— Принято, сир.
— Ник, ты там поосторожней, — вклинился Жук, — и постарайся почаще с нами связываться. Ретрансляторы вряд ли остались целыми, но, во всяком случае, на удалении до трехсот систем связь должна быть устойчивой. А мы хотя бы советом тебе всегда поможем.
— Хорошо, Жук. Как раз и проверим, на каком удалении у нас работает связь.
Корабль выскочил в космос.
— Ну все, ребята, до встречи, — попрощался я с ними, разогнался и нырнул в гипер. Все, теперь четверо с лишним суток можно отдыхать.
Хотя какой отдых — учиться надо. Я совсем забросил учебу. А с наличием на корабле двух молодых и красивых девушек непонятно, когда же я наконец добью медицинскую базу. Ладно, сегодня еще побездельничаю, а завтра с утра начну учиться. Летать мы будем не так уж и долго — осмотрим три-четыре планеты, и назад. Это около месяца, если не будет никаких неожиданностей, в чем я очень сомневаюсь. Не с моим счастьем. Но все равно за это время базу по медицине надо доучить.
Я прошел в кают-компанию. Девушек еще не было. Стюардесс тоже.
— Никитич, как там девчонки, устроились?
— Устраиваются.
— Слушай, а нельзя их каюты полностью адаптировать под их нейросети?
— Я попробую.
— Попробуй, попробуй. А то без стюардесс как-то неуютно.
Посидел немного — надоело. Пошел бродить по кораблю. Я, конечно, мог увидеть любое помещение корабля через искин, но так было неинтересно. Интереснее походить, потрогать все руками. Да и корабль так становился как-то ближе. Мне ведь на нем еще долго летать. Вот на своем старом крейсере я обшарил все уголки, да и сделал я его чуть ли не наполовину своими руками. Поэтому и скучаю по нему до сих пор. Он был мне настоящим домом. А этот еще не стал. Ничего, у нас с ним еще все впереди.
Я прошел в медсектор. Там стояли семь атланских капсул и одна аграфская. Интересно, почему на атланских нельзя делать ментоскопирование? Уж если допотопные аграфские могут, то почему навороченные атланские не могут? Странно как-то.
— Никитич, а почему на наших капсулах нельзя делать ментоскопирование?
— Потому что это запрещено законом.
— Вот те раз. А обойти этот закон никак нельзя?
— Не знаю. Никто не пробовал. Да и программ таких в искинах капсул нет.
— Так давай сдерем такую программу с искина аграфской капсулы и запишем ее на искины наших капсул. А я, как император, повелеваю сделать это в виде исключения на этом корабле. А вообще мы сделаем еще лучше. Я подготовлю свои искины, запишем на них программу ментоскопирования, разбивку полученных данных на базы знаний и гипнограммы. Потом объединим искины, и у нас будут капсулы на все случаи жизни. Так и сделаем. Слушай, Никитич, ведь у нас крейсер приписан к разведке, так почему у нас нет таких программ в капсулах?
— Не положено. Вот на базе дальней разведки такие капсулы есть, а нам не положено.
Ага, вот, оказывается, как Жук в мои мозги залез. А я все считал его крутым псионом. И ведь молчал, скотина. Знал, для чего я аграфскую капсулу беру, и молчал. Ну, Жучара, подожди, вернусь — поговорю с тобой на повышенных тонах. Хотя на него где залезешь, там и слезешь. Отбрешется моментом. Ну, ничего, и сам все сделать могу.
И я занялся капсулами. У меня в сумке был целый кошель с небольшими искинами, которых я раньше наделал во время тренировок. Я их достал и пошел разбирать аграфскую медкапсулу. Так и провозился до обеда. Но зато все капсулы были модернизированы. Теперь в любой из них можно было проводить ментоскопирование и на выходе получать кристаллы с базами или просто кристалл с записью данных. А можно было лечь в капсулу и просмотреть все данные в ускоренном режиме. Или выучить чужой язык. За несколько минут. Вот это я молодец. Это мне наверняка пригодится.
Девушки уже были в кают-компании и, сидя в креслах, что-то увлеченно обсуждали.
— Ник, ты представляешь, в моей каюте меня все слушается. Я даже галовизор включить смогла. Только он какой-то странный. Я через сеть попыталась включить галовизор, и вдруг посреди гостиной появилась какая-то девица и стала убеждать меня подключиться к системе всеимперской связи. Обещала какие-то бонусы, скидки. А как подключиться, не объяснила. Ты не знаешь, как это сделать?
— Это и есть имперский галонет. Только он пока не работает. Надо было на станции набрать кристаллов с фильмами. Напомни мне, когда вернемся на станцию.
— А у тебя здесь кристаллов нет?
— Нет. Я галовизор не смотрю. И вам не советую. Нечего голову ерундой забивать. Лучше учитесь. Хоть мозги развиваться будут.
— Ой, а в самом деле, я в последнее время только и делаю, что учусь. Интересно, какой у меня сейчас ИИ?
— А какая тебе разница? Знание об этом тебе ничего не даст. Просто надо стараться всегда развивать свой мозг, от этого тебе наверняка хуже не будет. Ладно, давайте обедать.
После обеда посидели немного в кают-компании и поболтали, а потом разошлись по каютам. Встретились вновь за ужином. Девчонки, конечно, все это время прокалякали, а я писал различные программы для искинов — с помощью Никитича, понятное дело. Все-таки в этом деле я еще слабоват. Это показало модернизирование капсул. Если бы не Никитич, я бы несколько дней провозился. Вот теперь и наверстывал.
После ужина сели пить чай с вареньем. Я вспомнил вкус вишневого и малинового варенья, и Сара нам его быстренько организовала. Девчонки были просто в восторге. В Содружестве тоже были различные джемы, но джем — это не варенье. Это всего лишь джем. Особой фанаткой варенья оказалась аграфка. Съела штук пять розеток вишневого, три малинового и еще поглядывала на наше.
— Так, девушки, нам лететь еще четыре дня, так что завтра с утра я ложусь учиться. И вам тоже советую.
— Хорошо, мы тоже ляжем, — согласилась Кини. — Ник, а куда мы летим?
— Хочу проверить одну нашу планету.
— А далеко до нее?
— Сорок с лишним систем.
— Ого, это сколько же нам лететь?
— Четыре дня.
— Не может быть. Сорок систем за четыре дня! Вот это да! Ник, а за сколько мы можем до Содружества добраться?
— За месяц.
— Да это же совсем рядом. А нас здесь не найдут?
— Это для нас рядом, а им сюда лететь около года. И между нами архи. Так что не бойся.
— Ага, не бойся. Берточка, конечно, хорошая девушка, но остальным ее соплеменникам лучше на глаза не попадаться. С живых шкуру сдерут.
Аграфка вопросительно посмотрела на нее. В моем присутствии она старалась поменьше говорить, а ко мне практически вообще никогда напрямую не обращалась. Только через Кини. Хотя по ночам периодически приходила, но тоже все молча. То ли боится, то ли так сильно ненавидит. Тогда зачем ночью приходит? А, да и ладно — это ее проблемы. Мне как-то по барабану.
— Берта, ну помнишь, я тебе рассказывала? Мы с Ником сожгли несколько ваших кораблей, там еще принц какой-то был? А перед этим Ник сжег еще одного принца на его яхте, но это еще до нашей с ним встречи.
Аграфка взгрустнула. Да, тяжеловато ей.
— Ладно, Берта, не бери в голову… — Надо же, как я разжалобился, даже по имени ее назвал. Первый раз, кстати. — Что было, то прошло. И там все честно. Я был на простом легком крейсере аратанской постройки, так что и нас с Кини могли поджарить. Просто у ваших капитанов и адмиралов гонору много, а ума совсем нет. Так кто им виноват-то? Но та война закончилась. Сейчас у нас перемирие. Правда, его объявил только я, так сказать, в одностороннем порядке, но ты, во всяком случае, можешь быть спокойна. Главное, чтобы нас не трогали. Вот если твои соплеменники и досюда доберутся, то тогда я наведаюсь к вам. И уже на своем, атланском корабле. Вот после этого аграфам будет очень несладко. Если они еще останутся. А к тебе у меня претензий нет. Ты и в самом деле хорошая девушка.
— Ура, — закричала Кини, — наконец-то Ник помирился с Бертой. Я уж боялась, что этого никогда не произойдет. Знаешь, Берта, какой он злопамятный? Мне еще дядя об этом рассказывал.
— А что он тебе еще рассказывал? — спросил я.
— Не скажу. Много чего. Ладно, расскажу потом. Если будешь хорошо себя вести.
— Конечно, расскажешь. Чтобы ты и не рассказала? Такого быть не может. Ладно, если будешь себя хорошо вести, я, так уж и быть, выслушаю тебя.
Берта наконец заулыбалась. Вот так-то лучше. А то не хватало еще, чтобы я аграфке слезы вытирал, вместо того чтобы просто пристрелить ее. А ведь вытирал бы. Да, Ник, совсем ты размяк.
— Все, девушки, я к себе.
И я пошел в свою каюту. Еще поработаю немного — и спать.
А утром, после завтрака, пошли все вместе в медсектор. Сначала уложил девчонок, потом лег сам. Наконец-то высплюсь, а то эти две вампирши все силы из меня выпили.
Искин поднял меня за два часа до выхода из гипера. Девчонок я уже сам поднял. Все вместе отправились в кают-компанию. Не спеша пообедав, я прошел в рубку. Поудобней устроился в капитанском кресле. Управлять кораблем можно было как из пилотского кресла, так и из кресла капитана, но из капитанского было удобнее управлять огнем. А мне, вполне возможно, это сейчас может пригодиться. Так и вышло. Войдя в систему, сразу обнаружил архов. Не раздумывая, выстрелил залпом из всех орудий по ближайшему улью. Я почему-то был уверен, что архи меня почувствовали. Не увидели — ведь корабль был укрыт системой невидимости, — а именно почувствовали. Даже не дождавшись результата стрельбы, перенацелил орудия на другой улей. Пока я подрабатывал движками, орудия перезарядились, и я тут же выстрелил. И сразу начал разгоняться. Через несколько минут я уже совершил прыжок. Хорошо, что у меня не корыто Содружества, на котором разгоняться надо около двух часов. За это время тараканы меня на атомы разобрали бы. Разгонялся я в сторону Содружества. Пусть думают, что их навесил кто-то оттуда. Может, в нашу сторону не полезут. Пусть уж лучше с Содружеством цапаются.
— Никитич, запись вел?
— Конечно.
— Ну и что там было?
— Девять ульев только в этом секторе системы. Что в других, просканировать не успел. Планету превратили в свой инкубатор. Два улья из девяти ты разнес вдребезги.
— Ладно, пойду в кают-компанию — пить очень хочется. Через десять систем зови меня, будем выходить из гипера, поменяем направление движения. Покружим немного.
Я прошел в кают-компанию. Сел в кресло. Сара мне тут же принесла чаю. Девушки тоже были здесь и напряженно на меня поглядывали. Ну да, залп из пяти орудий трудно не заметить.
— Ник, мы с кем-то воевали?
— Наткнулись на архов. Пришлось пострелять. Никитич, выведи картинку в кают-компанию.
Прямо в середине зала возникла объемная картина космического пространства. Я увидел разбросанные по системе девять ульев. Потом ближайший астероид-улей разлетелся на куски. Взрыва видно не было, просто астероид вдруг вспух и исчез, а в разные стороны от него полетели искорки его кусков. Через несколько секунд то же произошло с соседним астероидом. А потом картинка погасла. Мы посидели немного молча.
— Ник, эти астероиды и есть ульи архов? — спросила Кини.
— Да.
— А здорово ты их. Но, может, не стоило их трогать? Теперь и они будут за нами гоняться.
— Эти твари сожрали одну из моих планет. Теперь ее придется уничтожать, а их у меня не так уж и много. А гоняться они за нами не станут. Они просто не могут гоняться. Обычно они просто двигаются не спеша в каком-то направлении и сжирают все на своем пути. Но перед этим собираются в рой, или орду, кто как называет. А это дело небыстрое. Вообще-то они все делают не спеша, основательно. Только стреляют быстро и точно. Это мне Хорт рассказывал, а он с ними воевал еще сто пятьдесят лет назад. Будем надеяться, что пойдут они не в нашу сторону. А вернее всего, никуда они не пойдут. Что для них потеря двух ульев? Пустяк. Ничего, я еще сюда вернусь с эскадрой и вычищу всю эту мерзость из своего пространства.
— Ник, а почему ты не остался и не уничтожил их всех?
— Потому что они почувствовали нас. И знали, где мы находимся. Приблизительно, конечно. Видеть они нас не видели. А на каждом их астероиде-улье несколько сотен орудий и ракетных пусковых. Если бы в нашу сторону начали палить все семь ульев, то обязательно попали бы. Всполох силового щита они бы засекли и стали стрелять уже прицельно. Несколько десятков попаданий для нашего щита ерунда, а вот несколько сотен он вряд ли выдержал бы. Так что пришлось уносить ноги. Могли и еще ульи подтянуться. Тогда нам было бы совсем кисло.
— Ник, а что у тебя за корабль? — подала голос аграфка. Надо же, заговорила.
— Крейсер.
— Крейсер? Во время войны один улей уничтожался тремя-четырьмя линкорами. И без потерь не обходилось. Минимум — пятьдесят процентов потерь. А ты одним крейсером уничтожил два улья и переживаешь.
— Ты не сравнивай ваши жестянки и наши корабли. Если бы у меня были три наших линкора, то через несколько минут в системе не осталось бы ни одного живого таракана. Ладно, девушки, пойду к себе. Что-то я устал.
Я и в самом деле вымотался. Бой и десяти минут не продлился, а как будто целый день в симуляторе провел. Пойду-ка и в самом деле вздремну.
Поднялся я к ужину. Чувствовал себя просто превосходно. С чего, интересно, я был такой вымотанный? Вроде и раньше мне приходилось участвовать в боях, но такой усталости не было.
— Афра, что это со мной было? Всего десять минут боя — и я как выжатый лимон.
— Да все очень просто. Устал-то ты не физически, а морально. Вспомни, как ты действовал?
— Не задумываясь. Мысли не успевали за действиями.
— Вот. Это значит, подсознание активировало все твои скрытые возможности, чтобы уберечь тебя от гибели.
— Какие еще возможности?
— А я почем знаю. Но если бы ты там задержался еще хоть ненадолго, то ты наверняка бы погиб. Поэтому мгновенно принимал решения и действовал не задумываясь и не комплексуя. Правильно, не правильно — главное, быстро, почти мгновенно. И оказалось, что ты делал все верно. Может, это и есть одна из твоих скрытых возможностей — принимать правильные решения мгновенно, можно сказать, интуитивно. Вот поэтому и откат такой тяжелый. Но ведь все закончилось хорошо, и ты опять в порядке. Просто тебе надо тренировать эту способность.
— А как? Как тренировать-то? Постоянно встревать в такие вот заварушки? Так можно и до смерти дотренироваться.
— Ну, тут я тебе не советчица. Хотя помирать и самой тоже неохота, так что ты как-нибудь уж поосторожней, с тренировками-то.
— Ладно, от тебя все равно ничего вразумительного не добьешься. Пойду-ка поужинаю. Что-то я проголодался.
Я отправился в кают-компанию. Девушки были уже здесь.
— Ник, а учиться когда отправимся?
— Мне нравится твоя тяга к знаниям, Кини. А учиться я вас могу уложить сразу после ужина.
— А ты?
— Мне надо еще пару дней пободрствовать.
— А можно, и мы вместе с тобой пободрствуем?
— Можно, конечно. Только вам будет скучно. Лучше бы вам лечь учиться. Я бы и сам отправился на учебу, но надо немного покружить, чтобы сбить тараканов со следа. Вряд ли они просчитают наш маршрут, но на всякий случай. Хуже не будет.
— Ничего, мы поскучаем вместе с тобой.
— Ну, как хотите.
После ужина сидели и разговаривали. Они рассказывали всякие истории о былой войне с архами. Что где-то прочитали или от кого-то слышали. Так, обычные небылицы. Но вечер прошел со смыслом. А потом пошли спать. Что интересно, аграфка пошла вместе с нами. Я не возражал. Да и чего уж теперь. Ведь все всё знали и понимали. Кини давно поняла, что я знаю, кто иногда приходит ко мне по ночам вместо нее. И аграфка это знала. Просто все молчали.
Проснулись поздно. Устроили себе завтрак в постели. Провалялся еще немного и решил все-таки вставать. Надо было готовиться к выходу из гипера. Вряд ли и здесь я наткнусь на архов, но все может быть. Решил пойти в рубку и попробовать настроить себя на такую встречу. Хотя как это сделать, так и не понял. Сидел в капитанском кресле и тупо пялился в стену. В конце концов мне это надоело. Вызвал Никитича и поболтал с ним. Наконец подошло время выхода из гипера. Сосредоточился, и… Пустая система. Вот и прекрасно. Изменил направление, разогнался и ушел в гипер. Сначала хотел прыгнуть на двадцать систем, а потом, представив себе, что целых двое суток придется маяться от безделья, решил, что и шести систем хватит. Как раз рано утром выйдем из гипера, и если все будет нормально, полетим уже по намеченному маршруту.