— Дел! — Тавиш поймал ее у дверей. — Что ты здесь делаешь? Йоан просил не пускать тебя близко.
Почти паника.
— Что происходит?!
Там, на той стороне площади за толпой — высокий помост. Но не плаха, слава богам, два столба, между которыми Йоан привязан за руки. Широкие алые полосы на его спине, уже живого места нет. Кнут со свистом рассекает воздух, так, что кажется, слышно даже здесь. Удар! Резкий выдох. Все тело Йоана вздрагивает и выгибается от боли… Стоять он уже не может, держат только веревки.
— Наказание, — говорит Тавиш. — Ты разве не слышала? Три года изгнания и пятьдесят ударов кнутом. Уже почти все.
— Нет!
У самой Адель подгибаются ноги.
— Ничего, — хмуро говорит Тавиш. — Он крепкий парень, ничего с ним не случится. Майрет потом поможет, она же Олстер… Ничего.
Майрет — жена Джори Харалта, дяди Йоана. И все же…
— Им нужно было немного крови, — Тавиш смотрит на нее, качает головой. — Они бы не успокоились просто так. А это — самое простое. Дел, поверь, это наименьшее из зол. За избавление от проклятья — совсем не высокая цена. Дел… ну, не плачь, что ты… Стой, не ходи туда. Не ходи…
Тавиш не пустил, просто схватит ее и не пускал, попробуй тут вырвись. Не орать же на весь двор. Поэтому она просто рыдала, у брата на груди, зажмурившись, сама вздрагивая от каждого удара.
Потом видела, как все закончилось, Йоана отвязали, дядя Джори, взвалил его на плечо, словно куклу, понес.
Слезы…
Принесли в спальню, осторожно уложили на кровать.
Казалось, на спине живого места нет, кожа содрана начисто… Осторожно промыли раны.
Йоан тяжело дышал, едва не теряя сознание, у него было совсем белое лицо и мокрые от пота волосы… он пытался что-то сказать, но Майрет села рядом, положила ему на затылок руку.
— Хватит, не болтай, — строго сказала она. — Лежи тихо. Дай мне сосредоточиться. Адель, а ты отойди, пожалуйста. Не мешай. Я поставлю его на ноги.
Олстер в девичестве, она знает, что делать.
— Позвонки выбиты… я сейчас поправлю. Адель, скажи ему, чтобы недели две ничего тяжелого не поднимал. Так… сейчас…
Внимательно, по-деловому.
Сначала — проверить кости, не ломано ли чего… «а, вот — два ребра»… нет ли внутренних разрывов, сердце, легкие… «так, в левом легком много крови, сейчас»… Били от души. Говорят, Броди согласились лишь с тем условием, что работать с кнутом будет их человек, иначе, если свои, местные — это вообще не наказание. Свои — пожалеют.
Адель смотрела на все это и понимала, что если бы не Майрет, то он мог бы и не выжить совсем. Страшно…
Когда Майрет закончила, Адель казалось, она сама сейчас упадет без сил.
— Вот и все, — сказала Майрет, тяжело откидываясь назад, убирая со лба прилипшую прядь волос. — Сейчас он будет спать. Пусть спит. Не волнуйся, это не самое страшное, что могло с ним случиться. Теперь уже все…
Все закончилось.
Адель сидела рядом, смотрела на него, и не могла поверить, что теперь уже действительно все. Ничего страшного с ними больше не будет. Они уедут, да, но это, как раз, совсем не пугало ее. Два дня и в дорогу, Йоану дадут время, чтобы прийти в себя.
Уедут вдвоем.
Ночной ветер, снег, летящий в глаза, придорожные трактиры…
Только теперь они оба будут свободны.
Йоан спал, и даже, чуть-чуть улыбался во сне. Уже все.
34. Одна семья
Проснулась, когда он, довольно ухмыляясь, сгреб ее в охапку.
— Дел, я напугал тебя, да?
Такие виноватые глаза, что хочется простить сразу.
И как же она рада!
— Ужасно! — призналась Адель. — Я думала, с ума сойду. Почему ты мне сразу не сказал? Как ты?
— Спина чешется, просто невозможно. Но в целом — хорошо. А ты?
Вид у него действительно был вполне бодрый, даже щеки порозовели.
— Ты полночи стонал, вообще в себя не приходил, горячий, мокрый… Я уже не знала, что думать. Майрет сказала, что жар — это нормально при таком быстром восстановлении. Но Йоан… У меня просто сердце разрывалось…
Она шмыгнула носом.
Он же уснул, нормально, без жара и стонов, только под утро. И только тогда Адель уснула вместе с ним, немного расслабившись.
— Все хорошо, — потянулся к ней, поцеловал. — Сейчас утро или вечер?
— Вечер, кажется. Я ведь тоже спала…
Он тихо усмехнулся.
— Сейчас посмотрим.
И даже раньше, чем она успела его остановить, сел на кровати. Сдавленно охнул, зажмурившись…
— Йоан… Тебе надо лежать.
— Не надо. Сейчас… Уже все.
Он явно собрался с силами и поднялся на ноги.
Постоял немного на месте, сделал несколько осторожных шагов. Повернулся к ней.
— Сейчас умыться, — сказал он, — и пойти, поискать чего-нибудь поесть? Как думаешь? Может, как раз к ужину успеем?
Адель не выдержала, засмеялась.
Вылезла к нему…
Боги, его и обнять-то сейчас страшно.
Он обнял ее сам, прижал к себе. Адель даже показалось, он сейчас и на руки ее подхватит…
— Тихо, тихо! — она едва не дернулась назад. — У тебя спина! Позвоночник… Майрет сказала, две недели ничего тяжелого не поднимать!
— Ты очень легкая, — усмехнулся он.
— Вот уж нет! И вообще! Нам с тобой ехать через два дня! Там никаких Олстеров не будет! Что я буду делать, если у тебя прихватит спину по дороге?
— Дел! — он крепко обнял ее, чуть покачиваясь из стороны в сторону, словно баюкая. — Какая же ты смешная. И очень хорошая. Я люблю тебя. И обещаю, что не буду пока тебя поднимать, не волнуйся. Но на ужин-то мы пойдем, правда?
Последнее — с надеждой. Как можно с ним спорить?
* * *
Первое, что Адель услышала еще в дверях — веселый звонкий девичий смех, словно серебряный колокольчик. И мужской смех тоже, такой знакомый, но сразу не понять… Им там, в обеденном зале, очень весело.
Даже немного обидно стало, пока они там умирают и сходят с ума, тут веселятся. Как можно веселиться?
— Не бурчи, Дел, они отличные люди. Разве у них есть повод для траура?
— Что? — Адель даже не сразу поняла, о чем он.
— Я читаю мысли, — пожал плечами Йоан. — Иногда даже читать не надо, твоя мысль висит у тебя над головой, словно грозовое облачко, так, что от нее сложно отмахнуться.
Очень хотелось обидеться и на него заодно, но не получалось.
— А вот и он! — Джори Харалт поднялся со своего места. — Я же говорил, что запах жареной баранины поднимет его с постели! — подошел, очень осторожно обнял его за плечи. — Как ты? Мы волновались за тебя.
— Хорошо. От баранины я бы не отказался.
— Адель, проходите, садитесь с нами. Вам удалось хоть немного поспать?
— Йоан, как твоя спина? — спросила Майрет.
— Доброе утро, принц-защитник! Ты же только проснулся? — это Тира Иннс. Она тоже вскочила с места, подбежала, обняла, потрепала по волосам, словно мальчишку. Он и выглядел мальчишкой рядом с ней, ниже почти на ладонь. Но даже при своем росте — Тира ослепительно красива, изящна, и каждое ее движение — словно танец. Ревность чуть уколола Адель…
Она почти не видела Тиру после турнира, но это скорее от того, что ее не выпускали, сначала обвинения, потом все это… Йоан что-то рассказывал он ней, они, считай, выросли вместе, почти брат и сестра, Иннсы и Харалты всегда были близки. Рассказывал, что Тире нет равных в стрельбе из лука, она всегда вместе с братьями, у нее их трое, и даже успела поучаствовать в небольшой войне за морем, теперь гордится настоящим боевым шрамом под ребрами… На счет шрама… нет, про это Адель не хотела и думать сейчас, не важно…
— Мы все так волновались за тебя, — сказала Тира.
— Так волновались, что даже есть не могли? — усмехнулся Йоан.
— На самом деле, мы собрались тут в первый раз, — Роналд не стал подходить, но вид у него тоже был довольный. — Майрет заходила к вас днем, сказала, что оба спите обнявшись, и все хорошо. И, значит, нам тоже можно расслабиться.
Рон волновался?
Адель только сейчас, наверно, поняла, как сильно благодарна Рону. Он отпустил ее. Дважды. И в том будущем, которое не случилось, и в том прошлом, которое случилось уже, в зале Совета. Хотя мог бы настоять на своем. Потребовать свое.
Это же его смех слышала Адель? Его и Тиры. Удивительно, но как смеется Рон раньше не никогда слышала. Когда они вошли, Рон стоял рядом с Тирой, опираясь о высокую спинку ее кресла. Держал ее за руку… А вот рядом ним Тира выглядела, если не маленькой, совсем немного меньше его, то необыкновенно изящной и хрупкой… И оба такие счастливые.
Они все собрались здесь, за одним столом. Старый Фергас Харалт, его жена Несса, совсем седая, но все еще красивая, не смотря на пучки морщинок у глаз, словно она улыбалась… Иннс в девичестве, двоюродная бабка Тиры. Джори Харалт, Майрет, их дети — все трое. Роуан Иннс, Гордан — его второй сын, Тира. Король Уллем… хотя здесь, среди них, он не выглядел, как король, просто член семьи. Роналд. Тавиш и даже Исбел.
Да, они все казались одной семьей, хотя это почти невозможно. Большой семьей, какой у Адель никогда не было. И она теперь тоже вместе с ними. Было невероятное чувство, что все эти люди не останутся в стороне, случись что, и придут на помощь. Что они все вместе. На них всегда можно рассчитывать. Да и сама Адель, конечно, тоже сделает все…
Они сидели за столом, болтали, смеялись. Ей казалось, она знает их всю жизнь, так легко было. Огонь потрескивал в очаге, за окном падал снег, горы белели неприступными вершинами…
Харалты всегда женятся по любви. И любовь она — вот! Вокруг них. Словно самая сильная магия.
Все плохое закончилось.
Немного жаль, что мамы нет здесь. Как бы сложно не было, но… просто Лилиас сама никогда не была счастлива. А сейчас, наверно, порадовалась бы — Адель все же вышла замуж принца, хоть и не за того. От судьбы не уйдешь, кому как не Морам понимать это.
Несколько месяцев прошло, как она покинула Уинк, но, казалось, целая жизнь.
Все так изменилось.
И еще, было немного жаль, что придется уехать…
— Мы вернемся, — шепнул Йоан, осторожно погладил ее коленку под столом. — И потом сможем пожить здесь какое-то время. Тебе в Андрусе всегда рады. А пока — немного посмотрим мир.
Это звучало так… словно не изгнание, а большое свадебное путешествие. Пусть не всегда с комфортом, но зато — вдвоем. Рядом с Йоаном можно было ничего не бояться.
Конечно, просто не будет, но они справятся.
И возвращаться будет непросто, далеко не все хотят видеть в Йоане наследного принца, далеко не все примут его. Тем более, после трех лет отсутствия.
Но сейчас не хотелось заглядывать так далеко.
Сейчас она была просто счастлива.
Бонус. Дакашский наместник
Айгнес, прячась в полутьме за колонной, разглядывала нгорского великана, пришедшего вместе с наместником. Великан был огромным и чудовищным, аж захватывало дух. Черным, с широким плоским носом и золотыми глазами, и клыками, словно у хищного зверя. Ростом, наверно, с двух обычных людей, а то и больше, и невообразимыми ручищами, каждый кулак которых больше головы Айгнес.
Уже поздно, ей полагалось бы давно быть в постели, но любопытство не давало спать.
Дакашцы прибыли на закате, яркие, шумные, пахнущие сладкими пряностями и дальними землями. Уставшие, после дальней дороги. Сейчас их размещали в замке, кого куда. Только с великаном оказалось непросто, хотя бы потому, что двери человеческих построек были для него низковаты, а на конюшне, куда его пытались определить — пугались лошади.
Дошло до того, что сам наместник взялся устраивать его судьбу.
Наместник был не дакашцем, а северянином, но это Айгнес знала заранее. Лорд Рой Айкор, даже не из малых домов, вроде бы, но какая-то часть древней крови в нем была… Воин, начинавший наемником много лет назад, потом выбившийся в командиры, взявший неприступный Ошнаас с горсткой людей, державший Ронгваар долгую зиму, в окружении, пока не подошли войска, заключивший мир в торуками и утами, приведший их сражаться за Олгершир… За ним числилось много подвигов. Дядя Роналд много рассказывал о нем, вернувшись с юга. Наместник — всего второй год. Высокий, мощный, сам словно великан, огненно-рыжий, разодетый в пурпур и золото. Суровый и громогласный. Он казался Айгнес едва ли не богом войны, самим Четырехруким Ареном.
Но, каким-то образом, этому лорду Айкору удалось успокоить лошадей, подобрать для великана место чуть в стороне. «Только на одну ночь!» — услышала Айгнес. Потом найдут место получше. Он сам проследил, чтобы лошадей накормили с дороги, слуг накормили, устроили поудобнее, благородным господам отвели соответствующие их положению комнаты. Отец всегда говорил — хороший правитель всегда знает своих людей и находит время для каждого. Айкор хороший правитель?
А потом подошел отец…
Тихо что-то сказал наместнику, словно старому другу, так же тихо посмеялся, и едва ли не под руку, потащил его прочь. Айкор был совсем не против такой бесцеремонности… да и можно ли возражать королю?
Айгнес хотела было уйти, или еще немного поглазеть на великана, пока ее не заметили. Но не удержалась, тихо прокралась вслед за ними.
Длинными коридорами. Айгнес умела красться незаметно, дядя Тавиш научил ее, он же не только Мор, но и Тандри. Получалось так хорошо, что даже отец не замечал. Хотя, может быть, он просто притворялся, Айгнес была уже достаточно взрослой, чтобы понимать это. Подыгрывал ей.
Тихо-тихо…
Отец и этот Айкор шли и обсуждали что-то в полголоса, какие-то важные дела. Айгнес не могла разобрать.
А потом, вот просто так, в коридоре, встретили женщину…
— Рой, — обрадовалась она. — Я как раз шла к тебе, — и вдруг застыла на мгновение, почти вскрикнула. — Йоан! О, боги…!
И бросилась к отцу на шею.
Айгнес растерялась немного. Удивилась. Возмутилась даже. Какая-то незнакомая чужая женщина, и вот так! И отец был совершенно точно рад тоже. Он почти поймал ее на лету в объятья. Прижал к себе. «Малышка моя, как я скучал! Как я рад тебя видеть!»
Айгнес даже показалось, она видит что-то запретное…
А как же мама?
Уши нестерпимо начали гореть… Айгнес попятилась.
Что это значит? Кто она? Но здесь, в вечерней полутьме, особо не разглядеть. В дакашских шелках… и не сказать, что красавица, примерно ровесница мамы, маленькая, худая… И папа так рад ей!
* * *
За завтраком Айгнес непрерывно зевала после почти бессонной ночи, полной размышлений, но старательно хмурилась, глядя на отца. Тот так же старательно пытался состроить серьезное лицо, но не будь Айгнес Бреннан, если это его не забавляло.
«Я знаю твой секрет!» — так и хотелось сказать. Он подмигнул ей.
«Маме скажу!» Но мама улыбалась тоже. Нет, мама, конечно, не может слышать ее мысли, но, казалось, отец поделился с ней. Они смеются над ней оба!
Хотелось возмутиться!
Нет, вслух Айгнес не признается, что сбежала от няни и ночью бегала по замку, и уж тем более, что следила за отцом. Приличные девочки так себя не ведут. И все же…
Айгнес что-то не понимает?
Нет, все же, потом она не выдержала, поделилась с Мартином. Ее брат, всего на год старше, он должен понять. Не то, что Коннор, который уже совсем взрослый. Но Мартин всегда был самый серьезный и рассудительный.
— Если она приехала с посольством Дакаша, то совсем скоро мы увидим ее. Возможно даже, представят официально. Нес, подожди совсем чуть-чуть.
Айгнес едва дождалась. Это просто невозможно!
Тронный зал. Пестрая блестящая толпа дакашцев у дальней стены, они ждут приглашения подойти.
Айгнес стояла чуть позади высокого кресла матери, слева от короля, могла все видеть. От нетерпения сводило живот.
Сейчас объявят…
— Лорд Рой Айкор, наместник Дакаша! Повелитель дождя и покоритель Атаянга!
Толпа сзади зашепталась.
Мартин тихо фыркнул.
— Могу поспорить, — тихо сказал он на ухо Айгнес, — что если бы объявляли сами дакашцы, перечисление всех заслуг наместника заняло бы полдня!
Дакашцы любили роскошь и пышные церемонии. Каждый из них был наряжен во что горазд, один пышнее другого, от блеска золота и драгоценных камней слепило глаза. И все же, Айгнесс казалось, что отец, в строгом черном камзоле и короне из белого золота, выглядит куда внушительней, чем все они.