Лен‘джер говорил об этом с такой затаенной надеждой, что я даже немного растерялся. Только сейчас я задумался о том, каково это – быть вечным слугой, даже без тени шанса на освобождение. Игроки почти никогда не дарят свободу своим слугам-рабам – те слишком ценная собственность. А раб и так без лишних поощрений выполнит все, что ему прикажут. А не выполнить приказ не позволит печать.
Обдумав слова Лен‘джера, я согласился с его рассуждениями. Возможно, он прав, и когда-нибудь обретет свободу, которую так жаждет. Вряд ли он получит тело, но душа, не привязанная к карте, сможет вновь вернуться в Колесо Жизни и обрести новое воплощение и новую судьбу. Если, конечно, хозяева не скормят его пожирателям душ.
Следующий мой вопрос не заставил себя долго ждать. Он мучил меня так же сильно, как и предыдущий.
– Почему именно я? Почему ты решил довериться мне?
На этот вопрос управляющий даже печально вздохнул, прежде чем ответить.
– А кому еще, господин Рэнион? Думаете, много в Двойной Спирали Игроков, что даруют рабам свободу, деля с ними свою удачу?
На эти слова я лишь недоуменно пожал плечами. Никогда не задумывался над этим. Я отвечаю лишь за себя и свои поступки, а остальные пусть идут своей дорогой.
Управляющий, заметив мое недоумение, решил все-таки уточнить:
– Вы у нас абсолютный рекордсмен в этом плане – 247 пленников обрели благодаря Вам свободу и жизнь.
Ого, я даже невольно присвистнул от удивления. Никогда не думал, что так много. Хотя такое возможно: после хорошего рейда или удачной находки я часто покупал и отпускал рабов. Всегда по-разному, правда. Выходило иногда по двое-трое, а иногда сразу десяток, в зависимости от ценности находки или прибыли. Для меня это стало доброй приметой, закреплявшей успех, и она меня до сих пор не подводила.
– А откуда ты узнал, что я их, например, не скармливаю теням или не перепродаю? Такой товар всегда пользуется спросом. С чего ты решил, что купленных рабов я отпускаю на свободу? – Об этом моем секрете я старался никому не говорить. Даже старый друг Меджех не знал об этом. И я очень хотел понять, как о нем узнал Лен‘джер.
И снова управляющий чуть замешкался, прежде чем ответить на вопрос. Он явно не хотел говорить об этом, но заключенная нами сделка на Книге была неумолима. Сила Смеющегося Господина, вложенная в атрибуты Игроков, заставила его ответить.
– Я чтец душ, господин. Когда-то очень давно, в далеком и теперь уже забытом мире, я исцелял разум и лечил души больных. Я проникал в самые скрытые уголки сознания, выискивая первопричины искажения. Скверну, разрушающую моих пациентов, толкающую их во тьму, заставляя творить зло, и причинять себе или окружающим боль. Иногда мне приходилось узнавать правду у преступников, не желавших помочь закону. Это мой дар, за который владыка Герлох, сумевший объединить дома и кланы, и сделал меня своим доверенным слугой, поставив управлять Торговым домом. По его приказу втайне ото всех я шпионил за его друзьями и врагами, сообщая ему все, что смог узнать. Я забирался в потайные уголки разума покупателей и продавцов, докладывал владыке о заговорах против него – слишком многие хотели занять его место. Но только Владыка знал о моем даре, для всех остальных я был лишь обычным толковым слугой, таким я и остался после того, как его убили. Тайна моих способностей неизвестна моим нынешним хозяевам, так же как и информация об этом месте. В свое время, здесь Владыка втайне ото всех встречался со своими доверенными слугами и шпионами. Его уже давно нет, а место, как видите, осталось, и я иногда использую его.
Задумавшись над его словами, я по-иному взглянул на это место. Тайное убежище древнего Владыки – неплохо было бы обыскать его на предмет тайников, скрытых от посторонних глаз. Отвлекшись, я не сразу расслышал вопрос Лен‘джера.
– Все ли благополучно с детьми? Как их приняли в новом мире?
– Да, все хорошо. Они там нашли новый дом. Хотя из-за тебя мы чуть не погибли, попав под восход третьего светила. Или ты так и задумал, чтобы местные не слишком долго думали, что делать с нами? Увидев, что детвора вот-вот погибнет, они принялись их спасать, а не устраивать сражения со мной.
От моего вопроса управляющий даже растерялся.
– Я не знал, господин, про восход третьей звезды – видимо, моя информация устарела. Тот мир почти не посещают сейчас, а те немногие, что все же рискуют туда отправиться, слишком редко возвращались назад. Про это явление пару раз вспоминали, но как об очень редком событии. Поэтому я в расчет его и не брал. Видно это Слепец над вами решил подшутить.
– А то я вначале подумал, что это ты надо мной решил подшутить – поджарить вместе с детворой, потребовав, чтобы я отправился туда немедленно.
– Господин Рэнион! – управляющий виновато взмахнул руками. – Я не мог рисковать! Слишком многое стояло на кону: до Турнира остался один день, и если пленников не отпустить сейчас, то потом, кто знает, как все сложится? Ведь с Арены Вы можете и не вернуться, и победитель среди Ваших вещей мог бы найти коробки с рабами. А дальше несложно предсказать развитие событий: их бы или перепродали, или скормили теням, вскрывая Ваш Активатор. В любом случае, все произошедшее тайной не осталось бы – все сделки с рабами Гильдия тщательно отслеживает, опасаясь конкурентов. Такое количество пленников не останется незамеченным. Все кубики с рабами имеют уникальный номер, и отследить их не сложно, а потом хозяева пришли бы уже ко мне, начав задавать вопросы, на которые я бы не хотел отвечать.
Что ж, с такими доводами я не мог спорить. Ставить судьбу такого количества людей в зависимость от удачи в бою я и сам не захотел бы.
– Господин Рэнион, мне бы хотелось, что бы Вы все-таки рассказали мне про мир, который посетили, и про Вашу встречу с местными жителями. Удалось ли Вам достигнуть соглашения?
«Мир, в котором я только что был» – я не смог сдержать смех, подумав о том, как можно рассказать про то, чего сам почти не видел. Пользуясь тем, что мой собеседник был способен увидеть мои воспоминания, я решил просто вспомнить свое последнее приключение.
После того как мы затащили детвору в пещеру, аборигены появились достаточно быстро. Видимо, волшебница, прикрывшая нас всех от солнечных лучей, успела передать весть о нашем появлении. А вот дальше меня сразу оттеснили в дальний угол пещеры, и, глядя на местных воинов, я не стал спорить. Изо всех сил я пытался казаться очень безобидным и миролюбивым, опасаясь даже лишний раз дышать или делать резкие движения. Потому что отчетливо понимал, что местные вояки настрогают меня на куски раньше, чем я успею моргнуть. Воспоминание заставило меня поежиться, но и … слабо улыбнуться. Я был рад за местных, что их сила с ними.
Потом мне завязали глаза и долго вели куда-то вниз. Лишь по наклону дороги да грохоту цепей подъемников я догадался, что мы куда-то спускаемся, причем весьма долго. А скрип решеток говорил о том, что путь наш защищен от нежданных гостей. Дальнейший разговор с Советом Дома Матерей был больше похож на допрос. Пламя, горящее в центре большого каменного круга, меняло цвет всякий раз, стоило мне попытаться солгать на неудобный вопрос или не сказать всей правды. И, скорее всего, живым бы я оттуда не вышел, уж слишком они ненавидели хаоситов. Благо причин для этого у них хватало.
Но все-таки Лен‘джер оказался прав в основном своем предположении: то, что я принес собой, оказалось важнее ненависти и желания отомстить. Жизнь в этот раз оказалось сильнее смерти. Только поэтому я жив, и меня отпустили.
Прогнав воспоминания в своей голове, я понял, что у меня есть еще один вопрос:
– Я хочу знать, откуда у тебя информация про линферитовую лихорадку? Я помню отчеты по этому миру в моем бывшем Доме, и не один из них не упоминал про эту болезнь.
Управляющий небрежно махнул рукой:
– Это старая история, господин Рэнион. Мир Тану-шикан не в первый раз участвует в Игре. Еще задолго до Кейдана он принял в ней свое первое участие, и тогда, как и сейчас, всех обманули кажущаяся простота и примитивизм этого мира. За внешней дикостью никто не увидел внутреннюю силу, все думали о легкой добыче и атаковали. После нескольких одиночек и пары малых рейдов, состоялся большой рейд, в котором участвовал молодой полководец Гавенал Серебряный Голос, фаворит владычицы Шейнар.
Слуга ухмыльнулся, но его глаза остались грустными:
– Произошла большая битва, ныне забытая, но не уступавшая по накалу и результату сражению на Кейдане. Только в ней хаоситы успели вовремя отступить, но не все, и в числе погибших был Гавенал. Владычица была в ярости от известия о его смерти. Она жаждала мести его убийцам, но сама рисковать не захотела: выкупила у нас десяток захваченных пленников из этого мира, заразила их линферитовой лихорадкой, а потом вернула домой, переправив туда тайными тропами. Болезнь коварна и очень заразна, и если не знать что искать, то определить ее почти не возможно. Пленники разошлись по своим домам, местные жрицы, обследовав их, ничего не заметили, а потом, спустя десятилетия, когда прошло время, началась эпидемия. Пока не нашли лечения, выживал только каждый десятый заболевший, да и потом еще несколько раз были вспышки лихорадки, хоть и без таких катастрофических последствий. Но дети, внуки и правнуки более чем у половины выживших оказались практически бесплодны. Владычица знала толк в мести.
Я задумался. Месть выше правил и законов. Это один из немногих принципов, который почти всегда соблюдается в Двойной Спирали. Что ж, теперь многое становится понятно. И про болезнь, и про рабов Лен‘джер все точно рассчитал. Местные ухватились за этот шанс, как утопающий за протянутую ветку. Они говорили и спорили, десятки раз перепроверяя мои слова и не находя в них обмана, и снова начинались споры. Но выбора у них не было. Когда старушка, больше похожая на высохшую за годы мумию, вышла ко мне и сказала, что им нужна еще детвора, я понял, что останусь ЖИВ и даже смогу хорошо заработать.
– Им нужны дети возрастом до двенадцати наших циклов, чем больше, тем лучше. Они готовы за них хорошо платить, и я принес собой образцы товаров. Нужно посмотреть, что может быть интересно в Двойной Спирали.
Управляющий, наклонившись к столу, начал внимательно рассматривать все то, что я выкладывал из сумки на стол.
Я вышел от него спустя два часа, все это время я демонстрировал управляющему товары и объяснял свойства незнакомых ему вещей, а потом мы обсудили приобретение новой партии детей. Я довольно улыбался. Приятно совершать хорошие поступки, особенно когда за них готовы платить. Теперь нужно найти мою команду и как следует выспаться в последнюю ночь перед Турниром.
Глава 6. Ночь Прощания
Громкий колокольный звон тугой волной прокатился в небесах Двойной Спирали, и жизнь остановилась. Звуки, движение, мысли — все замерло. Тысячи Игроков затаив дыхание, вслушивались в звучание колокола. Густые и протяжные звуки погребального набата разносились над извивами Двойной Спирали. Один удар, второй – набат бил неторопливо и солидно. Колоколу некуда было спешить: он лишь отмерял время, оставшееся Игрокам. Восемь, девять, десять — губы невольно, словно по своей собственной воле, отсчитывали удары. Саймира испуганно прижалась ко мне, а братья, недоуменно вертели головами по сторонам, пытаясь увидеть источник звука.
– Что это было? — голос анир разорвал тягостную тишину, возникшую после отзвучавшего набата.
– Последний колокол, – голос Меджеха утратил привычную беззаботность. – Он напоминает, что Турнир скоро начнётся. Десять ударов — десять часов до Турнира. Его звук слышен всем Игрокам, где бы они ни находились. С момента последнего удара начинается Ночь Прощания.
— И чем мы будем заниматься в эту ночь? – девушка с интересом взглянула на небо, словно и впрямь надеялась увидеть, что оно начнет темнеть. Но сумерки и не думали уступать место ночи. И пока хвостатая не засыпала всех вопросами, я подхватил ее под локоть, и, ускоряя шаг, направился к Дому Чаш, увлекая команду за собой. Меджех пристроился рядом с ними.
— Ночь Прощания принято делить с теми, кто тебе больше всего дорог. Со своими друзьями или возлюбленными, -- ответил Меджех, подняв голову и задерживая взгляд на Игроке, который удобно устроился на крыше ближайшей лавки с большой бутылью и свирелью. Игрок наигрывал веселую плясовую мелодию и время от времени прикладывался к бутылке. – Ну, или в одиночестве, если таких нет или не осталось. В эту ночь мы прощаемся с теми, кто нам дорог, ведь уже завтра мы будем убивать или умирать на Арене, платя свой долг Владыке за право участвовать в Игре, за власть, могущество, молодость и силу – за все Его дары.
Наша компания по большой дуге обогнула девушку-гарпию, чтобы не задеть ее широко распахнутые крылья. Та кружилась на месте в безмолвном и печальном танце: то замирала, то высоко подпрыгивала вверх, чтобы потом, паря в воздухе, неспешно опуститься обратно на свое место и снова начать кружится до следующего прыжка.
– А что будет потом, ну после ночи? – Кейн, даже в эти часы не утративший оптимизма и любопытства, напоминал мне сейчас молодого неопытного пса перед своей первой охотой. Он еще не пробовал крови, еще толком не убивал, но подпрыгивал на месте от азарта и предвкушения чего-то нового и интересного, заранее уверенный, что ему это понравится.
– А дальше будет Утро Добрых Встреч, когда встречаются все те, кто пережил очередной Турнир, и мы с Меджехом, как я надеюсь, хорошо надеремся, празднуя эту встречу. А вы с братом и Саймирой отправитесь штурмовать Стену.
– Какую еще Стену нам штурмовать, а самое главное зачем? – вопросы Кейна не иссякали.
– Кейн, нужно почаще вылезать из мастерской и хоть немного интересоваться, что вокруг происходит. Стена – это подарок для всех Игроков, впервые участвовавших в Турнире от Совета Старших. Традиция такая. После Турнира, новички штурмуют Стену, которую специально построили рабы на Форлейге. Ваша задача ее захватить, а рабы будут ее оборонять. После того как вы захватите Стену, будет пир. И еще будут награждать наиболее отличившихся: кто первым ворвался в пролом, кто больше всего убил защитников, за самое красивое убийство. Этакое веселое мероприятие, организованное Советом Старших для вас, новичков, как последнее посвящение в полноценные Игроки.
– А если мы эту Стену не захватим? – Саймира решила, наконец, подать голос. Я подозреваю, что она не была уверена в своих воинских способностях, особенно при штурме укреплений.
– Сай, это просто праздник, традиция такая, тянущаяся Хаос знает сколько веков. И Стена, и жизни рабов – это просто подарок вам от Совета Старших, а не настоящий штурм подготовленных укреплений. Конечно, если будешь неосторожна, то можешь погибнуть. Рабы будут отчаянно сопротивляться, ведь им обещают жизнь и свободу, если они продержатся час. А вам на время штурма нельзя пользоваться активаторам, но все равно проиграть почти невозможно.
– А случалось, что рабы побеждали? – любопытство Саймиры никогда ее не покидало. Сейчас это было благом, разговоры помогали нам скоротать дорогу до Дома Чаш, отвлекая от мыслей, что любой из нас может не пережить Турнир. Я встряхнулся, отгоняя тяжелые мысли, не стоит притягивать беду – что будет, то будет.
– Было такое один раз, но об этом не принято рассказывать. Тогда на стороне рабов решил поучаствовать Ялдар Светлый Взор, чтобы, как он сказал: «уравновесить шансы»…
– И…? Что было дальше? – хвост Саймиры хлестал по сторонам, выдавая нетерпение хозяйки.
– Ничего. Хотя, соблюдая традиции, Ялдар был без активатора, но напасть на хозяина Титана никто не решился. Да он и без карт был великим воином, может толпой Игроки и смогли бы его завалить, но … Только пережив Турнир никто не захотел рисковать жизнью, сражаясь против одного из величайших воинов… Пока совещались и решали что делать, отведенный на штурм час прошел и рабов пришлось отпустить согласно обещанию, данному на Книге. Так что в тот раз праздник Игрокам сильно подпортили.
Под разговор о прошлом и настоящем мы почти незаметно дошли до Дома Чаш. В этот раз таверна была переполнена, среди Игроков считалась доброй традицией провести здесь ночь Прощания. Бытовало поверье, что отпраздновавшие эту Ночь в Доме Чаш обязательно переживут Турнир. Но была одна сложность – только Хозяин Дома решал, кто останется пировать в зале, а кто пойдет своей дорогой. Я верил, что у меня есть средство повлиять на его решение. Собираясь отправляться сюда, я заранее активировал Карту его Имени, и теперь считал, что нашей команде точно найдётся здесь место.