— Сир… — шотландец старался говорить спокойно, но все равно ярость и дикое недовольство прослеживались в каждом его слове, — я хочу знать, почему вы отдали эту сволочь в инквизицию, вместо того чтобы отправить его в ад своей рукой. Мало того! — Скотт не сдержался и двинул кулаком по столу, заставив разлететься по сторонам посуду. — Мало того — вы не дали сделать это мне! Черт побери, это мать ваших детей, да что там, эта женщина стала для меня как мать! А вы…
Логан замолчал, горько улыбнулся и твердо отчеканил:
— Сир, я служил вам верой и правдой, был с вами в жизни и на грани смерти, поэтому имею право знать…
— Имеешь…
— В таком случае я слушаю вас… — Тук закаменел лицом. Он уже влил в себя неимоверное количество вина, но выглядел абсолютно трезвым.
— Для начала я послушаю тебя. Яви мне свои соображения по поводу такого моего поступка.
— Нет у меня соображений… — угрюмо буркнул Логан. — Я только знаю, что тот человек, которого я встретил в лесу подле Лектура и с которым прошел долгий путь, ведомый его доблестью, отвагой и благородством, так бы не поступил.
— Ой ли, братец, ой ли… — искренне вздохнул я. Вот ни капли не изменился Логан. Хитрый и расчетливый, отъявленный храбрец, буйный кутила и рубака, верный мне до мозга костей… всем хорош, а вот дальше своего носа не видит и видеть не хочет. Но тут уже ничего не поделаешь…
— Что вы этим хотите сказать, сир?.. — настороженно поинтересовался скотт.
— Если ты думаешь, что я размяк и смалодушничал…
— Нет, но!.. — вскинулся Логан.
— Меня слушай!.. — процедил я слова прямо ему в лицо. — И запомни: брошенное по глупости слово уже можно и не вернуть. Кто убил мою жену и собирался убить моих детей? Отвечать!
— Корнелиус же, иуда, лжеавгустинец, еретик, сволочь, гореть ему в аду… — быстро перечислил Тук.
— Зачем он это сделал?
— Его наняли… — еще секунду назад пылающая праведным гневом физиономия шотландца стала отображать ожесточенный мыслительный процесс, — за деньги…
— Кто?
— Некий португалец Альфонс, но оный… оный… — в замешательстве пробормотал скотт. — Ваше сиятельство… ваше…
— Ты думаешь, этот Альфонс — настоящий заказчик?
— Нет… думаю, нет… — На лице шотландца начало проявляться виноватое выражение.
— Правильно, не он. И сам этот португалец тоже может быть посредником. Брат мой, поверь, решение оставить в живых эту сволочь — вынужденное и доставляет мне воистину адские муки. И будет доставлять всегда. Но убивать его пока нельзя. Никак нельзя; прежде надо вытащить на свет все их змеиное кубло, чтобы каждая сволочь ответила по заслугам. И это сделают церковники. Сам понимаешь, они сделают это гораздо лучше нас. И для нас. Посадить на кол отравителя легко, но тогда истинные виновные останутся безнаказанными и не успокоятся, пока не доведут свои черные замыслы до конца. Ты этого хочешь?
— Сир… — Логан понурил голову. — Сир, простите меня…
Я хотел сказать, что не виню его, но неожиданно всего меня поглотила просто дикая злоба. Ты смотри… любили все они, видите ли, Мадлен. И все поголовно осуждают меня. В открытую высказать только Логан решился, но я же не слепой, вижу кривые рожи и ощущаю косые взгляды, брошенные мне в спину. И хоть бы одна сука додумалась об истинных причинах такого моего поступка. Уроды, по-вашему, я не любил ее?! Да со смертью Мати из меня как будто душу вынули, извелся уже напрочь, четвертые сутки толком не сплю. Если бы не млятское посольство, я бы тот хренов Мехелен уже наизнанку вытряхивал. И этот дебил теперь с виноватой мордой сидит. Нагадил мне в душу — и сидит. Да я тебя…
Рука сама по себе нащупала за поясом рукоять кинжала. Ярость и злость повисли кровавым туманом в глазах, я почти перестал себя контролировать. Не знаю, что бы случилось, но совершенно неожиданно в каюте появилась Земфира, бросила на меня странный взгляд и молча прошла в спальный закуток…
— Братец… — Я осторожно выдохнул и почувствовал, как злоба потихоньку уходит. — Я не виню тебя…
— Сир… — Логан смахнул слезу с глаз. — Сир… я только сейчас понял, как больно вам сделал… Клянусь…
— Не надо клясться, все мы люди. У нас еще будет возможность поговорить. А пока оставь меня одного…
Шотландец встал и, сгорбившись, как столетний старик, вышел из каюты. Я проводил его взглядом и потянулся к фляге. Но сразу отдернул руку. В желании хоть как-то забыться я уже пробовал напиваться, но получилось еще хуже. Обойдусь…
Посидел немного и отправился к кровати. Земфира сидела в уголке, обняв колени и опустив голову, и была похожа на нахохлившегося воробушка. После того как мы отчалили из Гуттена, она старалась вести себя как можно незаметнее, превратившись в настоящую тень. И постоянно молчала. Впрочем, это ведь я сам не заговаривал с ней…
— Господин… — подняла на меня глаза сирийка.
— Да, воробушек…
— Вы любили ее?
— Да.
— Расскажите мне о ней… — Земфира положила голову мне на колени. — Я хочу понять, за что вы ее любили…
Я хотел ей ответить, но не успел. Скрипнула входная дверь в каюту…
— Монсьор, Веренвен докладывает, что мы достигли заданного места… — раздался осторожный голос Луиджи.
— Понял. — Я с трудом погасил в себе очередную вспышку гнева. Да что такое, совсем нервы не держат…
— Мой господин… — сирийка погладила меня по руке, — после того как вы возьмете чью-то кровь, станет легче. Так всегда бывает…
— Надеюсь.
— Господин?.. — Сирийка умоляюще посмотрела на меня.
— Разрешаю. — Я заставил себя улыбнуться.
— Яа-ху-у-у!!! — Девушка вскочила и радостно запрыгала на кровати. — Я обещаю, господин, что каждая моя стрела возьмет жизнь франка!
— Особо не радуйся: позже решу, как и где, но можешь уже экипироваться… — Я быстро нагнал на свое лицо суровое выражение и прошел к столику с картой. — Луиджи, Пьетро! Передайте команду: всем готовиться к бою, и через час у меня в каюте совет…
Хандра и печаль бесследно испарились. Некогда тосковать. Некогда…
Итак, мы стоим у острова Уэссан. Безлюдный клочок суши… но это сейчас совершенно неважный факт. Важно то, что эта груда скал расположилась как раз на входе из Бискайского залива в Английский канал, то бишь Ла-Манш. Посольский неф идет в Дувр, а это означает, что миновать Уэссан просто не сможет. Ну а мы уже тут как тут. Конечно, если франки каким-то фантастическим образом уже не в Ла-Манше. Что вряд ли: судя по расчетам, они вышли вчера из Ла-Рошели, совершили дневной переход, ночевали у острова Бель-Иль и сегодня к вечеру должны появиться у Уэссана… конечно, если разведданные верны. В любом случае — ждем.
План прост: налетаем, быстрый абордаж, получаем что нужно, и концы в воду. То есть топим посудину. Самое сложное из этого — правильно сманеврировать, чтобы прицепиться к нефу. Будем надеяться, что Веренвен не подведет: лично я подобными умениями не обладаю совсем.
Пока все козыри у меня на руках. Шебека гораздо маневренней и быстрей франкской калоши, да и вооружена гораздо лучше. Правда, перевес в людях на стороне французиков, но и мои архаровцы не лыком шиты. После артподготовки в первой волне пойдут профессиональные, специально обученные абордажники, не одну калошу взявшие на свое копье. Люди суровые, проверенные — все из числа моих кригскнехтов, то есть боевых холопов феодальной дружины. Их задача — проломить оборону и занять плацдарм на нефе. А вот второй волной пойдут люди уже из наемной дружины, под руководством Логана. Мало кто из них участвовал в абордажах, но как вояки они выше всяких похвал; думаю, справятся. Пока шли к месту, каждый день тренировались, так что теперь каждый знает свой маневр назубок. Да и ласточку мою я немного модернизировал, как раз для удобства занятия подобными делами.
Ладно, на совете все еще раз обговорим, а пока — экипироваться. Ох и не хочется мне над водой в железе скакать… но никуда не денешься, арбалетные болты еще никто не отменял. Так…
— Луиджи, Пьетро, где вы, бездельники? А помогать кто мне будет?
Через полчаса я уже стоял перед полированным листом металла и наблюдал в нем этакого среднестатистического русского витязя. Ну… это сравнительно, конечно. Шлем-иерихонка, наручи и поножи да юшман — как раз из этой оперы. Впрочем, тоже весьма примерно, ибо пришли на Русь с Востока. Вроде как…
А вот пистоли за кушаком и тяжелая марокканская сабля — нимша, подаренная мне Хоттабычем, из образа выбиваются, но тоже не сильно. Да и вообще, мне глубоко все равно. Главное — удобно. Хотя ежели приведется плюхнуться в воду — не дай бог, конечно, — на дно пойду не хуже свинцового грузила: весит все это железо немало. Но не будем о печальном…
Командный состав уже переминался с ноги на ногу подле моей каюты, и я наконец дал команду начинать. Тут есть один нюанс: никто из них, кроме Логана, пока не знает, кого мы собрались брать на копье. И для чего. Да и тот же Логан не до конца посвящен во все тонкости. Секретность, ёптыть…
— Это франки…
Народ одобрительно заворчал.
— Большой неф, людишек на нем с полторы сотни, не меньше…
Юпп Зельвегер, шеф абордажной команды, громадный и заросший аки медведь здоровяк, гулко кашлянул в кулак, привлекая мое внимание, и, дождавшись кивка, забасил:
— Эта… значица, господин шаутбенахт… повыше нашей, эта… франкская посудина будет. Надоть большой абордажный мостик ладить да помосты по баку и юту, для стрелков, значица. Ну и щиты по фальшбортам, ибо оне сверху пулять по нам будуть беспрепятственно…
— Обязательно… — еще раз кивнул я ему и обратился к обер-цейхвахтеру Симеоне: — Взгромоздишь на помосты четыре фальконета, чтобы палубу франка подмести?
— Да, пробовали уже, получилось… — коротко ответил ломбардец. — А что…
— Никаких бомб и гранат. Работают только верхние фальконеты и исключительно картечью. До моей особой команды франкская лоханка должна остаться на плаву. И не сгореть.
— А… самих… ентих?.. — опять громыхнул Юпп.
— Режем под корень. Всех без исключения. Пленных не брать, за исключением тех, на кого я укажу. Веренвен…
— Да, господин шаутбенахт… — Капитан оторвался взглядом от карты и вытянулся по строевой стойке.
— Скорее всего, они подле острова наладятся ночевать. Ты эти места знаешь — подумай, где франки могут стать. Ночью же они не пойдут дальше?
— Не… — замотал головой Тиль. — Не пойдут. А станут вот тутой, им способней тутой… — ткнул в карту палец капитана. — Бухта удобная, защищенная от ветра. А мы тутой, значица, с обратной стороны.
— Понятно. Пошлешь наблюдателей. И еще…
Где-то еще час я обсуждал с советом все нюансы, а потом скомандовал готовиться и вышел на палубу.
На ней уже вовсю шла работа. Из трюма достали детали разобранных помостов и абордажного мостика и теперь деловито стучали молотками, собирая их в рабочее состояние.
Моя придумка, как раз и проверим, как сработает. Древние римляне и иже с ними изобрели корвус, это такая хрень типа моста с крюком, которым он цеплялся за вражеский корабль, но на моей ласточке его притулить негде, особенно с носа, где он и предназначен стоять. Поэтому я его творчески переработал. Теперь он меньше размерами, разборный и находится посередине палубы, с возможностью откидываться по обеим сторонам.
Громоздкая и тяжелая, зараза, вместе со стрелковыми помостами и прочими конструкциями очень много места в трюме занимает, да и в собранном виде ограничивает работу грот-мачты, но зато по корвусу абордажной партии легко взобраться к врагу в гости. Опять же пока только теоретически, в деле его мы еще не пробовали…
— Мой господин, я готова… — подошла ко мне Земфира. Девушка опять приняла вид сарацинского воина и прихватила, помимо лука, еще и целых три колчана со стрелами. М-да… очередями, что ли, палить собралась? И куда же ее пристроить?..
— Сир… — Луиджи коротко мне поклонился. — Мы с братом можем присмотреть за госпожой Земфирой. На баке, где мостик для стрелков. Или на юте.
— Павезы возьмите да прикрывайте ее хорошенько… — Я внутренне улыбнулся хитрости своих пажей. Парни отлично знают, как заработать мое расположение. Впрочем, все равно это хрень. Земфира не представляет собой ровно никакой боевой ценности, причем для ее прикрытия я вынужден отвлекать пару уже вполне сформировавшихся бойцов. Больше такого не повторится: баба должна сидеть дома, нянчить детей и ублажать мужа. Ну да ладно…
Корабль потихоньку стал преображаться, превращаясь в жутко некрасивое сооружение. Что мне как серпом по яйцам — не люблю уродства. Одно утешение, что эти конструкции очень узкофункциональны по своей сути и после использования опять отправятся в трюм.
— Ну что, братец, отведаем франкской кровушки? — толкнул я локтем Логана. Скотт после нашего разговора совсем приуныл и стал похож на постящегося монаха.
— Сир…
— Не бери в голову…
— Я был не прав, монсьор… — криво улыбнулся скотт. — Приношу свои глубокие извинения…
— Принимаю. Как твои, готовы?
— Всегда! — отрапортовал шотландец и показал пальцем на палубу. Дружинники сидели кучкой в стороне от остальной команды, уже полностью готовые к бою, и спокойно травили байки. Что-то там про единорогов и девственниц.
— Вижу. Хочешь знать, что мы должны взять с нефа?
— Письма к кингу? — проявил догадливость Тук.
— И их тоже. Но главное… — я сделал паузу, чтобы посильнее заинтриговать скотта, — главное — в пяти сундуках. Золото, примерно на двести тысяч турских ливров.
— Сколько?! — Глаза Логана выкатились из орбит. — Да на эти деньги можно целую армию снарядить! Зачем их везут кингу? Паук сбрендил?
— Пятьдесят — это ежегодный пенсион Эдуарду от Паука. А остальное — как раз на армию. Луи предлагает этими деньгами оплатить вторжение бриттов в Бургундские Нидерланды. И вдобавок после победы обещает оставить за ним крепости по побережью. Да много чего обещает…
— А что мы с золотом сделаем?.. — с алчным выражением лица осторожненько поинтересовался Логан.
— Позже узнаешь, братец… — Я глянул на разочарованную морду шотландца и добавил: — Не кривись, наша доля от нас не уйдет…
— Вашсиятельство!!! — На мостик взобрался Питер ван Риис и протянул ко мне поднос. — Война войной, а пожрать вовремя завсегда надобно. Я блинцов с креветками и рублеными яйцами наделал. Отведайте, горяченькие еще. Когда еще супостат подойдет… к тому времени с дерьмом успеет выйти…
Я протянул руку к свернутым конвертиками блинам, но так их не взял. На скале возле берега показался юнга и, надсаживаясь, заорал:
— Иду-у-ут!!! Иду-у-ут!.. Вижу-у-у на горизонте!!! Два-а-а, два корабля…
Глаза абсолютно всех на судне сошлись на мне.
— Что застыли? — рявкнул я после паузы. — Продолжаем готовиться. Веренвен, прикажи спустить ялик. Сам хочу посмотреть… Логан, ты и твои эскудеро, Веренвен, Симеоне, со мной…
ГЛАВА 8
— Твою же мать!!! — с чувством выругался я и, пригнувшись, стал спускаться со скалы.
Это же хрен знает что! Откуда корабль сопровождения взялся? Какого хрена они идут на галерах, а не на нефах? На кол моих лазутчиков!.. Одну-то посудину я возьму на шпагу прям играючи, а две — это уже совсем другой расклад. Сука… и светового дня осталось всего пара часов. Но до утра нет смысла ждать, надо брать их сейчас. Стоят они на расстоянии где-то полсотни метров друг от друга… Левая — посольская, а правая — вроде охрана, судя по флагам. А что, если…
— Тиль, проведешь шебеку в эту бухту?
— Легко, ваше сиятельство. А что потом? — Веренвен опустил глаза, чтобы скрыть свое сомнение в нужности такого маневра.
— Надо будет зайти вразрез между ними. Правую лоханку топим из всех стволов, левую — на абордаж.
— Ну-у… — стал размышлять Тиль, — ежели вовремя скинуть паруса да поудачней прицепиться…
— А что… — себе под нос буркнул цейхвахтер. — Да бомбами… только бы пожар на нас не перекинулся… хотя не должен…
— Ежели к ним на помощь не придут со второй посудины — все получится… — сообщил Логан.