Что? У меня отпуск!
***
Потом Маша еще не раз давилась от смеха, наблюдая, как Натана берут на абордаж. Настроение резко пошло в плюс, в конце концов, почему бы не оторваться, ведь у нее же отпуск! Общее веселье затянуло, и скоро она уже сама с удовольствием отплясывала с одним из телохранителей бабушки.
И не сразу заметила, что в баре появился еще один посетитель.
глава 54
Отто Маркович и без того был раздражен изрядно. А когда ему сообщили, что Андрей Вольский рвется лично Марию от килера охранять, из него поперло искреннее возмущение. Мало ему идиотских проблем из-за Вольского младшего, так тот еще решил теперь вторично волну истерии погнать!
Вот же чудак на букву М!
И что за бред? Кто станет этот цирк устраивать? А если даже и так, ее охраняют опытные профессионалы, его люди и люди Александра. Обойдутся как-нибудь и без сопливых!
Нет, надо путаться у людей под ногами, изображая из себя героя-страдальца. Понятно же, что это просто предлог, чтобы снова залезть ей в трусы.
За женой своей надо было лучше смотреть, чтобы не было всего этого дерьма! А теперь разводишься ты, не разводишься - ты облажался. Тебе ясно это дали понять. Если ты мужик, умей признать свое поражение и отойти в сторону.
Он тогда еле сдержался, чтобы не выматериться в трубку. Промолчал только по причине хорошего воспитания.
Однако, сколько бы Отто Маркович не злился, списывать со счетов даже такую бредовую новость было нельзя. И воспрепятствовать Андрею Вольскому приехать он тоже не мог, и это усугубляло ситуацию. Заставляло торопиться.
***
Приехал час назад. Повидался с бабушкой, принял душ и сразу пошел искать Марию. Узнал, что она в баре с господином Вальдманом и парой русских туристов. Хоть это и было ожидаемо, а все равно царапнуло.
Он уже несколько минут стоял он в дверях бара и смотрел на Марию.
Смотрел, как ее крутил и поворачивал в танце молодой ладный мужчина из личной секьюрити его бабки и тихо злился. Потому что видел, ей весело. Она была оживлена и смеялась.
Мужчина вел себя корректно, улыбался нейтрально, но его тщательно скрываемый интерес к ней был, тем не менее, осязаем. В танце всегда заметны чувства и отношение партнеров друг к другу.
А Натан в это время старательно отбивался от расходившейся блондинки в ярко-оранжевом, как личинка колорадского жука, сарафане. У Отто Марковича было много разных терминов, чтобы обозначить вслух, что он в этот момент о своем троюродном брате думал, однако он сдержался.
- Так тебе и надо, - мысленно пожелал братцу и снова прилип взглядом к единственной интересовавшей его танцующей паре.
Смотрел внимательно, изучал, цепко отслеживая реакцию Марии. А сам ревниво сравнивал себя с тем молодым самцом, двигавшимся легко и даже красиво. И думал, что Мария молода, и молодые мужчины будут вечно возле нее отираться. Это был не самый приятный момент для Отто Марковича, поэтому на передний план полезла досада. Но именно в тот момент Мария, наверное, почувствовав наконец, перевела на него взгляд.
И опять придирчиво считывал ее реакцию. В первый миг смятение, даже неловкость. Потом смущенно улыбнулась и, извинившись перед партнером, пошла к нему. Руки в карманах, походка неуверенная.
***
Увидела своего дражайшего шефа и чуть не споткнулась. Он возник так неожиданно и вид у Отто Марковича был, скажем так... Нет, никаких чувств на его арийском лице не отражалось, но так обычно выглядят ковбои в старых добрых вестернах, когда выходят на дуэль на середину улицы. То есть он был спокоен, сосредоточен и зол.
Невольно вспомнился Клинт Иствуд*, и это помогло ей улыбнуться и прийти в себя. В конце концов, она ведь его ждала, правда? И была рада видеть.
- Привет, - проговорила, подойдя вплотную.
У него на лице мелькнула покровительственная улыбка, мягко засветились глаза. Спросил:
- Кто это? - показывая глазами на оранжевый сарафан.
Маша мельком взглянула на Ларису и снова обернулась. Шевельнула плечами.
- Пара из Ростова. Она главбух, он генеральный директор... - снова оглянулась, поискав глазами лысоватого папика, но тот, уже упитый по самое не хочу, дремал у барной стойки. - Отдыхают, культурно развлекаются вдали от мужей и жен.
Потом уже серьезнее добавила:
- На первый взгляд похоже на ПАО с минимальным уставным капиталом. Думается, поднимают в год миллионов 50 грязными, показывают от силы 10-15. А что там на самом деле... - пожала плечами. - Говорить пока рано.
- Молодец, - кивнул он.
Маше было приятна эта похвала. Отто Маркович взглянул на танцпол еще раз, там Натан силился вырваться из оранжевых объятий. Криво усмехнулся и предложил, мягко коснувшись ее локтя:
- Пройдемся по пляжу?
Примечание:
* - имеется в виду культовый вестерн Клинта Иствуда «Хороший, плохой, злой».
глава 55
Маше и раньше приходилось гулять по ночному пляжу с Натаном. С ним это было как-то... необременительно. Наверное, потому что четко знала, небольшой кураж и легкий трепет увлечения это просто перчинка в их хороших дружеских отношениях. Этот мужчина никогда не перейдет границ, если она не позволит.
Это было ценно, рядом с ним она могла отдохнуть и расслабиться, и в то же время в любой момент рассчитывать на него. Машу даже уже мучила совесть за то, что она отдала Натана на растерзание Ларисе, она обещала себе при первой же возможности попросить у него прощения. Так и тянуло вернуться и "спасти" друга.
Сейчас, когда они с Отто молча прогуливались, двигаясь от аэрария в сторону пирса, она готова была думать о чем угодно, потому что присутствие мужчины давило. Насколько хорошо и просто было, когда их связывала только работа!
Он прервал молчание первым.
- Ну, как тебе тут отдыхается?
- Спасибо, очень хорошо, - ответила Маша вполне искренне. - Хотела поблагодарить вас...
- Давай уже на ты, - повернул он к ней голову. - И зови меня Отто, Машенька.
- Хорошо. Отто, - проговорила, преодолевая какое-то внутреннее сопротивление.
Ночная чернильная мгла, густая и вместе с тем прозрачная, желтые звезды фонарей в отдалении, отражение в воде. Все это было сюрреально, восприятие настолько отличалось от дневного, как будто ночью стиралась грань между действительностью и призрачным миром. Или мирами...
Не думать о том, что он сейчас спросит.
- Как вел себя наш умница Натан? - вопрос прозвучал неожиданно.
А Маша обрадовалась отсрочке:
- Он вел себя безупречно, - улыбнулась она, вспоминая, как поднимала его чуть свет, и бедняге приходилось досматривать утренние сны в кресле на пляже.
И еще другие моменты, которые дрожали в груди теплом.
- Хммм, я вижу, он постарался, - проговорил Отто, куда-то в сторону.
Расслабленного тепла как не бывало.
Еще несколько тягучих долгих секунд висело молчание, потом Маша снова услышала его негромкий голос.
- Машенька, ты подумала над моими словами?
Ну вот оно, Маша невольно отвернулась, засунув поглубже руки в карманы.
- Я не тороплю тебя с ответом, но... У меня есть неприятные новости.
В голосе мужчины читалось много чего: неудовольствие, досада, тревога. Маша остановилась и уставилась на него. Он подошел ближе, почти вплотную, внимательно оглядел ее, протянул руку, поправил прядку волос.
- Постарайся выслушать спокойно, хорошо?
А потом коротко и сухо рассказал о том, что на нее, возможно, сделан заказ. Маша слушала и не верила своим ушам. В какой-то момент начала просто задыхаться. Даже не от страха, от абсурдности.
Кому? Зачем это нужно?
- Ну-ну, тише, тише... - она и не заметила, что Отто обнимает ее и поглаживает по спине.
Он мягко держал ее и успокаивал:
- Не бойся, здесь ты в полной безопасности. Но я не могу гарантировать твою безопасность там. Поэтому, Машенька, мы поступим так...
Его как будто слова проходили поверх, фиксировались, но не оседали в сознании.
- Ты ведь познакомилась с Цирой?
- Да, - ответила на автопилоте. - Она мне очень понравилась.
- Вот и отлично. Останешься тут у нее на какое-то время...
- Подождите, - резко выплыла из оцепенения Маша. - Я не могу остаться здесь. У меня работа!
- Нет, Машенька. В Москву ты не вернешься.
- Что вы сказали? - Это было сродни шоку, Маша потрясенно замерла.
- Пойми, я не тороплю тебя, но... Только так я смогу тебя защитить.
Вот теперь Маша точно задыхалась. Уперлась ему руками в грудь, пытаясь высвободиться. А объятия из мягких и расслабленных вдруг сделались стальными. Он прижал к себе ее голову и приказал:
- Перестань вырываться, у тебя истерика. Дыши глубоко и медленно, и все пройдет.
И тут она действительно успокоилась, оцепенение сменилось холодным отрезвлением. Все то, что еще минуту назад казалось призрачным миром и нереальным, резко обрело границы и смысл. Ее снова макнули в реальность.
- Отпустите меня!
- Отто, отпусти девушку. - раздался рядом спокойный голос Натана.
Объятия дрогнули, и Маша воспользовалась моментом, чтобы выскользнуть. Но уйти ей не дали. Отто не глядя успел перехватить ее за руку, а сам повернулся к Натану и язвительно заметил:
- Неужели? Братец, тебе удалось вырваться?
А вот из его хватки вырваться было практически невозможно. Пока он сам не разжал пальцы.
- Я хочу вернуться в номер, - проговорила Маша, которую от этого всего залило нервной дрожью. - Натан, проводите меня?
- Я сам провожу тебя. Это просто реакция на стресс. - проговорил Отто, мотнув головой Натану, чтобы уходил.
Однако тот на его слова только усмехнулся, подошел ближе к Маше и приглашающе согнул руку в локте:
- Пойдем?
- Натан... - процедил Отто, вымораживая его взглядом василиска.
Но Маша уже уцепилась за его локоть.
Когда они немного отошли, Натан проговорил, шумно выдохнув:
- Не обижайся на моего брата. Он... переживает за тебя.
- Да, я понимаю, - осадок от всего этого остался такой, что аж на зубах скрипело, но Маша постаралась пошутить. - Спасибо, что спас. И... прости, что бросила тебя под танк.
- Хмммм?! Так ЭТО было твоих рук дело? - засмеялся он.
С ним было легко, нервная дрожь немного улеглась. Стараясь не думать о неприятных минутах, Маша спросила:
- И как тебе удалось ускользнуть? Расскажешь?
Тот в лучших традициях ответил уклончиво:
- Ну, нам удалось договориться.
***
Отто смотрел им вслед и доходил от злости на себя и ситуацию.
В другое время он бы и не стал заморачиваться на эту тему, но сейчас мужчина сам был на нервах. Неустойчивое, непривычное и крайне неприятное для него состояние.
Может, это и глупо, но он рассчитывал на более радушный прием.
А разговор вышел непростой, как и следовало ожидать, Мария заупрямилась в самый неподходящий момент. Однако раздражало его не столько ее упрямство, сколько то, что скоро тут окажется Андрей Вольский!
Но ничего, он знал, как добиться нужного ему результата
глава 56
До вылета немногим больше полутора часов.
Внутри все нервно подрагивало - быстрее, быстрее, опоздаешь! Но Андрей заставлял себя сидеть неподвижно, чтобы не выделяться из толпы туристов.
Выматывающее бездействие - кислота, втекающая в кровь по капле.
Минута прошла, через год другая, пошел следующий виток вынужденного ожидания.
Гул вокруг, люди, суета. Нервы и так на пределе, все раздражает.
Отошел в ближайшую стекляшку кафетерия, взять чашку кофе, не помнил, какую по счету за день. Засел за столиком, опустив подбородок на скрещенные руки, и закрыл глаза, снова и снова прокручивая в голове разговор с отцом.
- Он же не идиот, чтобы пойти на такое, - сказал тот, услышав новость. - В отрытую никто покушаться не станет. Если он действительно задумал нечто подобное, будет выжидать. А мы будем наблюдать за ним. Не сможем договориться, запугаем. В любом случае, не бойся сын, с ее головы не упадет ни один волосок.
Но интуиция кричала, если его не будет рядом, может случится беда. А взгляд скользил по залу, выхватывая лица. Кто? Кто? Кто? Это может быть любой из толпы, ожидающей вылета вместе с ним. А также любой из тех, кто уже вылетел туда раньше. Или вылетит следующим рейсом после них. Или... Паранойя.
Заставил себя отстраниться и закрыть глаза.