— Я вернусь домой, а ты останешься здесь — продолжила она — Знаешь, за всю мою жизнь, это был единственный день, когда я по-настоящему жила. Я благодарна тебе, Отти. Ты был самым ярким человеком моей жизни.
— Адель, послушай меня — стараясь перебить её, произнёс он, но она снова не дала ему закончить.
— Нет. Не нужно. Если ты сейчас еще что-нибудь скажешь, то я никуда не уеду. Если ты произнесёшь хоть одно слово, я умру. Не нужно. Я прошу тебя.
— Можно мне хотя бы обнять тебя.
Не дождавшись ответа, он крепко прижал её к своей груди.
— Маленькая моя Адель, всё будет хорошо — вытирая её слёзы, произнёс Отто.
— Ты помнишь, что обещал мне? — спросила она, глядя в его глаза.
— Что буду любить тебя?
— Что исчезнешь.
— Помню — вздохнув, ответил он.
— Так вот не забудь об этом.
— Я люблю тебя.
— Мой поезд отправляется через десять минут. Уже нужно идти.
Она быстро взяла свою сумку, чтобы зайти в вагон, но он схватил её за руку и, потянув к себе, поцеловал.
Аделия последний раз ощутила этот горький вкус табака и, бросив сумку на землю, запустила руки в его волосы.
— Я люблю тебя — шёпотом произнесла она.
— Всё будет хорошо.
Отто подал ей сумку, когда она уже зашла в вагон. Усевшись в своём купе, она приложила ладонь к стеклу.
Он стоял красивый, немного взлохмаченный от её рук, с печальными зелёными глазами, в которых сегодня не отражалось солнце. Отто приложил свою руку к стеклу. Она снова сглотнула предательски подступавший комок в горле.
— Люблю — только губами произнёс он.
— Люблю — шёпотом ответила она, и поезд тронулся с места.
Да.
Он полюбил её вот такую странную и обыкновенную. Смешную. Простую. Без излишеств. Обыкновенную, но настоящую. И он знал — таких больше нет.
Как только Отто исчез из виду, она свернулась калачиком на своей кушетке и расплакалась. В купе не было ни одного человека, поэтому здесь, за металлической дверью, вдали от всех глаз, она дала волю чувствам. Разрывая душу на части, она ненавидела себя и свои поспешные решения, которые теперь лишали счастья сразу двух людей.
Она ненавидела себя за то, что на одну ночь решила стать счастливой, вопреки всем принятым нормам и принципам. Она ненавидела себя за то, что любит его больше своей жизни и, если бы не было дано столько глупых обещаний, то уже давно бы сбежала к нему.
* * *
Дорога была очень утомительной, хотя и быстрой. Пытаясь уснуть, Аделия так и не смогла этого сделать. Погода за окном портилась и в тот момент, когда она вернулась в город, полил сильный ливень. Из-за совершенно разбитого состояния, она еле собралась для того, чтобы покинуть поезд. Холодный ветер тут же начать танцевать с её новым платьем. Несмотря на то, что было лето, дождь был отвратительно холодный.
Это была реальность.
Конечно, где-то в глубине души она была готова к тому, что однажды ей придётся вернуться, но всё оказалось хуже, чем она думала. Ей захотелось позвонить Элли, но тут она вспомнила, что телефон остался дома. Купив карточку и добежав до первого на пути таксофона, Аделия набрала её номер.
— Боже! Ты живая! — тут же закричала подруга.
— Я уже на вокзале — ответила она и почувствовала, как слёзы снова брызнули из глаз.
— О, судя по твоему голосу, всё очень плохо. Или же так хорошо, что от этого плохо.
— Элли, меня там не обыскались?
— Не поверишь, твой телефон молчал, так что мне не пришлось врать.
— Понятно. Я минут через тридцать уже дома буду.
— Хорошо, тогда я ставлю чайник.
— Было бы неплохо, потому что я до трусов вымокла.
— Жду.
Аделия расстроенно повесила телефонную трубку и отправилась на трамвайную остановку. Она уже не обращала внимание на дождь, который стучал по ней большими каплями. Она не смотрела на людей вокруг. Единственное, чего хотелось больше всего, это скорее попасть в горячую ванну, а лучше просто застрелиться.
Трамвай приехал без опозданий и уже через двадцать минут, Аделия подходила к дому. У дома стояла машина Джери.
С замирающим сердцем она бежала вверх по ступеням до квартиры и, найдя в сумке ключ, быстро открыла дверь. В коридоре стоял Джери.
— Привет — сухо произнёс он — я смотрю, ты хорошо гуляешь.
Аделия совершенно растерялась.
— Адди, не стой в прихожей — закричала Элли из кухни — я чай сделала.
Она молча прошла мимо Джери и, скинув балетки, направилась к ней.
— Это шутка? — раздражённо спросила она.
— Он приехал пять минут назад. Ты хочешь, чтобы я сделала изумлённое лицо из-за того, что не видела тебя больше суток? — шёпотом произнесла Элли.
— Извини.
Он молча вошёл и сел за стол.
— Где была?
— Меня не было в городе.
— А где ты была?
— За городом.
— Что ты там делала?
— Узнавала, что такое счастье.
— Джери, дай ей раздеться, она же мокрая вся — встрянув в разговор, строго сказала Элли.
— Конечно, Адди, — одобрительно кивнул он — и приходи потом на кухню. У меня есть разговор.
— Хорошо.
Аделия вернулась в свою комнату, а Элли тут же проследовала за ней.
— Рассказывай — шёпотом произнесла она, усевшись в кресло.
— О чём? — спокойно спросила Аделия, не смотря на неё.
— Хороший вопрос. Ну, например, о том, откуда новое платье?
— Подарили.
— Адди, что с тобой?
— Элл, я прошу, давай мы поговорим, когда Джери уйдёт, иначе я сейчас умру.
— Хорошо, конечно — ответила та и вернулась на кухню.
Аделия тут же упала на свою подушку и не знала, как притупить противную боль от безысходности по всему телу. В комнату кто-то вошёл.
— Ты не злишься, что я приехал? — присев рядом на кровать, спросил Джери.
— Нет — равнодушно, не поворачиваясь к нему, ответила она.
— Вообще у меня для тебя прекрасная новость.
— Какая?
— Позову твою подругу, пусть тоже обрадуется.
Он вышел из комнаты, и через минуту вернулся с Элли, которая тут же села рядом.
— Джери, ну что ты мучаешь девочку, она мокрая, замёрзшая, а ты тут…
— Погоди, Элл! — прервал он её — Адель, я хочу тебе что-то сказать.
Она повернулась к нему лицом.
— Наша свадьба будет через неделю — довольно произнёс он.
В этот момент всё, что еще существовало в душе Аделии, вырвалось наружу огромным потоком слёз.
— Адди, ты чего?! — тут же спросил он и бросился к ней.
Его руки били её током.
— Я думал, что ты обрадуешься. Элл, ну скажи же ты что-нибудь! — обратился он к подруге, но, та молчала, потому что была еще более шокирована.
— Джери, погоди — начала Элли — что значит, через неделю?
— Я подумал, что Аделия киснет тут от одиночества. Для свадьбы уже всё готово, поэтому, зачем тянуть еще столько месяцев? Поженимся второго июля.
— Извини — вытирая слёзы, произнесла Аделия — это из-за смены погоды. Солнце, потом резко дождь. Я…
— У нас вообще-то уже второй день ливень идёт — недоверчиво посмотрев на неё, произнёс Джери.
— Я образно — пытаясь выкрутиться, ответила она.
— Нужно только оповестить Отто. Он еще не в курсе.
Щёки Аделии запылали.
— А теперь я поеду. Нужно еще порешать кое-какие вопросы. Я позвоню тебе вечером.
Он поцеловал её в лоб и, попрощавшись с Элли, вышел из комнаты, захлопнув за собой дверь.
— Я пропала — сквозь слёзы произнесла Аделия.
— Так, так, так, успокойся! — запричитала Элли, обнимая подругу — Погоди, я посмотрю, ушёл ли Джери.
Аделия не могла унять слёзы, которые градом сыпались на кровать.
— Адди, пожалуйста, не плачь — вернувшись произнесла Элли — что там было, расскажи.
— Это не имеет значения, всё закончилось сегодня в девять.
— Почему он отпустил тебя?
— Потому что я сама уехала. Мы были на грани того, чтобы остаться там.
— Я знаю, что тебе не хочется об этом говорить, но мне очень не терпится услышать подробности. Пожалуйста, расскажи хоть что-нибудь.
— Мы прыгали с парашютом.
Элли от восторга заверещала на всю комнату.
— Ну и как? Страшно было? Боже мой, Адди! Вы же чокнутые! Если об этом узнает Джери, он четвертует Отто. Боже, как же круто! Как ты на это согласилась?
— Не знаю. Да, было очень страшно.
— С какой высоты?
— С четырёх тысяч.
— О Господи!!
— Да — улыбаясь сквозь мокрые глаза, ответила Аделия.
— Расскажи еще…
— Есть вещи, на которые можно смотреть бесконечно. Когда он выпал в люк, моё сердце практически остановилось. Вообще, если честно, то невозможно описать тебе всего того, что я пережила за десять минут полёта. Это может понять только тот, кто уже прыгал. А еще… на небе сказочная тишина.
— А еще, что было?
— Он подарил мне огромную кучу шаров и столько роз, сколько я не видела никогда в жизни.
— Почему ты не привезла всё домой?
— Ага, и столкнулась бы в прихожей с Джери.
— Это да…
— Еще мы плавали на лодке и упали за борт. А еще…
Её щёки вспыхнули, и она замолчала.
— Было!? — воскликнула Элли — Точно! Ну было же! Я-то смотрю, ты изменилась.
— Не хочу об этом.
— Нет, Адди, не отвертишься. Пожалуйста, ну расскажи мне хотя бы какую-нибудь подробность — умоляла подруга.
— Хорошо. Только после этого всего разговоры про Отто закончатся.
— Договорились.
— Было. И это было именно так, как происходило с нами ночами.
— Страшно было? Больно?
— Ты такие глупости спрашиваешь — усмехнувшись, ответила Аделия — Нет. Всё было слишком прекрасно и от этого еще больнее. Я бы всю жизнь отдала, чтобы остаться с ним. Чтобы еще раз повторить такой день. А еще, мы готовили вместе пиццу. Он обнимал меня, когда мы резали помидоры и тёрли сыр. Мы пережили столько, сколько люди иногда за всю жизнь не переживают.
— Мне всё же кажется, что это еще не конец.
— Нет, Элли. Здесь всё иначе. Больше никаких звонков, писем, разговоров. Только я не ожидала, что свадьба будет так скоро.
— Так, Адель!
— Что?
— Без слёз только. Давай что-нибудь придумаем. Скажем, что ты заболела или еще что.
— Элл, ты неисправима.
— Отвлекусь от темы, я собираюсь вещи стирать, может быть, что-то твоё надо закинуть?
— «Горошек» и новое, в котором я приехала.
— Он подарил?
— Да.
— Хорошо — ответила Элли и достала из сумки платье.
— Там что-то упало — произнесла Аделия, не поднимаясь.
— Это какие-то твои письма.
— У меня нет в сумке писем.
Элли открыла конверт.
— Видимо твоё последнее любовное послание. Адди, я не буду читать. Если хочешь, потом прочтёшь мне — сказала подруга и, отдав конверт, пошла в ванную.
Аделия быстро завернулась в плед и достала содержимое конверта.
«Моя Адель…»
Уже на первой строчке слёзы подступили к её глазам. Она закрыла письмо, но желание узнать, что в нём, пересилило боль и принципы.
«Моя Адель… Я не знаю, когда ты найдёшь это письмо и прочтёшь ли ты его. Я не знаю, что дальше будет с нами. Я дал слово, что не буду звонить, появляться и писать. Это последнее, что я оставляю тебе. Я хочу, чтобы ты знала, что, если вдруг тебе когда-нибудь захочется вернуться ко мне, я всегда буду тебя ждать. Ты приедешь, а здесь ничего не изменится. К моей кровати буду привязаны твои шарики, а на столе будет букет цветов. Мы снова будем жить так, как будто у нас не осталось больше времени, как будто этот день последний. Все данные мной обещания я помню. Все сказанные мною слова имеют свой вес, и я ни от чего не отказываюсь. Я хочу, чтобы ты знала, что я люблю тебя. Я никогда в жизни не испытывал того, что происходит теперь. Мне тошно не видеть тебя рядом. Знаю, что мужчины так не пишут, но сегодня особенный случай. Прости меня, за это письмо. Не плачь. Я вытираю твои слёзы. У нас всё еще однажды будет. Это письмо я оставляю тебе на тот случай, если тебе однажды захочется вспомнить меня.»
Элли заглянула в комнату, когда Аделия лежала вся в слезах.
— Вот чёрт! — сразу закричала она — Я убью твоего Отто! Что же это такое!? Сколько можно друг друга мучать. Адель, если ты не прекратишь, я позвоню Джери, и он убьёт его.
— Элли… я не выдержу этой свадьбы.
Подруга крепко обняла её.
— Извини, что я кричу. Просто я не могу смотреть на то, как ты постоянно плачешь. Тебе так хорошо, ты так счастлива, но, потом он уходит, и ты остаёшься с иллюзиями о будущем, которого не будет. Хотя, может быть, так нужно. И тебе просто нужно выплакаться. Я оставлю тебе.
Не дождавшись ответа, Элли вышла из комнаты. Аделия проплакала весь вечер.
* * *
Отто вернулся домой ближе к ночи. Он долго не решался на то, чтобы вернуться в квартиру, где еще сегодня раздавался её сумасшедший смех. Усилием воли, он повернул ключ в двери и, скинув туфли, вошёл в спальню. В глаза сразу бросилась его рубашка и штаны, разбросанные на кровати, после того, как Аделия переодела платье. Шарики, которые тут же напомнили ему, как она кружилась в лодке, отпуская их на волю. Его банный халат, брошенный на спинку стула. Здесь сегодня всё было иначе.
Он зашёл на кухню. Аромат роз тут же ударил его по носу. Нож и разделочная доска напомнили о пицце. Стол, на котором он целовал её сразу напомнил о её руках в его волосах. Отто нигде не мог найти себе пристанище. Открыв новую пачку сигарет, он вышел на балкон. Выкуривая одну за другой, он постоянно думал о ней. Он знал, что ей сейчас больно, что она, возможно, всё еще плачет, обнимая подушку. Но он ничего не мог сделать.
Раздался телефонный звонок. Не глядя на то, кто это звонит, он сразу поднял трубку в надежде, что услышит родной голос.
— Отто?
— Да, Джери, привет.
— У меня для тебя радостная новость.
— Какая? — равнодушно спросил он.
— Готовь свадебный костюм.
— В каком смысле?
— Нашу свадьбу перенесли. Она будет через неделю.
Отто застыл с телефоном в руке, не произнося ни слова.
— Эй, брат, ты тут?
— Да…
— Тебе нужно будет приехать ко мне хотя бы за день, чтобы помочь по мелочи.
— Конечно. А Аделия уже знает?
— Да. Только реакция была странной.
— Почему?
— Она расплакалась так, что я совершенно не был к этому готов. Сказала, что это из-за смены погоды и предпраздничной суеты. Вроде как всё хорошо.
— Понятно.
— А ты почему такой кислый? Или на вас всех сегодня погода влияет?
— Ничего. Джери, я….
Отто замолчал.
— Ты пропадаешь. Или молчишь. Отто, ты тут?
— Да — осмелев, ответил он — Я давно хочу тебе кое-что сказать. Дело в том, что Адель… Адель, она…
— Что случилось? — встревоженно спросил он.
— Адель… мы с ней.
— Я не понимаю.
— Я говорил с ней о тебе. Она тебя любит и все её слёзы, это не то, что ты можешь себе надумать.
— Я тоже об этом думал.
— На самом деле это не то, что я хотел тебе сказать — окончательно взяв себя в руки, сказал Отто — я хочу сказать тебе, что я очень…
— Ой, Отто — прервал его Джери и, улыбаясь, добавил — родители зовут. Потом договорим. Гладь носки и готовься.
— Пока.
Отто стоял на балконе до двенадцати ночи, выкуривая одну сигарету за другой, пока в пачке их не осталось меньше половины. Его голова разболелась, и он решил лечь спать. Поправляя подушку, он наткнулся на лист бумаги и сел на край кровати.
«Мой Отти… Я знаю, что ты прочтёшь это тогда, когда, думая обо мне, захочешь лечь спать. Я последний раз хочу сказать тебе, что люблю. Люблю тебя такого, какой ты есть. Иногда мне кажется, что я бы даже смерилась со всеми твоими дурными привычками и сигаретами, если бы только у меня была хоть одна возможность еще раз видеть тебя рядом, чувствовать тебя. Хочу, чтобы ты оставил эту маленькую записку себе на тот случай, если тебе вдруг захочется вспомнить меня. А пока… отпусти мои шарики на волю, выброси цветы. Постирай рубашку и свой халат, чтобы в твоей квартире тебе ночью легче спалось, и мой запах не бродил по твоей коже, будоража сердце. Мне хочется сказать тебе — забудь всё. Но знаешь… если однажды ты решишь украсть меня, я навсегда уйду за тобой».